Евгений ГОРОХОВСКИЙ

Украина и украинцы в текстах Александра Пушкина

«Украиной, или Малороссией, называют обширное пространство, соединенное с колоссом Россией и состоящее из губерний Черниговской, Киевской, Харьковской и Подольской.

Климат там мягок, земля плодородна; страна в своей западной части покрыта лесом. На юге тянутся огромные равнины, пересекаемые широкими реками, где путешественник не встретит ни лесов, ни холмов.

Славяне с незапамятных времен населяли эту обширную область; города Киев, Чернигов и Любеч не менее древни, чем Новгород Великий…»

Таким определением начинается небольшая рукопись Пушкина «Очерк истории Украины», датируемая исследователями началом 1830-х гг. Этот текст появился примерно в то же время, когда его автор создавал научный труд «История Пугачева» и собирал материалы по так и не оконченной им «Истории Петра Великого», в которых украинские сюжеты также занимают определенное место. В художественных же произведениях поэта аналогичные темы появляются гораздо раньше, будучи органически связаны с периодом его пребывания в т.н. «южной ссылке» (1820-1824). Тогдашние впечатления от неоднократных поездок по Украине, знакомство с ее природой, городами, селами, людьми (от крупных помещиков и красавиц-дворянок до крестьян, базарных торговцев, бродячих кобзарей и других представителей социальных низов), дружба с некоторыми из наших земляков, а также интимные отношения с украинскими дамами нашли яркое отражение и в пушкинской лирике, и в эпистолярном наследии творца легендарной «Полтавы». Та «украинская» поэма создана не только гениальным художником слова, но и подлинным историком, тщательно изучившим все доступные источники и выразившим объективное отношение к прототипам своих героев в статье «Возражения критикам Полтавы» и соответствующем разделе рукописи «Опровержение на критики». Эти и другие произведения, а также письма Пушкина ярко свидетельствуют не только об увлечении их автора сюжетами из украинской истории, но и о его интересе к украинскому языку и этнографии, в частности – чертам украинского национального характера […].

1.

Прежде всего, следует отметить, что Пушкин, вероятно, был первым публикатором отрывков из первого историко-литературного произведения нового времени по истории Украины. На страницах своего журнала «Современник» (т. 1 за 1836 г.) он познакомил читающую публику Российской империи с двумя главами и общим содержанием анонимной рукописи второй половины 1760-х годов «История Руссов или Малой России». В рассматриваемом тексте это произведение названо «Историей Малороссии» и приписано, в соответствии с тогдашними научными представлениями, Георгию Конисскому, архиепископу Белорусскому. Вероятный (как считается ныне) автор книги – Андрей Полетика, депутат от «малороссийского шляхетства» в Комиссии по составлению нового уложения, созданной в 1767 г. по указу Екатерины II, также упомянут здесь, но – в качестве инициатора создания «Истории…», обратившегося «к Георгию, как к человеку сведущему в старинных правах и постановлениях сего края». Этот труд удостоился восхищенной оценки Пушкина–писателя: «Множество мест в «Истории Малороссии» суть картины, начертанные кистию великого живописца», а также критического замечания Пушкина-историка: «Любовь к родине часто увлекает его (автора. – Е.Г.) за пределы строгой справедливости». Не исключено, что ознакомление Пушкина с этой рукописью (полученной около 1829 г. от Михаила Максимовича, оставившего интереснейшие воспоминания по данной теме) стало одной из побудительных причин для составления плана собственной монографии по истории Украины. Он помещен в вышеупомянутом пушкинском «Очерке…» и включает, в частности, готовую периодизацию:

«Что ныне называется Малороссией?

Что составляло прежде Малороссию?

Когда она отторгнулась от России?

Долго ли находилась под владычеством татар?

От Гедемина до Сагайдачного.

От Сагайдачного до Хмельницкого.

От Хмельницкого до Мазепы.

От Мазепы до Разумовского».

Согласно выводам исследователей, предпосланный этому плану текст на французском языке, касающийся истории древней и средневековой домонгольской Руси представляет собой изложение ряда мест «Истории Государства Российского» Николая Карамзина и «Истории Малой России» Дмитрия Бантыша-Каменского с использованием также - «Истории Руссов».

В письме Михаила Погодина, адресованном Степану Шевыреву, сообщается: «Пушкин собирается писать историю Малороссии». Эта информация обычно сопоставляется с фактом написания пушкинского «Очерка»-наброска.

Разнообразнейшие материалы по украинской истории конца ХVII – первой четверти XVIII вв. содержат подготовительные тексты к «Истории Петра Великого». В них содержится информация: о польско-российском соперничестве за обладание Украиной в 1684 г.; о мирном договоре от 26 апреля 1686 г., согласно условиям которого «Польша утвердила вечно за Россией Смоленск, Киев, Новгород-Северский и всю по сей стороне Днепра лежащую Украйну»; о смещении правительством царевны Софьи гетмана Самойловича и об избрании гетманом Ивана Мазепы в 1687 г. и других событиях раннепетровского времени. Детально освещаются различные события на Украине поры Северной войны (1706-1713 гг.); говорится об эпидемии здесь чумы в 1718 г.; о всероссийской переписи для подушного налогообложения 1722 г., которая не распространялась на Украину; об упразднении в том же году гетманства (после смерти Ивана Скоропадского) и о создании Малороссийской коллегии для управления краем; об аресте в следующем году украинской депутации, хлопотавшей об упразднении коллегии и восстановлении традиционного режима власти в крае; об облегчении Петром податного бремени и основании «овчарных заводов» на украинских землях и других фактах.

Своеобразным дополнением к этим текстам служат пушкинские «Предисловие» и примечания к «Полтаве», а также концептуальная полемика автора поэмы с ее критиками. Отвергая обвинения в исторической недостоверности образов Мазепы и его возлюбленной Марии (Мотри Кочубеевны), Пушкин заметил: «Мария (или Матрена) увлечена была, говорили мне, тщеславием, а не любовию: велика честь для дочери генерального судии быть наложницею гетмана! – Далее говорили мне, что мой Мазепа злой и глупый старичишка. Что изобразил я Мазепу злым, в том я каюсь: добрым я его не нахожу, особливо в ту минуту, когда он хлопочет о казни отца девушки, им обольщенной. Глупость же человека оказывается или из его действий, или из его слов: Мазепа действует в моей поэме точь-в-точь как и в истории, а речи его объясняют его исторический характер».

Далее следует любопытный рассказ о наличии в известных поступках Мазепы мотива личной мести оскорбившему его Петру. В «Предисловии» к первому изданию «Полтавы» имеется также следующая обобщенная оценка: «Мазепа есть одно из замечательнейших лиц той эпохи. Некоторые писатели хотели сделать из него героя свободы, нового Богдана Хмельницкого. История представляет его честолюбцем, закоренелым в коварствах и злодеяниях, клеветником Самойловича – своего благодетеля, губителем отца несчастной своей любовницы, изменником Петра перед его победою, предателем Карла после его поражения; память его, преданная церковью анафеме, не может избегнуть и проклятии человечества». Однако сама поэма содержит и следующее утверждение мятежного гетмана: «Без милой вольности и славы Склоняли долго мы главы Под покровительством Варшавы, Под самовластием Москвы. Но независимой державой Украйне быть уже пора: И знамя вольности кровавой Я подымаю на Петра».

Текст «Полтавы» пронизан восхищением украинской природой, символами которой становятся и ночь, и «сребристые тополя», и «украинские черешни», в тени которых возрастала прекрасная героиня Мария – «краса черкасских дочерей». Синонимами названия края становятся такие выражения героев, как: «родной рубеж», «страна родная». Пушкинские же строки «Украйна волновалась (…) Украйна смутно зашумела…» найдут впоследствии параллель: «Гомоніла Україна...” у Тараса Шевченко. Время от времени автор употребляет украинские слова: «Мазепы лик терзает кат На шумной Раде в вольных спорах Другого гетмана творят». В финале же возникает образ кобзаря: «Когда в селе перед народом Он песни гетмана бренчит, О грешной деве мимоходом Казачкам юным говорит».

«Полтава» не единственное произведение Пушкина, где можно встретить украинские слова. Рецензируя «Историю русского народа» Николая Полевого, он отмечает: «В Малороссии ключевать значит управлять хозяйством».

Кроме произведений о петровской эпохе, украинские темы затрагиваются и в пушкинских сочинениях о «смутном времени» и екатерининской поре.

Самозванец - герой трагедии «Борис Годунов» рассказывает о своем побеге из монастыря «к украинцам в их буйные курени».

Статья «Заметки по русской истории XVIII века», написанная 2 августа 1822 г. в духе декабристской идеологии, гласит: «Екатерина уничтожила звание (справедливее – название) рабства, а раздарила около миллиона государственных крестьян (т.е. свободных хлебопашцев) и закрепостила вольную Малороссию и польские провинции». В «Истории Пугачева» приводятся сведения о «малороссиянах» - жертвах жестокости восставших, а в заметках «О Потемкине» - забавная байка на тему: «Светлейший и запорожцы».

2

«Прости, украинской мудрец, наместник Феба и Приапа! Твоя соломенная шляпа Покойней, чем иной венец; Твой Рим - деревня; ты мой папа, Благослови ж меня певец!». Это строки из пушкинского письма 1824 г. к богатому помещику и поэту Аркадию Родзянко, владельцу села Родзянки Хорольского уезда Полтавской губернии. Пушкин познакомился с ним еще до ссылки – в 1818 г., будучи сотоварищем по петербургским литературным кругам и литературно-политическому обществу «Зеленая лампа», а осенью 1823 г. ожидал его в Одессе. В отношениях поэтов имели место конфликты и примирения. Историк Украины, этнограф и поэт Николай Маркевич привел в своих «Записках» отзыв Пушкина о Родзянко: «У этого малороссиянина злое перо; я не любил бы с ним ссориться».

По дороге из Одессы на Псковщину, в новую - Михайловскую ссылку, Пушкин посетил приятеля в его имении и впоследствии неоднократно писал ему: и прозой, и стихами (см. также. стихотворение «К Родзянке» 1825 г.). В их переписке принимала участие знаменитая Анна Керн (урожденная Полторацкая), соседка по имению и приятельница Родзянко. В ближайшем окружении поэта в разное время находились не только она - адресат стихотворения «Я помню чудное мгновенье», но и ее родня: как на Полтавщине (отец – Петр Полторацкий и другие), так и в с.Тригорском, по соседству с Михайловским (семейство Осиповых-Вульфов). Сестре Керн – Елизавете Полторацкой адресовано следующее послание поэта 1829 г.: «Когда помилует нас Бог, Когда не буду я повешен, То буду я у ваших ног, В тени украинских черешен».

Символично, что последний стих был «перенесен» сюда из поэмы «Полтава» (ср.: «Вечерней, утренней порой, На берегу реки родной, В тени украинских черешен, Бывало он Марию ждал»). Среди украинских друзей Пушкина следует также отметить его одесского сослуживца по канцелярии графа Воронцова, поэта Василия Туманского, воспитанника Харьковской гимназии. Среди многих документов, касающихся их взаимоотношений, любопытны строки из письма Пушкина другу-издателю Петру Плетневу: «Вижу по письму твоему, что Туманский в П.<етер>Б.<урге> - обними его за меня. --- В нем много прекрасного, не смотря на некоторые мелочи характера малороссийского».

В одном из последних своих писем, адресованном писателю Андрею Жандру, заведовавшему канцелярией Морского министерства, Пушкин хлопочет за журналиста Александра Хмельницкого, желавшего определиться на службу во флот. Из более известных адресатов пушкинских писем и знакомых поэта, имеющих отношение к нашей теме, упомянем также: членов семьи героя Отечественной войны 1812 г. украинского помещика – генерала Николая Раевского (хозяина с. Болтышка Киевской губернии); его не менее известных родственников и соседей - каменских помещиков Давыдовых; крупного сановника империи Виктора Кочубея и его семейство (кроме переписки, упоминаются также в пушкинской "Table-talk”); автора «Истории Малой России» Дмитрия Бантыша-Каменского и, разумеется, Николая Гоголя, своего рода пушкинского «крестника во литературе».

Кто знает, быть может намерение автора «Тараса Бульбы» написать «Историю Украины», высказанное им в письме Пушкину от 23 декабря 1833 г., заставило последнего отказаться от аналогичного собственного проекта, зафиксированного в виде вышеупомянутой рукописи. Рецензируя же второе издание гоголевских «Вечеров на хуторе близ Диканьки» (в том же 1-м томе «Современника», который содержал и отзыв на «Собрание сочинений Георгия Конисского, архиепископа Белорусского» с характеристикой «Истории Руссов»), автор «Полтавы» написал о том, как: «…все обрадовались этому живому описанию племени поющего и пляшущего, этим свежим картинам малороссийской природы, этой веселости, простодушной и вместе лукавой. Как изумились мы Русской книге, которая заставила нас смеяться, мы, не смеявшиеся со времен Фонвизина! Мы так были благодарны молодому автору, что охотно простили ему неровность и неправильность его слога, бессвязность и неправдоподобие некоторых рассказов, предоставя сии недостатки на поживу критики. Автор оправдал таковое снисхождение. Он с тех пор непрестанно развивался и совершенствовался. Он издал Арабески, где находится его Невский проспект, самое полное из его произведений. Вслед за тем явился Миргород, где с жадностью все прочли и Старосветских помещиков, эту шутливую, трогательную идиллию, которая заставляет вас смеяться сквозь слезы грусти и умиления, и Тараса Бульбу, коего начало достойно Вальтер Скотта. Г.Гоголь идет еще вперед. Желаем и надеемся иметь часто случай говорить о нем в нашем журнале». Увы, менее чем через год после написания этих строк, их автора не стало.

В заключение следует также указать на своего рода пророческие строфы политико-полемического стихотворения «Бородинская годовщина», содержащие актуальнейшие ныне суждения на тему: с кем быть Украине – с Западом или с Востоком? «Но вы, мутители палат, Легкоязычные витии; Вы черни бедственный набат, Клеветники, враги России! Что взяли вы?.. Еще ли росс Больной, расслабленный колосс? Еще ли северная слава Пустая притча, лживый сон? Скажите: скоро ль нам Варшава Предпишет гордый свой закон? Куда отдвинем строй твердынь? За Буг, до Ворсклы, до Лимана? За кем останется Волынь? За кем наследие Богдана? Признав мятежные права, От нас отторгнется ль Литва? Наш Киев дряхлый, златоглавый, Сей пращур русских городов, Сроднит ли с буйною Варшавой Святыню всех своих гробов?»

Сделаем выводы:

1. Общая хронология рассмотренных текстов охватывает период с начала 1820-х гг. до 1836 г., т.е. почти весь период активной творческой жизни Александра Пушкина, чей интерес к историческому прошлому Украины, ее народу и культуре был достаточно постоянным.

2. В соответствии с интересами Пушкина-историка, особое внимание в его произведениях уделялось украинским сюжетам и личностям конца XVII – первой четверти XVIII вв. (петровской эпохи), а также отчасти - второй половины XVIII в. (екатерининской поры). Экскурсы в более древние времена – эпизодичны, так же как актуальные политические темы, выраженные, в частности, и в поэтической форме.

3. В «украинском» окружении Пушкина находилось немало друзей, знакомых и возлюбленных, общение с которыми как вдохновляло поэта, вызывая к жизни лирические стихи, «во главе» с его шедевром «Я помню чудное мгновенье», так и находило интереснейшее отражение в его публицистике, литературно-критических статьях и переписке.

____________________

Евгений ГОРОХОВСКИЙ - кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Киевского музея А.С.Пушкина.

http://odnarodyna.com.ua/content/ukraina-i-ukraincy-v-tekstah-aleksandra-pushkina