Юрий Каплан (1937-2009)

РОДНАЯ РЕЧЬ

От счастья оробев, -
Сумею ли сберечь -
Как школьник, нараспев
Твержу родную речь,
Как школьник в сентябре,
Пронзённый новизной,
Как птицы на заре,
Согласные со мной.
Причудлив путь корней,
Ведь ими вскормлен вихрь.
Что может быть родней
Созвучий корневых?
Причастья сладкий груз,
В стене сиротства брешь,
Пленительный союз,
Родительный падеж...
В спиралях часа пик,
В кругу случайных встреч,
Как верный ученик,
Твержу прямую речь:
Глагола колыбель,
Наречья отчий дом,
Тебе, одной тебе -
В склонении любом.
Моей любви залог,
Моей вины рубеж.
Страдательный залог,
Винительный падеж.

***
Я устал от утрат и забот,
Лживых фраз и торжественных жестов,
Никаких не хочу происшествий,
Слышишь, доченька, липа цветёт.

Созревает ли в завязи плод,
Извергает ли пламя порода,
Суеты не выносит природа,
Слышишь, доченька, липа цветёт.

Отчего ж что ни день, что ни год,
Код природы в себе изменяем,
Безоглядно себе изменяем,
Слушай, доченька, липа цветёт.

Может быть и тебя обоймёт
Гул пчелиный и запах медовый.
Молчаливо - испортишь и словом -
Слушай, доченька, липа цветёт.

Погружайся в блаженный полёт,
Счастье - выплывем, счастье - утонем.
Прислонившись щекою к ладони,
Слушай, доченька, липа цветёт.

***
Замшелы каменные истуканы,
Но жив седой и расторопный леший.
Какая проза: говорить стихами
О самом наболевшем.

Какая проза: изощряться в рифмах,
Вгонять в размер тоску своих лишений,
Какая проза: пользоваться грифом
"Секретно, но несовершенно".

Всё чаще ломка. И всё круче доза.
И муза с каждым годом всё капризней.
Всю жизнь писать стихи: какая проза.
Но это проза жизни.

УРИЙ

Сошла почти на нет вечерняя заря,
Кровав последний блик на золоте чертога,
Я понял с первых слов лукавого царя,
Которого любил и почитал, как Бога.
Царь думал: Урий глух. Царь думал: Урий слеп.
Царь думал: Урий прост, и жизнь его прекрасна.
Я не войду в свой дом. Я не вкушу свой хлеб.
Я больше не возьму жены на ложе страстном.
Да, он герой и царь, провидец и поэт,
Строитель и мудрец. Но ты ведь помнишь, Боже,
Что в жизни для меня страшнее пытки нет,
Чем знать, что кто-нибудь её коснулся кожи.
Пусть мне не пасть в бою. Пусть мне не быть в раю.
Пусть буду жалкий раб, а не отважный витязь,
Но если выбирать, я дам отсечь свою,
Чем на плече её чужую кисть увидеть.
Пусть я курчав, как негр. Пусть я упрям, как бык.
Пусть я зеленоглаз, как распоследний грешник.
Но светят только мне две сероголубых
Звезды в сплошной ночи её волос кромешных.
Да, слишком часто меч сверкал в моей руке,
И часто разум я терял в бою от гнева,
Но я один плыву по голубой реке -
По жилке на груди её...любимой...левой...
Как сладко на войне мне снился этот дом -
Вот мы опять вдвоём... вот мы уже простились...
Сплю на сырой земле, обласканный царём,
Шпионы из дворца вовсю засуетились.
Нет, будь и впредь, мой царь, попрежнему велик,
Спасибо за вино и щедрые награды,
Но лучше обойтись без вычурных интриг,
Мне станет смерть в бою действительно отрадой.
Сам выберу свой день. Сам изберу свой путь.
Сам в сече обрету себе врага по росту.
Когда в её глаза я не могу взглянуть,
Зачем мне видеть свет и утренние звёзды.


* * *
Свободой душу не трави, 
Пусть ветер пляшет в чистом поле. 
Вольноотпущенник любви 
Своей не радуется воле.

Сам принесу свой крест – распни, 
И не решусь спросить: доколе? 
Позволь быть вечным крепостным, 
Не отпускай меня на волю.

Не жду чудес. Не вижу снов. 
Душа, как лодка на приколе. 
Что глубже и банальней слов: 
Не отпускай меня на волю.