Пожалуй, всем ценителям таланта поэта, актера и барда в нашем Триграде (Северодонецк-Лисичанск-Рубежное) известно, что Высоцкий выступал  с концертами в Северодонецке  21-24 января 1978 г. Кстати, автор этого материала тоже был на одном из концертов Владимира  Семеновича и переписал себе на память слова Высоцкого в книге почётных гостей Ледового дворца Северодонецка:
Не чопорно и не по-светски —
По человечески меня
Встречали в Северодонецке
 Семнадцать раз в четыре дня.
Те, кто Высоцкого любил, радуются любому найденному неизвестному ранее свидетельству о его жизни. И удивляются, если обнаруживают эти свидетельства совсем рядом. Так удивился и я, увидев Владимира Высоцкого на фотографии вместе с Анатолием Ковтуном - известным в Рубежном краеведом, педагогом,  бывшим спортсменом-альпинистом. (На фото  - после съемок фильма «Вертикаль». Владимир Высоцкий в окружении альпинистов. Анатолий Андреевич в самом верху). 
Выяснилось, что Анатолий Ковтун и Владимир Высоцкий давно были  знакомы. Встречались и в Рубежном, куда после концерта в Северодонецке приезжал известный бард.  Собственно, лучше меня об этом расскажет сам Анатолий Андреевич.
«Первый раз мы встретились с Высоцким… Это было в Одессе, в 1959 году, на турслете студентов одесских вузов (в одном из которых я и учился). Кроме официальных концертов, он давал и импровизированные, случайные. Прямо в студенческом общежитии. Правда, тогда в его репертуаре было много «дворовых» песен, которые мне, честно говоря, не понравились. Но я ему как поэту отдал рукопись своих первых стихов. У него никогда не было чувства превосходства, снисходительности, что ли. Он ко всем относился на равных. С неподдельным уважением. И эти качества у него были непреходящими, независимыми от степени известности. Просто он был, как бы сказать… настоящим - всегда, во всем, со всеми. «Лучше гор могут быть только горы» - пел Высоцкий. Мне как альпинисту эта мысль - родная. Вторая встреча состоялась именно там, в горах? Летом 1961 года снимался фильм «Белый взрыв». Мы, студенты, участвовали в массовках. Высоцкий играл в этом фильме не главную роль. Но большая личность ощущалась и в малом. Потом был фильм «Вертикаль». В 1968-69 годах я серьезно занимался альпинизмом, выполнил норму кандидата в мастера спорта… Это было в Чегете, на Кавказе. Всесоюзный сбор инструкторов по туризму. Мы дублировали артистов во время съемок фильма: проходили по оврагу, висели на скале и т. д. Высоцкий приходил к нам посидеть у костра. Послушать рассказы альпинистов. А через день по услышанному сюжету уже была готова песня. Здесь он написал «На братских могилах», «Скалолазка» и некоторые другие. «На братских могилах не ставят крестов, и вдовы на них не рыдают» - именно эти строчки он написал после того, как побывал в Баксанаком ущелье, на кладбище туристов-альпинистов. А вот история второй песни. На склоне горы бывает «сыпучка». Тронешь ногой - весь склон сыплется. В этом случае надо сразу мчаться вдоль склона иначе втянет в ущелье. Все произошло на наших глазах. Один молодой парень попал в сыпучку. У самого края ущелья он оттолкнулся от скалы и прыгнул на другую сторону - там рост куст. Он ухватился одной рукой за этот куст. Продержаться таким образом он мог несколько секунд. Мы все были в каком-то оцепенении. Быстрее всех сообразила одна девушка. Она обвязалась веревкой, взяла на карабин и бросила другой конец веревки парню. Она успела. Она спасла ему жизнь. «Вдруг сорвался вниз, но успел сказать: «Ах, какая же ты близкая и ласковая, Альпинистка моя, скалолазка моя…» - Слушали мы уже на следующий день у костра…   
Высоцкий два вечера провел в Рубежном. После выступления в Северодонецке он приезжал к нам в город. Останавливался он на квартире у Анатолия Нескородева. Застолье. Гитара. Мужской разговор. Не все, что мне запомнилось из тех встреч, можно так запросто выплеснуть на газетную полосу. Но о двух моментах я расскажу. Я был и на его концертах. Заходил с ребятами к нему за кулисы. Но там не та обстановка, чтобы что-то спросить. Там все на бегу. А вот в тесном кругу разговор получается откровенным и прямым. У Владимира Семеновича спросили, почему в Северодонецке, когда весь зал скандировал: «Про шахтеров» - просил спеть песню «И шуточку «даешь стране угля» мы чувствуем на собственных ладонях», - он все-таки ее не спел. Высоцкий ответил: «Я не красная девица, чтобы сначала скромно зайти за кулисы, а потом, как великое одолжение, все же явиться-появиться перед публикой под бурные овации. Нет. Я что запланировал, то и спел. И все. Исключение было только на одном дневном концерте. Седой мужчина с первого ряда, видимо, ветеран войны, попросил спеть песню о человеке, который не стрелял. Я по просьбе понял, что это что-то личное. Возможно, и у него была похожая судьба. Здесь я отступил от своих правил». С этими словами Высоцкий взял гитару.. .«Рука упала в пропасть с дурацким криком: «Пли!», И залп мне выдал пропуск в ту сторону земли». Когда он начинал петь, для него существовала только песня. Он уходил в ее мир. Особенно мне запомнилась тогда его песня о стрелках из «Эдельвейс». Он ее по-особому как-то спел в Рубежном в узком кругу знакомых, альпинистов. Разговор шел о приюте Чегет (его строил, кстати, и спортсмен, педагог из Рубежного Анатолий Рудичев).  Называется приют - «Приют одиннадцати». Сейчас у меня в памяти этот разговор тесно связался с его песней «Сверкал закат, как сталь клинка…» Немецкие альпинисты поднялись на Эльбрус и установили там свой флаг. Наше командование поручило 11 лучшим советским альпинистам водрузить наш красный стяг. «А до войны вот этот склон Немецкий парень брал с тобою. Он падал вниз, но был спасен, А вот теперь, быть может, он свой автомат готовит к бою». Немцев было в два раза больше. Альпинисты вверху, ниже - спецотряд прикрытия. «Отставить разговоры. Вперед и вверх, а там, Ведь это наши горы, Они помогут нам…» Красный флаг водрузили на Эльбрусе, на самой высокой вершине Европы. Когда движется лед, - советские и немецкие солдаты-альпинисты появляются на поверхности. Погибшие в том бою. Как живые… 
  Через день мы вместе улетали из Северодонецка на одном самолете. Опаздывали. Высоцкий бежал первым, опережая всю нашу группу. И вдруг, уже почти у взлетной полосы он остановился, как вкопанный. Рядом мужчина продавал в ведре  черные и белые гладиолусы. Суета, нервозность, считанные минуты остаются до нашего рейса. А он вдруг заявляет: «Может, Анатолий, и весь смысл жизни - выращивать вот такие цветы?»  После этого на даче я стал выращивать  гладиолусы. Черные не прижились. А вот белые я всегда раздаю людям. Просто так. Каждый год. 25 июля, в день смерти Владимира Высоцкого».
 PS  И вот снова настали трагичные времена – снова по нашей земле поползли немецкие танки: отряд – хищные, семейство – кошачьи. «Леопарды» лязгают натовскими гусеницами…Что бы сейчас спел нам Владимир Высоцкий, если был бы жив? Может быть, это…
 
 
Здесь никто не найдет, даже если б хотел,
Руки кверху поднявших.
Всем живым - ощутимая польза от тел:
Как прикрытье используем павших.

Этот глупый свинец всех ли сразу найдет,
Где настигнет - в упор или с тыла?
Кто-то там впереди навалился на дот -
И Земля на мгновенье застыла...

 … Кто-то встал в полный рост и, отвесив поклон,
Принял пулю на вдохе,
Но на Запад, на Запад ползет батальон,
Чтобы солнце взошло на Востоке.
 
Владимир ПЕТРУШЕНКО