Когда этот старик умер в доме престарелых в маленьком австралийском городке, все считали, что он ушёл из жизни, не оставив ничего после себя.

Позже, когда медсёстры разбирали его скудные пожитки, они обнаружили вот это ПОТРЯСАЮЩЕЕ стихотворение, которое потом публиковалось в журналах всего мира:

И этот старик, который нищим ушел из жизни в богом забытом городке, теперь взрывает интернет глубиной своей души. Самые лучшие и самые красивые вещи в этом мире нельзя увидеть или потрогать. Они только чувствуются сердцем. После его прочтения невозможно смотреть на пожилых людей прежними глазами:

Входя будить меня с утра,
Кого ты видишь, медсестра?
Старик капризный, по привычке
Ещё живущий кое-как,
Полуслепой, полудурак,
«Живущий» впору взять в кавычки.

Не слышит – надрываться надо,
Изводит попусту харчи.
Бубнит всё время – нет с ним сладу.
Ну сколько можно, замолчи!
Тарелку на пол опрокинул.

Где туфли? Где носок второй?
Последний, мать твою, герой.
Слезай с кровати! Чтоб ты сгинул...
Сестра! Взгляни в мои глаза!
Сумей увидеть то, что за...

За этой немощью и болью,
За жизнью прожитой, большой.
За пиджаком, побитым молью,
За кожей дряблой, «за душой».
За гранью нынешнего дня
Попробуй разглядеть МЕНЯ...

... Я мальчик! Непоседа милый,
Весёлый, озорной слегка.
Мне страшно. Мне лет пять от силы,
А карусель так высока!
Но вот отец и мама рядом,
Я в них впиваюсь цепким взглядом.
И хоть мой страх неистребим,
Я точно знаю, что любим...

...Вот мне шестнадцать, я горю!
Душою в облаках парю!
Мечтаю, радуюсь, грущу,
Я молод, я любовь ищу...

...И вот он, мой счастливый миг!
Мне двадцать восемь. Я жених!
Иду с любовью к алтарю,
И вновь горю, горю, горю...

...Мне тридцать пять, растёт семья,
У нас уже есть сыновья,
Свой дом, хозяйство. И жена
Мне дочь вот-вот родить должна...

...А жизнь летит, летит вперёд!
Мне сорок пять - круговорот!
И дети не по дням растут.
Игрушки, школа, институт ...

Все! Упорхнули из гнезда
И разлетелись кто куда!
Замедлен бег небесных тел,
Наш дом уютный опустел...

...Но мы с любимою вдвоём!
Ложимся вместе и встаём.
Она грустить мне не даёт.
И жизнь опять летит вперёд...

...Теперь уже мне шестьдесят.
Вновь дети в доме голосят!
Внучат весёлый хоровод.
О, как мы счастливы! Но вот...

...Померк внезапно. Солнца свет.
Моей любимой больше нет!
У счастья тоже есть предел...
Я за неделю поседел,
Осунулся, душой поник
И ощутил, что я старик...

...Теперь живу я без затей,
Живу для внуков и детей.
Мой мир со мной, но с каждым днём
Всё меньше, меньше света в нём...

Крест старости взвалив на плечи,
Бреду устало в никуда.
Покрылось сердце коркой льда.
И время боль мою не лечит.
О Господи, как жизнь длинна,
Когда не радует она...

...Но с этим следует смириться.
Ничто не вечно под Луной.
А ты, склонившись надо мной,
Открой глаза свои, сестрица.
Я не старик капризный, нет!
Любимый муж, отец и дед ...

...и мальчик маленький, доселе
В сиянье солнечного дня
Летящий в даль на карусели...
Попробуй разглядеть МЕНЯ...
И, может, обо мне скорбя, найдёшь СЕБЯ!

Оригинал поэмы на английском:

Cranky Old Man

What do you see nurses?… What do you see?
What are you thinking… when you’re looking at me?
A cranky old man… not very wise,
Uncertain of habit… with faraway eyes?

Who dribbles his food… and makes no reply.
When you say in a loud voice… 'I do wish you’d try!’
Who seems not to notice… the things that you do.
And forever is losing… A sock or shoe?

Who, resisting or not… lets you do as you will,
With bathing and feeding… The long day to fill?
Is that what you’re thinking?… Is that what you see?
Then open your eyes, nurse… you’re not looking at me.

I’ll tell you who I am… As I sit here so still,
As I do at your bidding,… as I eat at your will.
I’m a small child of Ten… with a father and mother,
Brothers and sisters… who love one another

A young boy of Sixteen… with wings on his feet
Dreaming that soon now… a lover he’ll meet.
A groom soon at Twenty… my heart gives a leap.
Remembering, the vows… that I promised to keep.

At Twenty-Five, now… I have young of my own.
Who need me to guide… And a secure happy home.
A man of Thirty… My young now grown fast,
Bound to each other… With ties that should last.

At Forty, my young sons… have grown and are gone,
But my woman is beside me… to see I don’t mourn.
At Fifty, once more,… Babies play 'round my knee,
Again, we know children… My loved one and me.

Dark days are upon me… My wife is now dead.
I look at the future… I shudder with dread.
For my young are all rearing… young of their own.
And I think of the years… And the love that I’ve known.

I’m now an old man… and nature is cruel.
It’s jest to make old age… look like a fool.
The body, it crumbles… grace and vigour, depart.
There is now a stone… where I once had a heart.

But inside this old carcass… A young man still dwells,
And now and again… my battered heart swells
I remember the joys… I remember the pain.
And I’m loving and living… life over again.

I think of the years, all too few… gone too fast.
And accept the stark fact… that nothing can last.
So open your eyes, people… open and see.
Not a cranky old man…
Look closer… see…