МАРИАННА ГОНЧАРОВА
ДОДО, КУРОЧКА РЕБЕ, ЛЕБЕДИНОЕ ОЗЕРО И СВИСТОК
(шуточные этюды на нешуточную тему)

Этюд 1. Встреча.
Когда я была молода и доверчива, однажды в школе на уроке биологии встретилась c дафнией, в просторечии, водяной блохой. Обычно девочки всегда боялись уроков биологии. Во-первых, наша учительница показывала все на себе, на своем организме. Перебирала пальцами по ребрам, позвонки демонстрировала, изворачиваясь, прямо как йог какой-то. Хвост еще… Потом, как устроены зубы у травоядных и у млекопитающих. И еще, помню, она показывала сумку у сумчатых, и даже прыгала для убедительности как кенгуру. Очень артистичная была учительница. Умела кричать разными звериными голосами, петь как соловей… А девочки наши боялись, что вот они будут в микроскоп смотреть на всяких насекомых и могут сознание потерять. А я – нет, не боялась совсем. Я вообще считала, что наоборот — от одного вида моей одноклассницы Кошковар Раи как раз все червяки должны в обморок падать. Такая Рая эта Кошковар была обманщица и лентяйка…
И вот я встретилась с водяной блохой. Взглядами. Знаете, мне тогда показалось, что остановилось время…
— Гончарова, это дафния…
— Дафния! Это Гончарова…
— Здравствуйте — мысленно поклонилась я.
— Ладно, если получится… — кивнула дафния.
Мы с любопытством смотрели друг на друга, находясь по разные стороны микроскопа. Я ее видела увеличенной, она меня уменьшенной. Мы были друга для друга одинакового размера. Я смотрела на нее с вежливым интересом. Она смотрела на меня печально и обреченно, такая одинокая… прозрачная… мокрая…
Этот факт поразил меня в самое сердце…
С тех пор у меня началась новая жизнь.


Этюд 2. Монстры Красной Книги
В связи с этим всем у меня родился вот такой вот сюжет. К бюрократу приходят животные по очереди и просят, чтобы их записали в Красную Книгу. Потому что Красная Книга, это ведь как охранная грамота, как бронь во время войны, это почти как пенсия служащего госаппарата. Привилегии там… В транспорте бесплатно, опять же, скидки в ветлечебнице, прививки, корм. Медали… Юбилейные…
Животные, птицы, насекомые, рыбы всякие, земноводные прослышали, что записывают, побежали, в очереди толкаются, удостоверениями размахивают:
— Я в цирке работала двадцать лет, тигром! Меня без очереди!
— Кошка драная! Знаю, кем ты работала!
— А ты свинья!
— Да, я — свинья! Я — мать многодетная! И дважды вдова! Даже четырежды!
Приходят персоналии записываться в Красную Книгу – ежик пьяный, отец одиночка, жена села на иглу, совсем домом не занимается… Истеричная коза пришла, рыдает, умоляет, на жалость давит, муж-козел…
Приходит Особенная Собачка Тузик, которая поет. Собачка, сделанная путем операции из певицы Аллы. Бюрократ говорит, я вас запишу, но очень не люблю, когда делают операции по перемене пола, вы же были девочка Алла, а сейчас мальчик Тузик вы… Не люблю такие операции! И Тузик опускает голову и покорно печально говорит: — Больше не буду…
И время от времени пробегает какой-то суетливый чиновник и предупреждает бюрократа, вы помните, я вам говорил — лось! Лось – это обязательно, это обещано. Для лося – акция, чтоб если что… Акция! И бюрократ пугается и путается, у всех зверей растеряно спрашивает: — Вы – лось? Нет? Свободны! Следующий! И тогда звери-птицы-гады быстро ориентируются и все говорят: — Да-да! Я – лось, лось я!
Входит кролик, говорит, что он лось. Потом ящерица, внучатая племянница лося… Лягушка пришла, мялась, смущенно намекала на какие-то свои особенные отношения с лосем… А бюрократ такой умотанный в круглых очках и нарукавниках… И прическа « внутренний заем»
А вот приходит ослик. Растерянный маменькин сынок. Его прислали из дому, родители ему сказали, иди, запишись в Красную книгу, ослик, это очень полезно для здоровья, понял? Нам-то все равно, а тебе среди них жить. Они же и так на нас ездят, а могут вообще залезть на голову. Они — это мы с вами… Ослик послушно кивнул и потащился записываться. Бархатные ушки, глаза такие большие влажные, как будто он только-только плакал. Все животные в приемной расступились, такой он милый и беззащитный пришел. Стали его глупенького опекать, советовать, что лучше сказать, если что. Растерялся ослик. И все время перезванивает маме, чтобы она помогла ему ответить на вопросы, где его хвостик, когда у него день рождения, какой он вид, млекопитающее он или рыба, парнокопытное или примат т.д.
— Мма, это я… Мма, я – хищник? Нет? А чо? А-а-а… Я кушать хочу… Потерпеть? А-а-а…
— Мма, а я — лось? Нет? А ты? Ну чо ругаться сразу, ну чо обзываться. Мма, я только спросил, а ты сразу – осел, осел…
И расплакался.
Приходит белка. Бюрократ ей устало, глядя над очками, не выпуская пера из пальцев, какие у вас, гражданин белка, основания записываться в Красную Книгу, льготы хотите незаслуженные? А белка в позу: — Чего?! Да ты знаешь, кто я?! Я «Милку» делаю!!! Орехи в шоколад вковыриваю!!! Я в нашем бизнесе – главный бобр! Я главная по бобрам! Тружусь, не покладая лап. Я – производитель, понял?! Сам ты лось!
Курица пришла, такая деревенская тетя в платочке, уютная, но хитроватая. Принесла в платочке яйца. Не свои – гусиные. Стянула у соседки, наверное. Говорит, я вам от всей души… А бюрократ, ой, оставьте меня, знаю я вашу куриную душу… Что я куриц не знаю, что ли… А она с гордостью и горечью, да что вы понимаете, бюрократ вы в очках и нарукавниках! Сидите тут! Я же не рядовая какая-нибудь курица-бройлер, я — курочка ребе! То есть, я живу в сарае у нашего ребе. Он, конечно, добр, но у него семь дочерей. Одна другой краше. Кровь с молоком, такие девушки…И все они не прочь кушать куриный суп… Прошу оградить путем записи в Красную Книгу.
Потом пришла кошечка. Кокетливая, пушистая, в янтарных бусиках на шее под цвет глаз. Говорит, запишите собаку Васю как вымирающий вид. Как? – это бюрократ, удивился, какое благородство, не себя записывает, а собаку Васю — но собака разве вымирающий вид?!
— Собака Вася конкретно – да. Если завтра с утра опять сунется к нам во двор, сразу и начнет становиться вымирающим видом. Начнет вымирать прямо с шести утра, это я гарантирую, так что, лучше записать. А кто он там, лось или не лось, мне как-то безразлично! Ему все равно крышка!
Стая уток, скандальные, крякают, толпятся. Говорят, мол, Лилька-дура, запустила нас на озеро, наняла двух чебуреков нас охранять, а они каждый день по утке едят и песни поют про наманганские яблоки, очень ароматные. … Уже тридцать уток съели… Остальные в панике.
Ну дальше. Идут, ползут, летят… Горбатый кит всех распихал, еще бы, такой вес… Как песню завел… Печальную песню… «Разлука, ты разлука…» Хоть не лось, а куда денешься – записали…
Наконец, последней приходит птица Додо, самое неуклюжее, самое добродушное и беспечное в мире существо практически, вымерший вид, последняя, единственная на планете Додо, нелепая, нежная, неуклюжая, нехитрая, доверчивая, редкая дура. Мозги – не самое сильное у нее место. Самое сильное – ноги. Додо — отменный ходок. Нет, не в смысле женщин, а в смысле, не рождена летать. И не пробовала даже. Додо выстаивает гигантскую очередь, а ее, конечно, не записывают, потому что « вас много, а страниц в Красной книге мало. Тем более, вы не лось. Свободны!»
И Додо, подволакивая большую мосластую ногу, понурившись, навсегда уходит в туман, в никогда.

Этюд 4. Любовь… Ее порывы…
А теперь о высоких отношениях. Вот вы обсуждаете, как юный подвижный юркий эстрадный монстр волочится за умудренной, ну довольно хорошо умудренной опытом волоокой степенной примадонной… И спрашиваете, почему? А если это любовь, граждане?! Вот, вы, вы в шляпе… Вот вам ведь пиджачишко ваш кто-то выгладил? И брюки… Кто-то… А-а-а… Любовь.
А теперь в природе… Гусь полюбил овцу… Кот – лошадь. Дельфин - русалку… А вот собачка моя знакомая… Портянка.
Портянке вообще никто не мил… Он печален, мрачен и одинок как лорд Байрон. Черный пекинесик Портянка безнадежно влюблен в игрушечного кота. Пытался приударить за ней… Нет, за ним, то есть… Волочился за ним, как какой-нибудь Казанова и настойчиво добивался взаимности. А что такое? Любовь, граждане! Портянка в глаза пластмассовые выпученные котовьи заглядывал, хвостом мотал, мячик свой преподносил, играть приглашал, словом, выплясывал перед возлюбленным животным весенний танец журавля. Кот, плюшевый, оранжевый, мейд ин чайна, с наглой тупой мордой и с встроенным голосом на батарейке, его только заденешь, он, идиот, начинает хохотать как чокнутый. Портянка только примостится нежничать, обнимать, обнюхивать, а кот начинает оскорбительно гоготать и глумиться. Портянка пугается и обиженно прячется под диван… О! Бедный рыцарь наш влюбленный…
У него уже комплекс неполноценности выработался… Безответная любовь такая…
А на улице во время прогулки вообще перестал интересоваться дамами, видимо боится, а вдруг они насмехаться над ним будут, хохотать…
О-о-о… Мужчины поймут…

Этюд 3. Белокрылые лошадки
Немного о пернатых. Значит, один охотник, то есть личность мне крайне не симпатичная, однажды был тотально обкакан птицами. Это моя любимая и просто уникальная история. Значит, этот Витя поехал охотиться на уток что ли или еще на кого-то… А там рядом было большое лебединое озеро. Туда обычно всех официальных гостей вывозят, особенно зимой. Аттракцион называется «кормить лебедей» С загадочным видом местное начальство предлагает гостям, а сейчас у нас сюрприз, только надо заехать в булочную и купить белого хлеба. Гости удивляются, мол, чего это… Покупают. И потом едут на озеро. А там везде лед, а в полыньях плавают красавцы, две пары белых лебедей и пара черных. Сытые, должна заметить, потому что гостей в области у нас много, особенно в период выборной компании. Кандидатам здесь как медом намазано, потому что именно от нас частенько все и зависит, в какую именно дырку мы свою бумажку бросим. И вот чиновники, кто помельче там, всякие заместители, инспектора районные бегают по берегу вокруг озера и загоняют лебедей поближе к гостям и областному начальству любоваться. А начальство стоит важное, топчется и кусочки хлеба в воду бросает. Мне так это нравится. Однажды случайно наблюдала как одна зав. отделом, Тамара Трофимовна, на высоченных каблуках, в нарядной шубке из пятнадцати кроликов, в шапочке из двух норок, постоянно съезжающей на белый лоб, меленько семеня, моталась по льду, вдоль берега, отчаянно рискуя ради своей должности, размахивала руками и лебедей загоняла на кормежку… А те были сытые и не хотели подплывать к берегу… И на Тамару Трофимовну потом очень сердились, говорили, мол, зачем только мы вас взяли на загон лебедей, зачем мы вас держим в общем отделе, если вы не умеете лебедей загонять, нашли повод и уволили.
Да, так вот Витя поехал охотиться. На уток. Но у птиц, господа, у птиц есть такое понятие, как взаимовыручка, а может, даже такое понятие как вендетта им тоже знакомо…
И вот те самые сытые лебеди, чтоб они были здоровы, напуганные угрожающей Витиной экипировкой, эти королевские птицы в своем роскошном свистящем уникальном подъеме в воздух, прицельно и тщательно, очень обидно обгадили, сидящего в лодке Витю, издевательски хохоча… А потом, сделали круг над озером и полетели себе по всяким своим осенним делам.
А Витя сидел мрачный и сильно запачканный на голове и плечах как Гоголь… Ну памятник в Москве… Сидел и сначала просто озверело орал: — А-а-а-а!!! А потом всхлипывал, размазывая по лицу то, что на него упало, и обиженно ворчал-приговаривал:
— «Летят и подают нам голоса…» Ничо себе голоса… Белокрылые лошадки…
А теперь другая история. Про то, что иногда они не летят, но голоса все равно подают. Подают голоса, чтоб мы подали руку. Руку помощи.
Вот как один хороший человек подружился с гусем. Нет, он его не воспитывал в своих рядах как некоторые, чтобы потом съесть. Нет, он его не вскармливал с маленького желтого пушистого возраста. Он его взрослым уже встретил.
Парень этот, хороший парень, добрый, наверное, его звали Даня, он ехал лесом, потом полем, и вдруг видит, чешет гусь, ровненько как по линеечке вдоль поля. Шагает довольно быстро, важно, немного переваливаясь, и орет. Надрывается прямо: Помогите-помогите… Ну примерно такое. Парень этот наш, Даня, не Витя, что вы… Он поближе подошел, что такое?! гусь чего-то плачет, слезами заливается, и почти бежит. И так ровненько дисциплинировано как в армии. Но как-то странно. Глянул, а рядом с гусем лис чапает, а гуся крепко зубами за крыло держит. Лис по дорожке сверху идет, а гусь по колее. Идут вдвоем довольно бойко. К лису в нору, на обед. Обедать шагают дружно парой. Там, наверное, лиса ждет, лисята. ( Познакомься дорогая… Э-э… Слышь, Гусь?! Эт супруга моя, лиса. А это дети. Дорогая! Дети! Это… обед. Бон аппетит.) То есть, лис этого гуся поймал, а на спину его завалить – не получается, гусь большой, матерый тяжелый попался. Тогда лис его повел за крыло, как говорят автолюбители, перегонял самоходом… Парень этот наш, Даня, не Витя, лиса отогнал. Как-как… Топал, хлопал, два притопа, два прихлопа… Гуся завернул в куртку и забрал домой. Гуся назвали Геной, лечили, летать так и не смог. Теперь он у этого парня живет во дворе, ходит за ним как собака. Кстати и чужих отгоняет, и коляску с ребенком этого парня, который хороший, добрый, охраняет… Словом служит в этой семье бодигардом. И когда его, парня, не гуся, спрашивают, Даня, а когда.. это…когда приходить к вам, ну, чтоб с яблоками на Новый Год гусь, а?
Парень говорит, стоп, ребята, а кто друзей ест вообще, вы что совсем?
Так что у гуся славное будущее в хорошей семье…


Этюд 4. Свинья-товарищ

Поросенок Свисток пришел в сельсовет требовать справку, что он поисковая служебная собака. Нет, он не орал, не требовал, не размахивал кулаками, он просто вежливо стоят, пристегнутый к поводку и терпеливо ждал. Он не сам пришел, он с хозяином, паном Кушниром пришел, но суть дела не меняет. А председатель сельсовета раскричался. Что какие-то дураки, эти Кушниры, мол, может вам еще дать справку, что ваша свинья – крупный рогатый скот корова, что ли? Вообще…
Нет, Кушнир – не чокнутый, нет, он добропорядочный гражданин, между прочим и платит налоги всякие, и вовремя вносит за свет и коммунальные услуги. Поросенок Кушнира, когда родился, оказался самым смышленым и любопытным поросенком в помете… И его как самого развитого внук пана Кушнира стал обучать всяким командам, каким обучают собак. И Свисток достиг таких вершин в этом собачьем деле, что его приметили пограничники и стали привлекать к охране государственной границы.
Поэтому пану Кушниру надо было узаконить факт службы своего поросенка на таможне между Молдавией и Украиной. А то – как одалживать поросенка, так на пограничной машине приезжают, сажают, с почетом везут. В мешке. А как благодарить за безупречную службу, так «большое спасибо, пан Кушнир», на свиней наш бюджет не распространяется. Вот если бы это была собака… А чего это?! У нас каждый работающий имеет право на адекватную оплату своего нелегкого труда. А если ты – следовая служебная пограничная собака, так и на довольствие.
Председатель сельсовета справку, что поросенок – собака, не дал. Зато на следующий день Свисток учуял нарушителя границы, румынского грибника, забредшего к нам по ошибке, а потом оказалось, что сосем не по ошибке – он рассчитывал у нас тихонько по-быстрому соли прикупить – там, в Румынии дефицит соли. И назад. И Свисток по его следам – хрок-хрок себе тихонько, хрок-хрок… и к магазину в селе… Сначала смеялись все над поросенком, а потом как увидели пограничники, что из магазина выскочил странный человек и наутек, все поняли сразу…
Обычно собак за хорошо выполненное задание награждают не только медалью, но и колбасой… Свистку как вы поняли, колбаса совсем как-то… Еще не хватало Свистка убиенными родственниками награждать в виде сосисок… Ну ему – медаль дали и моркови десять килограмм… Даже дешевле обошелся, чем собака...