ОЛЬГА БЕРГГОЛЬЦ

  НАЧАЛО ПОЭМЫ

Всю ночь не разнимали руки,
всю ночь не спали мы с тобой:
я после долгой, злой разлуки
опять пришла к тебе – домой.

Мы говорили долго, жадно,
мы не стыдились слез отрадных, –
мы так крепились в дни ненастья…
Теперь душа светла, мудра,
и зрелое людское счастье,
как солнце встретит нас с утра.
Теперь навек – ты веришь, веришь? –
любовь одна и жизнь одна…

И вдруг стучит соседка в двери,
вошла и говорит:
– Война! –
Война уже с рассвета длится.
Войне уже девятый час.
Уж враг за новою границей.
Уж сотни первых вдов у нас.
Война идет девятый час.

И в вечность канул день вчерашний.
Ты говоришь:
– Ну как? Не страшно?
– Нет… Ты идешь в военкомат? –
Еще ты муж, но больше – брат…
Ступай, родной…
И ты – солдат,
ты – соотечественник мне
и в этом – всё.
Мы – на войне.

 ВЛАДИМИР РУДИМ

  28 ИЮЛЯ 1944 ГОДА

Прямая, как штык, столбовая дорога
вонзилась в незнающий сна горизонт,
сквозь лето, сквозь дым подожженного стога
на запад уходит стремительный фронт.

Бегут автоматчики цепью по гребле,
от солнца глаза заслоняя рукой,
над плесом шумят камышовые стебли
и дятел морзянкой строчит за рекой.

И там, где еще не остыли воронки,
где чёрная гарь от разрывов легла,
свистит настороженный суслик в сторонке
и перекликаются перепела.

Смолой ароматною воздух пропитан,
настоян на хвое, брусничном соку.
Полоска травы и полосочка жита –
как будто положен рушник к рушнику.

В расшитых рубахах босые девчата
полощут белье, рассекая волну.
И множатся звонкого эха раскаты,
качая высокого леса стену.

Кружится журавль над соломенной крышей,
немазаный воз на шляху голосит,
закроешь глаза на минуту и слышишь –
как песня без слов, вся округа звенит.

В ней всё, что Отчизною мы называем,
пусть долог поход наш, тяжел и суров,
но силы дает нам вот эта родная,
за сердце берущая песня без слов.