Александр Ратнер
Дмитрий Павлычко: «Собор мне нужен, хлопцы, а не хата…»

Из книги судеб. Дмитрий Васильевич Павлычко родился 28 сентября 1929 года в Ивано-Франковской области. В 1953-м окончил Львовский университет имени Ивана Франко, при котором затем обучался в аспирантуре – до исключения из неё в 1955-м якобы за неуспеваемость, а фактически – за свободомыслие.
В 1953-м выпустил первую книгу стихов и спустя год стал членом Союза писателей СССР.
В 1964 году переехал в Киев. Работал сценаристом на киностудии имени Александра Довженко. С 1971-го по 1979-й был главным редактором журнала «Всесвіт». Функционеры ЦК Компартии Украины, недовольные «идейно вредными» публикациями в журнале, заставили Павлычко подать заявление с просьбой об освобождении с должности редактора.
В 80-е годы ХХ века Павлычко занимает посты секретаря Союза писателей СССР и Союза писателей Украины. В марте 1990-го выходит из КПСС. Он принадлежит не только к литературным, но и к политическим деятелям Украины. В 1990–1994 годах. и в 1998–1999 годах Дмитрий Васильевич – народный депутат Украины. Он – один из авторов «Акта о провозглашении независимости Украины» (1991). Чрезвычайный и полномочный посол Украины в Словакии (1995–1999) и в Польше (1999–2001). Герой Украины (2004)…
До сих пор не могу понять, почему я, шестнадцатилетний подросток, пишущий стихи и читающий их исключительно на русском языке, взяв в руки томик Дмитра Павлычко «Пэлюсткы и лэза» («Лепестки и лезвия»), не мог от него оторваться, тут же, у прилавка магазина, впервые мысленно начал переводить с украинского, купил эту книгу, перевёл из неё подборку, узнал адрес автора и… не отослал ему свои переводы по простой причине: я посчитал, что маститый поэт не воспримет всерьёз труды столь юного переводчика.
Свои переводы я направил Павлычко лишь двенадцать лет спустя, вернувшись к ним назавтра после защиты кандидатской диссертации. Через несколько месяцев Павлычко прислал мне тёплое письмо, и с этого всё началось. Была осень 1976-го…
Творчество Дмитра Павлычко более полувека заметно влияет на литературную и общественную жизнь Украины. Выдающийся поэт, он активно продолжает франковскую линию в украинской поэзии.
Не знаю – это стечение обстоятельств или высшая закономерность, что Иван Франко «вышел» из Маркиана Шашкевича1, родившись через тринадцать лет после его смерти, а Дмитро Павлычко «вышел» из Ивана Франко, родившись через тринадцать лет после его смерти. Я всё-таки считаю, что это знак судьбы, тем более, что все они – родом из Западной Украины.
Так же, как у Земли есть два полюса – Северный и Южный, – так и в поэзии Павлычко, которая тоже является своего рода планетой, выделяются два полюса – Любовь и Ненависть. Я бы назвал их вечными полюсами-темами. Обращается к ним автор постоянно, меняются лишь формы их представления читателю. Кстати, мало кого из современных поэтов, не только украинских, можно поставить рядом с Павлычко по разнообразию используемых поэтических форм: стихотворения и поэмы, притчи и рубаи, классические и белые сонеты, восьмистишия и баллады, песни и стихи для детей.
На полюсе Любви у Дмитра Павлычко возвышается цикл стихотворений «Тайна твоего лица», из которого позволю себе привести одно2:

Акации. Гудят бессчётно
Пчелиные колокола.
И маков красные полотна
Полны порыва и тепла.

Гнездо в колосьях брезжит близко,
Твой взгляд пугает и зовёт;
Как шпиль седого обелиска.
Вонзился в небо самолёт.

Хмельные поцелуи в жите,
Во взгляде радость и тоска;
Как пальмы след на антраците,
След на спине от колоска.

Этот цикл, в котором благодаря единению святости и греховности торжествует радость бытия, был завершён в 1977 году, а спустя двадцать лет, когда поэт стоял на пороге семидесятилетия, у него появился новый цикл «Золотое яблоко» – ещё более откровенная и пронзительная любовная лирика, ничуть не уступающая по силе чувств и написания «Тайне твоего лица». Прав был Павлычко, когда признавался:

Лишь ты, любовь, меня не старишь
И силу обновленья даришь.

Он, как никто, умеет писать о самом интимном без пошлости. Читая его белый сонет «Лук», я вспоминаю стихотворение Пушкина «Еврейке» – такое же чистое, благодаря аллегории. Об этом я сказал Дмитрию Васильевичу, и он впоследствии перевёл указанное стихотворение, включив его в свою малую антологию русской поэзии «Ода вольности».
На полюсе Ненависти у Дмитра Павлычко – людские несправедливость и злоба, предательство и фарисейство, ложь, пресмыкательство, пренебрежение к своим корням и к родному языку. Ненавидит Павлычко так же страстно, как любит:

Во мне – лишь ненависть безмерная,
И дух любви, и дух вины,
И не от старости, наверное,
Умру я, а от их войны.

Поэт на всем своём творческом пути сталкивает такие полярные понятия, как любовь и ненависть, и всё, что за ними стоит, чтобы в поединке этих двух вечных соперников выявился лишь один победитель, чтобы от их столкновения высечь огонь правды и справедливости. Не случайно ещё в молодости Павлычко написал:

Я только раз, всего лишь раз любил,
А сколько ненавидел – я не знаю.

Здесь уместно вспомнить сборник его стихов «Правда зовёт» (1958), весь (!) тираж которого (18 тысяч экземпляров!) было велено пустить «под нож» – после коллективного доноса, направленного в виде докладной записки Первому секретарю ЦК Компартии Украины П.Е Шелесту «Об уклоне т. Павлычко Д.В. в литературном творчестве». Поэту не могли простить стихов в защиту украинского языка и, конечно же, двух сонетов, написанных в 1955 году, один из которых («Не бойся ничего, пока с тобой мы вместе…») читатель найдёт в публикуемой нашим альманахом подборке, а второй я приведу прямо здесь, в тексте. В то время он был самым взрывоопасным, если учесть, что речь шла о кончине «верховного палача» – Сталина:


Когда кровавый умер Торквемада,
Послали по Испании гонцов –
В тряпье переодетых чернецов,
Искусных пастухов людского стада.

Безумный страх объял святых отцов,
Для коих еретик страшнее ада;
Его душа той смерти будет рада,
И улыбнётся он в конце концов!

Они могли рассказывать часами,
Что инквизитор сном последним спит,
А люди им внимали со слезами

И даже втайне, приняв скорбный вид,
Не улыбались, ибо знали сами,
Что деспот умер, но тюрьма стоит.

Я горжусь, что первым перевёл этот сонет, который был напечатан в «Дружбе народов», а затем – в «Избранном» Павлычко, вышедшем в «Худлите».
Не знаю, каким образом, но какое-то количество сборников «Правда зовёт», оказалось у автора, и он подарил мне один экземпляр в конце 1981 года, сказав: «Раз ты мой переводчик, то у тебя должны быть все мои книги».
Поэту тесно в одном творческом жанре. Не менее интересен и весом его подвижнический переводческий труд.
Не секрет, что чем ближе уровень одарённости автора и переводчика, тем меньше перевод уступает оригиналу. Наверное, потому лучшие переводы «Сонетов» Шекспира на русский язык принадлежит Маршаку и Пастернаку. Вместе с тем Павлычко, выдающийся мастер сонета, однажды в разговоре со мной высказал такую мысль: «Если бы раз в пятьдесят лет рождался поэт, равный по таланту Пастернаку, и переводил Шекспира, то, сложив все переводы его сонетов за тысячу лет, мы бы имели приблизительное представление о Шекспире».
Сам Павлычко блестяще перевёл на украинский язык весь сонетарий Шекспира, а его перевод знаменитого 66-го сонета по силе обличения несправедливостей мира, эмоциональности и энергичности фраз, на мой взгляд, превосходит все другие переводы, в том числе и на русский язык.
Кстати, 66-й сонет Шекспира Павлычко перевёл, когда после снятия с должности главного редактора журнала «Всесвіт» он, поскольку не представлял свою жизнь без этой работы, а также из-за того, что никто не заступился за него, был близок к смерти.
Павлычко писал: «С этого перевода, что спас меня от мысли о смерти, и был вроде местью советскому режиму, началась моя работа над антологией «Мировой сонет». Последняя вышла в 1983 году и явилась огромным вкладом в сонетную практику. Судите сами: в антологии представлены крупнейшие сонетисты мира с тринадцатого по двадцатый век и переводы их сонетов с двадцати шести языков!
Следует также отметить и такие серьёзные переводные издания Павлычко, как «Антология болгарской поэзии», «Антология словацкой поэзии ХХ века», две антологии польской поэзии – «Колокола зимой» и «50 польских поэтов», «Малая антология хорватской поэзии» и уже упомянутую малую антологию русской поэзии «Ода вольности».
Не забуду, как Павлычко когда-то учил меня, начинающего переводчика: «Ты должен стараться, чтобы в твоём переводе каждая строка звучала приблизительно так: «Я помню чудное мгновенье».
А ещё Павлычко владеет талантом критика, литературоведа. В его литературно-критических статьях, составивших книги «Магистралями слова» (1978), «Над глубинами» (1984), «Возле мужественного слова» (1988), «Литературоведение. Критика» (т. 1–2, 2007) чувствуется пульс духовной силы, глубинное чутьё художественного слова, его порыв сверять свои идейно-эстетические ориентиры с развитием как украинской, так и мировой литературы.
Верный традиции мировой поэзии Павлычко в 1993 году пишет цикл «Покаянные псалмы», состоящий из пятидесяти стихотворений, каждое из которых – откровенный разговор автора с Богом. Преимущественно это монологи, но поскольку новые обращения поэта зачастую возникают как ответы на вопросы Господа, можно говорить о присутствии здесь диалогических моментов.
В одном из таких диалогов поэт говорит своему небесному собеседнику:

Я Тебя величаю,
Но, однако, желаю
Быть свободным, как Ты!

В этом цикле Павлычко достигает высот Тараса Шевченко и Ивана Франко, продолжая их гражданскую и духовную миссию.
Поскольку время написания «Покаянных псалмов» совпадает с периодом первого депутатства Павлычко, думаю, не ошибусь, если скажу, что часть цикла была написана во время скучных и бездарных сессий Верховной Рады. Мои догадки впоследствии были подтверждены автором.
А вот книгу белых стихов «Напёрсток» (2002) Павлычко написал, будучи послом в Польше – он и там находил время для творчества. Приведу одно короткое стихотворение, которое называется «Поздно и рано»:

В каком бы столетии
ты не родился,
всегда будет
поздно и рано.
Поздно, ибо всё самое важное
на этом свете
уже произошло без тебя;
рано, ибо всё самое важное
на этом свете
ещё произойдёт без тебя.

Не зря в предисловии к «Напёрстку» поэт написал, что эта книга – «тоска по правде моей и вообще человеческой жизни, самой страшной и самой лучшей приметой которой есть то, что она проходит».
По большому счёту отдельного разговора заслуживают притчи, поэмы и рубаи Павлычко.
Украинец с головы до пят, любящий больше жизни свою Украину, Павлычко по сути своей интернационален, и не только потому, что владея добрым десятком языков, перевёл на родной язык поэтов с мировыми именами, а в первую очередь потому, что только из любви к своей стране, своему народу вырастает почитание других стран и народов. В полной мере это относится к России, в которой Дмитро Павлычко давно и хорошо известен. И хотя в ней после развала СССР не выходили его книги, он за это время выпустил в своих переводах на украинский язык антологию «Ода вольности», в которой представлены поэты от Пушкина до Вознесенского.
Павлычко и прежде обращался к русским поэтам, достаточно вспомнить его стихи о Пушкине, Есенине и Маяковском.
Ещё в 1954 году на поэтическом вечере в Киеве его заметил и отметил Михаил Шолохов. Долгие годы Павлычко дружил с Арсением Тарковским, которого считал великим поэтом и потому представил его в своей антологии переводами сорока стихотворений.
А сегодня он протягивает руку россиянам, живущим в Украине, называя их, как прежде, братьями:

Мы зовём вас с нами вместе
Жить невзгодам вопреки
В солнце, не в огне возмездья
За ГУЛАГ и Соловки.

Господь был щедр у этому человеку, ставшему также известным общественным и государственным деятелем, одним из авторов «Акта провозглашения независимости Украины» и представлявшим в качестве посла её интересы в странах Восточной Европы. Сегодня Павлычко возглавляет Украинский Всемирный координационный Совет.
На слова Павлычко написаны десятки песен, наиболее известная из которых «Два цвета». Его произведения изданы во многих странах мира на русском, польском, словацком, болгарском, эстонском, грузинском, немецком, португальском, английском и других языках. Он – лауреат Государственной премии Украины имени Тараса Шевченко, международных премий имени Христо Ботева (Болгария) и имени Гвездослава (Словакия). Почётный доктор Львовского имени Ивана Франко, Прикарпатского имени Василя Стефаника и Варшавского университетов, почётный профессор Киево-Могилянской академии.
Ему по сей день не могут простить его великого дара. Некоторые называют Павлычко националистом. Им в одном из недавних стихотворений он отвечает:

Я – националист, мои ребята,
Лишь потому, что европеец я.
Собор мне нужен, хлопцы, а не хата,
Где, очумев от ссор, живет семья!

Другие, причём, в большинстве своём не евреи, считают его антисемитом. И это после того, как он в 1988 году написал замечательный цикл «Еврейские мелодии», в который вошло гениальное стихотворение «Жид», а спустя десять лет создал реквием «Бабий Яр». Последний был положен на музыку композитором Дашкевичем и исполнен в Израиле под слёзы и аплодисменты тысяч людей. Да и в конце концов, будь Павлычко антисемитом, терпел бы он меня тридцать три года, отказавшись от других, с более известными именами, переводчиков?!
Судьба мне подарила счастье работать и общаться с этим человеком. И в текущем году мы часто встречались в Киеве, обсуждая переведённую мною книгу избранных стихов Павлычко «Собор для Бога», которая впоследствии вышла в Москве в издательстве «Зебра Е».
Каждый день общения с Дмитрием Васильевичем надолго подзаряжал меня духовной энергией для новых переводов из классической и современной украинской поэзии. Ведь если бы когда-то я не обратился к поэзии Павлычко, то не было бы сегодня в моём послужном списке переводов из Ивана Котляревского и Маркиана Шашкевича, Тараса Шевченко и Ивана Франко, Леси Украинки и многих известных современных поэтов.
Когда я читаю стихи Павлычко, то всегда слышу его голос. Когда я читаю свои переводы его стихов, то безошибочно угадываю места, которые он попросит поправить. И всегда знаю, за что он похвалит. Он умеет хвалить, как умеет и ругать (опять два полюса – Любовь и Ненависть). Дай Бог ему здоровья и сил на новые добрые дела и поэтические победы.
Смею заверить уважаемого читателя, что лучше многих знаю поэзию Дмитра Павлычко, потому как, работая над переводами его стихов с 1976 года, десятки, а то и сотни раз перечитывал каждую строчку, пытаясь глубже понять мысль автора. Хотя сам автор в одном из рубаи предупреждает:

Мысль, достигающая дна,
Где максимальна глубина,
Всплывает мигом на поверхность,
Немного ужаса полна.

Много лет назад в диптихе «Саида» Павлычко с печалью писал, что идеалы – любви ли, поэзии – должны быть неосуществимыми и до конца не осознанными. Выразил он это в двух гениальных строках:

Тот счастлив, кто мечту увидел,
Но прикоснуться к ней не смог.

Безусловно, Дмитро Павлычко – это явление не только в украинской, но и в мировой поэзии второй половины ХХ–начала ХХI века, громадный талант, опирающийся на мощный интеллект, неукротимую творческую энергию и гражданское мужество. У него необычайно живой ум, мгновенная реакция на мысль собеседника. Его взгляд настолько выразителен, что по нему можно прочитать ответ на свой вопрос или мнение о прочитанных стихах.
Павлычко невероятно горд. В одном из белых сонетов он писал: «…даже на дыбы могу подняться перед Богом». Зная поэта, могу подтвердить, что это сказано честно.
Невероятна и его работоспособность. Свидетельствую лично: на пороге 80-летия Павлычко так же страстен в мыслях и действиях и так же неуемен в работе, как тридцать три года назад, когда мы познакомились. Об этом он так сказал в книге «Покаянные псалмы», которую считает лучшим своим творением:

Прикованный к столу, сгорю дотла
В работе, точно каторжник острога.
Я строю стих, как дамбу против зла,
Я строю книгу, как собор для Бога.

Я не провидец, но искренне убеждён, что рядом с именами Тараса Шевченко и Ивана Франко Украина в будущем поставит вровень имя Дмитра Павлычко.

P.S. Мне вместе с женой Мариной посчастливилось присутствовать 28 сентября в Киеве в оперном театре на юбилейном вечере поэта, где вместо приветственных речей звучала музыка, написанная на стихи Дмитра Павлычко.
---

1 М. Шашкевич (1812–1843), выдающийся поэт, зачинатель новой украинской литературы на западноукраинских землях.
2 Здесь и далее – мои переводы.

Александр Ратнер