ПЕСНИ, ОПАЛЁННЫЕ ВОЙНОЙ. «ЭТО РАДОСТЬ СО СЛЕЗАМИ НА ГЛАЗАХ…»

Лев СИДОРОВСКИЙ

В гостях у авторов этого шедевра

КОНЕЧНО, эта великая песня в ту суровую пору не звучала, но мне думается, что Великой Отечественной всё равно ещё как опалена… И Девятого мая снова и снова будет отзываться в наших сердцах особенно остро – в каждом доме, где жива память о прошедшей войне. Вместе с «Тёмной ночью» и «Соловьями», вместе с «Вечером на рейде» и «Синим платочком», вместе с другими хорошими и до боли близкими мелодиями, рождёнными тогда, эта песня, явившаяся на свет спустя три десятилетия после того, как отгремели последние залпы, вдруг сразу стала нам такой необходимой...

***

КАК ЖЕ она вынашивалась её авторами, как писалась? За ответом на этом вопрос я совсем скоро после первого исполнения, весной 1977-го, отправился в Москву – на бывшую улицу Горького, к поэту Владимиру Харитонову, и к проживавшему неподалёку (сразу за памятником Юрию Долгорукому) композитору Давиду Тухманову.

Владимир Гаврилович ходил по кабинету, негромко вслух размышляя:

– Давно мечтал об этой песне. Но всё не находилось главной строчки, которая бы определила весь её настрой. И вдруг однажды вырвалось: «Это радость со слезами на глазах...» Да, конечно же, именно это – самое главное!.. И тут же, сразу, буквально на одном дыхании, написал весь припев:

«Этот День Победы

Порохом пропах,

Это праздник

С сединою на висках,

Это радость

Со слезами на глазах –

День Победы! День Победы!»

А потом надо было найти начало песни. Я ходил вот по этой же комнате и вспоминал, вспоминал... Как в двадцать лет стал курсантом пехотного училища и как через год на Волоколамском шоссе, рядом с панфиловцами, мы сдерживали фашистскую орду... Думали ли мы, мечтали ли тогда о победе? Конечно. Но сколько крови, сколько дорогих могил было ещё впереди...

«День Победы, как он был от нас далёк,

Как в костре потухшем таял уголёк...

Были версты обгорелые в пыли, –

Этот день мы приближали, как могли...»

«Этот день мы приближали, как могли...» – совсем не случайно я повторил эту строчку в песне трижды, сделав её рефреном ещё в запеве. Потому что эта мысль для меня очень важна: ведь именно так было с каждым моим соотечественником. Это и про мою маму, которая все четыре года работала медсестрой в госпитале. И про отца, заслужившего в ту пору орден Ленина. И про мою жену, которая, тогда ещё совсем девчонка, на крыше вот этого самого дома на улице Горького тушила зажигалки. И про её отца, сложившего голову в рядах народного ополчения... Есть в песне строки, которые тем, кто не воевал, может быть, покажутся неожиданными:

«Здравствуй, мама, возвратились мы не все...

Босиком бы пробежаться по росе!..»

Но как, наверное, поймут меня ветераны Великой Отечественной, которые тогда, к началу войны, едва-едва переступили школьный возраст. Как часто грезилось нам – измотанным, пропылённым: сбросить бы кирзу, хоть совсем ненамного, и, словно в детстве, босиком – по траве, по лужам. Ведь совсем ещё недавно солдаты были мальчишками...

Стихи сложились, и я отдал их Давиду Тухманову. Через несколько дней – телефонный звонок: «Песня готова!» Давид Фёдорович сел к роялю, мы с женой прижались к трубке и услышали вступительные аккорды, а потом голос Тани Сашко, его супруги, которая, таким образом, стала для нас первой исполнительницей «Дня Победы». Не скрою, слушая, мы плакали. Тухманов нашёл для песни такую интонацию «тех лет», что она сразу вонзилась в сердце. И, видно, не мне одному...

***

РАЗГОВОР о песне продолжился в кабинете композитора. Нет, на войне, в отличие от поэта, он не был.

– Когда началась Великая Отечественная, – улыбнулся Давид Фёдорович, – мне исполнилось только одиннадцать месяцев. Но, рано приобщившись к музыке, я, естественно, воспитывался, прежде всего, в атмосфере мелодий, которые постоянно звучали в первые послевоенные годы. Вероятно, чисто эмоционально где-то внутри это отложилось... Получил от Владимира Гавриловича стихи – и сразу же захотелось сделать эту песню в жанре старинного русского марша: ибо именно такую музыку разносили духовые оркестры, когда в 41-м провожали на вокзальных перронах бойцов, когда в 45-м их встречали... Наверное, по всей стране звучали тогда старинные марши и вальсы – именно эти ассоциации, заложенные в ней, и вызывают, особые чувства... А вообще песня «День Победы» многим обязана Льву Лещенко, который исполняет её очень проникновенно, точно и как-то по-своему...

***

НО, КАК ни странно, эту великое Чудо мы могли и не услышать. Причём – совсем. При подготовке к 30-летию празднования Дня Победы в Союзе композиторов был объявлен конкурс на лучшую песню о войне. Но там творение Тухманова и Харитонова доброго впечатления не произвело. Более того, вызвало резко отрицательную оценку, о чём немедленно стало известно на Гостелерадио.

Почему же так? Нет, текст претензий не вызывал: поэт Харитонов был ветераном войны, песни на его стихи ещё в пятидесятые годы писали композиторы, увенчанные лаврами. А вот Давид Тухманов был молодым автором, известным, в первую очередь, по эстрадным шлягерам. Всю музыкальную политику государства тогда определяло руководство Союза композиторов, то есть люди в основном весьма пожилые, и возраст Тухманова, тридцать с небольшим, считался весьма ещё незрелым. По мнению их, а также теле- и радионачальников, Тухманов никак не мог соответствовать статусу создателя песни государственного масштаба. Хотя Давид Фёдорович тогда уже сотворил такие (не терплю этого слова) «хиты», как «Последняя электричка», «Эти глаза напротив», «Белый танец», «Песенка про сапожника», «Я люблю тебя, Россия», «Гуцулочка», «Мой адрес – Советский Союз», «Как прекрасен этот мир» и многие другие, никаких званий и регалий, кроме премии Московского комсомола, ещё не имел. И потому он, окончив Московскую консерваторию, имея диплом профессионального композитора и написав три десятка популярных песен, получил (с большим трудом) допуск в славную когорту членов Союза композиторов лишь в 1973-м.

Обнаружили старшие коллеги в «Дне Победы» и второй «минус»: услышали там синкопы и элементы то танго, то фокстрота. К тому же не устраивали их современные методы оркестровки (например, использование бас-гитары).

В общем, песню категорически запретили. Не пропускали в эфир ни на радио, ни на телевидении. Слава богу, Леониду Сметанникову в канун 9 мая 1975 года как-то удалось исполнить её на съёмках передачи «Голубой огонёк», что сразу вызвало поток восторженных писем. Но и потом ещё полгода песня оставалась под запретом. И лишь в ноябре того же семьдесят пятого, на концерте, посвящённом Дню милиции, Лев Лещенко (фактически обманув телевизионное руководство) выдал «День Победы» в прямой эфир. Причём публика потребовала услышать новинку и на «бис». И после этого песню запела вся страна…

***

Я УВИДЕЛ у композитора несколько толстенных папок с письмами-откликами. Приведу хотя бы одно.

Михаил Бендик из Харькова:

«В День Победы, 9 мая 1976 года, я встретился с однополчанами, и кто-то включил радио. <…> Когда ваша песня кончилась, мы обнялись все и расплакались. Это песня действительно посвящена нам, бывшим фронтовикам…»

Особенно дорого, что «День Победы» приняли и те, кто знаком с далёкой уже войной лишь по книгам, фильмам да старым военным напевам.

Владимир Гаврилович Харитонов скончался 14 августа 1981 года. Давид Фёдорович Тухманов в нынешнем июле, 20-го, дай Бог, отметит свои восемьдесят пять. Так пусть же Девятого мая – вместе со «Священной войной» и «Огоньком», «Заветным камнем» и «Землянкой» – вновь пронзит наши сердца эта их великая песня. Про праздник, у которого на висках седина, и про радость, у которой на глазах слёзы...

Лев СИДОРОВСКИЙ

На снимках:

Владимир Харитонов (слева) и Давид Тухманов.

***

«ДЕНЬ ПОБЕДЫ»

Музыка Давида Тухманова.

Стихи Владимира Харитонова.

День Победы, как он был от нас далёк,

Как в костре потухшем таял уголёк.

Были вёрсты, обгорелые, в пыли, –

Этот день мы приближали, как могли.

Припев: