Дмитрий ЕПИШИН

(отрывок из книги "Записки кадрового разведчика")

Британский капитализм так же безжалостен к собственным гражданам, как и к иностранцам. Скажем, здесь неуплата налога влечет за собой скорый суд, конфискацию имущества и тюремный срок.

Даже такая мелочь, как штраф за нарушение правил парковки выглядит следующим образом:

– неуплата штрафа в течение двух недель влечет удвоение суммы;

– дальнейшая неуплата влечет вызов в суд, новый штраф вплоть до нескольких месяцев заключения в тюрьме.

При этом с бесплатными парковочными местами в Лондоне дело обстоит сложно, а за платные, особенно в центре, нужно выложить приличную сумму.

Рядовой англичанин – это человек, опутанный кредитами так же, как сегодняшний россиянин. Только в отличие от России, система выбивания долгов здесь поставлена куда эффективнее. За долги Вас лишат движимости и недвижимости в два счета.

Жизнь в Лондоне производит гнетущее впечатление потому, что с тебя всюду требуют деньги, и ты не можешь их не отдать. Это империя, в которой открыто, нагло и беззастенчиво правит фунт стерлингов. Наша страна хотя и приближается к этому состоянию, но пока еще не достигла его. Мешает что-то в национальном характере. Хотя направление то же самое, и это пугает. Разве не страшно будущее появление в Москве азиатского подобия черного лондонского Истенда? В эту часть города нет хода белым, о чем гласят надписи «Non White Zone». Туда не суются даже полицейские патрульные машины.

Разве не отпугивает приход в дом сантехника с переводчиком? Сантехник не иностранец. Это белый англичанин «кокни», выросший в самых бедных лондонских кварталах и не научившийся английскому языку. Такой тип приходил ко мне ремонтировать батареи парового отопления, а переводила ему его жена, тоже белая англичанка, с трудом складывавшая слова.

Что толку прятать головы в песок? Именно туда мы и идем. Потому что российский банковский капитал стал частью финансового интернационала, у которого во всех странах одни и те же методы выжимания жизни из простых людей. И нет оснований надеяться на чудо.

Глобализация «по-американски» решила одну из самых главных своих проблем. Она положила конец эпохе классовых боев в развитых странах. Акции «желтых жилетов» во Франции не должны вводить нас в заблуждение. Они не идут дальше выбивания уступок от правительства. Психология потребительства превратила населяющие их народы в послушное стадо. Такие народы теряют ориентир в расстановке классовых сил и не различают своего вампира. Они не стремятся ни к чему, кроме комфортной жизни. Хотя комфортная жизнь всегда будет для них обманчивым и недостижимым миражом. Погоня за миражом отвлекает от главного – от необходимости сбросить удавку со своей шеи.

Еще одна особенность англичан – безудержные возлияния. Англичане много пьют, но это совсем не похоже на поведение русских любителей спиртного. Если в русском ресторане собралась пьющая публика, то это гуляющие компании. Люди пьют, закусывают, общаются, поют, танцуют, иногда дерутся. В новые времена у нас появились вещи фантастические, каких нет нигде в мире. Например, в одном дорогом ресторане во Владимире нашей компании принесли два меню. Одно – обычное, а второе – краш-меню (crush menu). В дорогой папке из свиной кожи содержался прейскурант цен за разбитые предметы сервировки, меблировки, люстры и даже музыкальные инструменты. В Англии такое представить невозможно. Лондонский паб чаще всего вечером набит так, что всем мест не хватает, и люди пьют стоя. Общения почти нет. Все смотрят подвешенную к потолку плазму – футбол или регби. Кое-где уже дремлют, сидя на полу, прислонившись к стенке. Ни разговоров, ни песен, ни драк. Каждый сам по себе или с близким человеком. Гуляющую компанию встретишь редко. Зато часто можно увидеть напившихся до положения риз женщин. В Англии распространен женский алкоголизм. Причины – постоянный стресс и насилие в семье. По статистике на 66 млн. англичан насчитывалось 2 млн. зарегистрированных алкоголичек. Если эту цифру пересчитать на взрослых женщин, то она впечатляет. Здесь действует закон, по которому все пивные учреждения закрываются в 23.00. Мне пришлось арендовать квартиру рядом с большим популярным пабом и каждый вечер я становился свидетелем изгнания служащими из этого заведения мужчин и женщин в весьма непотребном виде. Судя по всему, если бы не закон, то на следующее утро половина страны не смогла бы работать.

В заключении этого раздела передам любопытную историю, прочитанную мной в британской газете. На рейде в Блэкпуле стоит английский танкер и ждет разгрузки. Откачка нефти из танкера – дело долгое, очередь длинная и капитан дает команду: поехали на берег пиво пить. Матросов немного – всего полдюжины. Оставили одного дежурить и на катере помчались к берегу, в ближайшую пивную. Пили долго и когда уже наступали сумерки, зазвонил мобильный телефон. Дежурный по танкеру сообщал, что начинается шторм, танкер сорвало с якоря и его уносит в открытое море.

– Не дрейфить, – скомандовал капитан. – Идем на выручку.

Однако оказалось, что все не так просто. Каждый член экипажа выпил примерно небольшое ведро пива, сопроводив его парой стаканчиков виски. До катера добирались с большим трудом, но все-таки загрузились. Затем газетчикам рассказывают прохожие, случайно оказавшиеся у причала. Они услышали звуки каких-то странных ударов и увидели, что мощный катер с двумя моторами пытается отвалить от берега, но ему не позволяет это сделать причальное бревно, к которому он привязан тросом. Крики прохожих экипаж не вразумили, и катер продолжал дергать бревно канатом. Наконец он оторвал бревно и вместе с ним ринулся в залив. Однако бензин у катера к этому времени кончился. Запасную канистру смыло поднявшейся волной. В итоге зрителям предстала следующая картина: на горизонте исчезает танкер, которого гонит волной в море, а посреди залива болтается неуправляемый катер с пьяным экипажем. Подоспевший на выручку полицейский вертолет снял моряков с катера и доставил на берег. Выпав из кабины вертолета на лужайку, капитан встал на четвереньки и сказал фразу, которую мы едва ли услышали бы в аналогичной ситуации у себя на родине: «Простите меня, пожалуйста, дамы и господа».

Еще несколько слов о впечатлениях от Лондона. Я не сумел найти в нем того города, о котором читал в юности и каким представлял по книгам английских писателей. Сама британская столица с ее претензией на имперскую внешность не впечатлила ни красотой архитектуры, ни видом уличной толпы. После сказочно красивой Праги, где в каждый фрагмент архитектуры вложена любовь и сердечная теплота зодчих, складывалось впечатление, что Лондон создавали люди с холодной душой. Они преследовали цель не доставить радость, а впечатлить величием своих творений. Кстати, то же самое можно сказать о храмовой готике в большинстве католических стран Европы. К примеру, подобные чувства вызывает почерневший от осадков гигантский собор в Кельне. Великолепные Вестминстер, Биг Бен и Тауэр с потрясающим мостом, дворцовый комплекс Виндзора заставляют уважать, но душа не испытывает полета от их вида. В лондонских храмах витает пустота, нет ощущения намоленности, искренней устремленности к Богу. Исторгался ли в них когда-нибудь, даже в самые трудные для бриттов времена, народный вопль к Пресвятой Богородице? Я думаю, нет. Мрачные феодальные замки здесь кажутся декорацией, в них словно молчит история. Даже замок-тюрьма Тауэр, в котором свершилось множество судьбоносных для Англии драм, не таит в своих внутренних покоях вибраций прошлого. Его залы заставлены современными планшетами.

Впечатляет разве что символ британских королей – громадные, откормленные вороны на лужайке замка, о которых туристов предупреждают плакаты: осторожно, они могут долбануть по голове. Даже знаменитые «бифиторы» (едоки бифштексов) – королевские стражи в красных камзолах и медвежьих шапках вблизи оказывались не такими интересными. Потому что подчас из-под шапки выглядывает усталое девичье лицо, покрытое потом. Единственное, что на меня произвело впечатление – это парад шотландских волынщиков перед королевским дворцом. Топот ног сотен здоровенных мужиков в шотландских юбках-килтах и в медвежьих шапках под оглушающе громкий визг жалеек создавал эффект психической атаки. Подозреваю, что меня будут упрекать за неспособность проникнуться духом Великобритании, и заранее прошу прощения за это. Я пытался, но видимо случился внутренний конфликт в восприятии британской культуры. Крест на моих попытках впитать эту культуру поставило посещение королевского дипломатического приема в Виндзоре. Мы с женой были приглашены на прием в составе маленькой посольской делегации и удостоились рукопожатия Ее Королевского Величества и Их супруга принца Эдинбургского. В большом зале дворца собрались сливки дипкорпуса, и было тесновато. Вначале королевская семья приветствовала дипломатов. Ее Величество медленно шла вдоль шеренги, каждому пожимала руку и с каждым перекидывалась парой фраз. За ней следовал ее супруг, а на небольшом отдалении еще какая-то родня, которую без справочника не узнаешь. Родня, видимо, воспользовалась возможностью освежиться за счет королевы, и была изрядно навеселе. Это создавало хорошее настроение, но тут рядом с нами хлопнулся в обморок престарелый лакей в униформе. Дядька был здоровенный, и пока его таскали по залу в поисках свежего воздуха, прикладывали нашатырь или что-то еще, торжественность момента улетучилась. Оказалось, на роль лакеев набирают отставных армейских офицеров, а те, как правило, находятся в конце жизненного пути и подобные инциденты здесь время от времени случаются. Потом был весьма скромный фуршет, что нужно занести в плюс – хороший пример разумного отношения к разгулу. Но с выпивкой получилось некрасиво. Среди гостей курсировал вопрос, где наливают виски? Виски наливали только в одном потайном уголке, а на столах стояло не лучшее вино, к которому подали гороховый суп и букет не сложился. Потом были танцы образца тридцатых годов, в которых участвовало всего несколько пар, а наши дамы жались в уголке, так как их супруги свингу обучены не были. Впрочем, похоже, развлекалась только подвыпившая родня Ее Величества с друзьями. Было ощущение, что они «отрываются на халяву». Финал приема завершился давкой в вестибюле, так как обслуга отчаянно путала подачу автобусов для делегаций. Долго теснились в толпе и ждали своего вызова. К тому же пошел сильный дождь, заносивший влагу в помещение через широко открытые двери. Наши женщины, нарядившиеся с максимальным приложением сил и денег, были подавлены. Такого они от королевского приема не ждали. Ни людей посмотреть, ни себя показать. Зато на прощанье вымокли, и им намяли бока.

Именно тогда я понял, что и та королевская бутафория, которая издавна украшала образ Соединенного Королевства, начинает осыпаться как старая штукатурка.

Боюсь показаться тенденциозным, но меня не впечатлили ни новый, ни старый музеи Тейт, ни тем более Национальная галерея, которой далеко до Третьяковки или Пушкинского музея. Британский музей, полный колониальных коллекций хотя и интересен, но в нем больше ценностей, отнятых у других народов, чем созданных британцами. В музыкальных театрах нет британской музыки. В великолепных Альберт-холле и Конвент Гардене звучат произведения композиторов со всего мира, но только не британских. Да и билеты очень дороги – от 200 до 700 долларов и рядовым англичанам не по карману. Самое популярное музыкальное мероприятие – мюзиклы. «Призрак оперы», «Собор Парижской Богоматери» и другие идут годами. Они добросовестно сделаны, но это нельзя назвать искусством с большой буквы уже потому, что в них не поют крупнейшие вокалисты современности. Гастроли нашего ансамбля Игоря Моисеева воспринимались здесь как сенсация. Такого уровня танцевальное искусство неизвестно англичанам. Они ничего, кроме шотландской чечетки, не знают.

Конечно, Англия родила «битлов» и целую плеяду других выдающихся исполнителей поп-музыки. Их там и сегодня много и они порой очень хороши. Но это всего лишь одна из ниш в духовной культуре общества и не самая главная. Скорее всего, она заменяет британцу весь спектр эстетического восприятия действительности. Больше ему ничего не требуется. Общее впечатление от культурной жизни в этой стране складывается по формуле: «кесарю кесарево, а подьячему попову дочь».

Но народ есть народ. Ему нужна народная тема. Такой темой у англичан стал королевский двор, правящая династия, в особенности королева-бабка и принцесса Диана. Божий одуванчик королева-бабка являлась предметом различных умильных историй о том, как она воевала на войне и как выпивает 30 граммов джина перед сном. Дворец принцессы Дианы располагается неподалеку от нашего посольства, и его задняя часть хорошо просматривается из Гайд-парка. Каждый год задолго до даты гибели Дианы, на лужайке Гайд-парка перед замком появляется табор ее поклонников, который представляет собою сборище людей не совсем адекватных. Они ночуют в палатках и спальных мешках, говорят какие-то речи, обвешивают забор плюшевыми игрушками и открытками, а также выражают свои чувства слезами и молитвами. Довольно непривычно видеть у этой изгороди здоровенных мужиков, рыдающих в голос. Думаю, таким образом выражалась потребность народа в консолидации. Особенно ярко это проявилось на похоронах королевы-бабки, преставившейся в 2002 году в возрасте 101 года. Хоронить ее вышел весь Лондон и к тому добавились немало приехавших иногородних. Королеву везли на катафалке 40 километров от центра Лондона до Виндзорского замка и по всей дороге стояли плачущие люди. В небе ревели бомбардировщики и истребители Второй мировой войны, сопровождавшие траурный эскорт сверху. Впечатляющее зрелище...