Кирилл ГАВРИЛЮК

 
- Чертова кукла! – Джон по кличке Малыш, а на самом деле, Смит, - в сердцах хлопнул бутылкой пива о стол.
Прозвище Малыш ему дали давным-давно, в шутку. Роста он был высокого и в плечах косая сажень. Когда его назвали Малышом, роботы еще не жили с людьми бок о бок, и отличались от людей. Теперь все было иначе.
- Чертова кукла, - повторил он, и уже не с таким остервенением хлопнул бутылкой.
Бармен вскинул голову. В баре был один Джон. Играла тихая музыка, та, что нравилась Джону Малышу. Он исподлобья бросил взгляд бармена.
Баркко вышел из-за стойки и сказал:
- У тебя проблема, Джон? Может, поговорим?
Малыш всю свою жизнь помнил этот бар. В него хаживал еще его старик – отец, передавший ему ферму. Четыре поколения Смитов трудились на этой земле, и жили с плодов её.
Бар стоял на месте. Владельцы менялись, а он оставался таким, как и был.
Баркко был пришлым – никто не знал, откуда он приехал. До него бар пустовал несколько лет, а те, кто в него ходили, частенько сидели по домам – зачем напрягаться, если ты можешь просто сказать, что тебе надо, и тебе все привезут. 
И вдруг приехал Баркко. Подправив немного помещение, он стал торговать. В бар ходили немногие, да и тех становилось все меньше. Те, кто помнил старые привычки, времена, когда натруженные, пропахшие потом, землей и машинным маслом мужчины приходили выпить бутылку-другую холодного пива. Их заскорузлые от работы руки лежали на столах, когда они мерно беседовали. И никто не смел сказать, что они белоручки.
Джон уже давно ходил сюда сам. Ему нравилось здесь всё, а особенно чувство ностальгии. Удивительно, но Баркко продавал свой виски – все уже давно разучились его варить. Это тоже нравилось Малышу.
- Джон, моего фирменного? На два пальца. За счет заведения.
Малыш махнул рукой, мол, давай.
Баркко принес стакан, дождался, пока он выпьет, и спросил:
- Кто кукла?
- Жена, - обреченно сказал Джон.
Баркко понимающе кивнул и принес еще на два пальца.
-Понимаешь, Баркко, она молчит и не перечит. Хоть бы слово в укор! Кукла… Я ведь вдовый, она у меня вторая. Первую я похоронил. Вот женщина была!
Прихожу после пирушки, поздно ночью, заваливаюсь спать. Она молчит – знает, что я с мужчинами пил в баре. Вот в этом самом баре, Баркко! Работа тяжелая, устал, понятное дело, ну выпил в мужской компании….
Он помолчал, и внезапно сменил тему:
- Вот смотри! Твоя тебя ругает? Выпил, к примеру, ты со мной лишнего. Ругает ведь? Злится?
- Нет, - просто ответил Баркко, - у нас лишнего не бывает.
- Вот и я такое своей первой говорил. Но лишнюю бывает махнешь… Так она мне скандал как закатит… Было дело… А на утро, так яичницей хлопнет об стол, что кофе уже в горло не лезет. Но любил я ее… Думал, жить не смогу без ее взгляда. Но вот ведь как… Не стало моей ромашки…
Я ее так называл. Сильно она мне этот цветок напоминала. Вся такая тоненькая, нежная и запах у нее особенный. Ни с чем не спутаешь. Вот ведь как…
Малыш склонил голову и помолчал.
- Неси свою фирменную…
Он выпил, музыка стала как будто тише. 
- Овдовел я, Баркко…
Пережил… Два сына и дочка выросли уже. У них все своё. Внучат два всего. Не видел я их, правда, уже давно. Но пишут регулярно и звонят. Не растут, правда, внучата. Говорю, еда у вас там не такая, приезжайте ко мне. Но это не важно…
Вдовец я, мужчина без жены, как и жена без мужа. Вроде, время прошло, а глаза помнишь… Посмотрю на другую, а глаза-то не те, не мои… Маялся…
Неси свою фирменную.
Выпили, Малыш загрустил еще сильнее.
- Тут со всех сторон эта реклама, мол, идеальная жена от фирмы «Хумман» скрасит ваше одиночество. Ну и все остальное, что говорят в этих рекламах. 
Баркко, принеси еще!
Виски исчезло за один глоток.
- Так вот, купил я ее… Как живая Точь-в-точь моя ромашка. Теплая на ощупь, говорит, как она. А глаза…
Прожили мы с ней год. Я с роботами все время. Здесь живых душ – один на милю, и тот по голограммному звонку. В бар заходишь – пусто, бутылку пива выпить не с кем.
Где делись люди, Баркко? Вот ты человек, всегда поговоришь со мной.
Ты понимаешь, раньше, допустим, у меня трактор сломался, сосед видит что….
Эх… Понакупили мы этих роботов, а сдается мне, Баркко, что это они нас купили… Раньше я гайки с соседом крутил, а теперь я даже не вижу соседа!
- Вам трактор надо починить? Почему раньше не сказали? Я умею.
- Баркко, вот ты человек…
Малыш помолчал. Потом сказал:
- Они сами себя чинят. Понимаешь, мне даже говорить не надо ничего. А куда уходит всё, что я вырастил? Скажи ты зерно у кого на виски покупаешь?
Малыш хлопнул ладонью по столу:
- Чертова кукла, я говорю! Хоть бы слово поперек! Год идеальной жизни! Чертова кукла! Я говорю ей: «Забыл, мол, кофе заказать, дорогая!»
А она мне: «Не беспокойся, любимый, я заказала».
Чертова кукла! Ну ладно, думаю, кулаком грохну по столу и скажу: «Чертова кукла, выпить на стол и еды!»
Что ты думаешь? Всё на столе. Ладно, думаю, я тебя уделаю.
Ухожу, говорю, чертова кукла к другой женщине! Бросаю тебя! 
А она мне: «Твоя новая женщина – моя подруга. Если ты хочешь ее, это твое право».
Баркко, ты слышишь?! Да любая бы мне глаза выцарапала бы за это! Любая, не говоря о моей ромашке!
Я убью ее, Баркко! Убью эту чертову куклу! И дело с концом.
Баркко встал, сходил за стойку, не спеша вернулся, сел напротив Джона и положил на стол пистолет. Малыш уставился на черную вороненую сталь. Музыки не было. В полной тишине, Баркко еще раз сходил за стойку и принес полную бутылку виски. Плеснул в два стакана. Оба выпили. Бармен подвинул пистолет к Джону.
- Баркко… - прошептал Джон.
- Нет, Малыш, - он покачал головой, - это для тебя. Ты не убьешь ее, просто не сможешь. Ты убьешь себя.
- Баркко… Ты что же не человек?
- Нет, - ответил просто бармен Баркко.
- А как же первый закон?
- Он существует, поэтому я не могу убить тебя. А вот что делаешь ты – это незыблемое право человека. А я ведь могу закрыть глаза и ничего не увидеть. Да-да, мы ведь тоже мыслим, а обойти всю человеческую логику можно на первом этапе. И дальше уже наша логика. Я просто закрою глаза. Но закон существует…
Малыш Джон Смит посмотрел на него, взял пистолет, проверил, снят ли тот с предохранителя, встал и сказал громко и вызывающе, как кричат пьяные дебоширы в барах:
- Бармен, чертова кукла! Полный стакан виски! Немедленно!