Валентина Лысич

На одной из остановок в салон маршрутки еле протиснулась пышная накрашенная дама. Бегло посмотрев по сторонам, она небрежно протянула за проезд купюру в двести гривен и плюхнулась на свободное сидение. Машину качнуло, отчего пассажиры замолчали. Водитель начал отсчитывать сдачу, взяв в руки целую стопку двугривенных купюр. Но, не успев досчитать и до половины, сбился, так как в салоне началось недовольство и роптание по поводу задержки рейса. Чертыхнувшись про себя, вынужден был тронуться с места, начав по-новому отсчитывать деньги.

На следующей остановке в маршрутку села молодая пара с ребёнком. Всё бы ничего, но молодой маме понадобилось именно у водителя спросить, с каким интервалом следуют маршрутки этого номера. Она от него не отстала, покуда не получила исчерпывающий ответ. И снова водитель сбился!

Пришлось сначала пересчитывать сдачу. Маршрутка в это время еле тянулась. Ребёнок заплакал. Молодой папаша начал возмущаться, требуя ехать побыстрее. Видя, что водитель не реагирует, повысил на него голос. Не выдержав, водитель огрызнулся, напрочь забыв, сколько же он отсчитал денег.

Рассчитавшись с пассажирами, которые только что вошли, он снова начал считать деньги. Но дама, не видя этого, не выдержала и хорошо поставленным голосом спросила:
– Вы думаете давать мне сдачу из двухсотки?
Водитель съёжился. Его пальцы судорожно, всё быстрее и быстрее начали перебирать купюры.
– Что Вы молчите, водитель? Мне долго ещё ждать сдачу? – не унималась дама. – Да что же Вы там копаетесь? Рыхля какой-то!

Водитель, как ужаленный, дернулся. Его лицо, залитое краской, выдавало одновременно обиду и негодование, а руки замерли, не в состоянии продолжать какую-либо работу. Маршрутка остановилась. Со всех сторон послышались недовольные выкрики, обвиняющие разукрашенную скандальную женщину, водителя и судьбу, из-за которой пришлось сесть в эту злополучную маршрутку, которая еле ползёт.

Накричавшись, пассажиры успокоились, и тут услышали громогласное:
– Мне сейчас выходить, а сдачи нет!
Все замерли. И в этой тишине раздался шёпот водителя:
– ... шесть, семь, восемь...
– Девять, десять, одиннадцать, – подхватил один из сидящих на переднем сидении пассажир.
– Двенадцать, тринадцать... – подхватил второй.
Маршрутка окаменела. И только губы впереди сидящих шёпотом отсчитывали двугривенные купюры, а глаза зорко следили за руками.
– ... девяносто семь, – голос набирал силу, – девяносто восемь. – Театральный взмах руки и: – Девяносто девять! – чуть ли не выкрикнул победоносно водитель.

25.04.2014