Георгий Бойко



Осип Мандельштам. Поэт и Власть

А вокруг него сброд тонкошеих вождей...

Мне на плечи кидается век-волкодав...
Осип Мандельштам

Есть у Власти в кармане конфета -
Если надо, то также, как встарь,
Можно орден навесить поэту,
И стихи его вставить в букварь.
Куршевельским сияя загаром,
Если где-то "тусит" высший свет,
На десерт под коньяк и сигары
Иногда подаётся поэт.
Перед тем, как "до дома, до хаты",
Иллюстрацией что всё - О" кей!,
Как рояльчик в кустах на подхвате
Поэтический камер-лакей!
На стихи не наложено вето,
Только суть и начало начал
В том, что Власть НЕ услышит Поэта,
Даже если он НЕ промолчал!
Было время всё было иначе...
Власти были поэты нужны,
Чтоб работали с полной отдачей
И всё, якобы, ради страны...
От поэта Власть ждёт славословий...
Ты лояльность свою покажи!
Что в обмен на созданье условий,
На Дом творчества, на тиражи...
Не прощалось поэту молчанье...
Что иное сказать - где уж там!
И не то что б из самых отчаянных
Был средь прочих Поэт Мандельштам.
Может от раздражения злого,
Что Поэт, он не раб, не вассал,
Он сказал своё веское слово,
Он сподобился, он написал!
Написав, он лишился покоя...
Знать не мог, разве что, идиот,
Про вождя если ляпнешь такое,
Это с рук тебе так не сойдёт!
Но отбросив сомнения к чёрту,
Он шагнул за сумой и тюрьмой...
Слава богу был тридцать четвёртый,
Слава богу не тридцать седьмой!
Оценил им его критику Коба,
Не поддавшись обиде-вражде,
Как Поэт отмечает особо
"Тонкошеесть" шутов при вожде.
- Ты пока его, Генрих, не тронешь!
Он пока что мне нужен живой!
Ну, сошлёшь его, скажем, в Воронеж...
Пусть проступок прочувствует свой!
От себя же добавил, однако,
В ситуацию маленький штрих -
Фарисейский звонок Пастернаку -
Дескать, что ж вы сдаёте своих?
Время шло, только Власть не воспета...
Восхвалять он её не готов,
Это значит, что можно Поэта
Взять и просто списать со счетов!
Палачей уже спущена свора,
Шли процессы под крики "Виват!"...
И расстрельные сплошь приговоры,
Виноват ты, иль не виноват...
Раз машина террора задела,
Пролетарий ты иль генерал,
Умирать всё же легче за дело...
Мандельштам знал за что умирал!
Он убил в себе страха токсины...
В том его преступленья состав!
................................
От Поэта - побитою псиной
Отползает наш век-волкодав!




Мысль и слово

Мысль изреченная есть ложь.
Ф.И. Тютчев

Мысль изреченная есть ложь!
Вот так! Хоть брось, а хоть положь!
Глаза - души твоей зерцало...
И если мысль в них замерцала,
Глаза не врут! Так, значит, что ж,
Пропишем немоту поэту?
Весьма горька пилюля эта!
Но лучше немота, чем ложь!
А ведь в начале было слово!
Неужто это слово лжи?
И наших книжек тиражи
Ждут браконьерского улова?
Читатель мнётся у лотка...
Приманка быть должна сладка!
И это слов соцветье...
И души ловим...сетью!
Сеть как паук им сплёл поэт,
Ячейки слов он свёл в узоры...
В словах лишь только правды нет...
И нет на прорву рыбнадзора!
Спешим сердца глаголом жечь!
Но мысль (а мысль всегда правдива!)
Вдруг искажается на диво,
Лишь стоит мысль в слова облечь...
И дело в том, что чем изящней
Фальшивых слов поток скользящий,
Тем изощрённей наша ложь,
И правды не блеснёт крупица!
Тогда поэту впору спиться,
Когда в стихах неправда сплошь...
А мысль - проста, пряма, груба
Как крематория труба!
Вот, слов, увы, куда как много
Изобретает голова,
Но если рельс упал на ногу,
Приходят верные слова!
Так пусть выплёвывают губы
Слова, звучащие так грубо,
Коль грубость убивает ложь...
Не приведи, Господь, солжёшь!


Интерактивный театр
Попкорном публика хрустела:
- Давай, души её Отелло!..

Заполнен зал на треть.
Проснулся в каждом киллер:
- Мавр, можешь умереть!*
Им что - Шекспир, что - Шиллер!

Стилет и пистолет -
Орудия иль судьи?
Тот, кто купил билет -
Определяет судьбы...

Подумаешь, сюжет
Шекспир когда-то выдал.
Важней всего бюджет -
Единственный наш идол!

Коль правит чистоган
Рублей, доллАров, гривен,
Устроим балаган -
Спектакль интерактивен!

Герои всех эпох
Порублены в окрошку.
А зритель - словно Бог,
Хотя и понарошку.

Актёрам - не впервой.
К финалу - трупов груда.
Король ещё живой:
- Не пей вина, Гертруда!

Увы, осуждена...
Напрасно Клавдий просит.
- Гертруда, пей до дна!
- Пей на здоровье!
- Прозит!

И пьёт она покорно.
А в зале хруст попкорна...


*/ Неточная цитата из пьесы Шиллера "Заговор Фиеско в Генуе",
часто ошибочно приписываемая О



1861 год. Афанасий Фет

У Фетов скромная усадьба,
Уют простецкий, без затей
И без изысков что подать бы
Для двух известнейших гостей...
Уж чай с вареньем будет скоро...
Тем для бесед привычный круг...
И, право ж, из какого вздора
Конфликт сей разгорелся вдруг!
И голова, ну прямо кругом,
Что из-за ссоры той пустой
Теперь хотят УБИТЬ друг друга
Тургенев и граф... Лев Толстой!
Но нет дуэльных пистолетов...
Их нет и не было у Фетов!
Толстой промолвил, грудь напружа,
- К чему волынка-канитель?
У нас охотничьи есть ружья!
Дуэль! Немедленно дуэль!
Гуляют желваки по скулам,
Звучат обидные слова...
А Фет, нахохлившись сутуло,
Подумал: - Как же-с! Чёрта с два!
Пускай поищут пистолеты
И успокоятся слегка
Два преотменнейших стрелка!
Весьма непросто будет это!
А вслух сказал он: - В самом деле,
Простите, милые друзья,
Без пистолетов нет дуэли!
Без них, пардон, никак нельзя!
Записки разошлём соседям
На все четыре стороны, -
За пистолетами к ним едем!
И ... секунданты нам нужны!
Пусть были аргументы лживы,
Зато остались оба живы!
И не случилось той дуэли,
Чего и добивался Фет,
Хотя мириться не хотели
Они семнадцать долгих лет!
"Войну и мир", "Отцы и дети"
Читая, вспомните о Фете!
Мы воспарим - не воспарим
Не знаю... Ведь порою сдуру
Он напечатать мог халтуру,
За что друзьями был корим,
Но ЭТОТ вклад в литературу
И не одну литературу,
А в мировую всю культуру (!)
И для врагов неоспорим!
Блажен незлобивый поэт,
Что звался Афанасий Фет!


Ленин и Мартов. Версия

Огласился кабинет предсовнаркома
Трелью телефонного звонка...
В трубке голос от волненья незнакомый:
- К Вам...руководитель...ВЧК!
Рыцарь, хоть и без копья и шлема,
Но сегодня чем-то взгляд смущён.
- Я к Вам с деликатною проблемой...
Сообщил, глаза потупив, он.
- Против меньшевистского подполья,
Чей растёт сопротивления размер,
Мы одобрили, хотя и с болью,
Примененье ряда жёстких мер!
Только, к сожаленью, в чём кошмар-то,
Что известно всем у нас вокруг,
То что вождь их, некто Юлий Мартов -
Ваш старинный, самый близкий друг!
Не уверен я вообще его найду ли,
Или за границу он сбежит...
Только меньшевик тот, Мартов Юлий,
Он у нас аресту подлежит!
Всё ж мы не балтийские матросы,
Принимать решенья сгоряча...
Вот с таким я к Вам пришёл вопросом...
И глаза поднял на Ильича.
Феликс опасался справедливо.
Ленин закусил вдруг удилА,
Возбудился сильно он на диво,
Отповедь суровою была.
- Я едва сдержался с грубым словом!
Нет друзей у нас, большевиков!
Как вообще-то в голову взбрело Вам,
Что Ульянов-Ленин не таков?!
Где учились Вы таким манерам?
Да, я знаю Мартова давно!
Был когда-то революционером,
А теперь - интеллигентское говно!
Ваш визит я нахожу обидным!
Мартов посидит пусть под замком!
По вопросам столь же очевидным
Впредь прошу не беспокоить Совнарком!
С Вами мы играемся в бирюльки
Или к коммунизму на пути?!
Нету исключения для Юльки!
Всё! Свободны! Можете идти!
................................
Ленин отодвинулся на стуле...
- Всё... Ушёл... Такие, батенька, дела...
Ты от страха там не обмочился, Юлий?
Можешь вылезать из-под стола!

Римма Казакова. Якобы быль...

/Римма Фёдоровна Казакова со свойственным
ей юмором рассказала об этом в ЦДЛ в присутствии
автора этих строк. Не могу судить, насколько она была серьёзна/


Секретарский неся тяжкий груз
Как поэзии нашей светило,
При приёме поэтов в Союз
Либерально весьма подходила.
И спросили поэтические львы -
Если всех пускать на авансцену,
Римма, не боитесь ли Вы
Наше членство ненароком обесценить?!
Нет, нисколечко я не боюсь, -
Отвечала им Римма на это. -
Да, у нас здесь поэтов Союз...
Кто сказал, что х о р о ш и х поэтов ?!

Борис Слуцкий и его стихи

Ну, это будет напечатано
через двести лет...
Илья Эренбург, 1952 год
(о "неотредактированных"
стихах Бориса Слуцкого)

Своим стихам я сам Прокруст...
Своим стихам я сам палач...
"Ломаю руки"*...Слышишь хруст?
"Рублю им ноги"*... Прямо плачь!
Но " утро брезжит, а дождик брызжет"**...
Да, дождик брызжет, но утро брезжит...
Больно... как ущемило грыжу!
Как хирург по живому режу!
А в финале дедушка Ленин
С пьедестала ко мне чтоб слез!
Ампутированным по колено
Культям будет он как протез...
Кровоточат калеки-культи!
Но зато подпишут "В печать!"...
Поживём ещё не при культе!
А пока зубы сжать и молчать!
Ни единой строчки "вразрез"!
Жиже стали стихи, водянистее!
Но однажды грянет амнистия!
Отпадёт ненужный протез!
Восстановятся руки-ноги...
...........................
Жаль, что мне не прожить так много...

*/ из неподцензурного стихотворения Бориса Слуцкого "Лакирую действительность"
**/ из "отредактированного" стихотворения Бориса Слуцкого "Сон"