Мария Дрозд (Базель, Швейцария)

Gambit total

‘Do you believe in life after love?’ – радио в автобусе разрывалось, задавая голосом нестареющей Шер вопрос, который, наверное, тоже никогда не устареет и не потеряет своей актуальности: что происходит, когда уходит любовь? Чем оборачивается то, что до этого ты считал своей жизнью?
Похоже, настал мой черед отвечать...

Меня зовут... Нет, не так... Того человека, который был мной ещё неделю назад, звали Александром. Александр Романов, 27 лет, работаю в банке, женат три года... Нет, был женат. А два дня назад жена объявила, что она от меня уходит. С тех пор меня больше нет. От меня осталось 70 (из моих обычных 75) килограммов боли, горя и безумия, которые эти два дня ещё как–то пытались взять себя в руки, но сегодня утром, когда мысль о самоубийстве стала настойчиво посещать мой уставший мозг и соблазнять перспективой быстро и сразу покончить с этим ужасом, я понял, что одному оставаться больше нельзя.

Поэтому я схватил сумку, бросил туда пару футболок и зубную щетку, вышел из дому и пошел, куда глаза глядят...

Я не знаю, куда глядели мои глаза, но ноги привели меня на автобусную остановку, руки купили билет... Куда – я не знаю... Мозг явно в этом процессе не участвовал: он вообще устал думать и, кажется, временно отключился... Во всяком случае, когда он снова включился, и я очнулся от странного оцепенения, автобус нес меня за город, причем места казались мне смутно знакомыми...

– Конечная, все выходим, – объявил водитель, тормозя у небольшого навеса, под которым уже толпились уставшие, но довольные дачники, готовые подхватить свой урожай, бережно уложенный в сетки, вёдра и ящики, и броситься на штурм сидячих мест автобуса.

Вспомнил! Кажется, где–то тут недалеко находится дача Юркиного деда, куда мы в прошлом году ездили на шашлыки всей нашей дружной компанией... Юрка – мой хороший друг, мы дружим с института, и неудивительно, что я на автопилоте направился прямо к нему – похоже, каким–то волшебным образом сработало подсознание. Раньше он нечасто ездил к деду на дачу, но последние пару лет его потянуло к земле, на природу, подальше от городской суеты, и поэтому, когда наступало теплое время года, он каждые выходные уезжал из города и проводил их здесь.
Да, всё правильно, напрошусь к нему в гости, поживу у него пару дней, помогу по хозяйству. Рядом с ним–то я уж точно глупостей не наделаю – стыдно будет...

Я достал мобильный и набрал его номер. Мой голос, видимо, его напугал: он понял, что у меня что–то стряслось. Он быстренько объяснил мне, как найти их дачу – и я зашагал вниз по асфальтированной дороге к речке, которая едва виднелась впереди.

Пока я шел, воспоминания снова нахлынули на меня и унесли в то время, когда я был счастлив, потому что всё ещё было хорошо, и которое я теперь определил как безвозвратно потерянное...

С моей женой Ольгой я познакомился чуть больше трех лет назад. Познакомились мы с ней, как ни странно, по интернету. Я говорю: «как ни странно», потому что всегда скептически относился к людям, которые знакомятся по интернету, как, впрочем, и к самим знакомствам. Ведь принято считать, что по интернету знакомятся только неудачники, которые в реальной жизни не могут найти себе нормального партнера. Я тоже так считал. Но, как говорится, никогда нельзя зарекаться.

Впрочем, познакомились мы с ней случайно. Я только что купил себе домой компьютер, установил ICQ («аську»), и принялся искать контакты своих знакомых и друзей. Олю я принял за свою бывшую сокурсницу – её полную тёзку и однофамилицу. Я «постучался» к ней в «аську», начался диалог, и по её осторожным ответам и недоуменным репликам я начал понимать, что нашел не ту Олю, которую искал. Ошибка выяснилась, но к этому моменту я почувствовал, что эта Оля, которую я случайно нашел, мне уже очень понравилась. Её остроумные и слегка кокетливые реплики меня очаровали, и я решил продолжать переписку.

Были выходные, мы полностью располагали своим временем и почти не отходили от компьютеров: от общения, – о чем бы мы ни говорили: о книгах, о музыке, о работе или просто о каких-нибудь пустяках – было невозможно оторваться. В конце концов, я предложил обменяться фотографиями, и когда я её увидел, у меня уже не осталось сомнений: я влюбился. Фотография, конечно, была «парадная»: Оля в вечернем платье, с прической, на свадьбе у подруги. Я прекрасно понимал, что её повседневная жизнь проходит не при таком «параде». Но её глаза – большие, почти черные, чуть тронутые пока неведомой мне печалью, и светлая мечтательная улыбка не могли меня обмануть: вот она, девушка моей мечты!

Я предложил встретиться, она тут же согласилась – и уже в воскресенье вечером мы гуляли по набережной, потом забрели в парк, потом просто бродили по улицам города, и говорили, говорили, говорили, пока первый луч рассветного солнца не возвестил нам о начале нового дня. К сожалению, этот день был рабочим, и мне нужно было идти в банк, ей – в институт на лекции, поэтому нам с большим сожалением пришлось расстаться. Но мы уже договорились увидеться тем же вечером, и с тех пор каждый день встречались и куда-нибудь ходили.

Чувства настолько захватили нас обоих, что уже через две недели мы решили пожениться, а через месяц сыграли веселую шумную свадьбу и стали жить вместе.

Я много слышал о том, что начало совместной жизни часто бывает довольно сложным, и нужно просто пережить и перетерпеть некоторое время, когда происходит притирка характеров. Теперь мне представилась возможность убедиться в этом на собственном опыте. Две недели нашего свадебного путешествия, которые мы провели в Крыму, я пребывал будто в раю. А потом, по возвращении домой, начались те самые сложности, которых, видимо, не избежать ни одной молодой паре. И дело было даже не в пресловутых носках, якобы оставляемых мужем, где попало (хотя, вообще–то, у моих носков было регулярное место «обитания»: днем – на мне, ночью – на полу с моей стороны кровати; грязные же носки, естественно, сразу отправлялись в корзину для грязного белья), и не в тюбике с зубной пастой, передавливаемом женой по всей длине (тогда как в моем понимании давить надо с конца тюбика к отверстию), и не в куче других бытовых мелочей, из–за которых поначалу ссорятся молодожены (быт мы оба не любили, но вдвоем как–то выкручивались, справлялись).

Дело было скорее в наших характерах, чьи противоречия стали постепенно обнажаться, давая поводы для взаимных обид и непонимания.
Например, при первой же встрече с Олей меня поразило её умение анализировать ситуации и делать обоснованные выводы. Я не мог нарадоваться, что мне встретилась такая умная и проницательная девушка. И только потом выяснилось, что при этом она умудряется быть капризной и избалованной (анализировать отвлеченные ситуации и делать по ним логические выводы – это одно, а следовать логике в своем собственном поведении – это уже совсем другое), и в данном случае её ума хватало максимум на то, чтобы по возможности это скрывать. Что она и делала успешно в начале наших отношений. Но, как говорится, долго на цыпочках не простоишь, поэтому после свадьбы передо мной начала открываться истинная картина. Постепенно я выяснил и то, что она эгоистка, и этого она уже и не скрывала. Я увидел, что она любит быть там, где хорошо, а трудности переносит плохо. Ну, и самое сложное было в том, что она ненавидит терпеть и ждать.

Да, характер, конечно, не из лёгких, и ужиться с таким человеком, наверное, довольно сложно. Но ведь я её любил, любил безумно, и потому ведь на ней и женился, что захотел сделать эту женщину счастливой. Да, к тому же, если честно, я и не осознавал, что эти противоречия в её характере представляют собой серьезные недостатки. На самом деле, всё это казалось мне милым и детским. Мы даже создали образ «малыша» (я её так ласково называл): находясь как бы в состоянии «малыша», она могла капризничать и баловаться, как маленький ребенок, веселиться и грустить, дурачиться, делать глупости. Иногда, когда, казалось, наши отношения готовы были рухнуть (а в течение этих трех лет, что мы прожили вместе, ситуации порой доходили и до такой точки), нас удерживала вместе потребность в этом «малыше».

У Оли тоже были претензии к моему характеру. Очень скоро её стала раздражать моя любовь к философствованию и поиску смысла жизни. А моя склонность к депрессии, самобичеванию, одиночеству, а также к излишнему анализу всего и вся, доводила её просто до истерики.

В общем, характеры у нас обоих конфликтные, но на первых порах многие конфликты я сглаживал, как мужчина и как более взрослый человек. А потом и она научилась что-то терпеть. Жизнь постепенно вошла в норму, и года два мы прожили более-менее счастливо. Причем, мне сейчас кажется, что скорее «более», чем «менее»... Во всяком случае, серьезных проблем у нас не было.
А вот в последние полгода у нас начался тяжелый период в отношениях. Может быть, очередной кризис семейной жизни – не знаю, но как-то вдруг стали возникать скандалы и ссоры без причины, причем довольно часто. После окончания института я устроил её на работу в свой отдел (я уже был начальником отдела инвестиций) в банке, и иногда она устраивала ссоры даже на работе.

Много раз мы пытались обговорить проблемы серьезно, как взрослые люди, и найти выход. В последнем таком разговоре она задала мне вопрос, какую черту я бы хотел в ней изменить так, чтобы закрыть глаза на все остальные недостатки. Я задумался. Недостатков, конечно, немало, но со всем этим можно иметь дело и в какой-то степени мириться, ведь я её люблю, и хочу быть с ней, что бы ни случилось. Но что меня действительно стало беспокоить – так, это то, что в последнее время мы практически не занимались любовью: почему-то, она всё чаще находила предлоги, чтобы отказать мне в этом. Поэтому я ответил, что хотел бы, чтобы в этом наши отношения стали такими, как прежде. Ну, а она мне в ответ на этот же вопрос сказала, что хотела бы, чтобы я скорее занял высокое социальное и финансовое положение. Чёрт возьми, просто классика жанра какая-то: женщине нужны деньги, мужчине – секс...

Впрочем, нет, что я такое говорю... Мы любили друг друга очень и очень сильно, именно это нас всё время и удерживало вместе...
Я и сейчас безумно её люблю...

Именно с этими мыслями я подошел к небольшому, увитому диким виноградом домику, на пороге которого уже стоял встревоженный Юрка. Видимо, он ждал меня с того самого момента, как я ему позвонил.

Я протянул ему руку и уже открыл было рот, чтобы поздороваться. Но он, оглядев меня с ног до головы, сразу же оценил ситуацию и спросил:
– Что, хреново тебе?
Я, молча, кивнул.
– Ну, пошли в дом, там прохладнее. Пообедаем. А ты мне всё расскажешь.
Мы вошли в дом. Там действительно было прохладно, и из-за того, что на окнах висели плотные занавески, царил полумрак. Юра достал из холодильника окрошку в большой кастрюле, разлил её по тарелкам, и начал мелко крошить в них лук и свежий огурец. Мне сразу стало как-то уютно и спокойно, как в детстве, когда я приезжал к бабушке в деревню погостить летом, и она первым делом начинала меня кормить. Я даже почувствовал некоторое облегчение... хотя какое может быть облегчение в такой ситуации!
Мы принялись за еду. И только тут я понял, как сильно я проголодался. Немудрено: ведь я уже пару дней не ел: почему-то, не хотелось...

Мы умяли по тарелке окрошки, и когда Юрка потянулся за кастрюлей, чтобы налить ещё по одной, он меня спросил:
– Так что случилось-то?
Тоска опять сдавила мне сердце. Но я глубоко вздохнул и выдавил:
– От меня ушла Оля.
– Да, ты что? Когда? Почему? Она же, вроде, сейчас на сессии в Москве?
(Оля учится на заочном отделении факультета журналистики и раз в полгода ездит на сессию).
– Да, она уехала на летнюю сессию две недели назад. Всё это время мы созванивались по несколько раз в день, писали друг другу sms-ки... Я по ней очень скучаю, ты же знаешь. А в прошлые выходные, чтобы развеяться от грусти по ней, я поехал на машине в Одессу, к друзьям. И она из-за этого сильно на меня обиделась, потому что мы планировали поехать вместе.
– Странно. Должна бы порадоваться, что ты хорошо проводишь время... Но ведь не из-за этого же она...
– Нет, не из-за этого. Второй конфликт начался через пару дней после этого. Ей, видимо, было очень тоскливо в Москве, и она мне в тот день названивала каждые полчаса... А я был на работе, и день был суматошный, очень много дел... В общем, я попросил её звонить немножко реже. И пошутил, что перестал скучать, потому что благодаря её частым звонкам у меня появилась полная иллюзия, что она рядом. На это она очень обиделась, и с тех пор не звонит. Это было пять дней назад...
– А ты сам после этого звонил ей?
– Да, я пытался с ней созвониться, писал ей sms-ки. Но по телефону она общаться не хотела и бросала трубку... Ты знаешь, её как подменили. Раньше обиды длились максимум сутки...
– Хм... А ещё вчера у вас были планы создать семейный бизнес, завести детей...
– Да, мы даже курить бросили для этого... У нас всё было хорошо... Вот одна из её недавних sms-ок: «Котенок, я очень сильно люблю тебя, и мне без тебя очень плохо. Люби меня, мне твоя любовь нужна, как воздух, я не могу без тебя жить. И вообще гордись, что твоя жена после трёх лет совместной жизни так сильно тебя любит». Не могу себе представить, что же произошло...
– Значит, нормально вы так и не поговорили?
– В пятницу мне удалось с ней поговорить... Правда, трудно этот разговор назвать нормальным...
Я замолчал. Горло будто сдавила ледяная рука...
Юра, видимо, понял, что со мной происходит, и поэтому терпеливо ждал, когда я возьму себя в руки и продолжу.
– В общем, она мне сказала в довольно грубой и оскорбительной форме, что наши отношения больше не могут продолжаться, и что между нами всё кончено. Она больше не может меня жалеть...
– Оказывается!..
– Да, она сказала, что последний год она не любила меня, а просто отвечала на мою любовь. И ей было плохо.
– Хм....
– И сказала, что я не мужчина, если не мог ей позвонить... И она очень устала, всё ей надоело... В общем, разговора не получилось. Она попросила меня больше ей не звонить и сказала: «Поговорим, когда я приеду».
– И когда она собирается домой?
– 31 мая. Или 1 июня... Ты знаешь, у меня словно земля ушла из–под ног. Не могу ни есть, ни спать, ни работать... Как будто стена боли затмила всё вокруг... Ещё и отец прИ смерти после операции. Получается, что я теряю двух самых близких мне людей... Хочу спасти хотя бы одного... Хочу её вернуть... Без неё – хоть в петлю...
– Ну, ну... Зачем сразу в петлю?
Я вздохнул... Наверное, он мне сейчас наговорит кучу правильных и разумных вещей... Что жизнь не закончилась, что надо найти силы жить дальше... Что я должен собраться и взять себя в руки – ведь я же мужик!.. Я ведь и сам себе за эти дни миллион раз повторил всё то же самое. И я с этим со всем согласен. Вернее, мозги согласны, а душа и сердце отказываются подчиняться разуму. Я её люблю, и хочу, чтобы она вернулась. А без неё мне ничего в этой жизни не нужно...
– Ты знаешь, а я ведь тоже был в такой ситуации, – сказал Юра после некоторого молчания. И вдруг улыбнулся.
– Чему ты улыбаешься?
– Как тебе сказать... Во-первых, тому, что я знаю, как её можно вернуть...
Искра надежды обожгла мне сердце, и меня бросило в жар. Юра вздохнул, и к его улыбке примешалось будто бы сожаление.
– А во-вторых, – продолжал он, – потому что я точно знаю, что этого делать не стоит...
– Почему не стоит? – вскинулся я.

Юра опять вздохнул.
– Не уверен, что ты сейчас способен это понять... Я знаю, что сейчас тебе настолько больно, что ты ни о чем не способен думать... Знаю, потому что и сам пережил это... Несколько лет назад. От меня ушла девушка, с которой мы встречались два года и даже собирались пожениться. И вдруг – как у тебя – ссора на ровном месте. А потом она решила порвать наши отношения. Я тоже не знал, куда себя деть от боли и отчаяния. Но мне помогла... моя специальность.
– Специальность? А, ну, да, ты же психолог по специальности...

Юра действительно учился на факультете психологии и социологии, но, как и многие в наше время, по специальности работы не нашел и поэтому пошел работать в какую-то фирму менеджером по продажам.
– И я действовал строго по науке! – весело закончил Юрка.
– И получилось?
– Да! Получилось. Но только...
– Что – только? – испуганно спросил я. У меня едва появилась надежда, и я не хотел уже слушать никаких возражений и отговорок. Я хочу её вернуть, и ради этого я готов на всё! Зачем мне слушать эти глупые рассуждения, что моя жена не стоит ни моих страданий, ни моих усилий всё наладить? Я этому не верю. Я еле выжил, когда понял, что потерял её. Я не хочу пережить это снова. Не надо мне сейчас никаких мудрых рассуждений! Дайте мне средство всё исправить!

Видимо, мой монолог – реплика за репликой – отражался на моем лице с такой точностью, что Юра сумел прочитать мои мысли, и решил не делиться своими несомненно ценными, но для меня в данный момент совершенно бесполезными соображениями. Он понял, что мне не терпится начать действовать. Поэтому он сказал:
– Первым делом ты напишешь Ольге письмо.
– Какое письмо?
– А такое, какое в данной ситуации написал бы любящий человек. Ведь ты её любишь?
Я укоризненно взглянул на Юру. Как можно такое спрашивать? Не видно, что ли?
– Ну, да, я понимаю, – улыбнулся он. – Так вот, как должен рассуждать в такой ситуации любящий человек?
– У любящего человека парализован разум и воля... Ему вообще помереть хочется от такой ситуации...
– Да будет тебе... Любящий человек должен уважать решение своей любимой. Во-первых, ты должен согласиться со всеми выводами Оли. Согласись со всеми её упреками, признай, что она права и что ты её недостоин. В общем, перескажи ей всё то, что она тебе наговорила в последнем разговоре, когда решила объявить, что уходит от тебя, и поблагодари за то счастье, которое она дарила тебе все это время. Ну, и в конце попроси, чтобы она дала тебе время прийти в себя, и никак не контактировала с тобой.
– И чего я этим добьюсь?
– Увидишь, – улыбнулся Юрка.
– Мне кажется, так я её потеряю...
– Наоборот.
– Ты думаешь?
– Я уверен. Во-первых, такой реакции она от тебя не ждет. Она ждет, что ты будешь пытаться её удержать, будешь уговаривать остаться, рассказывать, как не мила тебе без неё жизнь. В общем, что ты будешь продолжать то, что ты уже благополучно начал, когда она перестала с тобой общаться.
Я вздохнул.
– Так что, она будет разочарована, когда увидит, что ты её не удерживаешь. От такой твоей реакции она сразу задергается. Во-вторых, ты же знаешь: в человеке силен дух противоречия. А уж в твоей Оле – и подавно. Запретишь ей с тобой видеться – так, она только к этому и начнет стремиться... Будешь поливать себя грязью – она из чувства противоречия будет тебе возражать и пытаться доказать, какой ты хороший. В любом случае, она всё время будет думать о тебе, даже тогда, когда находится с другим.
– Ты думаешь, у неё появился другой? – у меня упало сердце.
Юра вздохнул.
– Честно?
Я кивнул.
– Я думаю, что да... Иначе она бы не делала таких резких движений. Но можешь не волноваться. Любить она всё равно не умеет, так что, там очень скоро начнутся проблемы. А пока – даже если у них там всё и хорошо – после твоих писем она волей–неволей будет думать о тебе. А когда она о тебе думает, то её душа находится с тобой. А за душой вскоре придет и тело. Так что, вот тебе бумага, ручка, пиши.

И я сел писать письмо. Первые два варианта полетели в печку. Не мог я настроиться на нужный лад: всё в голову лезли сентиментальные мысли, волна за волной накатывали воспоминания, и мне хотелось всем этим поделиться с любимой. Но тут за редактуру взялся дипломированный психолог – и вскоре из–под моего пера вышел следующий шедевр эпистолярного жанра:
«Оля, ты права, что не хочешь продолжать наши отношения. Я действительно не твой мужчина. Я не так много уделяю тебе внимания, не так часто дарю цветы и подарки. Я не выполняю свои мужские обязанности по дому. Я не слушаю тебя. Я не добиваюсь того социального статуса, который был тебе нужен. Я много говорю и не очень много делаю. Да и к тому же постоянно пытаюсь тебя изменить, хотя, как теперь я понял, ты – совершенство.
Пишу тебе не для того, чтобы вернуть наши отношения, а для того, чтобы выразить тебе свою благодарность. Благодарю тебя за всё, что ты для меня сделала. За твою заботу, за твоё терпение, за то, что стала стимулом для меня в жизни. Благодарю за идеальный секс и за твоё старание удовлетворить мои частные потребности. Благодарю тебя за то счастье и наслаждение, которое ты мне дала, видимо, из жалости. Я прошу прощения за то, что не смог ответить тебе тем же.
Теперь я понимаю, как тебе было тяжело со мной: не любить меня и так хорошо ко мне относиться.
И последняя просьба: не звони мне даже по делу. Если тебе что-то понадобится, позвони Сергею или Юре. Они передадут мне, и я постараюсь тебе помочь.
Говорят, что время лечит, хотя мне пока поверить в это трудно. Но я хочу тебя попросить: подскажи мне, пожалуйста, от каких качеств мне нужно избавиться, и какие приобрести, чтобы понравиться такой женщине, как ты. Я понимаю, что такую женщину, как ты, уже не встречу. Но если вдруг встречу женщину, которая хоть как-то похожа на тебя, то я постараюсь уже не упустить своего счастья.
Желаю тебе счастья. С любовью, Александр»


Все выходные я провел у Юры на даче. Утром я помогал ему работать в саду, днем мы ходили купаться на речку. Вечерами сидели в беседке, пили чай, и Юра рассказывал мне про свою психологическую систему, которую он начал разрабатывать ещё в студенческие годы и в потрясающем эффекте которой мне предстояло убедиться.
– Человек – существо довольно уязвимое, – объяснял Юра. – Но на любую силу найдется еще большая сила. Поэтому побеждает тот, кто умеет пользоваться силой противника и перенаправлять его энергию в нужное русло вместо того, чтобы пытаться противопоставить его силе свою. Например, тебя обозвали дураком, или тебе нахамили в транспорте. В зависимости от того, как ты ответишь, и развиваются дальнейшие события. Если ты ответишь тем же, то есть на обидную реплику придумаешь ещё более обидный ответ, то конфликт неизбежен, вы будете «мериться силой», пока кто-нибудь не «победит». А вот если ты сделаешь шаг навстречу противнику, или самортизируешь (то есть немедленно согласишься с доводами партнера по общению), то конфликт будет погашен, потому что спорить уже не о чем.
– Ух, ты! Это какое–то «психологическое айкидо» получается.
– Ну, да, что-то вроде этого.
– Я понял. Я написал Оле своего рода амортизационное письмо: согласился с её упреками, претензиями, в конце концов, с её решением уйти от меня... А зачем я попросил её не контактировать со мной?
– Видишь ли, в общении запреты дают обратный эффект. Хочешь чего-то добиться от человека – запрети ему это делать. Ты же знаешь, запретный плод всегда сладок... И наоборот: человек пытается отказаться от того, что ему навязывают. Так что, чем больше ты её будешь уговаривать вернуться, тем меньше ей захочется это сделать... Я вообще против всякого рода уговоров. Уговаривать – всё равно, что насиловать...
– Я понял.
– Это хорошо. Но этого мало. Как говорили восточные мудрецы, знать – значит уметь. А чтобы уметь надо тренироваться, чем мы в эти дни и займемся. Причем займемся активно, потому что времени до Олиного возвращения из Москвы осталось немного.

И мы начали заниматься. Сначала тренировались на простых репликах, типа: « –Ты дурак! – Да, я дурак», потом перешли на более сложные ситуации. В конце концов, стали разбирать наши с Олей конфликты, и я придумывал, как нужно было ответить, чтобы погасить конфликт.
Мы выработали стратегию моего поведения с Олей: я должен быть сдержанным, спокойным, во всем с ней соглашаться, ни в чем не упрекать, ни о чем в её присутствии не сожалеть, не выдавать своего душевного состояния и ни в коем случае не предаваться воспоминаниям о счастливой совместной жизни, которая теперь закончилась.
Мало по малу я успокаивался, и в меня начала вселяться уверенность, что я верну Олю, и что у нас всё наладится.

К понедельнику мы вернулись в город.
Я приехал на нашу с Олей квартиру, чтобы собрать свои вещи. Я решил, что к её приезду меня здесь быть уже не должно, поэтому на время переехал к маме, и собирался начать поиски новой квартиры.
Письмо для Оли я оставил на столе. Встречаться с ней я пока боялся, потому что не был уверен, что смогу правильно себя вести и следовать разработанной нами с Юрой стратегии. Особенно сложно удержаться от того, чтобы не начать выражать ей свои чувства и пытаться её вернуть. На бумаге стоять на такой позиции гораздо легче.

Итак, я съехал с квартиры.

Через несколько дней Оля вернулась из Москвы и сразу же навестила мою маму. Меня, естественно, в этот момент не было дома, поэтому о её визите я узнал только вечером, когда пришел с работы.
А днем, во время обеда, она мне позвонила. Когда я увидел её номер на мобильном телефоне, у меня бешенно забилось сердце. Но я вспомнил Юрины уроки, несколько раз глубоко вздохнул, чтобы унять сердцебиение, представил себя сытым и довольным удавом, греющимся на солнышке (почему-то, сытый удав всегда был для меня символом спокойствия и безмятежности), и взял трубку.
– Алло, привет! – услышал я Олин голос.
Я ещё раз глубоко вздохнул, и как можно спокойнее ответил:
– Привет.
– Как дела?
– Хорошо, – голос не дрогнул, – отлично!
– У тебя есть пара минут? Нужно решить несколько бытовых и деловых вопросов.
– Да, есть.
Повисла пауза. Видимо, Оля была в некотором замешательстве. Может, не ожидала, что я буду так спокоен?
– Тут приходила хозяйка за оплатой за квартиру за июнь. Я понимаю, что ты отсюда съехал, и уже тут не живешь... А у меня, ты знаешь, столько расходов было в Москве...
– Хорошо, я заплачу.
– И ещё счета за телефон и за свет пришли...
– И их заплачу.
– Хорошо, спасибо...
– Пожалуйста.
– А ты знаешь, тут у нас в принтере картридж заканчивается. Я смотрю – уже бледненько печатает. Надо бы новый купить. А я же в них не очень разбираюсь...
– Уже купил. Он лежит в правом верхнем ящике стола.
Послышался звук выдвигаемого ящика.
– Да, точно...
Опять пауза.
– Ну, как там на работе?
– Хорошо.
– Без меня там никаких проблем не было?
– Никаких.
Похоже, она ищет предлог, чтобы продолжать разговор.
– Никто меня не искал?
– Нет, все знали, что ты в отпуске.
– Понятно... Ну, ладно... Тогда, наверное, будем закругляться...
– Хорошо, пока.
И я первым положил трубку.
Уфф! Здорово, получается! Оказывается, психология – великая вещь. Скорее бы она уже сделала своё дело, и Оля бы вернулась ко мне! Долго изображать равнодушие и спокойствие я не смогу.
К счастью, в тот день у меня было очень много работы, и времени думать об Оле и мечтать о том, как все вернется на свои места, просто не было.
Вечером я, уставший, пришел домой. Мама подогрела ужин, и мы сели за стол.
По её лицу я понял, что в мое отсутствие что-то случилось, и она явно колебалась, говорить мне об этом или нет. Чтобы разрешить её сомнения, я спросил:
– Что случилось?
– Ты знаешь, Сашенька, днём приходила Оля.
– Что хотела?
– Навестить меня, поговорить...
– Поговорили?
– Да...
– И она сказала что-то такое, что ты не знаешь, говорить мне или нет?
Мама встревожилась ещё больше, но честно ответила:
– Да...
– Ну, тогда лучше скажи.
И мама пересказала мне их с Ольгой разговор. Оказывается, Оля меня любит, но ей было со мной очень плохо и тяжело в последнее время, а сейчас без меня ей не так тяжело. И ей хочется, чтобы у нас были другие отношения, причем такие, каких хочется и мне. И ещё она недовольна тем, что в последнее время мы редко занимаемся сексом. Что интересно – я тоже этим недоволен.
Приехали... Мы друг друга любим, мы хотим одного и того же, но нам вместе плохо, а порознь – не так плохо... Ничего не понимаю...
Может, зря я затеял эти игры? Мы же взрослые люди – почему мы не можем поговорить и всё выяснить? Может, взять трубку, позвонить и поговорить? Но Юра строго-настрого запретил это делать, иначе можно всё испортить. Он меня предупреждал, что мне будет очень этого хотеться, но что ни в коем случае нельзя этого делать. Так! Надо переключиться, что-нибудь почитать... Или пойти в парк побегать. Чем-то надо себя занять, чтобы в голову не лезли глупые мысли.
Наверное, джоггинг сразу после ужина – это не очень хорошая идея. Пойду просто прогуляюсь по городу.
Когда я в коридоре зашнуровывал кроссовки, ко мне подошла мама и сказала:
– Сашенька, сынок...
– Что?
– Может, вы с Олей помиритесь?
– Как?
– Ну, посмотри, она же сделала первый шаг... Она хочет всё вернуть. Ну, сделай и ты шаг навстречу, попроси прощения, я не знаю, сделай что-нибудь, чтобы её удержать...
Её слова были мне как нож в сердце...
– Мама, я тоже хочу её вернуть. Но то, что ты советуешь, сейчас не сработает.
– Ну, что ты такое говоришь? Она же сама мне сказала, что любит тебя. Но, видно, что-то ты такое делаешь, что ей от этого плохо. Ну, поговорите, выясните всё. Я не могу поверить, что вы расстанетесь.
– Мам, давай так: я пойду погуляю и подумаю... Может, ты и права...
Я вышел из подъезда и пошел в парк. Было тепло, медленно садилось солнце. Недавно прошел дождь, и воздух был такой свежий, что его было почти больно вдыхать.
Я думал об Оле и о том, что сказала мне мама. Что же делать? Может, и вправду бросить эти психологические эксперименты и просто поговорить? Я не гордый – я попрошу у неё прощения за всё, в чем она считает меня виноватым. Я пообещаю исправиться, и я исправлюсь, изменюсь, если она хочет видеть меня другим... Главное – пусть объяснит, чего именно она хочет, и я всё сделаю, только бы она была счастлива... Да-да, я сейчас вернусь домой и позвоню ей. Раз она сама делает первые шаги, то я тоже пойду (побегу, полечу!) ей навстречу.
Так, только для начала позвоню Юре – посоветуюсь... Может, он что–то подскажет. Впрочем, мы же с ним подробную тактику разработали уже, так что, он всё, считай, подсказал... С другой стороны, он же не знает, что она начала делать шаги навстречу...
Я набрал его номер. Но он оказался вне зоны досягаемости... Ах, да, он же улетел в командировку в Питер. Может, как раз летит в самолете.
Ну, что ж.. Наверное, это судьба. Значит, буду действовать, как решил.
Я резко развернулся, и, счастливый от принятого решения, почти побежал домой.
Прийдя домой, я быстро разулся, схватил телефон, и закрылся в своей комнате, чтобы мне никто не мешал.
Трепещущей рукой я набрал номер нашей старой квартиры. Вдруг у меня упало сердце: а если Оли нет дома? Но мои страхи оказались напрасными – она была дома.
– Оля, Оленька... Привет, это я...
– Привет, – удивленно ответила она. Похоже, после нашего сегодняшнего разговора и моей сдержанности, она не ожидала, что я ей позвоню.
– Оленька, нам надо поговорить.
– Ну, давай поговорим, раз надо, – в её голосе мне послышалось какое–то облегчение. Видимо, слишком суров и сдержан я был с утра, а она к этому не была готова. Я вздохнул поглубже и выпалил:
– Я очень люблю тебя, и больше так не могу. Ты мне очень нужна, я не могу без тебя жить, я...
– В самом деле? – перебила она. Её голос вдруг стал холодным и насмешливым. И мне показалось, что она почувствовала какое–то удовлетворение от моих слов. Но я не отступал.
– Давай начнем всё сначала. Я всё это время думал над твоими словами. Я готов измениться, я добьюсь всего, чего ты захочешь, стану таким, каким ты хочешь. Ведь нам было хорошо вместе, вспомни, как мы были счастливы.
– Ты, может, и был счастлив, а я – нет. Мне было плохо, особенно последнее время, но ты этого не замечал...
– Оленька, расскажи мне, от чего тебе было плохо, я уверен, я всё смогу исправить, я стану другим – таким, как ты хочешь.
– Я уже ничего не хочу.
– Оля, ну, зачем ты так? Неужели можно вот так просто перечеркнуть всё, что у нас было?
– Ты сам всё перечеркнул.
– Дай мне шанс всё исправить, давай восстановим наши отношения. Я согласен, я был во многом неправ. Но я изменюсь.
– Саша, это бесполезно. Я ничего не хочу восстанавливать. Я не верю, что что-то изменится.
– Ну, давай хотя бы попробуем. Давай проведем эксперимент: давай поживем вместе хотя бы три месяца, и если ничего не изменится, то я уйду сам.
– Нет, Саша. Я этого не хочу...
Я с ужасом понял, что я сделал глупость. Она и не собиралась делать шагов навстречу. Не знаю, зачем она приходила к моей маме... Не знаю, зачем звонила мне сегодня. Но отношения налаживать она явно не хочет... И я – полный дурак! Зачем я пошел на поводу у мамы?! Впрочем, мама тут непричем. Я пошел на поводу у своих эмоций и поломал всю нашу стратегию. Но хотя бы закончу разговор правильно.
– Хорошо, Олечка, как скажешь. Я желаю тебе только счастья. И если ты считаешь, что будешь счастлива без меня, то пусть будет так....
Я положил трубку. Тоска опять сжала сердце.
Когда я вышел из комнаты, чтобы поставить на место телефон, я увидел в коридоре маму. Видимо, она догадалась, на что я решился, и ждала, когда я поговорю с женой. По моему лицу она всё поняла и только тяжело вздохнула.
Я почувствовал, как меня вымотал этот разговор, поэтому лег на диван и попытался расслабиться и задремать... Но усталость вместе с моими нервами начали играть со мной в гнусные игры: только я начинал впадать в дремоту и, вроде бы, отключаться от реальности, как в мозгу будто внезапно включали дрель на доли секунды, от чего я резко просыпался. Потом повторялось то же самое. Так я промучился всю ночь. Не знаю, удалось ли мне поспать. Скорее всего – нет. И сном это не назовешь. В общем, утром, уставший и разбитый, я потащился на работу.

О вчерашнем разговоре не хотелось вспоминать.
Но, как выяснилось позже, это мне не хотелось. А Оля, видимо, восприняла мой порыв как приглашение к общению. Во всяком случае, она решила, что теперь может мне звонить, и в течение этого дня позвонила три раза: то потерялся собачий поводок, и она хочет, чтобы я ей помог его найти. То нужно помочь установить новую программу на компьютере. То нужно поехать на вокзал и встретить родственников.

Поводок я купил новый и занес его к нам в квартиру, пока её не было дома. Тогда же установил программу, которую она хотела. Родственников тоже встретил, довез до дома тещи, и быстро уехал. В общем, старался с ней не видеться и общаться по минимуму.
С нетерпением я ждал, когда вернется Юра из командировки. Нужен был его совет, как вести себя дальше.

Юра вернулся через неделю и сразу позвонил мне:
– Привет! Я уже в городе! Как дела?
– Привет, – ответил я, – дела... Ну...
– Понятно. Говорил с ней, что ли?
– Да...
– Предлагал вернуться?
– Да, – ответил я и рассказал о событиях последних дней: и о встрече Оли с моей мамой, и о нашем последнем разговоре, когда я предлагал восстановить отношения, и, естественно, о её отказе.
– Ты знаешь, – сказал Юра, – а я был почти уверен, что ты ей позвонишь и предложишь начать всё сначала. Слава Богу, что она не согласилась.
– Это почему?!
Он вздохнул.
– Потому... Потом поймешь. Ладно, я чего звоню? Она мне только что звонила – в смысле, Оля – и предложила встретиться.
– Да ты что?
– Ну, да... В общем, я согласился. Она придет сегодня в пять часов. Естественно, после встречи я тебе перезвоню, расскажу, что она мне поведала.
Я не знал, радоваться мне, или нет.
– Юра, а ты знаешь, я ведь в курсе, что где–то полгода назад, она...
– Что?
– Она... Как бы это сказать... Проявила к тебе симпатию...
– Откуда ты это знаешь?
– Самое удивительное, что я это знаю от моей мамы, которой она это всё вылила и просила мне не рассказывать...
– Интересно... И что конкретно она рассказала маме?
– Ну, сказала, что призналась тебе, что её к тебе тянет.
– Н-да...
– А ты ей сказал, что поскольку ты мой друг, то у вас с ней даже в мыслях ничего быть не может. На что она сказала, что понимает это, а если бы не понимала, то не призналась бы. Это было во время наших с ней ссор, и я знаю, что потом она извинилась перед тобой, сказала, что безумно меня любит, и что это был срыв.
Юра устало вздохнул.
– Ну, да, было дело...
– Ты её, что ли, осуждаешь?
– Хм...
– Я ей это простил. Это ведь был срыв, и мы ссорились... Чего ты молчишь? Ты не согласен?
–Хм...
– Что – «хм...»? Она же тебе сама сказала: «Это был срыв».
– Хорошенький срыв – сексуальное предложение другу мужа. Это я тебе как обыватель говорю. А как психолог добавлю: то, что секса не было – не её заслуга. Это ты себе учти, когда последующие её срывы будешь анализировать. Ну, ладно. Я тебе позвоню, когда она уйдет.
Мы попрощались до вечера.

Позвонил он мне уже в начале десятого. Судя по всему, разговор был долгий.
– Ну, что я тебе могу сказать? Начала она так же, как и разговор с твоей мамой: говорит, что она тебя любит и страдает без тебя, но твердо убеждена, что у ваших отношений нет будущего.
– Приехали...
– Приехали вы уже давно.
– Да, я понял уже. А чего ей конкретно не хватает?
– О! Я напрягся, чтобы подробно запомнить, чего ей не хватает, потому что ты все эти пункты вставишь в свое следующее письмо.
– Так, беру ручку и записываю.
– Молодец! Моя школа!
– Да, ладно тебе, рассказывай.
– Ну, во-первых, по её мнению, ты проявляешь малую, практически никакую активность по достижению счастливого финансового будущего.
– Я так и думал, что это будет первым пунктом претензий.
– Какой ты догадливый, – улыбнулся Юра. – Потом, она говорит, что ты – хороший мальчик, умеющий сделать жизнь праздником – и то, по её мнению, только по поводу, а не просто так, но «мальчик» – это не профессия.
– Понятно...
– Говорит, что её достали твои философские подходы ко всему на свете, и что ты много говоришь и мало делаешь. Ей надоело тебя прощать и быть с тобой чуть ли не из жалости, и она устала тянуть отношения.
– Странно... А мне всегда казалось, что отношения тянул я...
– Погоди, тебя ещё ждет множество сюрпризов. Её не удовлетворяет тот секс, который ты ей даешь. И ей хочется, чтобы временами с ней были пожестче, чем с ней был ты.
– Ну, вот... Пойди пойми их...
– Но тем не менее – сюрприз! – она твердо убеждена, что никого больше так любить не будет, и ни один мужчина не даст ей такого счастья, как давал ей ты, и никто не будет её так сильно любить.
– Да ты что?
– А вот и следующий сюрприз: она категорически жестко планирует настаивать на разводе, потому что печать и кольцо её сильно сдерживают внутри.
– Ну, это она уже говорила... Я понимаю, что сдерживают...
– Серьезно?
– Ну, да...
– Ох, а мне что-то не верится. Думаю, что она просто уже кого-то нашла. Да такого, который хочет зарегистрировать с ней брак. Тогда понятно, что штамп в паспорте мешает.
– Ты так думаешь? Или что-то, всё-таки, знаешь?
– Я так думаю, мне это кажется логичным. Впрочем, ты ведь знаешь, что всё тайное рано или поздно становится явным. Так что, когда-нибудь мы всё узнаем...
– Как бы мне хотелось, чтобы ты ошибался.
– Я знаю... Ладно, что она мне ещё сказала? Ага, говорит, что все её родственники, подруги и друзья – на твоей стороне. И ей от этого ещё хуже. Но она говорит, что все знают ситуацию только со стороны, и только она знает, как было на самом деле.
– Ну, это я тоже уже слышал.
– Ещё она хочет уехать в другой город. Думает попробовать пожить с другим мужчиной – не выйти замуж, а просто попробовать другие отношения. Но только после развода. И очень хочет быть одна. Это её слова.
– Понятно.
– Да? Тебе опять всё понятно? А я думаю, что это – враньё. У неё кто-то есть, и она уже пробовала... В общем, вывод: она не воспринимает тебя как достойного сильного мужчину и вообще, как мужчину; не верит, что ты изменишься и не видит перспектив вашего общения. Страдает сильно, но терпит....
Я перевел дыхание. Вот, значит, как она видит ситуацию... Желания общаться у неё нет, перспектив в отношениях не видит, но всё равно любит и страдает. Хочет уехать и быть одна... Неужели у неё действительно кто-то есть? Юра – он, конечно, очень умный, но не провидец же... Он ведь тоже может ошибаться... Откуда было взяться этому другому, ведь ещё недавно всё было так хорошо? Или опять «срыв»?...
– Ты там как? – спросил меня Юра.
– Обдумываю услышанное. Вообще-то, я уже сочинил письмо после того неудачного разговора с ней. Вот, послушай: «Оля, прошу меня простить за мои высказывания и просьбу вернуться. Я тебя очень люблю и на самом деле откровенно не хочу, чтобы с моей любимой женщиной был такой жалкий и незрелый мужчина, нытик и философ, слабый и мягкий мальчик, который не может заработать денег, который не отвечает за свои слова и не пытается измениться. Я прошу тебя не звонить мне вообще, я постараюсь не пересекаться с тобой даже на работе, пока не исправлюсь и не стану тем человеком, который достоин быть рядом с такой женщиной, как ты.» Ну, как?
– Отлично. Теперь добавь туда ту информацию, которую она тебе сообщила через меня – вот, прямо так, по пунктам.
– Хорошо.
– Ну, а в конце, как обычно, добавишь насчет того, что ты понимаешь, что вы уже никогда не будете вместе, и ты не найдешь такой женщины, как она. Но если вдруг встретишь похожую, то не упустишь своего счастья.

На следующий день Оля вышла на работу. Она пришла в четверть десятого, когда большинство сотрудников нашего отдела уже собралось, а часть из них уже даже успела выпить кофе. О том, что Оля от меня ушла, пока никто не знал.
Похоже, у неё было хорошее настроение. После обычных приветствий и расспросов о поездке, о сессии и о новостях, она подошла ко мне.
– Привет, – дружелюбно поздоровалась она.
– Привет.
– Как дела?
– Хорошо. А у тебя?
– Ой, у меня – отлично. Посмотри, я купила в Москве новый костюм, – она сделала шаг назад, чтобы я увидел её в полный рост, кокетливо повернулась, продемонстрировала покупку со всех сторон.
– Нравится?
– Да, хороший костюм, тебе очень идет.
– Я рада, что тебе тоже нравится.
Хм, по-моему, идет невербальное заигрывание. Интересные дела...
– А я вчера была у Юры, мы общались целый вечер.
– Да, я знаю, он мне говорил. Знаешь, что, – я почувствовал, что сейчас не готов к разговору, и решил, что надо срочно исчезнуть, чтобы не наделать новых глупостей. – У меня встреча через полчаса, поэтому мне нужно уже ехать, чтобы не опоздать. Я тебе тут письмо написал. Прочитай, пожалуйста. Вот, держи.
Я вручил письмо, и быстрым шагом вышел из комнаты.
Я решил спуститься в кафе и попить чаю.
Только я сел за стол и сделал заказ, у меня зазвонил мобильный. Оля. Неужели уже почитала письмо? Я взял трубку, в которую она, без предисловий, закричала:
– Вы что, всё на диктофон записывали?
– Нет.
– Вы специально спровоцировали встречу!
Странно слышать это обвинение: ведь это она была инициатором встречи с Юрой. Ну, да, ладно. Она расстроена. Может быть, не слишком соображает, что сейчас говорит.
– Нет, Оля. Но я благодарю Юру и тебя за эту информацию.
– Я тебе всё это и раньше говорила!
– Да, говорила. Но видишь, какой я невнимательный и тупой: не понял тебя или не обратил внимания на твои слова. Поэтому многое из того, что ты сказала, было для меня шоком.
– Я тебе всё говорила!!!
– Да, а я был очень невнимательный, я недостоин быть с тобой.
– Передай Юре, что я никогда больше не буду с ним общаться!
– Хорошо.
– Нет. Я сама ему передам.
– Хорошо.

И она бросила трубку. Похоже, теперь будет злиться на меня. Надеюсь, это тоже входит в программу по её возвращению.

Я поднялся наверх, в наш кабинет. А ну-ка, перечитаю-ка я своё письмо. Чего она так разозлилась? Я достал черновик моего последнего письма, и начал его перечитывать.С первым моим письмом она согласилась. Судя по её словам в последнем нашем разговоре, со вторым письмом она тоже согласна. Причем говорит, что и раньше так считала. Получается, что она уже давно думает, что я дурак, не мужчина, плохой сексуальный партнер, и вряд ли когда-нибудь изменюсь, поэтому не стоит продолжать со мной отношения. Я читал эти строки снова и снова. И тут я начал понимать, что чем больше я себя «опускаю», соглашаясь с её оскорблениями, тем меньше мне нравится женщина, которая так обо мне думает. Может, в этом и есть цель этих писем – не вернуть партнера, а открыть на него глаза у того, кого бросили? Впрочем, я всё равно хочу вернуть Олю. Правда, уже начинает закрадывается мысль: а нужно ли это мне? И ей. Мне жаль её. И жаль, что я заставлял её страдать и заставляю сейчас.

Прошло несколько дней. Оля не проявляла никакой активности по отношению ко мне, и даже сама старалась не появляться на работе, когда я там был. Она назначала встречи своим клиентам как раз в то время, когда у меня были перерывы между встречами с моими. Поэтому в кабинете мы почти не сталкивались.

Сегодня утром я нашел у себя на столе её короткую записку. Она написала, что ни Юре, ни мне она не говорила, что я ей опротивел. Но она всё равно хочет уехать, потому что ей здесь тяжело. Я ей написал, что она права.

Прошло ещё несколько дней.

Я понемногу приходил в себя. При каждом удобном случае тренировался в «психологическом айкидо». В результате в той или иной степени у меня начали налаживаться отношения с теми, с кем раньше я мог только конфликтовать. Я заметил, что мне самому становилось легче. По рекомендации Юры, я начал читать литературу по психологии. Оказалось – увлекательное занятие. С удовольствием открыл для себя книгу Эриха Берна «Игры, в которые играют люди. Люди, которые играют в игры». Когда я начал читать эту книгу, у меня словно начали открываться глаза. Оказывается, миром правят неврозы, и большинство людей играет в весьма неконстурктивные игры вместо того, чтобы взросло и адекватно общаться. В описанных «играх» я узнал многие конфликты – с отцом, с мамой, со многими из своих знакомых, а главное – с Олей – из собственной жизни. Как жаль, что мне не попалась эта книга раньше. Сколько времени потеряно зря – на глупости, обиды, переживания. Но, как говорится, всему свое время. Может, мне и нужно было через всё это пройти, а только потом прочитать в умной книжке, как надо правильно себя вести и относиться к жизни. Хорошо, что мне попалась и умная книжка, и мудрый друг, да и вся эта ситуация. Теперь я стану другим человеком, каким, может быть, не стал бы, если бы не весь этот кошмар. Поэтому – да здравствуют трудности и жизненные уроки!

Только я настроился на позитив и чудесное перерождение, как вдруг получил неожиданный удар. Хотя не такой уж он и неожиданный – ведь Юра что-то подобное ожидал.

Но расскажу по порядку. Я приехал на работу и обнаружил, что мой компьютер сломался – во всяком случае, запускаться он отказывался. А мне срочно надо было доделать бюджет на июль. К счастью, все важные документы у нас хранятся на общем диске, поэтому добраться до них можно с любого компьютера. Я огляделся по сторонам и увидел, что Олин компьютер включен, а её самой на месте нет. «Что ж, – решил я, – поработаю за её компьютером».

Я уселся за её стол, открыл эксель и стал искать свой файл. Пока я открывал и закрывал многочисленные файлы в поисках нужной версии – а бюджеты мы переделываем по несколько раз, поэтому версий много – случайно открыл письмо Оли, которое висело на её рабочем столе. На мгновение я замер. Хотел закрыть и снова окунуться в редактирование бюджета, но... просто не смог этого сделать. Какая-то (как я теперь понимаю – враждебная) сила просто заставила меня уткнуться в текст письма. А когда я увидел слово «развод», я уже не мог остановиться, пока не дочитал до конца.
Итак, она писала подруге:
«...а по поводу развода – это для всех было полнейшей неожиданностью. Да и сам Саша не ожидал, хотя это не первая моя попытка расстаться. Ему, конечно, больно – гораздо больнее, чем мне. И мне его ужасно жаль. Иногда так охватывает жалость, что я готова начать всё снова и тянуть эту лямку, как и раньше, лишь бы только он не страдал...
Если бы не было этого мужчины из Москвы, про которого я тебе писала, то точно сдалась бы уже... Я очень по нему скучаю... Вот с ним у нас чувства строятся как-то гораздо более правильно изначально, как-то постепенно, плавно, понятно. Никаких срываний крыши.
Его тоже зовут Саша (господи, не перепутать бы!), ему 33 года, он старше меня на 10 лет. Но это ерунда, меня эта разница в возрасте не смущает. Мне с ним очень интересно.
Мы с ним знакомы уже 4 года, дружили всегда, но так... не близко дружили, а просто виделись периодически в одной компании. Он мне пару раз помогал с машиной и с деньгами, когда у меня были проблемы. Но я знала, что у него есть девушка, а он знал, что я вышла замуж. Как раз тогда, когда он со своей девушкой разбежался... Потом стали с ним совсем редко видеться, раз в полгода. Я ведь в Москву нечасто моталась... Он мне, если честно, всегда нравился, но я думала, что это птица не моего полета. Была уверена, что не потяну его. Он ведь очень избалован женским вниманием, очень состоятельный, очень интересный, обаятельный... Я если когда о нем и думала, то сразу одергивала себя, типа не смей туда даже замахиваться, все равно ничего не получится.
В этот приезд мы сначала один раз увиделись на встрече общих друзей, потом он ночью отвез меня домой. Но опять же – как хорошие давние знакомые. А когда женились наши друзья и пригласили меня на свадьбу, я не знала, что он будет, и он, соответственно, был обо мне не в курсе. Я смогла приехать только уже ближе к ночи, из-за экзаменов, он уже тогда был изрядно пьян. Я и поехала только потому, что когда позвонила невесте, она трубку передала Саше, и он начал меня уговаривать приехать, говорил, что соскучился с чего-то вдруг... Ну, там у нас всё и завертелось.
Две недели мы жили у него на даче, дома у него родители сейчас (потому что их дом ремонтируется) и его дети. У него две дочери и бывшая жена есть, только они уже лет пять в разводе, если не больше. Летом он девчонок своих к себе забирает, чтобы на природе жили, в доме, а не на квартире. Ну, что ещё рассказать...
Он всё говорит, что я – его сбывшаяся мечта, что он обо мне мечтал все эти годы, что давно влюблен. Я, конечно, в шоке от этого известия... Он через недельку приедет ко мне. А дальше не знаю, что будем делать, совершенно никакой определенности. Мы как будто стараемся избегать разговоров о том, что будет дальше... Хотя он всегда говорит «мы будем», «мы купим» и т.д. То есть он вроде бы видит будущее вместе, но фиг его знает... Я, по крайней мере, сейчас не такая слепая, как с мужем была... И что-то меня тревожит, что-то мучает. Может быть, я очень сильно хочу быть с ним, а это уже большая ошибка, этого ведь не скроешь... А играть я не хочу... Короче, запуталась. Иногда мне кажется, что он обманывает... Как-то мне не верится, что ЭТОТ мужчина может принадлежать мне. Нет, неправильно сказала. Не верится, что я смогу его удержать. Наверное, у меня заниженная самооценка...»
Меня захлестнула волна ревности и боли... Конечно, Юра предполагал, что у неё кто-то есть. Но предполагать – это одно, тут ещё можно терзаться сомнениями, что, конечно, мучительно, но ты можешь склоняться и к тому варианту, что похуже, но не исключать и хорошего. А сейчас – всё: сомнений больше нет. У неё действительно появился возлюбленный, а у меня – соперник.
Конечно, мне было уже не до бюджета. Я закрыл свой файл на Олином компьютере и решил спуститься вниз, в кафе, попить чаю и заодно поговорить с Юрой.
– Ужасная неожиданность! – иронично заметил Юра, когда я закончил цитировать письмо. – Всё это просматривалось с самого начала. Ты ведь был ей интересен не настоящим, а будущим, а наступление будущего, которое она ожидала, затянулось.
– Что же теперь делать? Если честно, хочется бросить всю твою психологическую систему и спросить её напрямую!
– О чём?
– О чём? – я задумался... А вопрос-то чётко сформулировать не могу...– Ну, не знаю... Спросить, почему так получилось... Но и так понятно... В очередной раз убеждаюсь, что интуиция – железная вещь. Ты же говорил: если сомневаешься – выбирай худший вариант....
– Железная вещь не интуиция, – улыбнулся в телефон Юра, – а логика и четкая работа мышления. – А потом вздохнул и добавил: – Мне с самого начала было ясно, что у неё завелся реальный кавалер. А виртуальный, выходит, был ещё до свадьбы.
– Я смутно чувствовал, что она на свадьбе с кем-то познакомилась, иначе она не могла бы так резко измениться.
– Ну, будет тебе урок на будущее: если тебе отказывает в сексе твой партнер, значит, у него есть кто-то, кому он не отказывает. Из всех возможных объяснений наиболее правильное – это самое простое объяснение. Так что, этот вывод напрашивался сам собой. И письма чужие читать не понадобилось...
– А что же теперь делать?
– Как – «что»? Пиши письмо с учетом этих данных о наличии мужчины.

Я вернулся в наш кабинет, уселся за свой стол и машинально включил свой компьютер. На этот раз, к моему удивлению, он включился и нормально загрузился. Утренних проблем как не бывало... Ну, наверное, раз не везет в любви, то в чем-то другом должно повезти. В казино, что ли, сходить, следуя этой логике?
Письмо на этот раз я написал очень быстро: слова, как будто, сами лились... уж не знаю, откуда, из какой части моего уставшего от переживаний и бесконечных негативных мыслей мозга.
Через десять минут письмо было готово:
« Оля, я проанализировал наши с тобой отношения, в частности секс, и пришел к выводу, что я тебя полностью не удовлетворял, и секса как такового у нас с тобой последнее время не было. Я, конечно, благодарен тебе за первые годы нашей жизни и за то, что ты говорила в то время, что я для тебя в сексе был идеальным. Однако потом, по-видимому, я перестал доставлять тебе то наслаждение, которого ты достойна, и прошу меня за это простить. Ты молодая, красивая и очень страстная девушка. Я теперь понимаю, что раз я тебя не удовлетворил, то тебя удовлетворил кто-то другой. Думаю, ты встретила мужчину своей мечты. Я уверен, что он – настоящий мужчина, не то, что я. Он наверняка сильный прекрасный человек, носит тебя на руках, и, что самое главное, – удовлетворяет твои потребности в жизни, в любви и сексе. Я, со своей стороны, как человек любящий, желаю тебе только счастья. Я рад, что ты нашла человека достойнее, чем я.
Помнится, ты в наших разговорах часто меня называла идиотом, говорила, что со мной невозможно общаться, и посылала меня куда подальше. Ты совершенно права: я полный идиот, и мне давно уже надо было катиться куда подальше, раз тебе было со мной так плохо, а я, идиот, этого не понял. Я поражаюсь, насколько ты совершенный человек, и как ты долго могла меня терпеть. Спасибо тебе за это.
Ещё хочу поблагодарить тебя за то, что ты мне не звонишь, и не пытаешься со мной увидеться. Мне это очень помогает. Мне так легче себя менять. И моя любовь к тебе прошла уже процентов на тридцать. Да, действительно, мне уже на 30% легче. Я уже могу спокойно спать и не просыпаться ночью от кошмаров.
Благодарю тебя ещё раз за счастье и терпение по отношению ко мне. Не звони и не пробуй встретиться. Ещё раз спасибо, что открыла мне глаза на самого себя. Я полный идиот, что упустил свое счастье. Такой идеальной женщины, как ты, я уже никогда не встречу. Но я изменяюсь, и в другой раз я уже не упущу женщину, подобную тебе».

Только я успел это письмо распечатать, как на работу пришла Оля – очень элегантно одетая, именно так, как мне нравится. Ну, не удивительно – сам же выбирал себе её, как человека, соответствующего моему вкусу. Видеть её, конечно, тяжело. Но, может, это и не любовь, а эмоции и влечение? Хотя я на самом деле хотел сделать её счастливой.
Я подошел к её столу и протянул ей письмо и ещё фотографии, которые нашел в своем столе дома у мамы. Она улыбнулась и игриво спросила:
– Зачем отдаешь? Может, они тебе нужны?
Я промолчал, так как ответа не придумал. Просто улыбнулся и ушел.
Минут через десять перезвонила Оля. Спросила, какую мышку купить для компьютера. Я ответил, что не знаю, нужно смотреть конкретно. Потом добавил, что мне сейчас тяжело говорить. На этом разговор был закончен.