ИЗ ПАНТЕОНА «ЩЕНЕВМЕРЛЫХ» ДАТ.

   Одна из самых славных дат в пантеоне украинской националистической мифологии ─ 30 июня  1941 г. -  «проголошення» самостийной Украины  в городе Львове. О ней с патетикой пишут украинские учебники, ее в последние годы пышно отмечают ряд областных советов Украины, а также все «свидомые» организации. Следуют славословия бандеровским «борцям» и «героям». Торжественные мероприятия, автопробеги, вручение премий им. Степана Бандеры и т.п. А все-таки каким был этот «Акт 30 июня», как протекали события, что за порядки планировали установить в «Суверенной Соборной Українській Державі» эти «незламні борці за волю України»?

                                    КАКИМ БЫЛ «АКТ 30 ЧЕРВНЯ».

     В преддверии большой войны на востоке немецкое военное руководство усиленными темпами привлекало под свои знамена всех тех, кто по каким-либо причинам имел свои счеты к Советской власти и к России в частности. Украинские националисты исключения не составляли. В структуре абвера уроженцы Западной Украины использовались в качестве разведчиков, диверсантов, солдат, короче «пятой колонны». Хоть и были в руководстве Рейха разные взгляды об их дееспособности, но шеф абвера  В.Канарис заявлял: «Отбросов нет, есть только кадры».

     30 июня, после оставления Львова частями РККА, в город вошли немецкие войска. А также украинский батальон «Нахтигаль» и части спецназначения из состава полка «Бранденбург-800», и специальная  походная группа ОУН(б).

     Членами группы было созвано собрание «представителей украинской общественности». «Зігнано було людей, мабуть, більше сотні ─ української інтеллігенції. Кажу зігнано тому, що це був перший день вступу німців. Люди побоювалися виходити на вулицю». ─ вспоминал о том событии доктор богословия отец Гавриил Костельник. Было много греко-католических священников. Всем было оповещено, что это не простое собрание, а «народні сбори», которые должны провозгласить утверждение Украинской державы и утвердить «уряд», сформированный по указаниям С.Бандеры Ярославом Стецько, который был назван премьер-министром. Был зачитан «Акт проголошення Української Держави».

     «Народні сбори» закончились пением «Не пора, не пора…» и криками «Слава Україні!»  и «Хайль!» Правда «Хайль!» звучало чаще, хотя в зале было только три немца, среди которых опекающий оуновцев от абвера капитан, профессор Кох и от армии майор Эрнст цу Айкерн. Они впоследствии оправдывались перед Борманом тем, что прибыли уже после начала и не совсем понимали, что происходит.

     После собрания Стецько поручил своим коллегам передать в эфир текст  «Акта» из львовской радиостанции. Содержание этого «Акта» в общем декларативное, про волю украинского народа, борьбу за свободу против «кривавого московсько-більшовистського рабства», славословия ОУН и лично Степану Бандере.. Однако по поводу пункта «3», националисты и поныне конфузятся. Вот он полностью: «Відновлена Українська Держава буде тісно співдіяти з Націонал-Соціялістичною Великонімеччиною, що під проводом Адольфа Гітлера творить новий лад в Європі й світі та допомагає українському народові визволитися з-під московської окупації.

     Українська Націоналістично-Революційна Армія, що творитисьме на українській землі, боротисьме дальше спільно з союзною німецькою армією проти московської окупації за Суверенну Соборну Українську Державу і новий лад у цілому світі».

      И как вы думаете, для кого-то в те времена было секретом, как «союзная немецкая армия» относится к «унтерменшам»-славянам?! Да нет, не было. Следовательно, вся эта декларативная красота — была изначально лакейской. По сути, эти «визволителі» с самого начала даже и не претендовали на какую-либо свободу, они претендовали исключительно на роль самых полезных холуёв.

  В эфир с текстом выходили дважды ─ вечером 30 июня и утром 1 июля. Передачу приняли и в Кракове, где находилась верхушка ОУН и так называемый УНК ─ Украинский национальный комитет, созданный 22 июня 1941 г. Его функционеры на основании радиопередачи отпечатали свой первый (и последний) бюллетень, в котором рассказывалось о событиях во Львове.

     Бюллетень сразу же попал в руки немцев, которые однако не могли понять ─ то ли бандеровцы получили на это разрешение от высших властей, то ли это инициатива «снизу».

     Отношения к «Акту» были противоречивые даже в среде националистов. Конкурирующие мельниковцы возмущались прыткостью Бандеры, а, например, теоретик интегрального национализма Д.Донцов назвал его «волею лицарів абсурду».

                                                       А В ЭТО ВРЕМЯ. 

    Пока Я.Стецько с ближайшими функционерами ОУН испытывал эйфорию от провозглашенного «Акта», во Львове разыгралась кровавая вакханалия. Гестапо и подразделения СД (службы имперской безопасности) еще не прибыли, немецкие части, оставив полевую комендатуру, ушли дальше. В городе находились преимущественно части националистов: «нахтигалевцы», «бранденбуржцы», боевики краевой экзекутивы ОУН(б), а также всевозможный сброд, поспешивший записаться в украинскую полицию.

     И началось...  Как описывает польский автор Александр Корман в книге  «Из кровавых дней Львова 1941 года»:  «По городу заходили листовки и афиши с обращением С.Бандеры: «Народе! Знай! Москва, Польща, Мадяри, жиди ─ то твої вороги! Знищуй їх!»  В другой интерпретации эти листовки звучали так: «ляхів, жидів, комуністів знищуй без милосердя, не жалій ворогів української народної революції!».

     Аресты, расстрелы на месте. «Нахтигалевцы» вытаскивали из домов коммунистов и поляков, которых тут-же  вешали на балконах. О массовом истреблении евреев пишет Юлиан Шульмейстер в книге «Гитлеризм в истории евреев» (К.1990), приводя многочисленные свидетельства. Вот одно из них: полячка Станислава Гоголовская:

«На Руській побачила поліцаїв-українців, які вели якихось людей, яких били кілками і залізними ломами... На вулиці Коперніка попала в пекельну круговерть, панував жахливий гуркіт, крик і плач. Люди йшли з виразом відчаю і страху, українські поліцаї стояли шпалерами вздовж тротуару, кричали: «Жиди, жиди!». Били, якщо хто-небудь намагався захищатися чи кричав, що не єврей, над ним вчиняли жахливе. Переді мной затоптали молодого чоловіка...».

     С 1 по 6 июля в погромах было убито от 3 до 6 тыс. человек (по разным  свидетельствам), в основном советских активистов, поляков, евреев, среди которых свыше 70 видных ученых и деятелей культуры.

       Причины звериной жестокости бандеровских душегубов лежали не только в стремлении «повязать кровью» подельников, но и в культе «творческого насилия», «освобождении бестии в украинском человеке» (по Д.Донцову, главному идеологу «интегрального национализма»), и в давних организационных традициях УСС –УВО – УПА (принцип: «Щоб згуртувати товариство, треба когось спільно вбити»). Так будет и в последующих действиях украинских националистов на протяжении всей войны и в послевоенные годы.                                    

                                         ВОЗМУЩЕНИЕ НЕМЦЕВ.           

     Реакция германского командования не заставила себя ждать. Немцы обалдели от наглости бандеровцев. И от самого факта «проголошення самостийности», ни с кем не согласованного. И от устроенной «борцами за волю» кровавой вакханалии. 

     Это немцев совсем достало. И не то, чтобы им было жалко каких-то «унтерменшей». Задача генштаба любой воюющей страны в том, чтобы навести хаос в тылу противника и наоборот, обеспечить порядок в собственном тылу. К тому же, полагали немцы, население оккупированных стран должно с воодушевлением (или без оного) трудиться на благо Рейха, а не лежать с перерезанным горлом в канаве. У них даже евреи в Освенциме не просто сидели и скучали, дожидаясь очереди в крематорий, а занимались производством синтетического бензина. В любом случае руководство в «решении еврейского вопроса» гитлеровцы оставляли за собой, а не за самодеятельностью каких-то бандеровцев. Были у немцев и другие претензии, в том числе финансового порядка – выделяемые Бандере средства имели свойство испаряться в неизвестном направлении.
       К тому же (что наиболее досадило нибелунгам) стояло лето, начало июля. Через несколько дней вид и запах разлагающихся трупов стал гасить победный энтузиазм. А убирать их и производить дезинфекцию домов и улиц пришлось немцам. Хотя в дальнейшем, учтя специфические склонности оуновцев, немцы охотно доверяли им грязную работу, но уже под присмотром и с обязательным соблюдением норм санитарии.
        Несмотря на приветственный адрес, посланный рейхсканцлеру творцами «Відновленой Українськой Держави», такое сообщение Гитлера просто ошарашило. Возмущению его не было предела. Перед глазами возникает картинка: «Вас ис дас? Бандерлог халява? Укроппен республик никс!» – эмоционально восклицает фюрер. Действительно, паршиво получается - пока «дойче зольдатен», воюют и гибнут, за их спиной какие–то «унтерменши» пытаются обделывать свои делишки.

      5 июля 1941 года на совещании Адольф Гитлер сказал дословно: «Parteigenosse  Himmler,  machen SieOrdnung mit diesen Bande!» (Партайгеноссе Гиммлер, наведите порядок с этой бандой!).

     Предварительно в Кракове состоялась встреча государственного секретаря Кундта с С.Бандерой и верхушкой ОУН. Кундт так выразил отношение германского руководства к «Акту 30 июня»: «Такая власть не может быть установлена без ведома Берлина. Это нарушение военно-правового статуса, поскольку вся территория является зоной операции, где не может проводиться какая-то отдельная политика… Возможно украинцы чувствуют себя нашими союзниками, однако в контексте державно-правовой терминологии мы не союзники, мы завоеватели советско-российской территории», ─ подчеркнул Кундт.

     5 июля 1941 года в Кракове С.Бандера был задержан и отправлен в Берлин, где его посадили под домашний арест и начали допрашивать.9 июля был арестован Я.Стецько, которого тоже депортировали в Берлин.

    Полковник Эрвин Штольце, основной специалист абвера по украинским делам обвинил арестантов в том, что «Львовским демаршем» они усугубили ситуацию. Кремлевская пропаганда не приминёт использовать тот факт, что немцы сотрудничают с такой сволочью, как Бандера. Поэтому, пояснил Штольце, советские солдаты будут сражаться с еще большим упорством, следовательно возрастут потери немецких военнослужащих. «Ваша политика лишает жизни наших солдат», ─ подвел черту в разговоре Штольце.

     После разгона «уряда» Я.Стецько, С.Бандере и другим функционерам ОУН часто доводилось оправдываться, каяться, писать разные пояснения ─ «эрклерунги», «коммуникаты», «меморандумы» или просто верноподданические заявления.

     Например, в «меморандуме», посланном в Берлин 14.08.41г. бандеровцы заявляли, что, несмотря на «ліквідацію і приборкання створенного у Львові українського державного уряду», заверяют гитлеровцев в том, что «обстоюють дальшу тісну співпрацю з Німеччиною». «ОУН сподівається, що в рамках німецької політичної системи можуть здійснювати свої ідеали спонтанно і вільно».

     Однако немцы в то время испытывали эйфорию от одержанных побед и не нуждались в плаксивых заверениях националистов.

     15 сентября 1941г. С.Бандера, Я.Стецько и ряд других бандеровских функционеров были арестованы вторично и угодили в концлагерь Заксенхаузен. Правда в так называемый «бункер Целленбау», где находилась политическая, военная и прочая элита стран оккупированной Европы. Содержание было близко к санаторному, с правом выхода. В 200 метрах от лагеря находился замок Фриденталь, в котором располагалась школа диверсионно-агентурных кадров ОУН, которую руководители ОУН нередко посещали, оттуда же держали связь со своими подельниками. Лишь в сентябре 1944 г., когда немецкая армия откатилась на запад, а Украину заняли советские войска, немцы вновь испытали потребность в С.Бандере. Он со своими приспешниками был выпущен на свободу, а ОУН опять подняла лозунги «відродження української державності».

   Сошку же помельче, сформировав из них зондеркоманды и шуцманшафтбатальоны, гитлеровцы в 1941г. отправили заниматься любимым делом: расстрелами в Бабьих Ярах разных масштабов и сжиганием деревень Белоруссии. В остальном бандеровские «герои» не годились даже на «пушечное мясо»: они оказались совершенно негодными солдатами, крайне трусливыми и плохо обучаемыми, «немецкие союзники» их просто-напросто презирали.

   Но так повезло не всем. Множество «борців за волю» тянуло нудную лямку полицаев, к тому же ежедневно рискуя получить партизанскую пулю. И в конце концов, сговорившись, на закате 1942 г.они, как описывает «Літопис УПА» (Торонто, 1978), дружно двинули по лесам, где слились в УПА и стали (о пиршество освобожденного духа!) вырезать польские села, еврейские семьи и не внушавших им доверия украинцев.  

    В результате, например, до конца лета 1943г. с еврейским населением Западной Украины (до войны их там проживало около миллиона) было покончено. Временная инструкция УПА от 7 сентября 1944 г. констатировала:«5. Жидівське питання. Проти жидів не проводили жодних акцій. Жидівське питання перестало бути проблемою (їх залишилось дуже мало)».

   Но это будет позже. Летом же 1941г. немцы четко дали понять бандеровцам и прочим националистам ─ никакой самодеятельности! В дальнейшем все их действия, в том числе и создание, и действия УПА ( вплоть до подготовки для нее командного состава), проходили под контролем гитлеровцев. 

    С тех пор прошло 74 года. И как бы ни пыжились  власти постмайданной Украины сегодня изображать свою «самостийность» в поведении, традиции «щеневмерликов» не прерываются. Разве что происходит смена кукловодов, дергающих их за ниточки, да поставленные теми цели и задачи. Отсюда и смена вывесок.  Новым хозяевам не по нраву слово «фашизм»? Пусть будет «демократия», всего и делов то! Главное, чтоб на содержании режима  не отражалось. Пусть. Однако и помнить киевскому режиму чем кончили уважаемые ими предшественники, тоже не помешает. А если и забыли, найдется кому о том освежить память.