Ирина Гирлянова

***
В городе мёртвых – бетон и гранит.
Он человечии кости хранит.
В оцепененье надгробья стоят.
Такса за место. «Бабло» или блат.
Здесь, в этом граде людей неживых,
раж революций не слышен, увы.
И простирает фатально крыло
тот же Антихрист и то же «бабло».
Вот, покосился иль выдернут крест, -
люди смотались из тутошних мест.
Что им до мёртвых (тем бишь до живых),
и до кладбищенской сорной травы?
Вот – пирамидка… Вверху со звездой.
Здесь по-солдатски спит кто-то простой.
Спит и не знает про наши дела, -
как же так Родина сдаться смогла?
Воют попы, обдирая народ.
Кто отпевает, кто просто поёт.
Улицей мёртвою дети несут
тех, кто навечно пропишется тут.
Только гарантии вечной не дам.
Может быть, парк будет здесь или храм.
Или пустырь, чтоб во веки веков
не поминали здесь нас, дураков.
«Мёртвые срама не имут…». Давно
было нас в землю сложить решено,
чтобы чрез многие дни и века
люд восстанавливать по ДНК.
Души – не слышат. Ушей у них нет.
Дали б иначе живущим совет:
жив, так живи! И не лезь на рожон.
Нынче земельный вопрос напряжён.
Жив, - так живи, не слоняйся окрест.
Бог нас не выдаст и чёрт нас не съест.