Наталия Лебедева

Мужество русских моряков беспримерно

Об этом – почти 40 книг писателя-мариниста, подводника Николая Черкашина 

…Когда мы с Николаем Черкашиным, капитаном I ранга в отставке, бывшим зам.командира подводной лодки, историком-маринистом, прощались на греческом острове Тинос после международного писательского съезда, он сказал: «Передайте мой поклон и сердечное приветствие Антонине Ильиничне Пикуль и привет вашей мадам Коньяк».

В ответ на мой недоуменный вопрос писатель пояснил: «А это мы так в шутку вашу статую Свободы называем. Она же три звездочки держит…». 

На съезде Николай Андреевич держался очень скромно, ни о каких своих регалиях – звании лауреата Международной премии им. Андрея Первозванного, Всероссийской литературной премии им. Александра Невского, фонде «Родословие Пушкина», который возглавляет, и почти 40 написанных книгах - и не упомянул. Только передал Ирине Анастасиади, учредителю и организатору Международного форума писателей на Тиносе Серебряное Перо «Национальной Литературной Премии Золотое Перо Руси – 2014», награду, которую Ирина получила несколько месяцев назад, прочёл доклад своей сестры Ларисы Черкашиной, известного пушкиноведа, которая не смогла приехать на Тинос, и открыл в Музее мрамора свою необычнейшую фотовыставку, посвященную 70-летию Великой Победы, «Нечаянные союзники».      

Николай Черкашин вручил главе форума Ирине Анастасиади литературную награду «Серебряное перо Руси».

Материал для нее Николай Андреевич собирал год – сидел в российских архивах, писал в разные учреждения Греции, ездил туда. Никто до него не догадался, что можно разместить параллельно по две фотографии, на одной – эпизоды борьбы с фашистским нашествием в СССР, на другой - в Греции, которая тоже отмечает в этом году 70-летие Победы. И надо же было подобрать такие моменты, которые оказывались идентичными и у нас, и у греков!

Как прощаются солдаты обеих армий с семьями, как благословляют их православным крестом матери, как сражаются в рядах освободительных армий священники. Летчики, военные моряки, партизаны, военнопленные обеих стран… Крейсер «Элли», подорванный на рейде острова Тинос итальянским противником, и линкор «Новороссийск», где тоже прослеживается след итальянских подрывников…

Команда крейсера «Элли» спаслась, а среди народа, собравшегося на пристани во множестве по случаю празднования иконе Божьей Матери Тиносской, не было жертв, хотя  на берегу тоже разрывались снаряды. Греки расценили это чудо как заступничество Богородицы. Говорили даже, что Она на это время ушла с Тиноса, чтобы помочь воинам…

-Греция стала жертвой фашистского нападения в апреле 41-го, а Советский Союз – два месяца спустя, - пояснил автор экспозиции. - Сталин не считал греческого короля Георгия II своим союзником, но жизнь показала иное. Греческая армия первой во Второй мировой войне нанесла серьезное поражение германо-итальянскому блоку, сумев отбросить итальянские войска от своей территории, чем вынудила Гитлера провести военную операцию в Греции прямо перед готовящимся нападением на СССР. Это, безусловно, нам помогло.

Историки порой забывают, что в начале 41-го фашистскому блоку противостояла не только одна Британия, но и Греция. И флаг, поднятый Манолисом Глезосом и Апостолосом Сантосом над Акрополем, был предвестником Знамени Победы, поднятого над Рейхстагом группой под командованием капитана Степана Неустроева 7 мая 45-го – это можно увидеть на наших стендах.

Николай всех нас очень заинтересовал, захотелось узнать о нем подробнее, полезла в интернет. Нашла фрагмент из последнего интервью Валентина Пикуля, в котором он говорит:  

-Из писателей-маринистов я выделил бы Николая Черкашина. Он трудяга, и дай Бог ему здоровья. Так и надо бороздить историю, в ней еще немало интересных, полных драматизма, загадочных страниц. А он извлекает темы совершенно неизвестные… Молодец! Маринистика должна быть познавательна.

«Курск», как финал трагедии                                               

Сам моряк и патриот, Николай Черкашин, как и Пикуль, посвятил свое творчество героической и драматической истории Российского флота. Трагедию подводной лодки «Курск» воспринял особенно остро. «Унесенные бездной. Гибель «Курска» называлась его книга.

-Вы лично как-то были причастны к тем событиям 2000-го?

-Тогда уже нет, но я переживал подобные ситуации и знаю, чем это чревато для команды и судна. Как будто в финале хорошо и жестоко продуманной трагедии, под занавес века Россия потеряла лучший корабль своего лучшего, Северного, флота – атомный подводный крейсер «Курск». И лучших своих моряков – сто восемнадцать душ!..

Я в то время работал в «Российской газете» - узнав о трагедии, побежал на улицу «Правды». Дежурный редактор Владислав Фронин обрадовался моему появлению – мол, срочно пиши комментарий в номер.

А что я мог комментировать, когда нет никакой внятной информации? Но сажусь и пишу, исходя из прошлого опыта. Главное, без паники: лег на грунт – это еще не катастрофа. Как лег, так и всплывет. В крайнем случае – сами все выйдут, это же полигон, там сейчас, наверное, толпа кораблей…

«Курск» лег на грунт. Но есть шансы всплыть» - с таким заголовком  поставили было мою заметку на первую полосу. Но вскоре пришли новые «тассовки», более тревожные, и заголовок пришлось сменить: «Подводный крейсер терпит бедствие».

Позже выяснилось, что «Курск» вовсе не лег на грунт, а упал на склон одного из подводных холмов, «технические неполадки» оказались сокрушительным взрывом торпедного боезапаса, а «авария» обернулась небывалой в истории отечественного подводного плавания катастрофой.

Видно, никогда нам не избавиться от холопской привычки стелить начальству, а заодно и честной публике, помягче… Хорошо хоть сразу назвали корабль. Скольких матерей спасли тем от слез - ведь тысячи моряков служат на подводных лодках, поди, угадай - с какой именно стряслась беда, если бы объявили, как раньше: «На одной из подводных лодок Северного флота произошла авария…» .

Как ни странно, но наиболее объективную (хотя и не во всем бесспорную) картину трагедии нарисовал тогда немецкий журнал «Штерн». Хотя ничего странного в этом нет, ведь Германия потеряла моряков-подводников больше всех в мире…

Оправдание цусимцев

-Вы подводник, а много пишете об истории и битвах надводных военных кораблей – и Российской империи, и Советского Союза. Специально занимались этим?

-Я служил не только на подводных лодках, и в архивах много работал, искал участников событий, их потомков . Как-то довелось познакомиться с Андреем Леонидовичем Ларионовым, чей отец был командиром Алексея Новикова, баталера судна «Орел», участвовавшего в Цусимском сражении. Эскадра, на которой служил младший лейтенант Леонид Ларионов, выходила из Либавы (нынешней Лиепаи).

А книга Новикова, взявшего псевдоним Прибой, «Цусима», вышла в 1932-м. И уже в наши дни Андрей Ларионов показывал мне бесценные документы и фотографии отца и рассказывал о том, что после выхода первого издания участники похода двух Тихоокеанских эскадр - а их, уцелевших, насчитывалось в 1930-е несколько тысяч, разбросанных по всей стране, -стали искать друг друга, списываться, съезжаться... Их рассказы вошли в следующие, дополненные издания.

В романе развертывалась ярчайшая панорама матросского мужества. Впервые к ним - офицерам, кочегарам, минерам, сигнальщикам, машинистам, рулевым злосчастных эскадр, применялось слово «герой». И если раньше они стыдились того, что были цусимцами, то с выходом «Цусимы» на них стали смотреть иными глазами - их стали приглашать в школы, в цеха, на корабли, в библиотеки, слушать их рассказы, печатать воспоминания. Книга Новикова-Прибоя обернулась для них как бы свидетельством о реабилитации. Это литературный памятник всем русским морякам, сложившим головы на Тихом океане, энциклопедия матросской жизни…

-Вы по «морской линии» были знакомы с Высоцким?

-Нет, по его военным песням, о которых мне поручил написать тогдашний редактор газеты «Красная звезда», генерал-лейтенант Николай Макеев, человек очень смелый. Я пришел к Высоцкому в Театр на Таганке и сказал, что хочу сделать с ним материал. Он сразу не поверил, думал, это розыгрыш или шантаж – ведь в то время в газетах можно было увидеть только гонения на него и ругань.

Назначили встречу в студии звукозаписи, куда он пришел с Мариной Влади. Она была намного его выше, поэтому Высоцкий шел по бордюрчику, чтобы быть вровень с женой.

Владимир рассказал, как создавались его песни. Я написал материал, показал ему, он, сделав пару пометок, одобрил. Но Главное политуправление Советской армии не разрешило главреду Макееву его опубликовать. А через пару дней и я уехал служить на Северный флот и вернулся в тот день, когда Высоцкого не стало. Отправился на Таганскую площадь, и видел своими глазами, как люди не только запрудили площадь, но сидели на крышах с биноклями, а к театру было не подойти. И вдруг в его окне возник огромный портрет Высоцкого, как будто он хотел попрощаться с людьми…

Книги

Морякам-подводникам посвящена и повесть Черкашина «Пламя в отсеках», рассказывающая о катастрофе близ острова Медвежий, о героической борьбе экипажа за живучесть подводного корабля, о бедах и проблемах спасательной службы. Книга «Адмирал Колчак» посвящена  разносторонне одаренному человеку, горячему патриоту России, самому непримиримому врагу советской власти. Форма подачи материала нестандартна, автор нашел уникальные факты и документы.