Анастасия Шуркаева

Завтра, 2-го июня, в 2014-ом прилетит самолет и убьет людей в центре Луганска.
Мне было до ужаса страшно. Я его видела. Видела, как он выпустил ракеты. От этого упала на остановке Центральный рынок, что совсем недалеко от здания, которому все предназначалось.
Люди кричали: "Он выстрелил". Потом все кричали еще громче и бежали. И я бежала. В красивых босоножках на каблучке, что было трудно и неудобно.
А милой женщине, которая погибла в результате обстрела, было убежать невозможно... Ей… оторвало ногу. Вместе с удобной обувью... Понимаете?!
Никто не мог поверить в реальность происходящего. Я добежала домой и стала всем сообщать правду. Это был самолет! Я видела! Он выстрелил. Своими глазами видела!
...И тут я впервые столкнулась со страшным экспериментом над человеческим сознанием. Людям вдолбили, что луганчанам верить нельзя. Что никакого самолета не было, что взорвался кондиционер, что кто-то выстрелил, сидя на макушке елки в сквере и т.д...
В мою дверь позвонили. Это был отец мужа. Он пришел, потому что мама мужа со мной поговорила по телефону. Она выяснила, что случилось. Я ей сказала правду. Папа пришел, потому что он видел еще больше, чем я. Он был в том сквере. Он видел момент, когда ракеты убивали людей. И видел весь кошмар.
Он говорил со мной как психиатр. Тихим голосом. Расспрашивал, что я думаю и чувствую. А потом мы оба тихо плакали. Я, чтобы ему не показать. Он, чтобы я не видела.
Война началась. В моей маленькой жизни началась война. Которая все изменила.
 Людей убили. Среди белого дня.