Валерий Дружбинский

 Фильм века

"Евгений Леонов в номере?" — спросил я. — "В номере", — не очень приветливо ответила администратор гостиницы. Я подошел к двери, вынул блокнот и, повторив заготовленные для интервью вопросы, постучал. Дверь открылась. "Вы, вообще, знаете, какой фильм мы снимаем?" — спросил Евгений Павлович. Потом еще раз повторил вопрос с упором на слове "какой". Я сказал: "Нет, не знаю", — а сам весьма обрадовался такому многообещающему началу беседы. Леонов между тем продолжал: "Мы снимаем фильм века! Вот здесь ( жест в сторону распахнутого окна ) построим восточный город. Лошади, всадники с головами и без, глашатаи, верблюды и муэдзины. На площади группа разбойников будет встречать Али-Бабу. Мы не приглашаем профессиональных артистов, а ищем исполнителей на стороне, в гуще народа. Вас тоже можем взять на роль. Плавать умеете? Ну и прекрасно! Принимаю вас на роль Синдбада-Морехода…" Я отложил блокнот и с удивлением посмотрел на Леонова. Но глаза его были невинны и застенчивы, простодушное лицо улыбалось, а хрипловатый с бормотцой голос продолжал: "Фильм будет называться "Тысяча и одна ночь". Многосерийный, телевизионный. По серии на ночь. Совместное наше-ихнее производство". — "А мне сказали, что картина называется "Белорусский вокзал". — "Кто сказал?" — "Директор студии" — "А он не сказал, что меня из номера выселять нельзя?!" — "Выселять? Я пришел брать интервью, а не выселять". — "А я подумал — вы работник гостиницы. Администратор говорила, что у нее туго с хорошими номерами, и меня подселят в двухместную комнату. А мне здесь так нравится…" Старая запись.

Володя Ткаченко и Саша Суворов

В детдоме у меня, семилетнего пацана, был дружок Володька. Ему исполнилось тогда лет тринадцать. Шли мы как-то с ним по нашему Погорельскому переулку. А еще были комендантские патрули. И вот останавливают нас два ладных парня с карабинами и тесаками. А у Володьки — на ситцевой рубашонке орден Красного Знамени и довольно немало другого прочего. Он был Сын Полка. Ну, патруль, конечно, разгоношился: не таскай, дескать, пацан, папанькины ордена. А у Вовки на каждый орден — документ. И два здоровенных сержанта почтительно взяли "под козырек". Так и стояли, отдавая честь, пока Вовка уходил по переулку. И смотрели ему вслед. Володька долго не прожил. Вроде и не от ран умер. Просто организм не выдержал, что ли. Видимо, боевые ордена дороговато дались. Я уже тогда заметил, что Такие долго не живут. Война Таким, как правило, оставляла всего лишь несколько лет, как бы отдавая коротенький должок.

* * *

Был в Загорском детском доме для слепоглухонемых. Апраушев, директор, уверял, что слепоглухонемые дети, вырастая, не уступают нам, а кое в чем и "фору" дают. Трудолюбие и аккуратность их — на грани фантастики, все они с презрением отворачиваются от табака и алкоголя, да и вообще воля их такова, что эпитет "железная" здесь слишком мягок. Познакомился в детдоме с самым толковым, как сказал директор, воспитанником — Сашей Суворовым. "Саша, и ты прочел эти толстые книги, всю "Войну и мир" и весь "Капитал", исполненные Брайлем? Ведь один лишь "Капитал" занимает целую полку?" — "Конечно. А что — кто-то из зрячеслышащих не читает? Как живут тогда?" — "Нет, — успокаиваю его, чтоб не волновался и не думал о нас, "зрячеслышащих", дурно, — мы тоже "Капитал" читаем".

А вот Сашины стихи:

Сложно только не забыть
В драке вечной,
Как бы в сердце сохранить
Человечность. ( Запись 1987 года ).

Ашипки и очепатки

Кроме журналистских "ляпов" и всевозможных синтаксических ошибок (вроде знаменитой фразы: "Это была дочь начальника станции, на которой я провел последнюю ночь"), буквально в каждой газете встречаются корректорские опечатки: выпадает буква или меняется на другую... Раньше опечатка могла окончиться для коллектива редакции трагически. Давид Иосифович Ортенберг, редактировавший во время войны "Красную звезду", рассказал мне, что в газете "Московская правда" в июле 42-го года был напечатан очередной Приказ Верховного Главнокомандующего, но в слове "главнокомандующий" выпала буква "л". Тут же арестовали всю редакцию и судили военным трибуналом. Позже, после Сталина, наказание за подобные "очепатки" было, конечно, менее суровым. Например, "Советская Белоруссия" в феврале 76-го опубликовала доклад Брежнева на XXV съезде, где проскользнула фраза: "Истерическая миссия КПСС..." Сняли редактора.

* * *

Журнал "Смена" №3 за 1978 год. В серьезной статье об истории народовольцев есть такая фраза: "Племенные революционеры А.Желябов и С.Перовская…" Замредактора и ответсек потеряли работу.

* * *

29 января 1982 года у Кремлевской стены хоронили М.Суслова. Газета "Социалистическая индустрия" за 30 января. На второй полосе сверху бросались в глаза два крупно набранных заголовка: слева — "Добрые перемены", справа — "Похороны Михаила Андреевича Суслова". Редактор был снят с должности в этот же день в 12 часов, хотя и была суббота.

* * *

Часто только опечатки и развлекали читателей. Многие ради них и читали советскую прессу. И говорили, что в "Правде" правдивы только опечатки, другие — "садисты" из старых большевиков — изводили редакции скрупулезным перечнем огрехов, третьи собирали опечатки для застольного веселья. Вообще, опечатка обладает важнейшим свойством анекдота: у нее нет автора. Опечатка демонстрирует уязвимость письма, беззащитность языка перед хаосом. Помню, как в "Книжном обозрении" было написано, что М.Шагинян — автор романа "Семя Ульяновых".

"У Полины Васильевны в классе 29 учеников. Каждое утро 29 внимательных глаз глядят на Полину Васильевну" ("Крымская правда").

"Руководители Азовской птицефабрики в первом полугодии недодали государству 279 тысяч яиц" ("Труд").

"В советскую команду, а она наиболее многочисленная, входит около трехсот студентов из 533 вузов" ("Комсомольская правда").

"За многие мужские дела приходилось Полине браться самой. Ничего, выдюжила. Троих детей родила и вырастила…" ("Известия").

Очерк в журнале "Работница" о швее, женщине, потерявшей на войне ногу. Заканчивается очерк бодро: "Не трудно работать без ноги?" — "Как не трудно — трудно. Но ведь главное — интересно".

Заголовок в журнале для детей: "Кобели и особы женского пола".

В газете "Советская Латвия" от 3 августа 1980 года в статье о музыке приведено крылатое выражение М. Глинки: "Музыку создает народ, а композиторы ее аранжируют". В полосе эта фраза выглядела так: "Музыку создает народ, а композитор Арон жирует"…

Женщины и мужчины

Встреча в редакции с американским писателем Артуром Миллером. Разговор о том, что женщины по отношению к мужчинам — инопланетные существа. "Нам не дано их понять, впрочем, как и нас — им". И для примера он привел следующий рассказ. Нью-Йорк. Шериф полиции, которого называют Электронным мозгом Интерпола, едет в машине на расследование убийства, совершенного только что. Между ним и его помощником происходит разговор. "Шеф, вы сегодня в плохом настроении?" — "В ужасном. Мэри сказала утром, что уйдет от меня навсегда". — "Как? Ведь вы — лучшая супружеская пара, какую я знаю". Шериф замолчал, а машина тем временем подъехала к месту преступления. Шериф начал методом дедукции "вычислять" преступника, и не прошло и получаса, как он уже назвал место, где прячется убийца, и дал указание группе захвата: "Рыжий Билл не выходил на тропу войны двадцать лет, отлеживался, чтобы все его забыли. Он — левша, дайте ему разрядить свой пугач и надевайте наручники. Правда, у него в левом голенище нож — будьте осторожны". Сел в машину и поехал обратно. В дороге поступило сообщение: убийца пойман, захват происходил именно так, как говорил шериф. В машине возобновляется разговор. Помощник: "Шеф, вас не случайно называют Электронным мозгом Интерпола! Как же мастерски вы вычислили убийцу!" — "Чепуха! Есть более сложная задача, над которой я бьюсь с восьми утра. Мэри сказала, что я стал невнимательным и если вспомню, в каком платье она вчера вечером была одета, когда принимала у меня цветы, то останется со мной. Если не вспомню — уйдет навсегда. Бьюсь уже много часов, но никак не могу вспомнить".

* * *

На Соловках во время поездки с группой журналистов из Украины услышал историю о белогвардейском офицере, сидевшем в первом советском лагере. Он за что-то был приговорен (уже там) к расстрелу, когда вдруг с корабля, привезшего с материка очередной этап, сошла — без конвоя, вольная, — его бывшая невеста (или жена), правдами и неправдами исхлопотавшая три дня свидания. И ему это свидание дали, даже комнату им где-то отвели. И три дня их видели вместе. И она смеялась громко, он рассказывал ей что-то, не умолкая, и смеялся сам, и таких счастливых людей уже давно не видели Соловки. А он знал ведь, что всего три дня ему осталось. А потом она собралась уезжать, взошла сходнями и обернулась, чтоб ему рукой помахать, но его не было на причале, потому что за углом то ли бани, то ли сторожки он уже стоял у стены, глядя прямо в поднимающиеся дула винтовок. Очень мне врезалась в память эта история о мужской выдержке. (Запись 1988 года.)

Зуд мудрости

"Люди маленького роста позднее других узнают о том, что начался дождь".

"Валенки — это заросшие, окрепшие и поседевшие мужские носки".

"Дружба между мужчиной и женщиной очень ослабевает при наступлении ночи".

"Украинским АЭС уже давно невмагатэ..."

"Женщина с фигурой виолончели шла под руку со смычком..."

"Технику безопасности при работе на токарных станках он знал, как свои три пальца".

"Неповторимую прелесть икебаны корова может оценить только на вкус".

"Мужики пытались отбить Федору охоту ходить по бабам, но смогли отбить только способность".

"Лучшие гонщики всегда жили в Украине. Умели гнать даже из табуретки".

"Жена друга намного лучше, чем друг жены".

"Как-то очень уж подозрительно упорно человек стал настаивать на своем происхождении от обезьяны…"

"В любовном треугольнике, по меньшей мере, один угол тупой".

"Видимо, у адмирала Нельсона, фельдмаршала Кутузова и генерала Даяна было по семь нянек"...

"Нетрудно умереть за друга, трудно найти друга, за которого стоит умереть".

Политики

Сентябрь 89-го. Первый съезд РУХа. Один из делегатов прикрепляет к пиджаку Кравчука значок — желто-голубой флажок. Кравчук не возражает и даже улыбается, но уже через минуту снимает пиджак, вроде бы ему вдруг стало жарко...

* * *

Запись 92-го. Интересно, что все бывшие секретари компартий среднеазиатских (и не только) республик решили именоваться президентами. Хотя можно было выбирать: гетман, эмир, эрцгерцог, староста, атаман, великий князь, шахиншах, султан, старый чабан — да мало ли!

* * *

Николай родился в селе. Вырос и перебрался в райцентр. Стал как бы городским. Фигура в деловом мире. И решил стать депутатом облсовета. От нынешней неустроенности многие предприниматели в политику полезли: авось, для себя самих-то законы поумнее сделать можно будет... Николай ехал в собственной машине в родное село, рассуждал с приятелем о том, о сем и, увидев на обочине деда с корзинкой, остановился: "Садись, дед, подвезу!" Дед сидел на заднем сидении, прислушивался. Потом неожиданно присоединился к беседе: "А ты знаешь, почему у коровы говешки получаются, а у козы — горошки?" Николай растерялся. "Не знаешь, — удовлетворенно подытожил дед. — Так вот, ты сначала в дерьме научись разбираться, а потом в политику лезь".

* * *

"Самолет Можайского". Был раньше на спичечных этикетках такой самолет и гордая надпись: "За 50 лет до братьев Райт!" Потом, казалось бы, мы повзрослели и перестали доказывать всему миру, что "Россия — родина слонов". Оказывается, нет, "синдром Можайского" возвращается. Многие наши украинские газеты и журналы пытаются доказать особую историческую миссию Украины, ее приоритет, превосходство над другими государствами и народами. И так необходимая народу национальная гордость легко перерастает в национальное чванство. (1994 год.)

* * *

Нас хлебом не корми, а дай образовать партию. Такая народная забава появилась — партий сейчас 172. И количество их на душу нашего населения неуклонно растет. Подход простой — были бы партии, а члены найдутся. Вот и стараются... Есть идея: организовать самую массовую партию — "Соблазненные и покинутые". Ведь каждый из нас хотя бы раз в жизни был соблазнен и покинут. Такая массовая партия могла бы иметь и фракции. Например, одесская фракция "Поматрошеных и брошеных", а за границей можно создать филиал партии "Соблазненных и покинутых миллионерами". И самое главное — нынешние украинские партии по сути своей не являются политическими. Если шериф в конце американского фильма, подводя итог своей борьбы со злодеями, говорит фразу "ничего личного", то каждый наш лидер политической силы (президент, премьер, спикер, руководитель парламентской фракции — ненужное зачеркнуть), составляя списки руководящего партийного ядра, так сказать, списки соратников и товарищей по борьбе, наверняка говорит себе: "Ничего политического, только личное"...

* * *

Лучшая часть человечества владеет только одним процентом мировой собственности. Такова реальность. Но удивительно другое. Сами женщины бьют тревогу не в связи с тем, что мужчины вытеснили их из деловой, общественной и политической жизни, а в связи... "Более всего в работе Верховной Рады меня удручает не медленное принятие законов, не чехарда мнений и политических симпатий, а совсем другая проблема. Как научиться не реагировать на солдафонское хамство коллег-мужчин и при этом оставаться робкой, нежной и желанной?" — сказала одна женщина-депутат. Она также попросила ее фамилию в статье не называть: "Понимаете, мужчины — очень мстительный народ!"

* * *

Наша элита не умеет шутить над собой. И это почти диагноз, причем довольно неутешительный. Когда-то Маргарет Тэтчер вышла перед толпой на митинге, сощурилась и сказала: "Я не знала, что мое выступление будет проанонсировано". Вся площадь обернулась, а там — огромный билборд "Мумия возвращается-2". Умение так шутить над собой основывается на уверенности в себе.

* * *

Лину Костенко спросили: "Почему вы, такая умная и порядочная, не хотите пойти в политику?" — "По этой самой причине", — ответила она. (Декабрь 2011 года.)

Разговоры

В конце 85-го, во время работы в "Интерфаксе", получил задание взять интервью у Шеварднадзе — он только что был назначен министром иностранных дел СССР. Подготовив вопросы, передал их в МИД, и в один прекрасный день состоялась встреча. Ответив на вопросы, Эдуард Амвросиевич сказал, что сам текст интервью я должен передать для просмотра через Мудашвили, который сидит в приемной. Наутро приношу интервью и говорю: "Товарищ Мудашвили, вот текст, который должен вычитать Эдуард Амвросиевич". Он уходит в кабинет, затем возвращается и приглашает меня пройти к Шеварднадзе. Захожу. "Значит так, интервью я прочитал и подписал, что же касается моего помощника, то его фамилия Васадзе. Хотя и он, и другие мои референты — настоящие мудашвили". Никогда бы не подумал, что у члена Политбюро ЦК КПСС есть чувство юмора!

* * *

1986-й. Ялта, санаторий "Ливадия". Рассказ личного переводчика Сталина Валентина Бережкова: "Антони Иден, министр иностранных дел в правительстве Ее Величества во время войны, рассказал мне лет десять тому назад такой забавный эпизод периода Тегеранской конференции. Во время одного из заседаний Иден передал Черчиллю записочку. Прочитав ее, Черчилль улыбнулся и сказал: "Старый орел не вылетит из гнезда". Потом закурил трубку и поджег записку. Обстановка на конференции, рассматривающей вопрос об открытии второго фронта, была очень напряженной. Каждое слово могло иметь значение для судеб мира. Поэтому загадочный ответ Черчилля вызвал переполох. Все службы Сталина были поставлены на то, чтобы восстановить исчезнувший текст. Но сделать этого не смогли, как ни старались. Прошли годы. Сталин был уже в могиле. Хрущев поехал в Англию. Встретив Идена на каком-то приеме, он спросил: "Теперь это уже не секрет. Скажите, что было в записке, переданной вами Черчиллю во время Тегеранской конференции?" Не без труда вспомнив о чем идет речь, Иден сказал: "Я написал Черчиллю, что у него расстегнулась ширинка".

* * *

Ролан Быков рассказывал: "После фильма "Автомобиль, скрипка и собака Клякса" я купил себе новую машину. "Где она будет стоять?" — спросила жена Лена. "Во дворе. У нас чудесный двор". — "У нас полный двор шпаны", — уточнила Лена. — "У нас полный двор подростков, — поправил я ее. — А кто лучше меня знает подростков? Не волнуйся, все будет тип-топ". Назавтра я подозвал к себе самого крупного подростка: "Тебя как зовут?" — "Леха, а что?" — "Вот что, Алексей, каждый день будешь иметь от меня на мороженое, но чтобы никто мою машину пальцем не тронул. Понял?" — "Понял", — кивнул Леха. Утром я вышел к своей машине и остолбенел. Крупно, видимо гвоздем, на капоте было нацарапано: "Попробуй тронь! Леха".

* * *

Кирилловская психиатрическая лечебница в Киеве. Долгий разговор с профессором Анатолием Чуприковым об условиях содержания больных, о лечении… В заключение спросил Анатолия Павловича: какой тест является критерием для выписки из сумасшедшего дома. Он ответил: "Наливаем полную ванну воды, кладем рядом чайную ложку и большую кружку и предлагаем освободить ванну от воды". Я улыбнулся: "Ну, любой нормальный человек возьмет кружку". "Нет, — сказал психиатр, — нормальный человек вытянет пробку." * * * Кинорежиссер Эмиль Лотяну рассказал, как на съемку картины "Мой ласковый и нежный зверь" пригласил большую группу цыган. "Так получилось, что я все время через мегафон обращался к ним: "Товарищи цыгане, начинаем съемку... Товарищи цыгане, запевайте песню... Товарищи цыгане, выйдите из кадра..." Я ведь хотел, чтобы было как можно вежливее. В конце-концов один цыган спросил меня: "Товарищ еврей, а перерыв на обед будет?"

* * *

Вызвал сантехника. Он долго чинил кран, менял в нем прокладки, а потом часа полтора мы просидели на кухне за чаем, и он все рассуждал об экономической реформе, о бюджете-2002, о преимуществах нашей системы выборов перед американской, о том, как возродить украинский кинематограф и в чем подлинная причина гибели "Курска". Кран потек через 15 минут после его ухода...

История любви

Очень старая женщина, сгорбленная и седая, медленно бредет опираясь на палку. Бредет каждое утро на край села, к кладбищу. Вот уже год, каждый свой день она начинает с этого. Садится у могилки дорогого ей человека, долго о чем-то говорит шепотом, всплакнет, перекрестится и отправляется в обратный путь. Умер ее Мыкола давно, в 89-м, но лежал не здесь, не на сельском кладбище, а у дома, в саду под яблоней. Ни холмика, ни креста на месте его захоронения не было, но она по сто раз на дню подходила к дорогому месту, чтобы постоять минуту-другую, сказать доброе слово любимому человеку. Мыкола Маньовский был бойцом Украинской Повстанческой Армии, рядовым из рядовых — ведь в семнадцать с половиной лет командиром не ставят. Через неделю после их с Анной свадьбы пошел он на войну. А в январскую ночь 44-го вернулся. Наступали "советы", и решил Мыкола спрятаться в доме — авось, да пронесет. В подвале супруги вырыли еще один подвальчик, куда и улегся Мыкола.

В село пришла советская власть — с сельрадой, председателем колхоза, парторгом, бригадирами, участковым... И всех надо было бояться. Мыкола жил в своем подвальчике, даже в большой подвал не выбирался — а вдруг, мать жены увидит. Ведь старая женщина могла невзначай кому-нибудь сказать лишнее слово. А его искали и искали постоянно. Из района приезжали работники НКВД, несколько раз обыскивали и дом, и подвал, возили на допросы в район и Анну, и ее мать, но ничего не узнали.

Лютовали энкаведисты еще и потому, что в 46-м родила Анна дочку Марийку. Кто же отец ребенка? В маленьком селе все как на ладони: не гуляла Анна ни с кем, из села — ни на шаг, все копошится по дому да в огороде. С кем же нагуляла дитя? Вот так и жила Анна — от всех пряталась, даже от родной матери. А Мыкола ни разу не увидел свою дочь, только два раза голосок ее услышал. В 53-м девочка умерла — тяжелое воспаление легких, а через два года не стало матери Анны. Так и осталось их двое — Анна в доме и Мыкола в подвале... Умер Мыкола в 89-м, когда уже вовсю гремела перестройка, существовало общество "Мемориал". Но в маленькое село Чертковского района Тернопольской области этот ветер перемен еще, видимо, не дошел. Ночью Анна вытащила мертвого Мыколу из подвала и закопала под яблоней. Спустя пять лет областное общество ветеранов УПА перезахоронило Мыколу Маньовского и поставило на его могиле большой каменный крест... (Запись 1997 года.)

Сорос

2003-й. Лето, трехчасовая пресс-конференция Джорджа Сороса. Уйма журналистов, я нашел место сбоку, скорее сзади. И, признаюсь, любовался красотой его затылка, мощной лепкой головы, линиями изумительного черепа. Да, это настоящая интеллектуальная машина. Глядя на Сороса, думал о том, что колоссальная масса денег, которыми владеет этот человек, несомненно, должна была как-то изменить психофизическую природу такой личности. Это уже не столько человек, сколько интеллектуальная плазма, прожигающая все на своем пути… Насколько мне известно, Сорос выпустил некое пособие для начинающих, где привел чуть ли не тысячу графиков-правил игры на бирже, и заключил свою книгу словами о том, что стоит только учесть одновременно взаимоотношения всех этих параметров и — о'кей! — вы можете положить на лопатки Английский банк и девальвировать фунт стерлингов... Но представьте: в класс к зайкам входит гепард и начинает рисовать на доске схему охоты на антилопу: начинаем разбег с пятидесяти километров в час, через пару минут бежим под сто километров, а затем выходим на прямую линию со скоростью 150 километров и вмиг догоняем антилопу!.. Чем эти добрые советы помогут зайцам? Не говоря уже о черепахах…

 Мимоходом

Остап Вишня (П.Губенко) во время застолья: "Лошадь читает книгу. Челюсть дергается. Глаза от ужаса вывалились из орбит. Подходит другая лошадь: "Что читаем?"— "Бред сивой кобылы".

* * *

Услышал, как писатель Вадим Собко (то ли в шутку, то ли серьезно) предложил формулу отношений с коллегами: "Хочешь, чтобы все тебя любили? Очень просто. Одевайся во что-нибудь рваненькое. Появляйся с такими женщинами, чтобы самому противно было. И болей. Лучше всего — раком. Все будут тебя обожать. Короче, не хочешь зависти — выполняй правило трех Б — будь бедным, бездарным и больным".

* * *

Свадьба. Разговор за столом: "Ну, тамаду мы выбрали. Осталось выбрать аналитика". — "А что он будет делать?" — "Он будет проверять: а налито ли у вас?"

* * *

Электричка. Рядом разместились папа с сыном лет 12-ти. За окном у костра сидят рабочие, ремонтирующие ж/д путь, пропускают поезд. Мальчик у папы спрашивает: "А кто там сидит?" — "Путейцы".— "Папа, я хочу, когда вырасту, стать путейцем!" — "Почему?" — "Работа у них хорошая, сколько мы ни ездим, я все время вижу, что они сидят, ничего не делают. И денежки получают, конечно". Все вокруг плакали.

* * *

Вопрос пожарному: "Вы тридцать лет работали пожарным и после пенсии спасали людей... Вы не опасаетесь за свою жизнь, ведь вы вбегаете в горящие дома и выносите оттуда людей?" — "Нет, я абсолютно не боюсь за свою жизнь. Я проживу еще долго". — "Почему вы так в этом уверены?" — "На мне висит кредит до 2015 года".

* * *

Алексей Леонов, летчик-космонавт, рассказывает во время застолья: "Открытый космос, на орбите космическая станция. У люка, пристегнувшись на тросе, висит космонавт и барабанит в крышку руками и ногами с ревом: "Открывай, идиот! Что за привычка каждый раз спрашивать: "Кто там?!"

* * *

Звоню Мордюковой, чтобы договориться об интервью. "Нонна Викторовна, как вы себя чувствуете?" — "Херовато-задумчиво!" — отвечает.

* * *

Одесса. На 2-м городском кладбище увидел плиту на могиле актера Митрофанова М.Н. и надпись: "Много раз мне случалось играть покойников, но никогда я не играл их столь мастерски".

* * *

Немолодой мужчина в троллейбусе читает книгу. Одет он, в принципе, прилично. Только пуговки на куртке не хватает, да и рубашка явно несвежая. Чтением увлечен так, что остановок не замечает, глотает страницу за страницей. Потом сидит неподвижно. Думает. На обложке название книги: "Как увести чужую жену".

* * *

Семилетний сын моего знакомого спросил отца: "Папа, а что такое филиал?" — "Мишенька, у тебя горшок есть?" — "Да, папа". — "Так вот, твой горшок и есть филиал нашего унитаза". А вы говорите, что отцы и дети не понимают друг друга...

* * *

У женщины звонит мобильный телефон. Она открывает объемную сумку и начинает рыться. Проходит три минуты, мобильник не умолкает, а женщина роется. Затем закрывает сумку, не найдя телефон, и сама себе говорит: "А-а-а, наверное, дома забыла".

* * *

У моего друга живет попугай Кеша. Он матерно ругает Верховную Раду, требует пост министра... До тех пор, пока не насыплют корма.

* * *

Заключенный пишет из лагеря ( фраза из длинного письма ): "Не то обидно, что за растрату сел, а то, что по той же статье в десять раз больше растратить можно было"...

* * *

Голь на выдумки… Как-то на всех подъездах многоквартирного дома появилось объявление: такого-то числа в течение дня будет производиться бесплатная выдача средства от домашних насекомых, просьба всем жильцам выставить перед дверями квартиры емкость (желательно стеклобутылку) 0,5 л. И подпись — санэпидстанция. Конечно, бутылки выставили все (кроме злостно отсутствующих). Суть же в том, что вечером не было ни средства от насекомых, ни самих бутылок. Это так бомжи прикололись — по одной-то бутылке собирать долго.

* * *

Из моего окна виден детский сад, ребята выходят погулять вместе с воспитательницами. Выходят — не то слово. Они выбегают и потом уже ни секунды не сидят на месте. Взлетают по лестнице, качаются на качелях, бегают взапуски, играют с мячом, стреляют из различного оружия, копошатся в песке, что-то строят, ссорятся, мирятся. "Убью... сдавайся... прикончить, как собаку... кровью умоешься... сука... гад... мент... параша..." Вот один мальчик поставил другого на колени и машет перед его лицом палкой: "Будешь признаваться?" Я не выдержал, сбежал вниз и обратился к воспитательнице: "Он же этой палкой может в глаз попасть, лицо поранить!" — "Не волнуйтесь, папаша, ребята играют в полицейского и преступника, все нормально, идите домой, не мешайте".

* * *

Ялта. В музее Чехова есть книга, в которой расписываются посетители. Я, наверное, нигде не видел столько упоминаний наград и титулов. Даже приезжая в дом к Антону Павловичу, многие артисты не могли расстаться со своей заслуженностью, народностью, лауреатством. И вдруг, просматривая книгу гостей, прочитал: "Алла Демидова, актриса". Потом совсем просто: "Б.Ступка"...

Между нами, журналистами

Влас Дорошевич в 1901 году писал: "Утром вы садитесь за чай. И к вам входит ваш добрый знакомый. Он занимательный, он интересный человек. Он должен быть приличен, воспитан, приятен, остроумен. Он рассказывает вам, что нового на свете. Рассказывает интересно, увлекательно. Он ни на минуту не дает вам скучать. Все то, что он говорит, — основательно, продумано, веско. Он заставляет вас несколько раз улыбнуться меткому слову и уходит, оставляя впечатление с удовольствием проведенного получаса. Вот что такое газета!" Эх, Влас Михайлович, не довелось вам читать украинские газеты накануне наших очередных выборов.

* * *

Мой коллега, более того, приятель, однажды на страницах газеты "разоблачил" директора крупного предприятия, проматывающего казенные деньги на загородных пикниках с девочками. Потом, правда, выяснилось, что директора зовут Светланой Петровной и лет ей как минимум 68. Так что же? А ничего. Журналиста хорошенько отругали. И простили. Потому что ну зачем же казнить человека, если ничего не случилось? Мир не перевернулся, не упали украинские акции на фондовых биржах, даже национальная безопасность, и та не пострадала. Я, коллеги, вот о чем: не секрет, что, кроме акций и национальной безопасности имеется население, по всеобщему признанию, еще не окончательно поглупевшее. Это население иногда читает газеты и журналы, и ему, очевидно, не совсем все равно, что мы там пишем. Ни в коем случае не желая выступать в роли ума, чести и совести современной журналистики, позволю себе высказать одно небольшое и сугубо прагматическое соображение. Мне отчего-то кажется, что уже совсем скоро наше население может вовсе перестать потреблять продукцию средств массовой информации. И что же мы, коллеги, тогда делать-то будем?

* * *

Газеты полезны уже потому, что они учат не доверять газетам.

* * *

Раньше на собраниях, разбирающих персональные дела, бывало кричали: "Давай подробности!". Бытовало мнение, что о человеке можно и нужно знать все, за каждым движением допустимо подсмотреть в глазок. Не случайно многие, кто пережил тюрьмы и ГУЛАГ, говорят, что самое страшное там — невозможность ни на минуту остаться наедине с собой. Сегодня жизнь каждого мало-мальски известного человека, не говоря уже о людях популярных и знаменитых, может быть выставлена на всеобщее обозрение. Но самое страшное, она может быть извращена до неузнаваемости. Все запреты сняты, каждый пишет так, как хочет. "У нас сейчас полная свобода слова!" — говорит мне юная коллега и возмущается тем, что я не одобрил ее статью под заголовком: "Кто еще не спал с Филиппом?" И вообще, многие молодые журналисты ведут себя как-то очень уж вызывающе, агрессивно, никто им по-настоящему не интересен, вопросы задают, но ответа не слушают. Главное — себя показать, очередной раз "засветиться" на экране или на газетной полосе, дескать, я на плаву, в смокинге и бабочке, пью шампанское и тусуюсь с кем хочу и как хочу. Один молодой коллега так прямо и сказал: "Мне нравятся люди, которые презирают весь мир, которые, например, о Земле говорят не иначе, как "круглая дура". Я бы с удовольствием сделал телепередачу о таком человеке".

* * *

Эту главу пишу как раз в разгар "Евро-2012". Наши, увы, проиграли, но жизнь, в том числе и футбольная, продолжается. Нашел блокнот, где записана беседа с прославленным комментатором Николаем Озеровым. Это был сентябрь 80-го, и Николай Николаевич с женой Маргаритой Павловной и детьми-близнецами Надей и Колей отдыхали в Гаспре, в санатории "Ясная Поляна". Вопрос Николаю Николаевичу: "Какими качествами должен обладать идеальный футболист?" Озеров: "Соблюдение режима, самодисциплина, беспрекословное следование указаниям тренера, уважение к арбитрам, чувство коллективизма и товарищества". — "Но таких игроков, наверное, мало?" — "Да сколько угодно! Но у них есть один маленький недостаток: они не умеют играть в футбол".

* * *

2012-й. Оказывается, я жил в сталинском, хрущевском, брежневском, андроповском (Черненко, как явное недоразумение, — не в счет), горбачевском, кравчуковском, кучминском, ющенковском прошлом. Сейчас живу при Януковиче. Хорошо бы продолжить список…