Юрий Петраков
 
 БЫЛОЕ И "НОВЬ"


Первый советский литературный журнал "Красная новь" выходил с 21-го по 42-ой год. Вначале сдвоенными номерами, затем ежемесячно. Журнал начал издаваться при Ленине. Спустя двадцать один год был заперт в спецхран при Сталине, после чего — его больше не выпускали. Редкие упоминания о нем были связаны исключительно с биографическими данными писателей, публиковавшимися на его страницах. К счастью, среди тех, кто был связан с ним — очень и очень многие. До настоящего времени, истории этого журнала посвящена лишь книга Р. Магуайра "Красна новь". Советская литература 1920-х годов", вышедшая в переводе М.Шереевской в 2004 году в издательстве "Академический проект". Между тем, "Красная новь" заслуживает того, чтобы достойно вернуться в историю русской, советской литературы ХХ столетия.
Принято считать, что рождение "Красной нови" было инициировано А.М.Горьким. Косвенно это вроде бы подтверждается редакционной ссылкой, опубликованной в его самом первом номере: "Журнал "КРАСНАЯ НОВЬ" издается при участии виднейших представителей коммунистической мысли советской России. Отдел художественного слова редактирует т. Горький". Здесь же упоминается и первый адрес редакции: Сретенский бульвар, №6, 4-й подъезд (вход с Милютинского переулка), второй этаж. Дается телефон журнала №63-94.
Однако, внимательно просмотрев первые четыре номера журнала за 21-й год, всякий мало-мальски знакомый с издательской деятельностью человек отметит — все они делались явно без участия Горького, "на коленках". Более того, сам Алексей Максимович Горький, как автор, появляется на страницах журнала только в первом номере за 23-й год. Именно тогда там начинают печататься его автобиографические рассказы. Далее, он выступает, как постоянный автор этого издания.
На самом же деле инициатива создания этого журнала исходила от видного большевика — Александра Константиновича Воронского, уроженца Тамбовщины, выходца из семьи священника. В конце 20 года, его — члена Ивано-Вознесенского губкома, редактора газеты "Рабочий край" заприметил Владимир Ильич Ленин. Возможно, за позицию, которую тот формулировал на страницах газеты излишне прямолинейно: "..……благо революции превыше всего, и иных постулатов у меня нет". Как бы там ни было, но уже в январе 1921 года Воронский был переведен в Москву и приказом за подписью Н.К.Крупской от 3 февраля того же года назначен заведующим редакционно-издательским подотделом Главполитпросвета.
Именно тогда Воронский поставил вопрос о необходимости издания "толстого" литературно-художественного и научно-просветительского журнала. Вскоре после этого, на квартире В.И.Ленина в Кремле состоялось совещание по организации нового издания — журнала "Красная новь". А.К. Воронский был назначен его первым главным редактором.
Справедливости ради следует отметить, что вплоть до самой кончины Ильича Александр Константинович Воронский был особо чтим Лениным. Встав у руля нового "толстого" журнала, он одновременно руководит и литературным отделом газеты "Правда". А в 1922 году становится еще и референтом Владимира Ильича по литературе белой эмиграции. Чуть позже возглавляет издательство "Круг", созданное решением специальной литературной комиссии Политбюро ЦК РКП(б).
А что же Горький? Как свидетельствую партийные документы того времени, Алексей Максимович в ту пору у Ленина явно не в чести. Незадолго до перевода Воронского в Москву, 31 июля 1920 года, по заявлению Ленина "О статьях т.Горького в №12 журнала "III Интернационал", принимается Постановление Политбюро ЦК РКП (б) в котором говорится: "ЦК признает крайне неуместным помещение в № 12 "Коммунистического Интернационала" статей Горького, особенно передовой, ибо в этих статьях не только нет ничего коммунистического, но много антикоммунистического. Впредь никоим образом подобных статей в "Коммунистическом Интернационале" не помещать". Так, в общем-то, безобидные статьи, содержащие, по мнению В.И.Ленина, неверные положения, связанные с характеристикой русского крестьянства, надолго отлучили Горького от публикации в советских партийных изданиях. Понятно, что после этого, ни о каком редактировании такого "важного" журнала, каким должна была стать "Красная новь", и речи быть не могло.
В ответ на постановление Политбюро, Алексею Максимовичу оставалось только заняться эпистолярным жанром. Человек самодостаточный и прямой, Горький в июле 21 года в своем письме к Ленину так пытается объяснить свою позицию: "…….. я, человек не забывающий, что туберкулезная, холерная и сифилистическая бацилла суть — мелочь, не забываю и вижу, как от этих мелочей гибнут крайне ценные и сложные организмы. Поэтому я не могу игнорировать огромное значение мелочей в жизни, и решил написать Вам нечто об этих "мелочах". Но, несмотря на временную неприязнь Ленина, фигура Горького остается весьма значимой для партии. И уже 25 февраля 1922 года Политбюро ЦК РКП(б) принимает Постановление за №103 , в 10 пункте которого записано:
а) Поручить Наркомпросу, приобрести у М.Горького авторские права на его сочинения.
б) Поручить Берлинскому отделению НКВТ совместно с т. Крестинским немедленно оформить эту сделку и немедленно начать финансирование Горького.
По всему видно, на смену слабеющему Ильичу к руководству партией приходят другие люди. Разумеется, это не проходит незаметно и для самого журнала. На его страницах все чаще появляются М.Покровский и Ю. Пятаков, И.Эренбург и А.Толстой, О. Мандельштам и Б. Пастернак, С. Есенин и В.Маяковский, Вс.Иванов и Б.Пильняк, В.Вересаев и К.Тренев, И.Бабель и А.Аросев. Помимо самого Воронского, в журнале часто публикуются А.Луначарский и А.Тимирязев. Журнал набирает вес, становится первым по значимости в СССР изданием подобного рода.
Но жизнь кипит и меняется не только в журнале, но и вокруг него. С укреплением позиций И.Сталина, начинается постепенное вытеснение А.Воронского с поста главного редактора журнала. Особо, после того, как тот в 23 году подписал так называемое "Заявление 46-и" в поддержку Льва Троцкого. Вскоре после этого — 29 августа 1924 года было вынесено следующее постановление оргбюро ЦК: "Вместо единоличного редактора утвердить редакционную коллегию журнала "Красная новь" в составе Воронского, Раскольникова и Сорина".
18 ноября того же года на заседании оргбюро ЦК слушается заявление А.Воронского об освобождении его от работы в "Красной нови". Просьба была отклонена. Более того, в декабре того же года оргбюро принимает решение, подписанное В.Молотовым, в котором говорится: "Обязать т. Воронского работать в редакции "Красной нови". Помог сохранению Воронского в редакции Михаил Васильевич Фрунзе, хорошо знавший Александра Конастантиновича. Именно Фрунзе возглавлял комиссию, которая готовила постановление ЦК РКП(б) "О политике партии в области художественной литературы". На тот момент баланс интересов политических сил в редакции был установлен за счет замены Ф.Раскольникова на близкого к Сталину Е. Ярославского, вошедшего в состав редакции. Но это уже не могло спасти самого Воронского.
13 мая 1926 года Политбюро ЦК ВКП(б) принимает постановление о повести Б.Пильняка "Повесть непогашенной Луны", в котором в частности говорилось: "Констатировать, что вся фабула и отдельные элементы рассказа Пильняка "Повесть о непогашенной луне" не могли быть созданы Пильняком иначе, как на основании клеветнических разговоров, которые велись некоторыми коммунистами вокруг смерти тов.Фрунзе, и что доля ответственности за это лежит на тов. Воронском. Объявить тов.Воронскому за это выговор". Таким образом, участь основателя и первого редактора журнала "Красная новь" была предрешена. Но он еще на что-то надеется. Так, в письме к Горькому, датированном 20 апреля 1927 года он пишет: "Кажется, я еще держусь, потому что Сталин, хотя и далеко стоит от дел литературных, но принимает и понимает, что надо учитывать специфичность искусства, а то меня давно бы сожрали разные Авербахи, Никифоровы, Либединские и Нарбуты". Сталин и впрямь не жалует "Красную новь" (его первая статья в этом журнале появится лишь в №12 журнала за 1929 год), но он внимательно следит за действиями своих политических оппонентов. И 10 октября 1927 года постановлением Политбюро ЦК ВКП(б) А.К.Воронский освобождается от обязанностей члена редакционной коллегии журнала. Этому решение предшествовало обсуждение журнала, которое состоялось еще 18 апреля 1927 года в отделе печати ЦК ВКП(б). В числе выступающих на обсуждении преобладали противники А. Воронского — Л.Авербах, А. Зонин, В.Киршон, Ю. Либединский, В. Сорин, А. Фадеев. Особенно усердствовал Ф. Раскольников, заявивший, что Воронский "смотрит на журнал, как на свое личное дело". Такая позиция не прошла не замеченной Сталиным и 23 мая 1929 года Постановлением Политбюро ЦК ВКП(б) Ф.Раскольников утверждается ответственным редактором журнала "Красная новь", сменив на этом посту С.И.Канатчикова, недолго обретавшегося на этой должности. Фигура Семена Ивановича Канатчикова давным-давно затерялась в истории советской литературы, но она типична для своего времени. Выходец из крестьян Московской губернии, рабочий одного из московских заводов. В 1917 член Новониколаевского (Новосибирского) и Томского комитетов РСДРП(б) Далее — член коллегии Наркомата внутренних дел, ректор Коммунистического университета в Петрограде, заведующий отделом печати ВКП(б). Из многих тысяч таких же рабочих и крестьян, ставших после революции элитой советского общества, он выделяется разве что тем, что был участником Петербургского "Союза борьбы за освобождение рабочего класса".
Трагическая участь А.К.Воронского, ставшего жертвой политических репрессий, осужденного и расстрелянного в 37-ом, не миновала ни Раскольникова, ни Киршона с Авербахом, ни иже с ними. Постановлением Политбюро ЦК ВКП(б) за № 125 от 5 мая 1930 года Ф.Ф. Раскольников был освобожден от обязанностей ответредактора "Красной нови". Затем был назначен послом за границу, где и умер при загадочных обстоятельствах, отказавшись выполнить указание Сталина о возвращении в СССР.
После снятия Ф.Раскольникова пост ответредактора "Красной нови" занимал И.М.Беспалов, ничем себя не проявивший ни до, ни после своего назначения. А в период с конца 30-го, по начало 31 года — А.Фадеев, который, несмотря на столь краткое пребывание у руля редакции, успел получить серьезный нагоняй от И.В.Сталина за публикацию повести А.П. Платонова "Впрок". Но, по всей вероятности, Иосиф Виссарионович уже имел к тому времени серьезные виды на молодого пролетарского писателя и ограничился запиской в редакцию журнала, в которой, не обозначая виновных пофамильно, написал: "Рассказ агента наших врагов, написанный с целью развенчания колхозного движения и опубликованный головотяпами-коммунистами с целью продемонстрировать свою непревзойденную слепоту…..". Далее по тексту идет следующая приписка: "Надо бы впрок наказать и автора, и головотяпов так, чтобы наказание пошло им "впрок".
Более всего на посту главного редактора "Красной нови" проработал Владимир Владимирович Ермилов. Он занимал этот пост с 1932 по 1938 год. До этого Ермилов был редактором "Юношеской правды", являвшейся органом МК ВЛКСМ и журнала "Молодая гвардия". В 1938 году он был переведен на пост главного редактора "Литературной газеты". Стал одним из самых верных идеологических штыков товарища Сталина.
В военном 42-ом "Красную новь" закрыли. После войны к его изданию больше не возвращались ни Сталин, ни Хрущев, ни Брежнев. Вероятнее всего потому, что журнал, объединяющий в себе литературно-художественную и научно-публицистическую направленность, несмотря на свой весомый объем и богатую биографию, оказался не нужен политическому руководству страны. К тому времени каждая из этих двух ниш в отдельности были уже заняты другими, менее одиозными в глазах политического руководства страны изданиями.
Так случилось, что за время своей великой и трагической истории журнал "Красная новь" стал большой библиографической редкостью. Сказались и война, и репрессии против его авторов и редакторов. То, немногое, что уцелело, сохранилось, как это ни парадоксально, благодаря тем же репрессиям. Номера журнала изымались. Сдавались в спецхран. Оберегались от глаз историков и писателей. Но, как известно, — Рукописи не горят! И сегодня, пусть с трудом, но отыскать номера, некогда самого значимого советского журнала, все-таки возможно.
Мне, можно сказать, повезло! В моей библиотеке буквально чудом оказались все четыре номера "Красной нови", выпущенные в 1921 году. То есть, ровным счетом все первые номера первого года выпуска этого журнала. Всякий раз, бережно доставая с книжной полки любой из них, я невольно спрашиваю себя: "Каким чудом они уцелели на этом свете? Как оказались на книжных развалах "Пушкинской лавки", располагавшейся в проезде Художественного театра, где я и приобрел их в 89-ом году по смешной цене в пять рублей за каждый из четырех?"
Бережно беру в руки самый первый номер журнала. На титуле под шапкой — "Политпросвет" название "КРАСНАЯ НОВЬ" литературно-художественный и научно-публицистический журнал. Выходит 1 раз в два месяца. №1. ИЮНЬ. Государственное издательство. 1921.
Номер открывается рассказом Всеволода Иванова "Партизаны", с посвящением Александру Оленич-Гнененко. Стихи никому не известных поэтов М.Пожарова и Н.Колоколова стоят рядом со статьями В.Ленина, К.Радека, Н.Крупской, А.Луначарского, Е.Преображенского. Научно популярный отдел журнала открывает статья А.Тимирязева "Периодическая система элементов Менделеева и современная физика". Под рубрикой "Внутри советской России" размещена статья Ил. Вардина "После Кронштадта". Большой раздел журнала отведен под дискуссию о книге Н. Бухарина и Е.Преображенского "Азбука коммунизма". Под рубрикой "Из зарубежной прессы" размещены статья Н.Мещерякова "Наши за границей" о книгах А. Аверченко, Д. Ракова, Э. Гримма и К. Соколова и публицистические наброски А. Воронского "Уэллс в советской России". Не менее любопытен и второй номер журнала. Среди его авторов Вс.Иванов, Ольга Форш, А. Аросев, Б. Пастернак. В научно-популярном отделе наряду со статьей А. Тимирязева "Принцип относительности (о теории Эйнштейна)", статья Г. Кжижановского "Заметки об электрификации". В разделе "Искусство и жизнь" статья Розы Люксембург, посвященная творчеству В.Короленко. Под рубрикой "Внутри советской России" статьи никому теперь неизвестных авторов — Клепикова, Месяцева, Яковлева. Но названия-то, какие? — "Неурожай 1921 г.", "Голодное переселение", "Махновщина и анархизм". Так и хочется воскликнуть: "Вот она — зримая пролетарская демократия!" Еще не до конца закончена гражданская война. Еще на кону голод в Поволжье и на Украине, а страна уже хочет знать не только все подробности политической жизни в России, но и о периодической системе элементов, и о теории относительности.
Завершает второй номер журнала некролог. В простой черной рамке по — обыденному просто написано — Александр Блок. А далее……..
"Ушел в вечность последний поэт-романтик.
Умолк последний менестрель и верный рыцарь "Прекрасной Дамы".
Далек и близок одновременно был он нашей эпохе".
И пусть далее П. Коган, чья подпись значится под некрологом, начинает размышлять о психологии мещанства и поисках выхода из нее, этот исторический документ ценен тем, что написан над раскрытой могилой величайшего русского поэта. Именно из него новый советский читатель впервые услышал имя Блока. Услышал и захотел прочитать его произведения.
В ближайших номерах журнала появляются новые авторы — А. Веселый, Демьян Бедный, Л. Троцкий, Б. Пильняк, С. Подьячев, Н. Ляшко, А.Перегудов, В.Вересаев, Ю. Ларин, С. Городецкий. По мере выхода новых номеров, к ним добавляются: Б. Шоу, М. Зощенко, В. Наседкин, В. Шишков, М.Шагинян, В.Брюсов, В. Инбер, М. Пришвин, Н. Тихонов, Р. Ролан,
И. Светлов, Л. Рейснер, Ф. Гладков, Э. Багрицкий, Л. Леонов, Ю. Тынянов и другие, ставшие гордостью советской и мировой литературы. Глубоко символично, что последний номер первого года выпуска журнала завершается статьей с названием "Кое-какие итоги нового курса", после которого идет сообщение — "От редакции". В нем содержится обращение к читателям с просьбой присылать воспоминания, отрывки, дневники, очерки, освещающие февральский, октябрьский периоды русской революции, борьбу на красных фронтах. Адрес редакции пока все тот же, но телефон уже пятизначный 2-44-19. Время не стоит на месте. И журнал шагает в ногу с ним. Шагает, не догадываясь о своей судьбе. А она и впрямь такова, что требует продолжения.