«ВЕЧНЫЙ МИР». КОНЕЦ ЕВРОМЕЧТАМ. 

  В этом году исполнилось 330 лет со дня события, означавшего прекращение многолетнего русско-польского противостояния. После долгих и трудных переговоров польско-литовские представители и выдающийся российский дипломат, начальник Посольского приказа князь Василий Васильевич Голицын (6) 16 мая 1686 года подписали в Москве «Вечный мир». 
  Он подтверждал условия Андрусовского перемирия 1667 года и закрепил за Россией Смоленск с окрестностями, Левобережную Украину, Запорожье и Северскую землю с Черниговом и Стародубом. За единовременную компенсацию в 145 тысяч рублей поляки навсегда отказывались и от Киева. Договор также обусловил участие России в антитурецкой коалиции европейских государств, т. наз. «Священной лиге» – союзе Австрии, Речи Посполитой и Венеции, что, в общем-то отвечало российским интересам.
   «Вечный мир», по сути, означал конец того периода, который народ Малороссии и хронисты того времени точно припечатали словом «Руина». После смерти Богдана Хмельницкого разнообразные казачьи группировки схлестнулись в борьбе за власть. Развернулась гражданская война всех против всех. Противоборствующие гетманы (число коих иногда доходило до четырех одновременно) привлекали на свою сторону не только Россию или Польшу, которым, впрочем, легко изменяли, но вытаскивали на арену татар, турор, а также всевозможных наемников. Грабеж и насилие довели землю Малороссии до полного разорения. А все началось со взятого вопреки Переяславской раде, как выразились бы сегодня, «курса на евроинтеграцию».

                                    ЗА ЧТО БОРОЛИСЬ?

  Из более чем десятивековой истории Руси, наполненной исключительными по значению событиями и личностями мирового масштаба, украинские идеологи предпочитают выхватывать незначительный период Гетманщины. Деятели именно этого периода, известные преимущественно своей алчностью, тем не менее, возносятся ныне на щит в ранге зачинателей и первопроходцев «великого украинского дела». Если рассматривать требования, с которых начиналась Хмельнитчина, то основных было примерно три:

 1)увеличение количества реестрового, т.е. несущего службу и получающего  жалованье из королевской казны, казачества;

 2) прекращение гнета Православия и ликвидация церковной унии:

 3) свобода самогоноварения или как тогда выражались право «вольного винокурения».

Последний пункт был непременным требованием всех казачьих бунтов. В Речи Посполитой монополией на винокурение и продажу спиртного пользовалась

исключительно польская шляхта и еврейские арендаторы.

   Кроме этого у казачьей верхушки была мечта занять в Малороссии место польской шляхты со всеми вытекающими привилегиями. Речь о независимости от Польши не шла вообще ни в одном документе, хотя  уже в ходе восстания стали выдвигаться вопросы некоторой автономии и самоуправления.  Руководители казачества не имели намерения и нарушать сословную организацию общества, отменять крепостное право. Социальные вопросы поднялись, когда первоначальный казачий бунт вылился в полнокровную крестьянскую войну.

   В ходе войны 1648-54 гг. между Польшей и восставшими заключались разные договоры: Зборовский получше, Белоцерковский уже поплоше. Хотя и тот не был ратифицирован польским сеймом.  Шляхта не желала вести никаких переговоров, зато имела твердое намерение посадить всех мятежников на колья, что и делали польские жолнеры с каждым пойманным казаком.

   И вот собралась Переяславская рада. Все прежние желания казачества, согласно мартовских «Просительных статей» были удовлетворены русским царем. Но спустя какое-то время встал вопрос: что делать дальше? Ситуация весьма напоминает 1991 год. Тогда тоже, казалось бы, сбылись мечты самостийников, которые получили под полное управление страну, экономика которой входила в десятку самых развитых в мире. А вот как ей нараспорядились…

  Что в твоем  XVIIвеке! Хотите 40 тыс. реестровых? – спросили в Москве. Пожалуйста! Только содержание их будет за счет собираемых у вас налогов (Москва в свою пользу с Малороссии ничего не имела). При такой постановке вопроса цифра в 40 тыс. сразу потеряла прежнюю привлекательность. Это что выходит, рассудила казачья старшина, - от себя отрывать?! И список реестровых стал таять.  С течением времени, вводили каких- то «помощников» и «подпомощников», и прочие бюрократические выкрутасы. Хотя на содержание и подготовку войска списывались немалые суммы, но все кончилось тем, что, когда при походе фельдмаршала Миниха в 1736г. на Крым (он тогда основательно пожег и разрушил Бахчисарай) попытались привлечь вспомогательный 16-тысячный корпус из Малороссии, то из него почти каждый пятый тут же дезертировал по дороге на службу. Да и остальные, половина из которых оказалась без лошадей, по меткому выражению Миниха были «как мыши, только даром хлеб едят».  Не та же деградация получилась и с армией Украины, которой в свое время достались три лучших военных округа СССР?                                                                                                                                                                                                               

  Не было особой радости и от прекращения гнета Православия – быстро привыкли, да и вряд ли казачья верхушка была особо религиозной. Вот разве что самогоноварение веселило – гони и пей, хоть залейся! Однако в коммерческом отношении и здесь не все сложилось. Изначально спиртное возили в Москву возами, но потом царь попросил Б.Хмельницкого прекратить это безобразие. Там производство водки было в ведении государства, как и «царевы кабаки». Хмельницкий выполнил просьбу, и с тех пор подобная деятельность рассматривалась как контрабанда.

  И с экономикой стало негладко.  Вдоволь наказаковавшись во время  Хмельнитчины и пограбив польские имения, не все посполитые имели желание вновь возвращаться к сохе. Совсем как нынешние вояки из украинских добробатов. А уж становиться подневольным слоем у новоявленных хозяев из казаков тем более.

 Да и какие права у казачьей верхушки? Даже гетман без выборов – никто. Пока служишь – имеешь ранговые маетности, жалованье да что удастся урвать из полковой казны (редко кто туда не заглядывал). Но вокруг кучи завидущих глаз конкурентов, которые совсем  не прочь тебя сожрать! Хорошо если просто скинут, а то, неровен час, придется и с жизнью расстаться. Подобное бывало нередко. Аналогия с временами «нэзалэжности» не просматривается? Вливаться же в российское служилое (крепостного права тогда в России не было) дворянство у казачьей старшины было слабоватое желание. Прав собственности у дворян маловато, зато сплошные государственные обязанности. Это не польская  шляхта!

  В общем, не все сталось, как мечталось! Масса казачьих ватажков заворчала. Пока был жив Хмельницкий еще тихо, а после его смерти уже в полную силу: за что боролись?

Вот тут поляки и подсуетились, предложив свои планы «евроинтеграции».

                                   «ЕВРОИНТЕГРАЦИЯ» ПО ВЫГОВСКОМУ.

  После смерти Богдана Хмельницкого в 1657г. как бы временно исполняющим обязанности гетмана при неполнолетнем Юрасе Хмельницком стал генеральный писарь Иван Выговский. С ним и связан своеобразный план об «ассоциации», так называемый Гадяцкий договор.

  Уже в октябре 1657г. на старшинской раде в Корсуне Выговский заявил, что «царь прежние вольности у нас отнимает» и «Я государю не присягал, присягал Хмельницкому», чем внес  в ряды старшин известную смуту. Одни поддержали гетмана, а другие, как полтавский полковник Мартын Пушкарь резко выступили против него. В ответ Выговский привлек крымских татар и, осадив Полтаву, взял Пушкаря вероломством, а город отдал на погром татарам.

. 6 сентября 1658 г. на старшинской раде в Гадяче Выговский заключил договор с польским послом Станиславом Беневским. Согласно ему запорожское войско отказывалось от царского подданства и закладывалось под польского короля. Украина соединялась с Речью Посполитой на правах якобы отдельного государства под названием «Великого Княжества Русского». Положение народа не оговаривалось в трактате, однако подразумевалась по соглашению с поляками реставрация крепостного права. Как пишет в монографии историк Н.Костомаров: «Отвергая сомнения, полковник Тетеря крикнул: «Эй, згодимося панове-молодцы! З ляхами бильше будемо мати! Ласкаве теля дви матки ссе!».

  Ведь самое желанное – договор предусматривал по рекомендации гетмана производство королем в шляхетское звание около ста человек ежегодно. Исключая дипломатическую ретушь, это было главное, чего желала и видела в договоре казачья старшина. Алчно заблестели глаза будущих шляхетных владельцев над людскими душами! Поляки же видели главное в возвращении Малороссии под польскую корону, а там, надеялись, все встанет на круги своя.

  В апреле следующего 1659 года на сейм в Варшаве прибыла представительная казачья делегация в 200 человек. Хотя сейм немало противился – поляки даже вообразить не могли, что бывшие холопы до такой степени распояшутся, что будут требовать равенства прав. Но в решающий момент в обсуждение вмешался Станислав Беневский и предложил сенаторам согласиться для вида, а там - какие у пана могут быть обязательства перед хлопом?!

  Как бы то ни было, и сенаторы, и казачье посольство принесли друг другу взаимную присягу. Казаки, конечно. не были столь наивны, чтобы верить в серьезность польских обещаний (поляки их ни разу не выполняли), но каждый надеялся, что именно ему что-нибудь перепадет.  Сословный эгоизм и алчность делали свое дело. Ситуация словно калька напоминает недавние события с ассоциацией с ЕС. Правда, тогда некоторым удалось получить шляхетское звание, например, шурин Б.Хмельницкого полковник Василий Золотаренко сделался шляхтичем Злотаревским. Да что толку, если воспользоваться этим званием было затруднительно? Народ, избавившись от польской шляхты, ни за что не согласился бы на замену ее своей, доморощенной. Приобретенное шляхетство сыграет еще свою роковую роль для его носителей, служа неопровержимым доказательством измены.

  Тем временем царь, узнав о Гадячском соглашении, издал грамоту, в  которой объявил Выговского клятвопреступником и изменником и призвал население к восстанию против него. Развернулась гражданская война. На помощь восставшим, возглавляемым генеральным судьей Иваном Беспалым,  стали подтягиваться российские войска.

  С тем временем связана и так называемая «Конотопская битва»,  350-летие которой было широко отпраздновано в 2009г. Впрочем, любой неудачный эпизод в действиях российской армии у украинских «фахівців з історії» превращается в грандиозную «битву» и «победу». Школьные учебники пестрят картинками, изображающими «щирых украинцев», которые рубят звероподобных «москалей». «Конотопські Канни», где якобы украинцы разбили 150- тысячное русское войско, из серии привычных сказок, существующих в воспаленном свидомом мозгу. Начнем с того, что население России в середине XVII века составляло 4, 8 млн. человек. Соответствующей была и регулярная армия. По штатному расписанию Разрядного приказа – 115 тыс. человек.  Это по штату. Фактически же 60-70 тыс. человек. И это вместе с больными, командированными, вместе с гарнизонами, которых на огромную Россию нужно было немало.

  А вся «Конотопская виктория» заключается в том, что крымскими татарами, которые составляли главную часть «українського війська» гетмана Выговского, не считая разноплеменных наемников, была захвачена в засаду и вырублена русская дворянская конница – 4,7 тыс. человек. Однако татары не смогли даже прорвать оборонительные ряды русской армии и оказались изрядно потрепанными от ружейного и пушечного огня. Воевода Трубецкой организованно отступил к Путивлю. А в это время народное восстание против изменника Выговского приносило свои плоды. Вскоре татары, наловив людишек из окрестных сел для продажи на рынках, ретировались в Крым, а Выговский спешно сбежал в Польшу, даже жену оставил. Там он ввязался в какую-то интригу и был спустя несколько лет расстрелян поляками по обвинению в измене.

 Судьба же Гадячского договора незавидна. И так сейм принял его в более чем урезанном виде. В частности  идея Княжества Русского была уничтожена, равно как и ряд других статей. А потом договор был и вовсе забыт. 

  Однако современная украинская историография преображает Выговского, этого предателя и палача собственного народа в просвещенного и прогрессивного «европейца»:

«Иван Выговский и его ближайшее окружение искренне хотели создать из Украины государство европейского образца… под протекторатом польского короля» (Шевчук В. «Козацька держава»).

  Восставшие тогда избрали гетманом Юрася Хмельницкого. Но не пройдет и года, как изменит  и он. Впоследствии он метался в разные стороны, был не только польским ставленником, но и турецким, а закончил свою жизнь в монастыре. Не лучше были и последующие гетманы. И всегда их алчность перемешивалась с самыми «патриотычными» речами. Что у сегодняшних украинских политиков!

  А земля меж тем действительно все больше преобразовавалась в «руину».  В конце концов гетманам и извлекать доход, и торговать стало нечем. Вот разве что самими людишками. А здесь главный потребительсего товара – турки. Так и стал гетман Правобережья Петр Дорошенко (1665—1676) турецкоподданным, а его столица Чигирин превратилась в огромный невольничий рынок. При этом Дорошенко, что его современный почти однофамилец, постоянно надоедал султану с просьбами дать денег,  прислать войска, преследуя по сути одну-единственную цель – еще хоть денек продержаться при власти. 

  В нашем веке вроде трудновато подыскать аналогии. Торговать людьми как-то не принято. Разве что их органами. Не зря, видно, новый и.о. министра здравоохранения Украины, врач из США Ульяна Супрун заявила: Приложу все усилия, чтобы закон о трансплантации был принят! Значит, дело гетмана Дорошенко живет и процветает!

                                                * * *

   Слава Богу особо тяжкие времена «Руины» с подписанием «Вечного мира» миновали. Но не привычка верхушки Гетманщины к попрошайничеству. В конце концов, российские власти это достало.  Екатерина ІІ в наставлении П.А.Румянцеву при назначении того в 1764г. малороссийским генерал-губернатором между прочим писала: «От сей толь обширной, многолюдной и многими полезными  произращениями преизобильной провинции, в казну государственную (чему едва кто поверить может) доходов никаких нет. Сие однако ж так подлинно, что напротив того еще отсюда отпускается туда по сороку по восьми тысяч рублей». На том императрица и прикрыла Гетманщину – этот «славный период украинской истории». Чего у нее не отнять – хозяйственная была!

Дождется ли, как бы мы к ней не относились, многострадальная Украина своего хозяина или на повестку дня встанет вопрос о ликвидационной комиссии этого обанкротившегося «предприятия»? Время покажет.

   Александр Акентьев.