Андрей Линник

 

Томик Волошина

Да разве я один?! Ведь есть со мной стихи.
От пошлости – поэзия спасает,
Хоть в прозе быта мы погрязли сами,
Мирской так много в нашей жизни чепухи.

Зерно поэзии ищу средь шелухи.
И Время тихо шелестит листами
Той книги жизни, что мы пишем сами,
С беспечностью творя ошибки и грехи.

И я бываю слаб и немощен, нетвёрд,
И омерзительно от нуворишей морд,
И на душе так скверно и тоскливо.

Тогда Волошина я томик достаю –
И, как в крещенскую ныряю полынью,
В мир Киммерии… Вот и отпустило.

Катарсис

Медвяный цвет июльского заката,
И вязкий зной, струящийся устало.
Весь день светило жарко припадало,
А ныне – стало долькою цуката.

Когда же ливня прозвучит токката?
«Вода – животворящее начало,
Сойди с небес, – земля в бреду стонала, –
Пусть грянут грома щедрые раскаты!»

Нисходит ночь и, словно зову внемля,
Раскосый ливень орошает землю.
Гроза приносит радость очищенья,

Шагая тяжкой поступью надмирной.
Так и душа: грехами пусть томима,
Ей покаянье даст освобожденье.

 Хвала Весне!

День ослепителен. Бежит по лужам Март –
Беспечный сорванец, от счастья ошалелый.
И формулы Зимы, начерченные мелом,
Он лихо стёр с доски – мальчишеский азарт.

И неожиданно, как выстрелы петард,
Пробьются почки на деревьях обомлелых.
И юноша-Апрель войдёт походкой смелой,
Разложит чинно Май пасьянс зелёных карт.

Пока не включена ещё духовка Лета,
Пустите в серость душ лучи любви и света!
Весне слагаю песнь, хоть миллионы раз

Всеоживляющая, дивная воспета.
Но ликованье пусть живёт в строке сонета.
Хвала тебе, Весна, сегодня и сейчас!

Маэстро Май

Как майских дней желанна череда.
Метельно вишен белое цветенье,
Листвы явленье – светопреставленье.
В озёрах – небом полнится вода.

Ещё в полях не началась страда.
В Крыму пока хоть не столпотворенье
И солнца свет – ещё не наважденье,
Но к югу устремились поезда.

Маэстро Май, – поэтами воспет, –
Прими и этот солнечный сонет.
Порой грущу – что я рождён не в мае.

Хоть жизнь теперь трудней из года в год,
Я жду тебя! И славлю твой приход.
И музыку я сердцем принимаю.

Средь пучины буйноцветья

Как Пастернак, – о феврале навзрыд, –
Так, видимо, и мне писать о мае.
Как не любить его – не понимаю,
Не может лучезарный быть забыт!

Мне хочется, отбросив ложный стыд,
Пред вишней, что цветёт, благоухая,
Пасть на колени, песнь Творцу слагая.
Зима ушла, а с ней – и гнёт обид.

Цветёт сирень. Черёмуха цветёт.
Фруктовые деревья и каштаны
Покрыты белым цветом, словно манны

Небесной сладкой лёг на них налёт.
Забуду средь пучины буйноцветья
Все ужасы ушедшего столетья.

Участь поэта

Союз не рухнул, он ушёл в небытиё.
Растаял, словно дым, а может, канул в Лету.
Скажите мне, на что надеяться поэту?
Теперь влачит он горемычное житьё.

Как лихо в олигархи выбилось ворьё!
Карман поэта пуст: там денег нет как нету!
Но, словно пташка, рад весне лучистой, лету,
Хоть впроголодь ему живётся, всё ж поёт.

Сменяясь, мельтешат правительства и власти.
Страна единая разорвана на части.
И фраза классика «ты сам свой высший суд»,

Пожалуй, не всегда бывает утешеньем.
Творить гармонию, терпя нужду, лишенья,
Доколе на погост поэта не снесут?

Табличка «Выхода нет»

«Выхода нет» – лаконична табличка в метро.
Было бы странно увидеть табличку иную.
Кто же страну на колени поставил родную?
Может, в своём исказил её зеркале Тролль?

Долго мы шли и протоптано множество троп,
Верили, строили… Всё, неужели, впустую?!
«Что же нам делать?» и «Кто виноват?» – негодуем.
Мы повторили судьбу Вавилонов и Трой.

Что ж так трагична страны нашей странная роль?
Веник мы свой распустив на отдельные прутья,
Поняли поздно: легко и сломать, и согнуть их.

Нынче и рады б назад – да потерян контроль.
Вот и маячит табличка пророчеством горьким…
Господи Боже, спаси нас, упрямых и гордых!

Ностальгия зимнего сна

Как будто в мёд, увязли в бурый снег
Деревьев придорожных вереницы.
Над трассою позёмка чуть клубится,
А в небе – солнца золотой ковчег.

Из города промёрзшего побег
Автобус совершил – и лихо мчится.
А за окном – мелькают сёл границы.
И время будто замедляет бег.

И голова склоняется на грудь,
И веки тяжелеют незаметно…
Становится картинка многоцветной.

Я вижу то, что больше не вернуть:
Такой же путь и зимний день прекрасный,
Но в той стране, погубленной напрасно.

 Публикацию подготовила Л.Цай