Евгения ЛЯШКО

Закручинился как-то один молодец. Вроде всё у него в жизни есть, а на душе неспокойно. Осмотрелся он. И дом полная чаша. И родители в силах ещё, не хворают, во всём помогают, где делом, а где наставлением толковым. И жена умница-красавица, и два сына да две дочки подрастают. И сам работник умелый, а всё ж чего-то ему недостаёт. Куда-то душа стремиться, а куда не поймёт. Совсем уж угрюмым ходит.
Приметила супруга его, что друг сердечный печалится и отсылает к отшельнику, что в дубраве неподалёку живёт: — Иди, любимый, авось, подскажет, как напасть твою преодолеть. Сказывают люди, что просветленный он житейской мудростью. Может, что дельное посоветует.
Согласился молодец, котомку наскоро собрал и в лес пошёл. Долго ли коротко ли отыскал он дуб-великан, у которого в скромном шалаше нашёл свой приют отшельник.
Поделился припасами молодец и беду свою поведал.
Выслушал белобородый старец молодца и говорит: — Как я посмотрю, нет у тебя беды. Уныние твоё легко поправить. Да только кроме тебя самого никто тебе не поможет.
— Я готов! — отозвался молодец, — Будь ласков, научи меня.
— Что же, вот тебе задание: — Пойди туда, не знаю куда, и принеси то, не знаю что.
Остолбенел молодец, руками развёл: — Да как же это выполнить можно?
— А ты расспроси меня, — улыбается отшельник.
— Где же это видано, где же это слыхано такую работу исполнить? О чём спрашивать то?
— Не робей. Уточняй. Разъяснений спрашивай.
Похмурился молодец, похмурился и наконец-то спросил: — Скажи-ка мне дедушка свою мечту заветную. Чему бы твоё сердце порадоваться смогло?
Скривил губы отшельник: — Да кто же его знает, чего мне для отрады надобно.
Молодец не отстаёт: — Опиши, как выглядит твоё счастье? Где ты? Кто рядом?
Улыбнулся отшельник, и слово молвит: — Вижу я себя в тишине дикой природы. Ласкает меня солнце, ветер свежести нагоняет. Не беспокоят меня. Один живу, размышлениям и молитвам предаюсь.
Потупился молодец, но спрашивать продолжает: — А сейчас вам как живётся?
— Неплохо друг мой. Разве что ноги почти не ходят. Стар я. Дубрава свежими объятиями бодрит. Солнце сквозь кроны деревьев улыбается. Да гости захаживать стали. Что ни день, так отвлекают от дум моих.
— И что же, есть у вас силы али резервы какие, чтобы добраться до того места, о котором мечту имеете?
— Приметил я гору одну, как раз как в моих видениях. Да по большей части гладкая она как яйцо. Не подобраться. Разве что птицу какую упросить отнести меня. Другой выход — самому в скале ступени высечь. Есть ещё тропка козья нехоженая, может и по ней взобраться можно.
— И что же делать будете?
— Птицу не сыскать, чтоб доставила меня как ковёр-самолёт. Не каменотёс я, и до конца жизни с лестницей в горе не справиться. А вот судьбу испытать на козьей тропе можно.
Обрадовался молодец: — Так вот же оно! Вот ответ, на поверхности лежит. Мы с вами нашли то место, куда вам надобно и поняли, что не вам оттуда что-то принести надо, а вас туда сопроводить требуется.
Кивнул старец: — Хвалю, справился. А теперь смекни и для себя ответ.
Оторопел молодец, головой затряс.
С минуту он молча постоял и давай вслух рассуждать, чтобы уложить мысли в стройный ряд: — Мне, значит, надо самому себе представить счастливое место, где я хочу оказаться. Так, так, так. Счастлив я под кровом родным, когда жена рядом и ребятишки играют, родители невредимы и всё что сердцу хочется делать можно.
Защёлкал пальцами молодец, призадумался, а отшельник молчит, как воды в рот набрал.
Продолжил рассуждать молодец: — Теперь надо понять, что у меня сейчас есть. И кров есть и семья, ... Ах! Да нет у меня угла удобного, где мог бы я кораблики деревянные строить. С детства страсть эта позабылась. Что же мне надо для этого? Что могу? В сарае разве что подвигать или на чердаке мастерскую устроить, али около хлева под навесом местечко обустроить. Точно, так и сделаю. Там и дровница недалече. Стружкой сорить меньше буду и прибираться легче.
Взглянул молодец на отшельника, глаза как звёзды горят: — Как это вы ловко устроили. Неужто и правда мне для полного счастья моих корабликов не хватает?
Кивнул тот и степенно отвечает: — Как пять пальцев на ладони, есть у человека пятёрка потреб. Перво-наперво, нужна ему любовь родителей. Если есть какие обиды, хоть самые давние, неспокойно на душе будет. Примириться и с отцом, и с матерью надо. Во-вторых, любовь и понимание в собственном семейном очаге обустроить следует, ибо зачахнет человек без этого. В третьих, надобны каждому друзья надежные, чтоб разделить любое лихо могли, и чтобы в радости тоже рядом были. В четвёртых, дело или ремесло должно быть обязательно, по которому люди понимать будут для чего этот человек нужен обществу или бесполезный он. И пятая потреба — это для души увлечение, такое занятие, где бы он сам с собой был один наедине, чтобы как в детстве мог отвлечься на игру и, заскучав, охотно вернуться в дела привычные, чтобы оскомины они в нем не набивали. Иди домой же. Поди семья уж истосковалась.
Поблагодарил молодец отшельника и спрашивает: — А вы как же? Сначала я ваше желание исполню. Вдвоём надежнее будет по козьей тропке то взбираться. А потом уж и до родной стороны отправлюсь.
Согласился отшельник на помощь. Сменил жилище. Да только вскоре снова его люди отыскали. Любит человек другого совета спросить, хоть и сам все ответы в голове носит.