Морозов Александр мл.

Морозов Александр Александрович

 Родился 2 сентября 1994 года в городе Дебальцево Донецкой области. Первый рассказ был написан в 15 лет. В 2008 году становится стипендиатом городской премии имени Владимира Сосюры для одаренных детей. Публиковался в альманахах "Возрождение", "Свой вариант", в книжной серии "Творческие силы Украины +". В настоящее время проживает в Беларуси. Работает в жанре «Фантастика».

Большой приз

– И сегодня, в нашей ежедневной послеполуденной викторине выигрывают счастливчики: Джон Уэст, Синтия Уоррен, Морис Чамп … – вещал диктор, улыбаясь с экрана телевизора лениво развалившемуся в кресле Ларри Рэду. Напрягая глаза, которые уже начали потихоньку слепнуть, Ларри изо всех сил вглядывался в экран, хотя ничего важного там никогда не показывали. Послеполуденная лотерея – херня. Все равно, если он выиграет, ему сообщат. Смотреть стоило только вечернюю.

Кряхтя поднявшись с кресла, Ларри, шаркая ногами, доковылял до кухни. Немытая посуда, пустые бутылки и консервные банки. «Черт побери, когда ж я снова выиграю уборщицу?» - тоскливо подумал Ларри, осматривая остатки коньяка на донышке темно-красной бутылки. Убирать не хотелось. Вылив коньяк в раковину, Ларри подошел к входной двери, накинул куртку и вышел во двор.

Постояв немного перед входом, он осмотрел улицу. Жаль, нет Сэма Уорда, уж он то знал толк в том, как убить время. Ох уж этот старый ублюдок: выиграл главный приз в вечерней лотерее «Для тех, кому за 60». Видимо, куш был шикарным…После того, как Сэм в спешке ловил такси для поездки в Департамент Игр, его на этой улице больше не видели. Через неделю в доме Сэма жила другая семья.

Чертыхнувшись, Ларри сплюнул на клумбу и, застегнув куртку, зашагал в сторону магазина. «Почему не я?» – его мысли застила алчность, а память старательно прятала все его выигрыши.

Дерьмо.

Все дерьмо по сравнению с главным призом. И выиграть его должен он! «Уж я то заслужил!» – буркнул Ларри себе под нос, начисто забывая первый пункт конституции: « Все люди будут наделены благами, но какими, напрямую от них не зависит». И вправду, он никогда не бедствовал. Выигранный им когда-то медицинский полис позволял не переживать по поводу здоровья. Приз в виде пожизненного абонемента на безлимитную покупку товаров в лучшем городском супермаркете давал возможность не чувствовать ни в чем недостатка.

Но Ларри не устраивало то, что, например, в магазине нельзя было купить более шести продуктов в сутки. Кто придумал это? Почему шесть? Сердито сплюнув накопившуюся во рту слюну, Ларри пнул ногой урну и пугливо оглянулся. Не хотелось лишаться какого-то выигрыша только из-за того, что инспектору приспичило прогуляться в этом чертовом захолустье с утра пораньше.

Слева он заметил кучку народа, скопившуюся возле уличного распространителя, уныло толкающего билеты и невозмутимо слушающего беспрерывный ной толпы по поводу слишком маленького выигрыша. Законом было установлено право участия не более чем в трех лотереях за день, но «спеки» уже расставляли свои палатки вдоль улицы. Пока еще было слишком рано для копов, но Ларри заметил двух невзрачных парней, стоящих на страже в разных концах улицы.

Таблоид, висевший над входом в метро, показывал имена выигравших в утренней лотерее. Ларри сунул было руку за проездным, но вспомнил, что в этом месяце удача ему улыбалась не часто, сплюнул на дорогу, надвинул шляпу на глаза и зашагал пешком, благо идти предстояло недалеко.

Южные кварталы были пустынны. Часы, висящие на каждом фасаде, мерно позвякивая, отсчитывали время. Ларри шел мимо и ощущал, как в его мозгу их звон соединяется, формируя девиз общества: «Лотерея, лотерея, лотерея…». Он ускорил шаг, но пьянящий гул настигал его без труда, и вскоре Ларри подчинился его воле. Ступив на алый ковер супермаркета, он первым делом прошаркал к стойке с бесплатными лотерейками, а уж затем поздоровался с кассиром:

– Здорово, Фрэнк. Черт тебя дери, скоро ты станешь таким же худым, как я.

Сидящий за прилавком дородный чернокожий парень довольно ухмыльнулся.

– Да ладно тебе, Ларри, просто выиграл абонемент в фитнесс-центр. Что, и вправду заметно?

Неопределенно мотнув головой, Ларри прошел в торговый зал. Ему захотелось сплюнуть, но, вспомнив, где находится, он лишь тихо чертыхнулся. Чертова лотерея. Можно было нигде не работать и бить баклуши целыми днями, с голоду ты не умрешь. Но и выиграть что-либо серьезное можно не надеяться. Бесплатные лотерейки хороши тем, что в них есть всё. Но этого недостаточно! Ничтожное количество людей шло работать только ради самой работы. Это были рудименты общества, а Ларри себя таковым не считал. Проработав всю свою жизнь, прежде чем выйти на пенсию, он был «Игроком» тем, кто работает ради платных лотерей и хороших призов.

Остановившись рядом со стендом, на котором радугой выложили лотерейные билеты, он на какое-то время задумался. Чертово везение. Отступил на шаг, снова подошел. Пересчитал билеты. Их оказалось триста шестьдесят. Чувствуя, как к горлу подкатывает ком, Ларри на секунду закрыл глаза, но лучше не стало. «Черт, как же сложно выбрать!» – прорычал он, заставив остальных покупателей испугано отшатнуться. Проклиная весь этот гребанный мир, Ларри засеменил прочь. Фрэнк что-то крикнул ему вдогонку. «Пошел к черту!» – бросил через плечо Ларри и выскочил через стеклянную дверь.

Найдя ближайшую лавочку, он упал на нее, содрогаясь всем телом. Как так произошло, что он, Ларри Рэд, не смог выбрать билет? Сделать то, что он делал каждый день на протяжении всей жизни.

– Да что со мной? – вырвался из его горла приглушенный всхлип.

– Может быть, вам надоело полагаться на случай? – предположил негромкий мужской голос.

Повернув голову, Ларри увидел, что рядом с ним сидит высокий, чуть сутулый человек с ярко-синими глазами. В руках он держал небольшой кожаный чемодан. Их взгляды встретились, и незнакомец протянул руку.

– Морган Уокер.

Чуть поколебавшись, Ларри пожал её.

– Ларри Рэд.

Какое-то время они сидели молча, пока Морган не нарушил тишину:

– Я видел вас в торговом центре. Мне показалось, что вы не смогли выбрать билет.

Ларри насторожился, затем, чуть помедлив, спросил:

– А вы случайно не «Спек»?

Морган широко улыбнулся и энергично затряс головой:

– Ни в коем случае, мистер Рэд. – Опустив руку в нагрудный карман пиджака, он извлек визитную карточку.

Напрягая слепнущие глаза, Ларри прочитал: «Морган Уокер. Эксклюзивный распространитель Департамента Игр.»

– Почему-то не слышал я никогда об «эксклюзивных распространителях. – проворчал Ларри, изучая карточку.

Морган улыбнулся еще шире.

– Мы не особо афишируем свое присутствие, мистер Рэд. Мы не продавцы. Наши услуги более индивидуальны.

– В каком смысле?

– Лотерея – это бизнес. Да, да. И чтобы люди не теряли к ней интереса, нужно делать шоу.

– Я это понимаю.

– Но, если пустить все на самотек получится...не очень хорошо. – Морган посмотрел на Ларри многозначительным взглядом и умолк.

– То есть вы…

Морган кивнул:

– Именно! И мне кажется, вы достойны стать следующим победителем вечерней Лотереи.

– Вот черт!

Морган снова кивнул.

– Точно!

Закрыв за собой дверь, Ларри прислонился к стене, тяжело дыша и сжимая в руках небольшой кусочек картона. Немного погодя он включил свет и прошел в гостиную, на ходу включив телевизор. На экране тотчас засветился логотип лотереи. Он едва успел.

Прошли две трети передачи. Одна «до 20», вторая «от 20 до 40». В каждой из категорий был определенный выигрыш, и лишь в третьей он никогда не назывался. Просто «Большой Приз».

Когда на экране появился ведущий лотереи – щеголеватый упитанный мужчина в белом костюме со своей ассистенткой в черном микроплатье, Ларри напрягся. Морган был убедителен, однако, до конца поверить в то, что вот сейчас он выиграет «Большой Приз», ему так и не удалось.

Ведущий ослепительно улыбнулся, давая собравшимся полюбоваться на мастерство его личного стоматолога, и кивнул ассистентке, которая незамедлительно нажала большую красную кнопку с надписью «Приз». На электронном табло начали мелькать буквы. Все быстрее и быстрее, напоминая рой пчел, они летали, менялись местами и исчезали, пока, наконец, не замерли, сформировав четыре имени. С сердцем, готовым выпрыгнуть из груди, Ларри прочитал своё. Оно было вторым сверху.

На следующее утро за ним, как и было договорено с Морганом, заехали. Огромный черный лимузин остановился перед подъездной дорожкой. Из него выпрыгнули два репортера, взяли у Ларри интервью, после чего все вместе залезли в машину. Лимузин снялся с места и покатил по шоссе. Ларри откинулся на спинку мягкого кожаного дивана и закрыл глаза. Руки немного тряслись. Сбылась мечта всей его жизни и теперь «Большой Приз» от него отделяло каких-то десять миль. Через пять минут Ларри уже стоял перед громадным серым зданием Департамента Игр. А еще через минуту он был внутри.

Его встретили как короля. Проводили на пятнадцатый этаж, где симпатичная секретарша приняла Ларри на поруки и провела в просторный зал с четырьмя белыми диванами, стоящими вдоль стен. На трех из них уже сидели. Трое мужчин.Кто-то выглядел старше, кто-то младше, но все явно старше шестидесяти. Все они с любопытством оглядели новоприбывшего, а затем по очереди представились друг другу. Ларри без удивления узнал имена победителей вчерашней вечерней лотереи.

Сев на свободный диван, он хотел было спросить у них, что дальше, но промолчал. Через пару минут в комнате появились еще несколько репортеров и взяли у них общее интервью. Затем у каждого по отдельности. Ларри никогда не смотрел эту часть программы по телевизору. Ему было плевать кем являлись победители, и что с ними происходит дальше, но теперь он вошел во вкус и терпеливо отвечал на все вопросы. Ларри даже понравилось обсуждать свои прошлые выигрыши.

Наконец вопросы репортеров иссякли, и на пороге появился Генри Ллойд – директор Департамента Игр. Лучезарно улыбаясь, он пожал всем присутствующим руки и пригласил первого из них в свой кабинет.

Какое-то время оставшиеся три счастливчика молчали. Разговор не клеился. Когда директор появился в дверях снова, он кивнул Ларри, и тот незамедлительно последовал за ним. Лишь на один миг он задался вопросом: «А куда подевался первый победитель?».

В светлом и уютном кабинете, Генри сел в мягкое глубокое кресло и жестом попросил Ларри следовать его примеру. Какое-то время они рассматривали друг друга, затем директор Департамента Игр прервал тишину.

– Прежде всего, позвольте мне поздравить вас, Ларри. – С этими словами он улыбнулся той самой улыбкой, которая позволила ему стать главой Департамента.

Ларри кивнул, чувствуя, как вспотели от волнения ладони.

– Я просто хочу уладить формальности. – продолжил Генри. – Видите ли, в виду отсутствия рабочей силы пополнять призовой фонд очень тяжело. – Ларри кивнул, хотя и не понял до конца, к чему он клонит.

– Поэтому, прежде чем вы получите «Большой Приз», я попросил бы вас подписать кое-какие бумаги.– На стол легла стопка белоснежных листов бумаги.

Ларри пробежал по ним взглядом. Отказ от недвижимости, отказ от предыдущих выигрышей. Мелькнувшая было тень сомнения не укрылась от Генри.

– Вам нет нужды беспокоится, Ларри. После получения «Большого Приза» вы не будете ни в чем знать отказа.

То ли голос директора Департамента был так убедителен, то ли обстановка вокруг расслабляла, но Ларри вдруг подумал: «А чем, собственно, черт не шутит?» и поставил на каждом листе жирную размашистую подпись.

Генри наклонился через стол и хлопнул его по плечу, спрятав листы с ловкостью, достойной фокусника.

– А теперь прошу вас пройти в следующую комнату для выдачи призов, – произнес он, указав на дверь в конце кабинета.

Открыв дверь, Ларри увидел перед собой винтовую лестницу, ведущую куда-то вниз. Спустившись по ней, он очутился в небольшой грязной комнатушке. Стены, потолок, пол – все было из бетона. Напротив Ларри возвышалась внушительная дверь, а справа в стене расположился небольших размеров люк. Посредине комнаты стоял стол с двумя стульями, на одном из которых сидел огромный мускулистый детина. Заметив старика, он кивнул ему, приглашая присесть. Чувствуя, как сердце переходит на галоп, Ларри примостился на краешке стула. Детина смотрел на него без тени любопытства, но сосредоточенно, как, наверное, смотрят на муху, занеся над ней мухобойку. Прокашлявшись Ларри произнес:

– Простите, но я хотел бы получить «Главный Приз».

Детина улыбнулся одними глазами.

– Подожди секунду! – Голос его был под стать телу. Мощный и бесстрастный. – Сейчас его принесут!

Что-то холодное коснулось затылка Ларри в тот самый момент, когда он заметил темно-красную полосу, тянущуюся по полу кабинета. Выстрела он не услышал.

Визит

Взглянув на город, я ощутил, как по коже побежали мурашки…

Снег, укутавший аккуратные ряды домиков, казался мягким покрывалом, сродни тем, которыми заботливая мать укрывает ребенка. Возвышающиеся за городом сосны были похожи на темных исполинов из древних сказок. Наступали сумерки, однако свет горел всего лишь в паре окон. Невольно залюбовавшись, я поправил за плечом свой рюкзак и пошел вперед.

Вскоре от первоначального очарования не осталось и следа. Прямо передо мной выросли обветшалые дома, слепо уставившиеся на меня провалами окон. Город выглядел заброшенным. Из переулка, мимо которого я проходил, меня одарила недовольным ворчанием крупная бродячая собака. Я замер, но она внезапно отшатнулась и, поскуливая, засеменила прочь.

Чуть поодаль двое пьяны с криком обсуждали личную жизнь друг друга. Они не обратили на меня ни малейшего внимания. Выцветшие плакаты висели на осыпающихся кирпичах стен. Самому свежему из них исполнилось почти два года. Кажется, этот город не пользовался популярностью. Вдалеке тускло переливалась огнями неоновая вывеска бара, куда я и направился.

Колокольчик над дверью уныло звякнул, когда я вошел внутрь. Что-то недовольно бурча, бармен уставился на меня.

«Что будешь?» – рявкнул он, сплюнув куда-то под прилавок. Решив не испытывать удачу, я заказал виски.

Пока бармен рыскал в подсобке, я огляделся по сторонам. Дыры в обоях, плесень на потолке. Кругом царило запустение.

За столиком в дальнем углу комнаты я увидел еще двух посетителей, о чем-то вяло споривших и время от времени бросающих на меня настороженные взгляды. Их лица чем-то напомнили мне лицо бармена: те же крутые нависающие лбы, глубоко посаженные глаза, длинные носы и тонкие губы, постоянно находящиеся в движении.

С негромким стуком передо мной опустились пыльная бутылка и не менее пыльный стакан. Бармен выглядел немного нервным. Наливая виски, он неожиданно дружелюбным тоном, поинтересовался: «Каким чертом тебя занесло в эти края, парень?». В ответ я лишь пригубил напиток, неопределенно пожав плечами. Бармена мой ответ, как ни странно, удовлетворил.

– Да уж, иногда и такое бывает. Иной раз как будто что-то переклинит, и хочется повидать мир. И ничего с этим уже не поделать… Стало быть, ты просто путешествуешь… эм… как тебя звать-то?

– Гоб, – ответил я, смакуя оказавшееся довольно неплохим виски, – пожалуй, вы правы. Захотелось поглядеть мир.

– М-да, – протянул бармен и, как мне показалось, в глазах его блеснул злой огонек, - однако же необычное ты направление для прогулки выбрал. Небось с севера идешь?

Я кивнул, хоть это и было неправдой. Допив виски, кивнул на стакан, и бармен налил снова. На этот раз доверху. Затем он спросил:

– Неужели ты не слыхал всех тех ужасов, которые на севере рассказывают о нас?

Отхлебнув ржавого пойла, я отрицательно качнул головой.

– Да ладно! – Бармен выглядел удивленным. – А о том, что мы тут все поголовно колдуны и чародеи? Будто бы мы тут людей в жертву приносим, будто бы нам покровительствуют какие-то темные силы? Не слышал такого?

Допив второй стакан, я почувствовал, что захмелел, и заплетающимся языком постарался уверить бармена, что давно уже не верю в подобные бредни.

Лицо моего собеседника исказила усмешка:

– Очень зря, парень! Очень зря!

В голове вдруг зашумело. Я взглянул на улыбающееся лицо бармена, потом на стакан с недопитым виски и внезапно все понял! Тело перестало мне повиноваться, и рухнуло на пол, словно пустой мешок.

Затем мои глаза заполнила темнота.

Очнулся я, судя по ощущениям, очень нескоро. Голова чудовищно раскалывалась. На руках и ногах кто-то затянул веревки.

Вокруг бесформенными грудами валялся хлам, в единственное окошко под потолком пробивался слабый свет. Прежде чем я успел о чем-нибудь подумать, открылся люк, ведущий на улицу. Вниз спустился бармен с одним из своих помощников.

– Ну как? – одарив меня щербатой улыбкой, поинтересовался он. – Все еще не веришь в «сказки»?

Словно мешок с картошкой меня выволокли на улицу и потащили к площади. Там собралось очень много людей. Уродливые женщины кутались в оборванные тряпки, бормоча что-то невразумительное. Чумазая ребятня с криками и улюлюканьем носилась вокруг, порываясь швырнуть в меня камнями.

Меня подняли и привязали к резному столбу, похожему на тотемный. Закончив с этим, бармен отступил на несколько шагов, возвел руки к небу, закрыл глаза и принялся раскачиваться взад-вперед.

Глядя на него, остальные присутствующие тоже начали что-то бормотать и покачиваться. Я едва сдерживал смех глядя на них. Вначале едва слышимый, утробный гул, издаваемый сотнями глоток, становился все громче и громче.

Бармен внезапно остановился, открыл глаза и начал говорить. Голос его звучал необычайно торжественно:

– Прими же эту жертву, о повелитель! Прими её и даруй нам бессмертие!

Веселие уступило место гневу, и теперь я ощущал лишь кипящую внутри меня ярость. Бармен подходил все ближе. В его руках сверкнул вынутый из-за пояса нож.

– Прими же эту жертву, которую мы приносим по твоему завету!

Занеся руку с ножом, он ударил меня по шее. Раздался звон и скрежет…

– Но…как? – шептал бармен, ошеломленно глядя на сломанное лезвие ножа. – Как?

Веревка, связывающая меня, со звоном лопнула. Потирая запястья, я отошел от столба. Толпа в страхе попятилась, лишь бармен стоял, не сводя с меня полного невыразимого ужаса взгляда.

– Сколько раз вы вызывали меня? – Мой голос звучал громогласно.- Вот он я! Пришел на зов! Почему же вы не рады?

Люди начали разбегаться. Одна из женщин громко всхлипнула, а молодой парень, стоящий неподалеку, опустился на колени и зарыдал.

– Неблагодарные свиньи! – Даже мне было не по себе от ярости в моем голосе – Я дал вашим предкам то, что они просили - бессмертие. Сами они бы не умерли, нет. Им помогли вы, принеся их мне в жертву, дабы дар этот перешел к вам. Да он и так был вашим! – Над нашими головами блеснула молния. – Кем вы стали! Почему не успокоились после этого? Зачем вы начали убивать странников и чужаков? Кто дал вам это право? Посмотрите, что вы сделали со своим городом!

Лица оставшихся на площади людей были белее снега. Обведя их взглядом, я прошептал:

– Таков конец истории…

И хлопнул в ладоши.

Сидя в кафе, я потягивал кофе и читал утренний выпуск местной газеты. Всю переднюю полосу занимала заметка о чудовищном пожаре, вспыхнувшем в небольшом городке, затерянном посреди леса. Во всем винили разразившуюся ночью грозу.

Самым странным газета считала тот факт, что при пожаре никто не выжил.

Оставив официанту чаевые, я отправился в гостиницу. Нужно было отдохнуть перед новым путешествием.

Лес

Солнце клонилось к закату, ослепляя Путника своими прощальными лучами. Вдали показались деревья, а это значило, что цель уже рядом.

– Господи, помоги мне! – прошептал мужчина, сжимая в руках небольшое серебряное распятие.

Ступив под сень ближайших деревьев, он остановился и прислушался. Тихо. Так тихо, что слышно биение сердца. Поправив мешок за плечами, он двинулся дальше, стремясь забиться как можно глубже в чащу до наступления темноты.

Лес выглядел слишком обычно. Особенно после всех жутких рассказов, которые он слышал.

Когда стемнело настолько, что дальше идти стало попросту опасно,

Путник снял мешок с плеч, достал коробок спичек, плед и маленькую книгу. Через несколько минут на небольшой прогалине ярко горел костер. Человек какое-то время постоял неподвижно, надеясь услышать хоть какой-то звук, доказывающий, что он не единственное живое существо в округе. Напрасно. Тишина.

Проведя рукой по шероховатой, местами изрезанной глубокими морщинами коре, он почувствовал тепло, таящееся внутри дерева. Спустя мгновениепо коре дерева пробежали вибрации, похожие на... сердцебиение.

«Да что же ты такое?» – подумал Путник.

– Что, что, что – повторило его мысли эхо.

Человек вздрогнул от страха. Затем, глубоко вздохнув, словно сбрасывая с себя чары, он схватил в одну руку распятие, а в другую книжку и крепко сжал их, зажмурившись.

– Пастырь..., нуждаться…, пажитях…, – мягко повторяло эхо его бормотание.

Мужчина сидел, погруженный в молитвы, должно быть, уже много часов, когда из глубины сознания до него донесся чей-то настойчивый вопрос. Плавно сметая барьеры, этот кто-то упрямо спрашивал, что нужно Путнику.

– Я пришел узнать, что вы такое! – прошептал странник открыв глаза. Костер почти догорел, и в его предсмертных отблесках лес выглядел устрашающе.

– А зачем тебе это? – вновь поинтересовался тот же вкрадчивый голос.

– Чтобы изгнать вас! – выкрикнул Путник и увидел, как листья на деревьях затрепетали в такт бестелесному смеху.

– Как тебя зовут? – в голосе говорящего еще чувствовалось недавнее веселье.

– Джеймс ЛойдУотер! А с кем я говорю? Назовись! – выкрикнул мужчина, крепче сжимая распятие.

– Джеймс, тебе не стоит так кричать. Я все прекрасно слышу. Можешь звать меня «Лес», поскольку именно так вы меня сейчас и называете. – Казалось, невидимку забавлял этот разговор.

– Прекрасно! – выкрикнул Путник, закрыв глаза. – А теперь позволь, я помолюсь!

Листья вокруг снова затрепетали от беззвучного смеха.

– Как вам будет угодно, мистер Джеймс!

Спустя какое-то время Джеймс открыл глаза.

– Откуда ты взялся? – спросил он того, кто говорил с ним.

– Я был здесь всегда. Я родился в то время, когда Земля только остывала.

На какое-то мгновение Путник задумался, затем потянулся к мешку и достал из него небольшой прозрачный пузырек.

– Святая вода? – равнодушно спросил Лес.

– Верно, - ответил обескураженный священник.

– Можешь, конечно, попробовать, но вряд ли тебя удовлетворит результат. Уверяю, ты не первый священник, который сюда приходит. Ну, во всяком случае, с тобой хоть поговорить можно.

Выдернув аккуратную деревянную пробку, Джеймс, затаив дыхание, вылил содержимое флакона на ближайшее дерево. Ничего.

– Что, даже крестным знамением не осенишь? – забавлялся Лес.

Скрипнув зубами, человек потянулся к мешку и не нашел его. Бесцельно елозя руками по опавшим много лет назад листьям, он отчаянно корил себя за то, что не оставил при себе хотя бы спички.

– Потерял что-то? – раздался над ухом ехидный голос.

– Верни немедленно! – прошипел священник, с трудом сдерживая ярость.

– А не то что?

Бессильно скрипнув зубами, Джеймс замолчал. И тотчас почувствовал, как что-то коснулось его ноги. Опустив глаза, он заметил, молодой побег орешника вьющийся вокруг его ноги. С криком отскочив, Джеймс увидел, что лес пришел в движение, и к нему со всех сторон потянулись ветви.

– Прекрати немедленно, именем Господа! – вскричал в отчаянии Путник, отчаянно отбиваясь ногами от взбесившихся деревьев.

– Прошу, поверь, ничего плохого не произойдет, – ответил спокойный голос.

Спустя несколько минут Джеймс оказался полностью опутан ветвями. Свободной осталась только его голова.

– Господи, помоги! – раз за разом взывал он. Но лишь бестелесный смех был ответом на его мольбы.

Когда пленник наконец успокоился, Лес заговорил вновь:

– Я полагаю, ты знаешь, что обычно люди отсюда не возвращаются? За все время я отпустил лишь пятерых...

Джеймс обреченно кивнул.

– Ты, верно, думаешь, что я убийца?

– А разве нет? – зло сплюнул священник. – Ты исчадие ада!

– Конечно нет, чушь какая! – После недолгой паузы Лес продолжил. – Если бы ты существовал столько лет, сколько я, какое чувство овладело бы твоей душой? Я отвечу. Скука. Ты слушаешь? – Дождавшись слабого кивка, он закончил – Мне просто нравится слушать истории.

– Во имя Господа! – выкрикнул Джеймс и тут же оторопело замолчал от громогласного смеха, заставившего зашататься верхушки деревьев.

– Не стоит пугать меня Богом, Джеймс Уотер! – Весело проревел Лес. – Я пережил рассветы и закаты многих божеств и ни одного пока не видел лично. Пока тебе стоит верить лишь в меня. – Подождав пока священник свыкнется с этой мыслью, Лес продолжил чуть более спокойным тоном. – А теперь расскажи мне историю. Пожалуйста.

Священник на секунду замешкался, но затем, почувствовав, что побеги начали сильнее сжиматься, решился.

– Вначале было слово…

– НЕТ! – рявкнул Лес, – меня не интересует Библия! Расскажи мне СВОЮ историю!

Джеймс, уже мало что соображающий, подчинился. До того как взошло солнце, он рассказал Лесу историю своего детства. Рассказал об отце-воре и матери – тихой и забитой посудомойке. Рассказал о своей сестре, умершей в детстве от чахотки. Рассказал, как выделялся в школе, как, в конце концов, бросил её, потому что нужно было помогать матери кормить семью, ведь отца опять посадили в тюрьму. Рассказал, как после смерти матери подался в церковь. Лес не перебивал. Джеймс, чувствуя как понемногу начало затекать тело, продолжил.

Было лишь около полудня, а он уже успел рассказать о том, как его направили в семинарию. Затем вспомнил годы обучения.

Солнце висело высоко в небе, освещая толстую, изрытую морщинами кожу расказчика. Ноги его утонули в многолетнем наслоении полусгнивших листьев, а голова, казалось, находилась куда выше, чем обычно. Его уже не держали, но он этого и не замечал.

Дальше рассказ пошел о том, как его направили в небольшой захолустный городок. Как целый год пытался он донести до местных жителей Слово Господне, но сталкивался только с суевериями. Самым большим из них была вера в живой лес. Поговаривали о том, что там не водится ни одно животное, а всякий, кто осмелится провести там ночь, исчезает бесследно.

В конце концов, священник, обозленный тем, что за целый год ему удалось привести в церковь лишь пару немощных калек, уведомил горожан, что собирается отправиться в лес. Его пытались отговорить, но мужчина был упорен, и горожане смирились. Провожали его как героя.

Закончив говорить, Джеймс заметил, что солнце уже клонится к закату.

– Ты славный рассказчик! – похвалил Лес, – возможно, до завтра ты вспомнишь еще что-нибудь!

– Конечно! – умиротворенно отозвался Джеймс и подставил листья под лучи уходящего солнца.

Сделка

Падать было не больно. А вот подняться…

Пальцы на руках уже давно не сгибались. Воздух в легких стал невыносимо тяжелым и прижимал меня к земле. Но я все еще лез наверх. Мне нужно было выбраться отсюда. Перелезть через эту скалу. Иначе конец...

Двести метров по камням наверх, затем ползком по леднику и снова по камням. Силы таяли, и я старался не поднимать голову, чтобы не видеть, сколько мне осталось пройти.

Мой дилижанс остался далеко внизу. Там же остались моя жена, брат и труп возницы…

***

Толчок был внезапным. Спустя мгновение я вылетел из кареты и упал в рыхлый снег, освещенный закатным солнцем.

Поднявшись на ноги, я увидел возницу. Он лежал рядом со мной, неестественно выгнув голову и уставившись в небо остекленевшим взглядом. Чертыхнувшись, я нашел глазами дилижанс и почувствовал нарастающую в груди панику.

Карета лежала на боку. Кажется, у нее отлетело заднее колесо. Одна из лошадей надрывно хрипела и не могла подняться, другая стояла рядом и обеспокоено смотрела на меня.

Собравшись с духом, я позвал жену по имени. И услышал в ответ слабый стон.

Ринувшись вперед, я подтянулся и рывком распахнул покосившуюся дверь кареты…

***

Ноги отказывались повиноваться, и мне пришлось ползти. Наверное, где-то глубоко в душе я знал, что обречен, что не дойду, что подведу тех, кто мне дорог. Но сдаться было нельзя…

***

Брат был ранен и хрипел, надувая ртом красные пузыри… Моя жена лежала съежившись и смотрела перед собой отсутствующим взглядом… Внутренняя обивка кареты покраснела от крови.

***

Сил не осталось. Рывком перевернувшись на спину, я взглянул на темное небо, ощущая внутри себя пустоту. До деревни рукой подать, она была рядом, вон за тем спуском. И даже зная это, я не мог сдвинуться с места.

– Господи, помоги мне... – прошептал я и закашлялся, выхаркивая из легких кровь. Чей-то тихий голос внезапно заглушил мои сиплые всхлипы:

– Господь сюда давно уже не заглядывает. В отличие от меня…

***

– Потерпи, потерпи немножко, – шептал я, стараясь перевязать кровоточащую рану брата разодранной на полоски рубашкой возницы.

Моя жена пришла в себя и тихо всхлипывала, сжавшись в углу кареты. Наконец мне удалось закрепить повязку. Брат, чья кожа была белее снега вокруг, улыбнулся и потерял сознание.

– Нужно идти за помощью… – прошептал я, обращаясь к жене. – Ты останешься с ним, - кивнул я на брата, - и подождешь меня.

– Нет, не уходи. Пожалуйста… не уходи! – закричала она и бросилась мне на грудь. – Не уходи!

– Ты ведь знаешь, что следующий дилижанс будет только в следующую среду. А в снегопад сюда никто не поедет. Я должен буду пойти...

***

Человек, склонившийся надо мной, выглядел сильным и очень грустным. Одетый в черное пальто и котелок, он абсолютно не вписывался в окружающий пейзаж. Впрочем, как и я.

– Кажется, вы умираете. – с печалью в голосе констатировал незнакомец. – Выглядите вы прескверно.

– Помогите… прошу…вас… – прошептал я, чувствуя, как из глаз покатились слезы.

– Помочь? – переспросил мой собеседник, вопросительно приподняв бровь. – А что вы дадите мне взамен?

Я не поверил своим ушам, но все-таки ответил:

– У меня… есть деньги… драгоценности… золото… Помоги…те... мне.

Незнакомец засмеялся печальным негромким смехом, напоминающим шелест осенних листьев.

– Ни за что бы не поверил, что вы богач, сударь!

Внезапно он вновь стал серьезным и тихо спросил:

– А если я попрошу взамен кое-что другое, вы согласитесь?

– Все, что угодно, – прошептал я, – все, что угодно…

***

Снег вокруг был рыхлым и ненадежным. Едва сделав шаг, я провалился в него по колено. Попробовал идти, но вскоре выбился из сил. Вернуться в деревню этим путем я бы не смог. И тут мой взгляд упал на кажущуюся пологой скалу, прямо за которой жили люди. Идти по камням показалось мне предпочтительнее, чем тонуть в снегу. Это было чертовски глупое заблуждение!

***

– Ну-ка, – незнакомец рывком поставил меня на ноги и осмотрел задумчивым взглядом. – Давайте-ка я вас поддержу.

И мы начали спуск.

– Помогите! - крикнул я, когда впереди показались огни. – Помогите мне!

Мой спутник бережно опустил меня на снег и отступил в тень огромного валуна.

– После того, как ситуация разрешится, я снова наведаюсь к вам. До встречи!

Устало кивнув, я взглянул на людей, выбежавших из домика. Затем, повернувшись к моему спасителю, прошептал:

– Буду ждать…

***

Спустя неделю я пришел туда, где мы расстались. Мой спаситель вышел из снежной пелены все такой же печальный.

– Все обошлось? - спросил он, прожигая меня насквозь пытливым взглядом.

– Почти... – прошептал я, чувствуя, как к горлу подступил комок. – Мой брат…

– Что ж... Как бы то ни было, будьте добры исполнить свою часть уговора… – пробормотал он, подойдя поближе. Его рука вонзилась мне в сердце. Я вскрикнул от боли и покачнулся.

– Уже сотню лет я брожу по этим местам, - задумчиво произнес человек в черном, копошась у меня в груди. – Пусть я и много чего совершил при жизни, но это наказание… Чересчур... Жестоко! Поэтому… я заберу у вас пропуск в рай… А вам придется побыть здесь вместо меня!

С этими словами он выдернул руку, держа в кулаке что-то светящееся, и захохотал. Спустя секунду он исчез.

А что до меня… Я рухнул на колени, ощущая себя глубоко несчастным. Моя смерть наступила еще неделю назад… Все равно мне нельзя было надолго остаться здесь...

Поднявшись, я зашагал в сторону гор.

Сложнее всего было не обернуться…

Второй шанс

Тропа петляла передо мной. Вокруг не было ничего, кроме темноты, протоптанной дорожки, извивающейся под лучом моего фонаря, и меня, одетого в просторный белый халат. Сквозь мглу не получалось рассмотреть даже траву. Только растрескавшуюся землю.

Я попытался вспомнить, как здесь оказался, и не смог. Разум внезапно умолк, отодвинувшись на второй план, позволяя первобытным инстинктам овладеть мною целиком. Хотелось бежать, спрятаться, но не по этой тропе. Только не по ней...

Повернувшись к тропинке спиной, я тщетно шарил около ног лучом фонарика и не верил своим глазам. Свет ускользал вниз, не находя ничего,за что можно было бы зацепиться. Казалось, что я стою на краю обрыва, вот только земли там не было. Только темнота.

Пересилив себя, я вновь повернулся к тропе. На миг мне почудилось, что она светится. Но нет. Стоило потушить фонарик, и все вокруг погрузилось во мрак. Темнота была невыносимой, но еще страшнее были звуки, доносящиеся откуда-то снизу. Размеренный скрежет и невнятное бульканье. Они становились все громче… все ближе…

Не выдержав, я включил фонарь и не увидел ничего, кроме сухой земли под ногами.

«Ладно», – пробормотал я себе под нос, робко делая первый шаг...

Плач. Надрывный истеричный плач. Чувствуя, как звук пробирает меня до костей, я попытался вспомнить, где слышал его раньше, но не смог. Внезапно стало чертовски холодно. Конечности онемели, челюсти свело судорогой. Сделав над собой огромное усилие, я двинулся вперед.

Плач затих. До моих ушей донесся размеренный писк и чей-то успокаивающий голос. В нос ударил резкий запах. «Похоже на лекарства», – подумал я, делая еще один шаг.

Мой голос звучал отовсюду. Громкий и резкий, он говорил о каких-то цифрах. Потом я услышал визг тормозов и глухой удар, после чего стало до одури тихо.

Внезапно в глаза ударил свет, заставивший меня зажмурится, но веки все равно прожигало насквозь.

– Приветствую вас, господин Волков! – раздался голос и я, пересилив себя, открыл глаза.

Передо мной по-прежнему не было ничего, кроме тропы, но теперь вокруг струился свет. До меня вновь донесся бесплотный голос.

– Мы рады сообщить вам, что компания «Второй шанс» смогла выполнить свои обязательства, и вы сможете вернуть свою жизнь. Однако... – невидимый собеседник замялся, подбирая слова, – возникло некоторое осложнение...

В моей голове царил сумбур, мысли путались. «Второй шанс», «вернуть жизнь». Внезапно меня осенило: договор. Я заключил договор с фирмой, которая гарантировала мое возвращение с того света в обмен на внушительную сумму денег.

– Как вы знаете, – продолжал голос – наши технические возможности несколько ограничены. Вы, к тому же, наш первый, так сказать, практический случай...

Я слушал, боясь пошевелиться.

– Вы попали в аварию, помните? – голос излучал сочувствие.

Яркий свет и визг тормозов. Да, это я помнил.

– И, так уж вышло, что через несколько дней вы умерли. – Голос стал тихим, едва различимым.

В моем горле пересохло, ноги едва не подкосились. Собравшись с духом, я переспросил:

– Умер?

– Да, мне очень жаль. – Мой невидимый собеседник выдержал паузу и продолжил. — После вашей смерти мы запустили симуляцию, предназначенную для облегчения возвращения к жизни. Мы называем ее «тропа». Вы и сейчас в ней, поскольку... Поскольку с возвращением у нас возникли проблемы.

Я ожидал чего угодно, но никак не того, что услышал.

– Дело в том, что… Цифровая копия мира уже сделана, осталось лишь загрузить вас в нее. Вы ведь знаете, что по условиям договора копия должна полностью соответствовать реальной вселенной для упрощения расчетов. Проблема в том, господин Волков, что мы, как и указано в контракте, вернем вас за пять дней до…инцидента, позволяя его избежать. Однако… В это время вы уже будете в коме. К сожалению, на этот счет в контракте нет никаких уточнений. Юристы пытаются решить эту проблему, но на данный момент у нашей компании нет никаких оснований для изменения условий контракта. Боюсь, что окончательное решение вопроса затянется на годы...

Я пошатнулся и отступил на несколько шагов. Закашлялся и едва не упал.

– Самое интересное, что вы, будучи весьма обеспеченным человеком заключили договор на сорок возвращений. Видимо, учитывая род вашей деятельности и публичность, вы всерьез беспокоились за свою жизнь... Будем надеяться, что к моменту исхода этих попыток законники смогут достичь консенсуса.

Голос на секунду умолк, давая мне возможность осознать сказанное, затем произнес:

– До скорой встречи…

Я попытался поспорить, но мои слова растворились в ослепляющем свете…