Константин
ВАСИЛЬЧЕНКО
 

* * *

Я прошёл таможни,
Переплыл моря.
Это было сложно,
Но отнюдь не зря.
С тех времён далеких
Не проходит хмель
От земли с названьем
Арец Исраэль.
Я к твоим истокам
Истово приник,
Пью святую воду
И святой язык.
Кажется – мезузу
И меноры свет
Знаю я с рожденья
Много сотен лет.
И, земли библейской
Ощущая боль,
Вечного изгнанья
Впитываю соль.
Вавилон, Египет,
Моисей, Исход,
Каббала и Тора –
Я и мой народ.


* * *

Судьба меня
Хлестала по лицу,
Хотелось мне заснуть
И не проснуться,
Послать всё к чёрту
И уйти без суеты.
И не вернуться.

Там, на перроне,
Я назвал тебя женой.
Разлука, как резина,
Растянулась.
Тогда я жить
На месяц перестал –
И ты вернулась.

Слепили глаз
Больничные огни.
Ты, пролетая,
Губ моих коснулась.
Я в ужасе шептал:
«Не уходи!»
И ты вернулась.

Могу тебя
Обидеть невзначай,
И если ты
С обидой отвернёшься,
Скажу тебе:
«Любимая, прости!»
И ты вернёшься...


* * *

Я много в этой жизни не люблю,
Её нисколько в этом не виня.
Я наглость совершенно не терплю,
Заносчивость нервирует меня.

Я ненавижу подлость и обман,
И лысых тупорылых дураков,
Мне жизни не даёт пустой карман
И если мой начальник без мозгов.

Я не терплю двуглавого орла,
И вопли политических путан,
И злобное шипенье из угла,
И в спину нож от тех, кто чтит «Коран».

Подлунный мир сидит во мне как гвоздь,
За это ненавижу я себя –
Я в нём живу, как сумасшедший гость,
Осколки мирозданья теребя.


ЗЕРКАЛО
 
Мне в зеркале потрёпанный мужик
Кивнул и иронично улыбнулся:
– Привет, старик! Колись – чего достиг,
А до чего ещё не дотянулся!
– Я не старик!
– Да ладно, не сердись.
И дальше заготовленною фразой:
– Сбылись мечты? А ну, поворотись!
Где вилла, яхта, джип, и где алмазы?
Вглядевшись в надоевшее лицо,
Задумался и не ответил сразу.
Потом сказал:
– Я не был подлецом,
Не предал никого, я думаю, ни разу.
Писал я книги, песни и стихи,
И рисовал, и радовался птицам,
Любил, мечтал, замаливал грехи,
И собирал реальность по крупицам.
Хотел я стать богатым. Но не стал,
Предпочитая журавля синице...

Потрёпанный мужик меня достал,
И что ему спокойно не сидится!


* * *

Ничего по заказу писать не умею –
То, что трогает сердце, о том и пишу.
Хорошо, если словом кого-то согрею,
Если нет – то прощенья у вас попрошу.

Мало лирики вечной в войне бесконечной,
Что уселась на трон в наш безрадостный век,
Правят миром увечным мастера дел заплечных,
И как быть человечным забыл человек.

Край Донецкий, мой край из далёкого детства,
Сапогами затоптан, снарядами взрыт.
Вынимаю осколки из самого сердца,
Чтоб, уткнувшись в подушку, заплакать навзрыд.


* * *

Не дружим с логикой, проигрываем битвы,
Не жаждем посещения гостей,
И, вместо должной утренней молитвы,
Мы смотрим передачи новостей.

Всему на свете мы находим оправданье,
Промытый мозг страшнее пустоты.
Мы правду-матку обрекаем на закланье,
А с ложью мы фактически на «ты».

Подачки смело принимаем за подарки,
И подлость справедливостью зовём.
А преданность – в цене почтовой марки,
И верность и любовь – давно на съём.

Не слышим голос вопиющего в пустыне –
В мозгах промытых логика своя,
Себя купаем мы в иллюзиях гордыни
И восхищаемся победами вояк.

Торгуем дружбой, продаёмся с потрохами
За право из кормушки похлебать,
Гордимся мерзостью, жонглируем грехами –
Там, где воруют все, нельзя не воровать.

Поднимем головы, возденем к небу руки,
Посыплем пеплом головы свои,
И отдадимся честно на поруки
Надежде, вере и, желательно, любви.


* * *

Если всё расписано заранее –
«Чему быть, того не миновать»,
Я хочу взглянуть на расписание,
Чтобы Божий промысел понять.

Чтоб ошибками не множить покаяние
И верифицировать маршрут.
Чтоб не тратить время на старания –
Те, что результатов не дадут.

Чтобы двери открывались, как отмечено,
Те, что я обязан отворить,
Чтоб идти дорогою прочерченной
И удачно грабли обходить.

Но, увы, не существует книжки,
Где прописано, «Что, где, когда и как».
И живём мы, набивая шишки,
Отсвет принимая за маяк.


* * *

Вот ещё один день отмечаю как прожитый –
Столько дел незаконченных, словно узлов на судьбе,
И руин живописных и строек заброшенных
Он увозит с собой на скрипящей осями арбе.

Разливается рыжее буйство закатное,
Изгоняя забредшие, наглые прочь облака.
Не тоска – состоянье такое невнятное
Мне на плечи ложится и вновь наминает бока.

Потусит, побузит, на мгновенье покажется
Тот знакомый до боли разрушенный зрительный зал...
Но под взглядом внимательным снова окажется,
Что надеждой несбыточной полон хрустальный бокал...


ЛЮБИМОЙ ЖЕНЩИНЕ
 
Ты родилась и сразу мне приснилась.
Летал повсюду тополиный пух –
Была та незаслуженная милость,
Как дух святой, как животворный дух.

Всегда банальны наши поздравленья,
Слова и пожелания – клише.
Но День рожденья, словно день творенья,
Сам по себе событие уже.

Без всяких «если» и без всяких «либо»,
Осознавая принятый обет,
Скажу тебе, любимая, «спасибо»
За то, что ты со мною столько лет.


ИСПОВЕДЬ
 
Как дверь, висящая на петлях поржавевших,
Я открываюсь очень неохотно.
Боюсь внезапного коварного вторженья –
И это, к сожалению, бесповоротно.
Подобно парусу, ловлю попутный ветер,
Хоть галсами исчерчен мой маршрут,
И вовсе не по щучьему веленью
Даётся опыт, пряник или кнут.
Я прыгаю на раскалённых углях
Безумного любовного костра
И диким пчёлам подставляю ульи,
Презрев свой первобытный страх.
Хочу быть не оградой, но – наградой
С уверенностью правды на лице.
Но бутафорский, кукольно-парадный,
Наш мир цинично скрадывает цель.
А время с беспощадностью площадной
Континуум сшивает в монолит.
Брюзжу. Старею. Ною. Ну и ладно!
Да только… слева,
Возле совести – болит…

__________________________
© Константин Васильченко

___________________________________________________
© Международная поэтическая группа «Новый КОВЧЕГ»
https://www.facebook.com/groups/230612820680485/