Анна Солодкая

                  После беседы с Гарри, Ник почувствовал себя окрыленным и, насвистывая песенку, решил пошататься по рынку. Было уже далеко за полдень, продавцы сворачивали торговлю. Работать продолжали только, обслуживающие выставку, кафе, да еще пожилой китаец, у которого на вертеле истекал жиром непроданный барашек. Чтобы товар не пропал, пришлось даже цену сбросить! Румяные куски мяса доставались клиентам за символическую плату. Для голодного Ника это было настоящим искушением. Глаза невольно скользили по жующим ртам, но в кармане у него гулял ветер. Скрепя сердце, он отвернулся и пошел в другую сторону.  Мельком взглянув на беззаботных обжор, сидевших за небольшим столиком, его внимание привлекло что-то знакомое. Сделав еще с десяток шагов, он, всё же, решил вернуться. Окинув публику пристальным взглядом, увидел человека очень похожего на Тома. Человек этот общался с каким-то молодым парнем.  «Надо же! — подумал Ник, — если бы не пестрая рубашка, в которой обычно ходят аборигены, да странное кепи, — был бы вылитый Том!» В это время, сидевший к нему спиной, джентльмен, оглянулся.  Знакомый взгляд приветливых глаз спутать было невозможно! Ник остолбенел.
—     Ну, что ты смутился, парень?  — улыбнулся джентльмен, — я это, я! И, как видишь, жив и здоров!   
           Ник так измучился, думая об оставленном у нунгаров, полумертвом своем товарище, что слОва не мог вымолвить! Скрывая навернувшиеся слезы, он бросился в объятия Тома:
—    Как я рад, что ты жив!  – то и дело повторял он.
 Неудержимые эмоции захлестнули обоих, парни тискали друг друга, радостно похлопывая по плечам. Расспросам не было конца, как вдруг, оглядевшись, Том спросил:
—    А где же Джеймс? В пивной, что ли?  
—    Джеймс… — промямлил Ник, — Джеймс уехал домой.
—    А ты, значит, не поехал,  остался один в чужом городе?  Глупая шутка!
Нику не хотелось ни вспоминать о случившемся, ни рассказывать. Джеймс в это время давно уже храпел на своем диване в уютном коттедже! Явившись домой чернее тучи, он бросил драгоценный рюкзак в чулан, как всегда, ни за что, ни про что, отругал жену, и изрядно напился.            
—   Так что там с нашим стариканом? Где это он запропастился? — не унимался Том. 
Нику пришлось поведать неприглядную историю. 
—   Странно, — задумчиво сказал он,  — мы так долго работали вместе,  и я не замечал за ним ничего подобного!
—   Так вы ничего подобного и не находили!  — возразил Ник.
—   Твоя правда – не находили. Все больше – мелкие включения в кварце да небольшие самородки – так, до пяти, десяти граммов...
            Они сидели рядом с шумной компанией, которая отмечала какое-то торжество. Человек, с которым только что общался Том, поднимая бокал, приветливо кивал ему через стол. Ник уже не мог выдержать голод и, заглядывая в тарелку Тома, где еще кое-что оставалось, сказал:
—    А… можно я всё это доем?
Том опешил:
—    Как это — «доем»? Зачем — «доем»? — Он стукнул себя по лбу, — ну какой же я дурак! Не догадался, что ты голоден! Прости! Я сейчас куплю тебе мяса! Хочешь баранины? Деньги у меня есть: Кумуларна дал аж три сотни! Так что, гуляем, парень!
—   Какой Кумуларна?  — спросил Ник.                              
—   Да, встретился тут мне один замечательный абориген, я тебя познакомлю.
           Том мигом сбегал к китайцу и принес большой кусок сочной бараньей грудинки, пропитанной дымком, двойной бургер и бутылку сухого вина. Для Ника это было счастьем! Старатели выпили за встречу. Ник, как жадный щенок, набросился на грудинку, затем — на бургер, потом опять — на грудинку… В это время к ним подошел приятель Тома, который сидел за соседним столом. Он предложил тост за счастливые полеты. Ник не понял, причем тут полеты, но Том, похоже, был в теме и с удовольствием выпил.
—   Смотри, не заболей! – мельком взглянув на, яростно уплетающего грудинку, Ника, предупредил он, — живот схватит!
—   Не схватит! – едва поворачивая языком, бормотал Ник, — это ж с ума сойти, как вкусно! Ты лучше расскажи, как лечил тебя Яиларма.
—   Вот...  И ты — туда же! Меня уже допрашивали Кумуларна с Гоутухеллом! Но если бы я это мог знать! — Том внезапно разозлился, — я абсолютно ничего не помню! Хоть убей! Я был не то – пьяным, не то – сонным, отчего-то, валялся голым в огромной луже! Как попал в эту липкую жижу – не представляю! Яиларма еле достал меня оттуда. Мокрый и грязный, как тупой истукан, я стоял перед ним! Но хуже всего, что даже поблагодарить его не успел — он скрылся в своей Вандималунгу! Мне очень стыдно! Тварь я неблагодарная! Нагим привидением, под покровом ночи, насилу добрался до хижины Гоутухелла.
—   Не расстраивайся, — утешал его Ник, — Яиларме не нужна твоя благодарность, вообще ничья благодарность не нужна! Я ведь пытался дать за тебя золото! Яиларма только рассмеялся. Представляешь, сидя глубоко в пещере, он каким-то образом знал о найденном самородке! А я, глупый, забыл, что всё, добытое на их территории, принадлежит нунгарам. Это и вправду смешно! Выходит, я пытался расплатиться с ним их же собственностью! Но пойми, я был в жутком потрясении и плохо соображал. Я готов был отдать все на свете, только бы тебя спасти. К тому же, меня не покидало чувство, что Яиларма и сам хочет помочь тебе. Он давал мне надежду, мысленно, конечно... Я думал, что схожу с ума, настолько явно воспринимались его послания!    
—     Да… Вроде бы, всё правильно, всё так, — задумчиво произнес Том, — что колдуну до наших эмоций? Но я очень обязан ему! Мне ведь уже ангелы пели! Эх, увидеть бы моего спасителя еще хоть раз в жизни!
                   Друзья уже собрались уходить, как вдруг на рыночной площади, распугав стаи попугаев, хрипло «рявкнул» громкоговоритель: «Леди и джентльмены, минуту внимания! В нашем штате горит лес. Огонь распространяется очень быстро, пожарным службам не удается его остановить. Просьба ко всем присутствующим: без паники, как можно скорее, покинуть рынок. Следуйте указаниям автоинспекции. Дороги в южном направлении перекрыты. Остальные пока остаются действующими».
                 Голос диктора стих. У жующих — куски застряли в горле, лица превратились в застывшие гримасы. Людской муравейник вскипел. Все кинулись к машинам. Рыночные ворота, лязгнув металлом, пали под ноги. Полисмены едва сдерживали обезумевшую толпу. 
                  Странный запах, чудившийся многим, превратился в зловонную гарь. Сизо-багровый дым уже был виден вдали, удушая окрестности в смертельных объятиях. Из глаз покатились слезы, в глотках запершило.
                Автостоянки быстро пустели. Экстренно прибывшая полиция пыталась контролировать беспорядочное движение транспорта. В небе, подняв невообразимый шум, летали пожарные вертолеты. 
                Объявление услышали и в стенах «золотого» павильона. Забыв, зачем пришли, толкаясь и падая, люди бросились к выходу. Вскоре огромный выставочный зал опустел, являя собой печальную картину. Всюду были опрокинутые стеллажи, перевернутые экспонаты, затоптанные информационные таблички... На полу, тут и там, валялись оторванные пуговицы, утерянные предметы, раскрытые женские сумочки без ручек... Только охранники — эти верные блюстители порядка, как всегда, оставались на местах.
                Известие о пожаре окончательно добило Гарри.  Глядя в окно на бегущую толпу, он думал о серьезных убытках и о том, как «здорово ему сегодня везет». Затем, не мешкая, открыл ноутбук с целью навести справки о масштабах бедствия, в частности, о силе ветра и ландшафте местности. Сразу за рыночной площадью находилась пустынная степь — это он знал точно. Значит, кроме сухих колючек, гореть там попросту нечему, рынок в безопасности. Бизнесмен решил, что выставку сворачивать не стоит, да и сделать это уже не реально! Оставалось только надеяться на Бога да на то, что все обойдется удушьем и плохой видимостью. Хотя и это являлось серьезной проблемой. Энтони метался как барс, собирая валяющиеся экспонаты в ящик. В работе он был незаменим! Беглым взглядом окинув помещение, Гарри приказал задраить окна и двери, чтобы дым как можно меньше проникал в павильон, а сам, скрупулезно собрав документацию и кассу, запер все в несгораемом сейфе. Деваться было некуда, оставалось неотступно находиться рядом с этим проклятым золотом, охранять его, вплоть до собственной гибели. И еще одно обстоятельство весьма тревожило Гарри: направление ветра было крайне неблагоприятным, пожар распространялся к его злополучному прииску, где была сосредоточена самая современная техника! Грузовики и экскаваторы он надеялся успеть перегнать в безопасное место, и тут же стал звонить в офис. Но уникальное оборудование оставалось незащищенным и могло погибнуть.       
                                                                                ***

                           Молодецки перемахнув через рыночный забор, Том и Ник мчались на окраину города. Надеяться на, стоящий в пробках, транспорт, было бесполезной тратой времени. Куда умнее добраться до жилья Тома, пересекая спальные кварталы. Оставив позади шумящую площадь с тревожно воющими сиренами, парни нырнули в тихие зеленые улочки. Через час «бега с препятствиями», были уже на месте.  
                            Том арендовал уютный домишко  в живописной загородной долине, окруженной невысокими холмами. Здесь были неприметные строения, за которыми находился авиаклуб и довольно большой учебный аэродром с двумя десятками легких самолетов. Чуть поодаль просматривалось великолепное озеро с черными лебедями и множеством диких уток. В этой местности дым почти не ощущался, но все живое заметно тревожилось. Птицы то и дело поднимались на крыло, по косогорам скакали испуганные кенгуру, а в густой траве сновали стаи бегущих крыс. 
                         Том открыл скрипучую калитку, пропуская Ника вперед.
—    Вот, наконец-то, мы добрались, — переведя дыхание, сказал он, —  здесь я и живу. 
Навстречу им вышла седая женщина. «Наверное, его мама», — подумал Ник. Том торопливо шагал к крыльцу. Не успевая за ним, мать семенила рядом, расспрашивая о здоровье, она пыталась узнать, не мучают ли его боли. «Не переживай, не мучают», — отчего-то, грубо ответил он. Она с недоверием отнеслась к его словам, но, видя быстрые, ловкие движения, которых раньше он делать не мог, искренне удивилась. «Какие чудеса бывают на белом свете! — подумала она, — видно, и впрямь помогли нунгары».  Душа ее преисполнилась счастьем.  
—   Познакомься, это мой друг Николас, —  сказал он ей. 
—   Хороший парень, — улыбнулась старушка, и, добродушно взглянув на обоих, пригласила к столу.
—   Ты не поверишь, мама, но в этот раз мы сыты и даже немного пьяны, — улыбнулся Том и поинтересовался, что нового произошло в его отсутствие.             
О пожаре, похоже, она еще ничего не слышала и ответила, что никаких новостей нет. Но потом вдруг спохватилась:
—    Да, чуть не забыла! Сегодня уже раз десять звонили из авиаклуба, спрашивали, дома ли ты. Не знаю, зачем ты им понадобился. Просили срочно зайти.                       
—   Ну уж нет! Уже вечер. Пускай подождут до завтра. Я дико устал и друг мой тоже. Нам бы хорошо выспаться!
—   Конечно, отдыхайте. Я сейчас принесу чай. 
            Том пошел в соседнюю комнату и некоторое время пробыл там. Вернувшись, принес постельное белье и подушки.  Нику показалось, что в доме, кроме них, есть еще кто-то.    
Друзья расположились друг против друга — Ник на диване, Том — в раскладном кресле.       
—   А какое отношение ты имеешь к летному клубу? — спросил Ник.
—   Теперь уже никакого, — вздохнул Том, — раньше работал там инструктором, потом старшим пилотом… Много лет работал, до самой аварии… Отстранили меня от полетов. Все сбережения истратил на судебные тяжбы. Слава Богу, обошлось без тюрьмы. От безденежья пришлось заняться золотоисканием. Джеймс взял меня в компанию, знакомы мы были давно...
—    Теперь понятно, откуда ты так здорово ориентируешься по звездам!  
—    Я много в чем ориентируюсь, — улыбнулся Том, — да толка нет! Давай лучше посмотрим новости.
Они включили телевизор. Ретрансляторы по спутниковой связи передавали картину происходящего в Австралии. Таких масштабных пожаров она еще не знала! Континент выглядел ужасно! Бушующее пламя перемежалось черными клубами дыма, огромные лесные массивы яростно полыхали, вместе с ними полыхали и прилегающие жилые дома. Дым захватывал всё новые и новые пространства. Длинный смертельный шлейф простирался через весь океан, до самой Тасмании! На экране один за другим мелькали пострадавшие поселки. 
Вдруг, вскочив с дивана, Ник вскрикнул:
—    Том, смотри! Это же горит мой дом, там мои родители! — Он с ужасом вперился в телевизор. —  Я должен быть с ними, — я немедленно уезжаю! Дай мне денег на дорогу!
Ник выглядел страшно. Следя за ним, Том не на шутку испугался.                                                   
—    Куда ты поедешь? Ты что, обезумел? Скоро ночь! — он, как мог, удерживал, истово рвущегося товарища.
—    Это невозможно! — говорил он ему, — ты не сможешь попасть в зону бедствия! Там все перекрыто! Там срочная эвакуация! И потом, пойми, это случилось уже несколько часов назад!
Ник отчаянно вырывался из крепких рук Тома, а потом вдруг как-то обмяк.  
—  Отпусти меня,  — прошептал он белыми как мел губами и потерял сознание.
                                                                                 Продолжение следует.