Игорь Якушев 

Тройка, семерка…танк 

– Ну, здравствуй, наследничек!

Голос был громким, шлепок по плечу – чувствительным! Я вздрогнул, обернулся… И снова вздрогнул! 

Тот, кто подошел сзади, был смуглый, кучерявый, с бакенбардами… Рожек нет – значит не чёрт! Смесь обезьяны с тигром! Ох, не зря Вас, Александр Сергеевич, так называли однокашники! Видать, не раз и их из-за спины приветствовали!

Пушкин стоял и улыбался. Я… тоже стоял. Благо, сзади был дверной косяк. 

– Зддд – равсттт - вуйте!

– А я к тебе!

– …

– Да не бойся, не на дуэль вызывать! Хватит нашей многострадальной стране-матушке тридцать седьмых! Впустишь? 

Я молча посторонился. Пушкин окинул взглядом нехитрый интерьер и подошел к книжному шкафу. 

– Много книг! Уважаю! Ух-ты! И я есть! Трехтомник! А переплет какой! В наше время таких не делали! А это кто? Гоголь? «Мертвые души»! Наслышан! Жаль, второй том сжег, а третий вообще не начал! А какая идея была! Сам придумал! 

Гений брал то одну, то другую книгу, а я…молчал. Пушкин укоризненно посмотрел в глаза: 

– Вот как значит, классиков в ваше время встречают! Угостил бы чем-нибудь. Вино есть?

Я отрицательно покачал головой.

– Ни бургундского, ни шампанского, ни бордоского?.. А наливочка домашняя? Тоже нет? Ну вот, а еще поэт называется!

– Пиво! – выдавил я их себя хриплый звук. – Пиво есть! 

– Неси! Разговор-то серьезный намечается! 

Когда я вернулся в комнату с двумя бокалами и двушкой «Жигулевского», Александр Сергеевич сидел в моём рабочем кресле.

Я дрожащей рукой протянул бокал. Наследник Ганнибала отхлебнул и поморщился: 

– Дрянь! Ну да ладно! Ты знаешь, зачем я пришел?

– Н - нет!

– Пинка тебе дать! 

– ..?

– А что ты хотел, мил человек? Уж года три почти не пишешь! Раньше несколько раз в неделю радовал, а теперь – месяцами Пегаса не выгуливаешь!

– Так… Работа!

– Рабоооота… – растягивая слоги, передразнил Александр Сергеевич. – Хвост енота! Лень обыкновенная!

Я тихо промямлил: 

– Александр Сергеевич, а почему ко мне? Ведь рядом столько талантливых…

Пушкин посмотрел озорно: 

– Талантливых, говоришь? А ты попроси их снять штаны, гениальных ваших. Вся задница в синяках! Только и знаем, что пинаем их. Вместе с Серебряным веком. 

И, уже серьезно, продолжил: 

– А как иначе? Иначе под корень русскую литературу загубите! Обидно что: мозги есть, знания есть, талантом вас щедро оттуда осыпаем, а ведете себя как этот… – Пушкин показал пальцем на томик Гончарова. Гениям не возражают. Гениев слушают!

– Ты меня хоть читал? Знаю, что читал – в школе! Помнишь «Памятник»? А знаешь, почему он нерукотворный! Потому что сделан задницей!

Я невольно хмыкнул. Пушкин строго посмотрел: 

– Не через задницу! А задницей: хочешь к NNна прием, альбомы портить рифмованной чепухой или к Пущину вспомнить лицейские времена! Но нет! Сидишь на ней, родимой, в кресле и пишешь! 

Я стоял, боясь пошевелиться, мысленно ругая себя за то, что не зарядил диктофон. А Александр Сергеевич продолжал: 

– Ты здесь работаешь? Что это за стол! У поэта все должно быть под рукой! А ты - пока за чернилами сбегаешь да перья подготовишь, уж и вечер наступит. А стопка бумаги где? 

– В принтере, - выдавил я 

– В чем?

– В принтере. Это что-то наподобие ваших печатных станков. 

– Так ты, батенька, не беден, раз свою типографию имеешь. А чего ж тогда эту дрянь пьешь? – Пушкин отхлебнул из бокала, пробормотал что-то о том, что с таким пивоваром сделали бы в его время, и снова заговорил: 

– И кто из авторов в твоем принтере печатается? 

– Вы не поняли: у каждого свой принтер, домашний. Вот он.

– И как эта коробка буквы набирает!

– Я вам сейчас покажу. Только подвиньтесь немного, я компьютер включу!

– А это что?

– А это как раз то, что нам заменяет и перо и чернильницу.

– Любопытно! Давай показывай! 

Пушкин оказался настоящим гением. К моему стыду (я думал, что он жил в почти первобытную эпоху), Александр Сергеевич был знаком с электричеством: по трудам Франклина, Фарадея и других ученых, которые, наверное, тоже сегодня приходят в дома к современным техникам, чтобы дать им творческого пинка. 

Светоч русской литературы порадовался тому, какое мы нашли току применение. Сначала посмотрел, как я набираю и распечатываю тест. Долго, вздыхая, изучал белую бумагу с четкими буквами. А затем изъявил желание попробовать сам. За несколько минут понял принцип клавиатуры и ещё за десять освоил мышь. А потом скромно попросил:

– Ты бы погулял часок, а? Хочу попробовать что-нибудь написать по-вашему, на компьютере! 

Когда я вернулся, Александр Сергеевич… раскладывал пасьянс. 

– Ты понимаешь, какое дело! – виновато (или мне так показалось) произнес творец Онегина. – Нажал что-то не то, и лист бумаги исчез! Начал тыкать, нашел картишки! Вот вы молодцы! В наше время нужно было в свет выезжать, чтобы партию фараона сыграть. А тут все под рукой: и тройка, и семерка и туз… Умно! Жаль только, что канделябром заехать некому! 

– Так Вы уже передумали писать? 

– Нет! Буду! Вот лишь пасьянс разложу: загадал, что если срастется, будет от моей науки тебе толк! Ты… не мешай мне! 

– Я тогда пойду куплю какого-нибудь вина!

– Не какого-нибудь, а лучшего! 

– Хорошо, Александр Сергеевич. 

Минут пятнадцать ушло на то, чтобы Пушкин освоил метод «двойного клика» и научился открывать и закрывать программы. Гений на то и гений, чтобы на лету схватывать! 

– Программа называется Word, – на выходе напомнил я. – Хотите, покажу, как пишется.

– Не учи того, кто про денди лондонского писал, английскому языку, - буркнул Пушкин, не отрывая взгляда от карт. 

Я только вздохнул: ну кто мог предположить, что заядлый картежник найдет свое и в компьютере. Хорошо, хоть не Достоевский заявился!

Заначки хватило на три бутылки шампанского, сыр и фрукты. Уж простите, Александр Сергеевич, ни крепостных, ни вольнонаёмных поваров у меня нет! Дорога в супермаркет и обратно заняла около часа. Ещё час я походил вокруг дома – не хотел вспугнуть музу гения. Затем тихонько приотворил входную дверь! И застонал!

Да, мне английский преподавали не в Царскосельском лицее! И поэтому слово «Word» я произнес как «World». А Пушкина, видимо, не смутило наличие продолжения «of Tanks».

Короче, гений рубился «в танчики» по полной. 

– Александр Сергеевич, как успехи? – робко спросил я

– Два боя подряд «воина» брал! – гордо ответил тот.

– А написали что-нибудь? 

– Написал! Не отвлекай! Потом прочитаешь! Мне через пару часов нужно будет уходить! И шампанское открывай! 

В нужное время Пушкин еле оторвался от компьютера и поспешно двинулся к выходу. 

– Александр Сергеевич! – окликнул я его.

– Что? 

– А пинок? 

– Свиридова попроси! Он в танки не играет!

Когда захлопнулась дверь, я поспешил к компьютеру. Текстовое поле файла оказалось девственно чистым.