Юрий Кукурекин

    Кто бы мог подумать, что человек с медицинским образованием, верой и правдой стоящий на страже здоровья луганчан, окажется тонкой натурой с художественным вкусом и обширными познаниями в области искусства.
Анатолий Иванович Саньков – врач анестезиолог Луганской областной клинической больницы. По окончании Луганского медицинского института отработал три года в г. Красный луч. Потом – клиническая ординатура в институте сердечно-сосудистой хирургии имени Н.Амосова в Киеве, трудился в Луганской областной больнице. Потом ушёл в амбулаторную анестезиологию 3-й городской стоматологической поликлиники, где организовал анестезиологическую службу, проработав 10 лет.
Загорелся идеей организации более объёмной анестезиологической службы. Познакомился с этим в Москве, его поддержал в то время главный специалист по анестезиологии профессор Можаев Г.А. Обращался с этой идеей ко многим главным врачам, но не нашёл отклика.
Дальнейшая трудовая деятельность – 9-я городская больница гор. Луганска. В это время – депутат городского Совета. С 1998 по 2003 г.г. работал в Йемене, вернувшись – вновь стал трудиться в Луганской областной клинической больнице, в отделении интервенционной радиологии.
Но как же Анатолий пришёл к искусству?

- Не знаю, мать была неграмотной, просто ходил в библиотеку, читал какую-то сентиментальную муть, сам стал покупать книги. То есть, занимался самообразованием. В «советское время» «перелопатил» массу литературы, читал просто всё подряд, потом уже привыкал к Трифонову.
Так кто же такой искусствовед?

- По большому счёту – это профессионал в области искусства. То есть, он проводит, просто напросто, большую научно-исследовательскую работу по изучению сущности искусства, художественного метода и художественного образа.
Ну, а живопись, почему?

- Нет, меня всё интересует: музыка, литература, живопись – обычный дилетантский набор(смеётся). Но, конечно, не в двух-трёх время
 ползарплаты отдавал за книжки. А в них интересовали не только тексты, копался в альбомах, смотрел живопись. Ещё в юности мечтал стать искусствоведом. Почитывал статьи, делал сам альбомы с репродукциями из
 журнала «Огонёк». Потом оказалось, что эти вещи давно известны…И, где бы ни был – обязательно в музеи….

Анатолий Саньков сегодня ярый приверженец творчества известного луганского художника Иона Стегереску. 

Как это случилось?

- Лежал в торакальном отделении, был с собой ноут-бук, по которому стал смотреть фильм о Ван-Гоге. А тут рядом лежащий пациент (Стегереску) и говорит: «Ух ты – Ван-Гог!». Так завязался разговор, обнаружились общие интересы и познания. В сфере общего интереса оказались художники,
 известные далеко немногим, например, Анатолий Зверев. Выяснилось, что мой сосед был художником, живущим в Вергунке, только что «отработавшим» персональную выставку, и не первую, в картинной галерее Симферополя, в фонды которой были взяты несколько его работ. Ничего себе! А я о нём никогда не слышал, хотя знаю местных художников, хожу на выставки. Для нашего общества художники, которые пытаются «на тоненькой ниточке» выработать что-то настоящее – это маргиналы, которые сами для себя играют на каких- то инструментах, пишут книги, читают стихи. Зато культуры как таковой нет, поскольку не хватает традиций, поддержки и общественного запроса. Особенно нет осознания смысла и важности современной культуры (то есть, самого себя). Для наших чиновников она априори подозрительна и непонятна… «Общаться с искусством (живописью, музыкой) необходимо для того, чтобы попытаться убить в себе кентавра, минотавра, убить в себе животное, очеловечиться, стать человеком, довести себя до катарсиса (наслаждения) –хотя бы на какой-то момент. Можно выключиться из времени и попытаться стать Богом. Мистерия общения с искусством. Чем меньше мы общаемся с искусством, тем меньше останавливаем время, останавливаем миг, превращаемся в животных и «бизнесменов». Искусство противоположно совокуплению слепых в крапиве. Художник, искусство – это мост над бездной(бездна – наша жизнь)*(Паола Волкова).

Это мысли больших, уважаемых Саньковым А.И. людей, у которых он, по его утверждению – постоянно учится. Открывая выставку работ художника Иона Стегерэску в Доме творческой интеллигенции «Светлица» (Луганск), он заметил: «Я не могу быть объективным, я только субъективен, да ещё и по-дилетантски субъективен. Мы привыкли к тому, что художник правильно пишет. Но, художник должен не правильно писать, а правильно публично ошибаться, чтобы интереснее было за ним следить, потому, что всё правильное уже написано и создано. «Бессмысленно повторять или описывать вещь, описывать дерево, здание, мост – сам стань деревом, сам стань зданием, мостом – перевоплотись», – писала Марина Цветаева.
 И ещё: картины, живопись делятся не на хорошие и плохие, а на те, которые нравятся нам и которые нравятся кому-то другому. Вся штука в том, что хорошая живопись отличается от плохой не тем, что она хорошо написана, а тем, что за нею стоит внутренний жест, движение души. Попросту говоря, чувство, всё равно какое: боль, радость, умиление, страх…».

Вот таков он – неординарный человек, врач и искусствовед по велению души – Анатолий Саньков