Дмитрий Табачник о событиях на Майдане и национальных писательских кадрах

Максим ЗАМШЕВ

Наш собеседник – один из самых информированных украинских политиков. Его оценки позволят не только разобраться в событиях недавнего прошлого, но и понять суть происходящего на Украине сегодня.

– Если вспоминать события 2014 года, как вы полагаете, у Януковича были другие варианты? Или существовала историческая предопределённость и Украина была обречена именно на такое развитие событий?
– Я не считаю, что стоит говорить о предопределённости. До самых последних дней существовали варианты. Я в украинской политике с 1990-х, среди силовиков было немало тех, кого я хорошо знал, а потому обладал информацией.
18–19 февраля, за несколько дней до катастрофы, на Майдане произошло успешное продвижение сил правопорядка. Они заняли позиции уже в ста двадцати метрах от трибуны. И лидеры, и протестующие были полностью деморализованы. Так называемый комендант Майдана Андрей Парубий (бандит и убийца, автор Одесской трагедии) спрятался в больнице, ему организовали госпитализацию под ложным диагнозом. А Турчинова тайно вывезли с Майдана, забинтовав для маскировки.
Оставалось сделать последний рывок, чтобы восстановить правопорядок, и это нашло бы поддержку в обществе. К тому времени в результате насильственных действий протестующих уже были и покалеченные, и убитые. Но последнего рывка не случилось. Наоборот, поступила команда главы МВД Виталия Захарченко отступить. Зная Виталия Юрьевича как человека дисциплинированного, уверен, что он не мог поступить так без прямого указания президента Украины… И это только один эпизод.
В ночь с 18-го на 19-е я присутствовал в одном из штабов, там было несколько министров, мы получали информацию, обстановка была рабочей и не предвещала катастрофы. У силовиков был чёткий план действий – как направить поток людей, оттеснённых с площади Свободы, отфильтровать статистов и задержать тех, кто замешан в преступлениях. К сожалению, план так и не осуществили.
Была возможность переломить ситуацию и ранее – в январе. После новогодних праздников мы с одним из коллег-министров позволили себе несколько авантюрную ночную прогулку по Майдану. Там были в основном пустые палатки и разнообразные антисоциальные элементы. Кстати, начальники милиции всех областей Украины руки потирали, радуясь, что многочисленные бездомные стеклись из регионов на Майдан. Здесь им платили за участие в массовке, чтобы создать образ «народного восстания». Майдан, по сути, был своего рода Колизеем по образцу первого века нашей эры. Вся беднота могла неделями обитать в сытости, на полном обеспечении организаторов Майдана.
Ситуацию можно было переломить не раз… Я думаю, что роковую роль в обмане и президента Украины Виктора Януковича, и президента России Владимира Путина сыграло коварство, лицемерие и подлость западных партнёров. Назову поимённо – госпожи Меркель и господина Обамы.

– А как бы поступили вы на месте Януковича?
– Мне трудно говорить, как бы я поступил на месте Януковича. Я не был ни на месте императора Нерона, который империю, по сути, разрушил, ни на месте императора Диоклетиана, который империю воссоздал. И мне сложно представить, что испытывал Янукович в те дни. После мы с Виктором Фёдоровичем неоднократно встречались, и он глухо так и очень печально сказал, что были угрозы его самым близким людям, его внукам. И угрозы не от бандитов типа Парубия, Яроша или Тягнибока. За их спиной стояли люди более серьёзные, связанные с западными государствами. От офицеров его охраны (они обеспечивали связь) знаю, что бесконечные ночные звонки с угрозами и президенту Украины, и членам его семьи поступали от нескольких персонажей – Нуланд, заместителя Госсекретаря США, от посла США Пайетта. Но главным телефонным террористом выступал, конечно же, Байден, в то время вице-президент США, угрожавший Януковичу прямой расправой… Может быть, в том числе поэтому он и уступил.
Но победить можно было. И пример президента Белоруссии Александра Лукашенко тому доказательство.
В «Литературной газете» раньше была популярная рубрика «Если бы директором был я». Своего рода клапан, чтобы спускать пар интеллигенции, творческой и инженерно-технической. Отец мой работал на большом оборонном предприятии и тоже отправлял в эту рубрику свои соображения…
Так вот, если бы директором был я, то, наверное, поступил бы, как требуют того законы Украины. Пресёк беспорядки. Без колебаний! Если ты присягал на Конституции защищать страну и народ, значит, обязан эту клятву выполнить и применить силу против врагов страны…
На сегодняшний день в борьбе на героической земле Донбасса погибли уже десятки тысяч мирных людей. Страшно это говорить, но, наверное, и народ, и история оправдали бы решения главы государства по ликвидации беспорядков на Майдане даже в случае гибели нескольких десятков человек. Если исходить из исторической миссии руководителя, несущего ответственность за страну.
Виктор Фёдорович несколько раз с гордостью заявлял, что не пролил ни капли крови. Да, наверное, с точки зрения глубоко верующего человека это правильно. Но мне всегда вспоминается сентенция Черчилля, когда его политический оппонент Чемберлен вернулся в Англию после «Мюнхенского сговора» со словами: «Я привёз вам мир на целое поколение». Реакция Черчилля актуальна для любого современного политика. Есть два выбора. Между позором и войной. Если вы выбираете позор, то обязательно получите войну.
Янукович выбрал, я бы сказал, позорную капитуляцию, и в результате получил кровавую гражданскую войну, которая более всего отразилась на его родине, ведь он донбассовец. Мирное население, конечно, жалко всюду, но любому человеку больнее видеть, как разрушается и страдает его малая родина.
– Идеологам Майдана удалось убедить мир и даже кого-то в России, что борьба против Януковича – это борьба за свободу, за лучшую жизнь, что Янукович коррупционер, что его люди отжимают бизнес у честных предпринимателей. Но ведь очевидно, что Украина после Майдана потеряла массу преимуществ – в безопасности, экономике. Не говоря уже о колоссальной степени несвободы, которая воцарилась на Украине… Почему не удалось в 2014 году информационно этой навязываемой «картине мира» противодействовать?
– Нужно признать, что в информационных технологиях западные оппоненты всё-таки сильнее нас. И в том, что мы уступаем, причин немало. Для иллюстрации того, как создаются мифы, расскажу показательную историю. В 2004-м, ещё при президенте Кучме, я работал зампредом правительства. Дело было задолго до прихода Януковича на пост президента, ещё до первого оранжевого Майдана.
От многих моих друзей, далёких от политики, до меня стало доноситься, что Янукович и его люди якобы отжимают бизнес. При этом доказательств никаких не приводилось, на что я и обращал внимание жалующихся. И тут один из друзей, крупный научный работник, академик-биолог, весьма пылко, чуть ли не задыхаясь, приводит конкретный пример про «беспредельные методы Януковича». На Украине в это время началась целая кампания дезинформации вокруг якобы рейдерского захвата знаменитого днепропетровского клуба-ресторана «Бартоломео». История подавалась как событие государственного масштаба, поэтому я не поленился, связался со строителем и владельцем престижного клуба, который мне рассказал, что у него всё в порядке. Да, приходил в «Бартоломео» кандидат в президенты Янукович со своей командой. Поужинали, заплатили до копейки. Всё.
И когда ко мне приходил очередной журналист или какой-нибудь общественный деятель с теми же жалобами на беспредел людей Януковича, я иногда набирал владельца «Бартоломео», включал громкую связь и снова спрашивал, не отжали ли у того бизнес. «Что, опять паникёры или журналисты интересуются?» – спрашивал устало ресторатор и отчитывался, что у него всё нормально, никаких рейдеров.
На Украине с помощью некоммерческих организаций создали нарратив, модный среди молодёжи, что «донецкие» отжимают бизнес, беспредельничают. Эта мантра была особенно активно подхвачена в Киеве, потому что революция делалась в столице.
Но когда к власти пришёл Ющенко и его банда, мы, его оппоненты, увы, слишком мало говорили о том, какая невероятная коррупция, не снившаяся «донецким», разрослась при Ющенко. Примеров коррупции было немало. Я, например, как депутат от оппозиции подал несколько десятков запросов в Генпрокуратуру и в результате остановил проект Ющенко, его жены и тёщи по перестройке уникального памятника барокко XVIII века – Мариинского дворца, созданного по проекту Растрелли. Ющенко, чтобы всё было как в Белом доме, собирался переехать в Мариинский дворец с семьёй, была запланирована перестройка, которая, по сути, уничтожила бы памятник архитектуры. Цена проекта была баснословной. И нам удалось всё это остановить. Остановили мы и проект создания музея голодомора ценой в полтора миллиарда, на строительстве которого были бы украдены огромные средства… Но, очевидно, наших усилий по работе с обществом оказалось недостаточно, мы были не так опытны в информационных войнах.
Ещё одна важная причина наших неуспехов в этой сфере. Начиная с рождения независимой Украины при распределении мест в правительстве возникал один и тот же расклад. Харьковские, Донецкие, Днепропетровские при любых коалиционных форматах, при любых самых сложных конфигурациях забирали себе министерства финансов, вопросы промышленности, энергетики, сельского хозяйства, транспорта и связи – экономику. А министерства культуры и образования воспринимались как второстепенные и доставались «младшим партнёрам». В культуре и образовании устанавливали порядки разного рода писатели, мимикрировавшие из приверженцев социализма в апологетов национализма. Им помогала либеральная интеллигенция националистических взглядов. Когда в феврале 2010 года я стал министром образования, у жёлто-голубой националистической Украины возник шок. Ведь в этой сфере неизменно, сменяя друг друга, властвовали львовяне, ивано-франковцы, тернопольцы. У них просто в голове такое не укладывалось. Как будто добропорядочный семьянин вернулся домой и увидел там атлета на тридцать лет его моложе, который забавляется с его женой.
Беда в том, что украинская политическая элита, и Кучма, и Кравчук, и отчасти Янукович, отдавали сферу образования и культуры на откуп националистам. Считали, что главное – рост ВВП, зарплаты, пенсии, экономические контракты. За четверть века нашим оппонентам удалось за счёт доминирования в сферах культуры и образования серьёзно повлиять на общественные процессы в стране.
За время работы министром образования я успел переделать практически все основные учебники. Дело непростое, особенно в ситуации жёсткого политического прессинга. Да и нужно понимать, что сложнейшие задачи в образовании наскоком не решить. Нужна была системная работа, подготовка новых образовательных стандартов, программ, а это сложнейшие документы, они утверждаются постановлением правительства, их должны согласовать два десятка министерств, и это долгий путь. Мне его помог быстро пройти замечательный российский педагог и организатор образования Александр Михайлович Кондаков. То, на что российской системе образования потребовалось 6–8 лет, мы общими усилиями проскочили за полтора-два года.
Вопросами истории я занимался сам. В имеющемся украинском учебнике на тот момент по теме Великой Отечественной войны фигурировали сплошные бандеровцы. И бандеровцев мы сократили в учебнике до одного мини-абзаца. Да, наверное, надо было ещё круче действовать, сделать акцент только на советских партизанских отрядах, их командирах – Ковпаке, Фёдорове, Наумове. Но страна существовала в определённых политических обстоятельствах, и даже эти по большому счёту незначительные новации восприняли в штыки. Хотя это была паллиативная, компромиссная позиция, учитывающая, что небольшая часть украинского народа участвовала в бандеровском движении, а значительно большая, основная – в советском партизанском движении.
При этом по бандеровскому движению оставалось и остаётся немало вопросов. Особенно в части тезиса, что бандеровцы якобы противостояли немцам. В своё время мы с одним из коллег-депутатов отправили запрос в Военно-исторический архив бундесвера – серьёзное научное учреждение. Мы политических целей не заявляли, представились исследователями, отправили на депутатском бланке. Мы попросили сообщить, сколько солдат и офицеров вермахта было ранено и погибло в боях с соединениями ОУН-УПА*. Ждали ответ 8 месяцев, направили повторные запросы. К слову, один из таких запросов я попросил подписать лидера фракции коммунистов, потому что храбрый лидер фракции Партии регионов, к которой я принадлежал, подписывать не стал, сказал, что сейчас не время.
И пришёл ответ. Он остался у меня в Киеве, в утраченной библиотеке: «Сведениями о потерях воинских частей вермахта и фельджандармерии в боях с формированиями ОУН-УПА* Центральный военно-исторический архив бундесвера не располагает».
Да, нам нужно было активнее разрушать ложные исторические концепции, идеологию националистов. Но и то, что нам удалось сделать, вызывало бурю протестов.
Да, мы многое упустили. И критику стоит начинать с себя. В начале 1990-х, когда я делал научную карьеру историка, был всплеск либерализма. У меня вышло несколько очень жёстких книг о сталинских репрессиях. И первая в Советском Союзе диссертация (в мае 1991 года) о сталинских репрессиях против руководящих кадров Украины. Она не была огульной. Я впервые посчитал потери руководителей партийных, комсомольских организаций, директоров предприятий. Привёл данные, сколько было репрессировано, в том числе незаконно, военных из военных округов, размещённых в УССР. Это была табуированная тема и хотелось в ней разобраться. Но не могу сказать, что стыжусь кандидатской или докторской диссертации. Там вранья нет. Докторская (1995 года) называлась «Феномен тоталитарно-репрессивного общества в 1920-х – начале 1960-х годов на материалах Украины».
Особенность Украины состояла в том, что репрессивный аппарат действовал сразу по нескольким направлениям: дела против монархистов, ложные обвинения против «вредителей», борьба с настоящими украинскими националистами. Скажем, Союз писателей УССР, весьма пёстрый по составу, потерял за годы репрессий больше своих членов, чем в целом Союз писателей СССР. Парадокс истории – Союза писателей России тогда не существовало, он был создан только после Великой Отечественной войны.

– Понятие «Расстрелянное возрождение» стало мифом, и его активно использовали в пропагандистских целях.
– У меня в 1991 году вышла книжка на украинском языке «Розстріляне відродження». Она состояла из очерков. Там в основном трагические судьбы не только писателей, но и архитекторов, художников. Теперь, с высоты пройденных 35 лет, нужно сказать самому себе правду, что эти люди реально были врагами советской власти. Понятно, что они не заслуживали смертного приговора и трагической гибели, но они всей своей деятельностью доказывали враждебное отношение к социалистическому строительству.
– Но насколько заразительными оказались их лозунги, например самый живучий «Геть від Москви!». Правда, его автор покончил с собой, напрямую от советской власти не пострадав.
– Фитилёв, который творил под псевдонимом Хвылевой, не успел пострадать. И он, кстати, был одним из образцов сервильности по отношению к советской власти. Да и вообще украинская литература, даже более поздняя, невероятно сервильна. Возможно, потому что сфера литературы была при советской власти на Украине наиболее обласканной.
Я был хорошо знаком с помощником Щербицкого – Константином Проданом, управляющим делами ЦК КПУ. С Щербицким у Продана сложились доверительные отношения, они общались неформально. И Продан рассказывал, как Щербицкий, изучая какие-то материалы КГБ, с юмором комментировал: «Опять затужив Драч… И понурый ходыть Павлычко… Костя, посмотри, срок уже прошёл?» И Продан проверяет и докладывает: «Срок Драча через год». О каком сроке речь? Дело в том, что советская власть была системой продуманной, бюрократической, и раз в пять лет предполагалось награждать крупных писателей государственной наградой. И каждые пять лет – можно сверить по биографиям Драча, Павлычко и прочих назначенных классиков – они получали орден или медаль. А если возникала какая-нибудь декада украинской литературы или юбилей Союза писателей, они получали награду вне очереди.
Я какое-то время работал в комсомоле и общался с украинскими писателями. Помню, говорил Юрию Збанацкому, откликаясь на брюзжание против советской власти: «Делаете вы себе злое дело. Никогда у вас не будет таких тиражей, если рухнет советская власть. Никто не заставит распихивать в 60 тысяч библиотек невостребованное, непроданное издание…»
Каждый украинский писатель ждал очередной круглой даты, к которой выйдет книга, трёхтомник или полное собрание сочинений. И они сами, собственными руками эту советскую систему разрушили. Как правило, во главе диссидентских движений в республиках СССР, в том числе и на Украине, стояли местные национальные литературные деятели.
– В этом плане пример Яворивского просто потрясающий. Автор книги «Вечные Кортелесы» – мощного антибандеровского манифеста – в итоге стал чуть ли не главным русофобом-бандеровцем.
– Мой коллега, консультант по докторской диссертации, академик Курас, долгое время работал в ЦК КПУ. И он наблюдал, как Яворивский в течение пяти лет ходил в отдел пропаганды и в отдел науки и культуры, выпрашивая тему, которая бы потянула на Государственную премию имени Шевченко. Цинизм невероятный. Он ходил в ЦК, чтобы доказать свою лояльность, умолял дать проходную тему, чтобы увековечить себя в бессмертии. По меркам советских времён лауреат премии Шевченко вписывал имя в вечность.
И ему дали тему катастрофы Кортелесы – украинской Хатыни, где было убито нацистами почти три тысячи жителей, больше половины из которых – 1620 – дети. ЦК выпросил для него разрешение поработать с документами КГБ и Центрального партийного архива. Получив эти материалы (рассказы свидетелей, показания арестованных полицаев, нацистских преступников), Яворивский написал книгу. По сути, ему оставалось лишь развить сюжет, соединить фрагменты, придумать описания природы.
Так Яворивский получил госпремию. А когда СССР развалился, стал отъявленным бандеровцем. Помню эпизод, когда он призывал Юлю Тимошенко вступить в альянс с партией «Свобода».
– И при этом донос на диссидента Стуса, подписали Павлычко, Драч, Яворивский…
– Да, но фигуранты пытались доказать, что это ксерокопия, хотя по стилю очень похоже на оригинал.

Беда Партии регионов – в олигархах-компрадорах

Дмитрий Табачник о том, как побывал в кабинете Андропова, о судимости Януковича, закулисных манипуляциях Кучмы и причинах победы «оранжевых» в 2004 м

Дмитрий Владимирович – доктор исторических наук, яркий политик домайданной Украины. Занимал пост руководителя администрации президента Кучмы, был вице-премьером в 2002–2005 и 2006–2007 годах, депутатом Верховного Совета Украины 5 созывов, министром образования и науки в 2010–2014 годах. Вёл системную антибандеровскую работу в сфере исторической памяти. Вынужденно покинул Украину после госпереворота 2014 года.

– Когда в 1990-е многие украинские писатели стали страшными антисоветчиками, хотелось им сказать: а давайте по-честному, верните квартиры, машины, дачи, всё, что вы получили во времена СССР, и начинайте с чистого листа бороться с наследием советской власти.
– Знаете, если говорить о вине Украины, то стоит сказать и о вине России. Обойдусь без фамилий, но я близко общался с крупным российским чиновником и как-то, после первого Майдана-2004, попросил: помогите нам, активной оппозиции, разгромить, разоблачить националистов. Пояснил: нужно обнародовать факты об их духовных отцах. Перечислил имена – Павлычко, Драч, Яворивский, Дзюба, Танюк (бессменный председатель комитета по культуре и духовности парламента)… В архивах КГБ о них должно быть много интересного.
И вот мой собеседник напрямую звонит руководителю профильного ведомства, говорит, что подойдёт человек, даёт мне рекомендацию, объясняет, что до переворота в 2004-м я был вице-премьером, главой Администрации президента.
Так я оказался в бывшем андроповском кабинете и услышал столько назидательных сентенций, что мне тошно стало. Главная мысль: мы агентуру не сдаём, мы разведчики. Какое отношение к разведчикам имеет дерьмо, которое за деньги стучало, закладывало коллег? Я несколько раз был на аудиенции, ни одной бумажки не получил. А если бы опубликовать тогда такие документы!..
Я точно знал, что материалы существуют. В 1991 году Лесь Танюк руководил Союзом театральных деятелей и у него возник конфликт с ректором Академии культуры Василием Чернецом. Танюк пытался снять его с должности. А Чернец в 60–70-е был комсомольским работником, имел связи и решил добыть материалы на Танюка. Но поехал он не к руководителю ведомства, а на пару ступенек ниже. И привёз досье некоего агента Тараса и начал в газете «Независимость» документ по частям публиковать. Танюк даже не прибежал, а приполз. Чернец его в Академии культуры не принимал пару дней. Потом соблаговолил встретиться. И Лесь Степанович Танюк ему сказал: «Вася, умоляю! Больше никогда! Нигде! Ни слова!» Уговорил – публикация оборвалась…
Я принадлежал к первому поколению политиков Украины, которые стартовали самостоятельно. Можно сказать, воспользовался социальными лифтами независимой Украины. А были и другие политики, которые изначально получили поддержку из-за границы. Их возили по Америкам и Европам, их кормили и поили, их опекали и нянчили. Кому лекцию устроят в Пенсильванском университете за десяточку баксов. Про кого-то напишут в «Нью-Йорк Таймс», назовут реформатором, надеждой Украины. А для Украины информационная отсветка из американских СМИ – ключ к движению по карьерной лестнице. Так американцы создавали слой лояльных США, подконтрольных США политиков, с помощью которых можно было влиять на процессы внутри Украины… К сожалению, ничего подобного со стороны России не последовало, а ведь многие украинские политики по своим взглядам были ориентированы именно на Россию, нуждались в поддержке – политической, организационной, моральной, просто медийной...
– Вы затронули тему упущенных возможностей. В этой связи давайте вернёмся в 2004 год. Уже исполнилось 20 лет Северодонецкому съезду, который многие небезосновательно считают одной из исторических точек в том самом ряду упущенных возможностей. В ответ на «оранжевый» Майдан в Северодонецке собрались украинские и российские политики, чтобы противодействовать националистическим силам Украины. Как вам запомнилось это событие?
– Я не был участником Северодонецкого съезда… Скажу так: слишком сильны в России позиции тех, кто не дал реализоваться решениям Северодонецкого съезда. Многоточие… А в трагедии 2004 года в значительной степени виноват лично Кучма, потому что он сам себя перехитрил. Он реализовывал сценарий, о котором ни в какой аналитике «оранжевой революции» не говорилось и не говорится до сих пор. А я знаю ситуацию из первых уст. Его план изначально состоял в том, чтобы выборы 2004 года прошли грязно, с нарушениями. Расчёт делался на статью закона, которая позволяла Центральной избирательной комиссии, где у Кучмы были властные рычаги, или Верховному суду признать выборы недействительными и снять обоих кандидатов, вышедших во второй тур. Всё было рассчитано по форматам и срокам. В прекрасную весенне-летнюю погоду 2005 года вместо Януковича и Ющенко должны были выдвинуться новые кандидаты, в том числе и Кучма, и он рассчитывал на победу. Вердикт Конституционного суда от 2002 года однозначно давал ему право баллотироваться. Конституция Украины 1996 года гласила, что человек может баллотироваться на пост президента не более двух раз, а Кучма, если брать точкой отсчёта Конституцию-96, выиграл выборы только один раз, в 99-м.
Второй сценарий – изменение Конституции, что потом реализовалось в сговоре 2004 года, – придание нового статуса премьер-министру, что-то вроде канцлера Германии. Кучма надеялся стать премьером с серьёзными, канцлерскими полномочиями, если первый сценарий не сработает.
Именно поэтому, в расчёте на будущую победу Кучмы, и было принято решение спускать Северодонецкий съезд на тормозах – вот первая причина его неудачи.
Вторая причина связана с глубинной, системной проблемой Партии регионов. Когда я о ней в своё время публично высказался, у меня возникли большие неприятности с представителями, назовём так, ахметовской команды. Меня тогда Янукович лично защитил, причём ему пришлось использовать всю мощь своего авторитета. Набросились на меня после выступления на партийном съезде. Я сказал: беда Партии регионов в том, что в её рядах слишком много крупных бизнесменов и слишком велик их политический вес. А крупный бизнес любит тишину, поэтому потенциально они все очень склонны сотрудничать с Ющенко. И возник невероятный скандал. На меня обрушились люди Ахметова, а по сути, он сам.
Так вот, слишком большой политический вес олигархов-регионалов не позволил официальному руководству партии поддержать Северодонецкий съезд. То есть первая причина неудачи – закулисные манипуляции Кучмы, вторая – деструктивная компрадорская позиция наиболее влиятельных членов Партии регионов.
И третья причина банально лежит в истоках коррумпированности украинской элиты. Партия регионов и Кучма считали, что они имеют очень сильные позиции в Центральной избирательной комиссии. И это правда. Возглавлял ЦИК юрист, профессор Сергей Кивалов, который провёл и первый, и второй тур безукоризненно. Посчитал всё.
Через пять лет, на выборах в феврале 2010 года, результат 2004 года, по сути, подтвердился. Таким был неизменный политический расклад на Украине – пророссийский русскоговорящий электорат выигрывает у пронационалистического, пробандеровского. То есть не было никаких оснований считать выборы 2004 года нечестными и назначать незаконный третий тур.
Всё решилось в Верховном суде, который и назначил третий тур. И сейчас впервые могу обнародовать, кто именно помог коррумпировать Верховный суд и повернуть его на сторону «оранжевых». Из трёх героев, которые ездили договариваться о сумме, могу опубличить двоих. Это Пётр Порошенко, руководитель избирательного штаба Ющенко, и его ближайший друг Владимир Литвин, председатель Верховной рады. Председатель Верховного суда Маляренко, чтобы не мараться, делегировал полномочия своему заместителю – дурачку Ване Домбровскому, которого, в свою очередь, Ющенко, придя к власти, отблагодарил всеми возможными орденами и сделал председателем Конституционного суда.
Они просто перекупили Верховный суд в конце 2004 года – и таким образом победили.
– Почему Евгений Кушнарёв не стал лидером Партии регионов? Казалось, что он ярче, убедительнее, интеллектуальнее Януковича. И сразу второй вопрос. Кушнарёва убили или это действительно был несчастный случай на охоте?
– Точно знаю, руку под топор готов положить, что несчастный случай. Он поздно стал увлекаться охотой. Но увлёкся эмоционально, безрассудно. У меня в этом деле приличный опыт, и я могу судить. Несколько раз охотился с ним, наблюдал. Поставили в номера, ему послышался шорох, он как молодой пацан, как неофит, мчится вперёд. А если густой ельник, это очень опасно.
Я, когда несчастье случилось, был вице-премьером, отправил спасать Кушнарёва тогдашнего министра здравоохранения. И знаю от него, от милиционеров и прокуроров картину происшествия. На охоте были бизнес-партнёры, помощники, друзья, только те, кого гибель Евгения Петровича умножила на ноль. Мотива для убийства не существовало. Уверен, это был несчастный случай.
Что касается лидерства в Партии регионов. В Харькове Кушнарёв не стал единственным лидером, там были другие крупные фигуры. Он не сумел харьковскую элиту сплотить вокруг себя, обеспечить электоральную базу.
У нас, и в России, и на Украине, любят создавать мифы, интеллектуальные легенды. На мой взгляд, Кушнарёв был не самым успешным мэром Харькова, не проявил себя должным образом, когда стал руководителем Администрации президента Кучмы. По сути, провалил выборы в Раду 1998 года, хотя у него были в руках все административные рычаги. Это единственный случай в истории Украины – 28 туров тайного голосования, в результате чего (при доминировании в парламенте президентских сил) председателем Рады «сумели» избрать коммуниста Ткаченко… Да, на трибуне Евгений Петрович выглядел убедительнее Януковича, но этого мало – нужны организаторские способности. Всем было понятно, что дирижёром он быть не способен.

– А чем взял Янукович?
– Ну, например, донецкий губернатор Янукович чуть позже, в 1999-м, показал, как можно вытянуть президентские выборы и парламентские 2002-го. Янукович сумел создать монолитное единство команды в Донецкой области. Обеспечил две победы: в 1999 м Кучма без голосов Донбасса не смог бы переизбраться президентом. А в 2002-м Кучма получил большинство в Верховной раде.
В 2002 году премьером мог стать Сергей Тигипко, и я содействовал этому, но на встречах с Кучмой Тигипко проявил неуверенность, мялся, высказывал сомнения: «Я не справлюсь». Был не готов взять на себя работу с Верховной радой, просил, чтобы Кучма поддержал его во взаимодействии с депутатами. Кучма в какой-то момент вышел из себя, нервно бросил вилку в заливную рыбу и ушёл. Жена его даже вскрикнула: «Лёнь, что ты творишь!»
А когда пригласили на беседу Януковича как альтернативного кандидата в премьеры, он сказал: «Я солдат, я всё выполню». И Кучма выдвинул его в премьеры. И действительно Янукович выполнил, счёт был на табло – 234 депутата за него проголосовали. Такого не мог обеспечить ни Днепропетровский клан, ни Тигипко, ни Кушнарёв.
– У Януковича было две судимости. Этот момент как-то обсуждался в верхах? Ведь это всё же некое компрометирующее обстоятельство, особенно если он станет преемником Кучмы на посту президента…
– Я отвечаю за каждое своё слово, документирую факты, потому что привычка историка, 20 лет работающего в архивах, она дисциплинирует. В своё время у меня была статья в газете «Факты и комментарии». Там я рассказал, как проводил собеседование с Януковичем перед его утверждением на должность первого заместителя Донецкой обладминистрации. Меня впечатлило, как он достойно себя вёл, не полз по ковровой дорожке двадцатипятиметрового кабинета, шёл с достоинством. Отвечал спокойно, по делу, грамотно. И тогда инициативно показал все документы по снятию судимости.
Через какое-то время, когда эти «компрометирующие обстоятельства» всплыли, Кучма впал в ярость. Я ему объясняю: «Вы ведь были членом ЦК партии, секретарём парткома самого большого предприятия на Украине…» Кучма в крик: «Ты мне зубы не заговаривай!» Я продолжаю: «Неужели вы думаете, что можно было купить подпись Арвида Яновича Пельше, члена РСДРП с 1914 года, самого старого по стажу коммуниста в брежневском Политбюро?»
По снятию судимости были представлены документы из глухого советского периода, когда Комитет партийного контроля возглавлял Пельше. И именно после решения Комитета партийного контроля Янукович в конце 1970 х был принят в ряды КПСС. После всевозможных – мыслимых и немыслимых проверок. И никто в 1978 году главного механика автопредприятия не протащил бы в партию без проверенных документов. Проверенных грозным Пельше.
Да, действительно Янукович ошибся в молодости, но парень был не без способностей, а потом ему выпал счастливый билет, по их округу депутатом Верховного Совета СССР была легендарная личность, космонавт, дважды Герой Советского Союза Георгий Береговой. И он стал разбираться в судьбе Вити Януковича, ходил по инстанциям, хлопотал. И я, как человек работавший в советских архивах и знавший, как система работала, прекрасно понимал, что придраться не к чему. В 1978-м Янукович становится кандидатом в члены КПСС, а через год членом партии, и это во времена, когда генсек – Брежнев, начальник КГБ – Андропов, главный по идеологии – Суслов и так далее… Не пустили бы уголовника в партию, не сделали бы его директором предприятия. Так что Леонид Данилович шумел, пока эти документы собственными глазами не увидел.
Но оппоненты, конечно, историей с судимостью воспользовались, раскрутили её, связали с темой коррупции. Но скажите, что лучше, снятые юношеские судимости Януковича или миллиардные преступные аферы Виктора Ющенко на должности председателя Центробанка? Когда деньги МВФ крутились в течение трёх лет в подконтрольных ему структурах и так накрутились баснословные суммы. Следственной депутатской комиссией под руководством народного депутата Леонида Деркача все эти факты установлены, информация в открытом доступе.
К сожалению, мы слишком мало говорили о преступных коррупционных схемах наших политических оппонентов.
– Сейчас мы в значительной степени существуем в режиме информационной войны и даже военной пропаганды, что, в общем-то, естественно. Но на этом фоне складывается образ тотально бандеровской Украины, без оттенков, без учёта особенностей разных исторических периодов. Например, времена, когда вы были министром образования, скорее можно назвать антибандеровскими. Что, по-вашему, упускается в восприятии Украины современным российским обществом?

- Нужно осознать исторический факт. Попытки поглотить Украину, переформатировать украинское общество, сделать Украину антироссийским тараном предпринимались с 1991 года. И кто-то ведь все эти двадцать пять лет противостоял этому, живя на Украине, занимаясь там политикой, вовлекаясь в общественные процессы. Ведь почему-то сразу, в 90-е, всё не обрушилось, несмотря на огромные денежные вложения американцев, деятельность подконтрольных им сетевых структур, тысяч НКО, шантаж и подкуп со стороны западных спецслужб, поддержку националистов, неонацистов, радикалов…
Так распорядилась судьба, что я активно работал в российско-украинской комиссии по экономическому, образовательному, научно-техническому сотрудничеству. Я её возглавлял, когда был вице-премьером, моими визави были замечательные, известные российские государственные деятели – Валентина Матвиенко, Александр Жуков, Галина Карелова. Успели сделать много полезных вещей, ещё больше не успели. Мы начали работу только в 2002 году, через десять лет после распада СССР! С таким запозданием!
Был у нас, например, важный вопрос – бюджетные места в российских вузах для украинских студентов. Казалось бы, всё очевидно, – мягкая сила, лучший способ воспитывать лояльную России молодёжь. На помощь пришла Валентина Ивановна Матвиенко. Она с немалым трудом преодолела сопротивление Министерства образования. У неё спрашивали: «А зачем? Украина что, бедная страна?» Но она человек настойчивый и этот вопрос решила. Но 10 лет ушло безвозвратно. Потом Валентина Ивановна стала губернатором Санкт-Петербурга, и квота сразу уменьшилась в два раза…
И это просто маленький эпизод, свидетельствующий, что кто-то на Украине пытался двигаться в сторону России и это было непросто. Я не имею в виду лично себя, говорю о значительной части общества и политического класса.
Да, конечно, можно предъявлять украинской политической элите массу претензий, но в чём-то эти проблемы – зеркальное отражение тогдашней позиции российской политической и экономической элиты. Вначале вообще не обращали никакого внимания на Украину, дескать, это соседи, всё с ними будет хорошо. Потом впали в апологию экономического фактора, надеясь, что крупные российские компании купят большое количество важных системообразующих предприятий на Украине, и тогда, дескать, всё будет нормально. Оказалось, концепция не работает. Два самых больших системных банка, украинская дочка Сбера и дочка ВТБ были после 2014 года бандеровцами моментально уничтожены. И никакая системность, никакие конкурентные преимущества не спасли. И заводы, и прочую российскую собственность забрали. А у нас в России многие украинские мерзавцы до сих пор собственники предприятий и недвижимости. И борется, пожалуй, с ними только Сергей Аксёнов в Крыму, который на местном уровне пытается наиболее одиозных украинских деятелей лишить собственности.
У нас в России есть вообще странность такая. То мы в умилительное состояние впадаем – дескать, на Украине оккупированные врагом кровные братья, то радикальная точка зрения побеждает – давайте жахнем по хохлам ядерным оружием.
Украина – разная. Украинская ментальность формировалась между тремя великими государствами – Российским, Польским (в то время самой большой европейской державой, Речью Посполитой) и молодой хищной Османской империей. И за столетия на Украине сложилась соглашательская, сервильная, компромиссная общность. «Не буду я ни с кем ссориться, вдруг пан приедет с рейтарами. И сейчас не буду ссориться, ведь воевода со стрельцами недалеко в Севске стоит. И не закрыт кордон с юга, а вдруг татары под руководством турецкого паши нагрянут…»
И самый, я думаю, продажный, сервильный, лишённый спинных хрящей – город Львов. В 1939 году, осыпающий цветами солдат Красной армии и менее чем через два года ещё обильнее осыпающий цветами гитлеровские танки. Но парадокс в том, что значительно похудевшие, потрёпанные в немецкой оккупации, оголодавшие львовяне с таким же ликованием летом 44-го опять встречают Красную армию. И если бы Господь сподобил, а отважные Вооружённые силы России в наши дни сломали хребет нацистскому режиму, мы бы были ошеломлены, какое количество львовян с каким неподдельным восторгом встречали бы российскую армию. Великий Товстоногов так бы своих артистов не научил перевоплощаться...
Беседу вели Максим Замшев, Олег Пухнавцев

Беда Партии регионов – в олигархах-компрадорах / Литературная газета (lgz.ru)

Публицистика