Людмила Гречаник


К советам старших нужно прислушиваться. Хотя бы иногда. Ведь говорила мне с экрана героиня Ноны Мордюковой из «Бриллиантовой руки», что людям можно доверять лишь в исключительных случаях. А я не слушала, и потому то и дело попадалась на удочку этих самых людей, которым даже в исключительных случаях доверять нельзя.
А дело было так. Начинался новый учебный год, девятый по счету для меня и моей подруги Наташки. Сентябрь выдался теплый, солнечный и сухой, готовый вспыхнуть ярким пламенем настоящей жизни от малейшей искры счастливого случая. Но ничего не происходило. Как вдруг...
– Люда, это Рустам. Он из Ташкента, – это сказала Наташка с озабоченным и значительным выражением лица. – Я верю ему, как самой себе. Обещай, что и ты поверишь всему, что мы тебе расскажем.
– Ну, если это будет выглядеть убедительно...
– Да или нет?
– Да.
– Четыре года назад, в пятом классе, Рустам приезжал в Луганск на экскурсию – Краснодон, Миус-фронт, Острая Могила... На Острой Могиле все и случилось, он сам это видел.
– Мы это видели, – уточнил Рустам.
– Мы это видели, – повторила Наташка.
... Это было что-то необыкновенное. Большой серебряный шар завис низко, как вертолет, над самым курганом. Спустился трап, и по нему сошла на землю красивая женщина в серебристом костюме. Это был не скафандр, а именно костюм. Она не говорила, не жестикулировала, но... манила за собой. Рустам и какой-то молодой человек последовали за ней и как-то незаметно оказались внутри шара.
– Ну, что там было, описывать не надо – сами видели в «Солярисе», – вмешался Рустам. – Главное – то, что она сказала: «Наше солнце – звезда Орион. Мы прилетели, чтобы спасти Землю от гуолы». «Что это – гуола?» – спросил я. «Это – страшно», – ответила женщина.
Рустам остался на Земле, а парень улетел с пришельцами. Он только назвал свое имя – Вацлав Испра.
– Ну, и при чем же здесь мы? – поинтересовалась я.
Рустам извлек из кармана свернутую газету на английском языке.
– Вот. Читайте. Здесь написано, что над территорией Чехословакии потерпел крушение самолет. Причина – столкновение с НЛО. Пилот, находившийся в летательном аппарате серебристого цвета, остался жив и находится в пражской больнице. Я думаю, что это Вацлав и ему грозит опасность. А возможно, опасность угрожает всей нашей планете... Вы обещаете мне помочь?
– Как? – выдохнули мы.
– Нужно разыскать все возможные сведения о Вацлаве Испре – где жил, есть ли родственники, что им известно о нем. Ждите сообщений от меня.
– Конечно, – сказали мы и проводили Рустама на вокзал, где он сел почему-то в пригородный поезд, идущий в сторону Ясиноватой.
А мы с Наташкой принялись за работу. В адресном бюро на наш запрос: «Вацлав Испра, год рождения предположительно 1950-й» – мы получили короткую справку: «В Луганске не проживает». Других людей со столь редкой фамилией также не оказалось.
– Где же его искать? – терялись мы. – Кто он вообще по национальности – литовец, молдаванин?
Нужно кого-то посвятить в нашу тайну, тем более, что без чьей-либо помощи нам не обойтись, решили мы с Наташкой и, отклонив кандидатуры болтливых подружек и трудновнушаемых друзей, пошли прямо к Любимой Учительнице.
Любимая Учительница выслушала наш сбивчивый рассказ (нервы у нас
уже сдавали, груз ответственности за судьбу человечества казался непосильным). «Словак», – определила она национальность загадочного героя. А мы стали думать, как разыскать его следы – мало ли в Чехословакии панов Вацлавов?
Но однажды утром в вестибюле школы нас окликнула вахтерша Мариванна:
– Девочки! Вас к телефону. Говорят, из Ташкента...
Звонил Рустам.
Сквозь помехи на линии он прокричал, что имя пилота, потерпевшего катастрофу, Вацлав Испра. Кому-то нужно было лететь в Прагу.
«Но как? Где взять денег хотя бы на один билет?! – заметушились мы с Наташкой. – Как выехать из страны?» Новая проблема захватила нас целиком, не оставив места для уроков и обычных девчоночьих забот.
Прошла неделя, которую мы не заметили. На уроке у Любимой Учительницы было, как всегда, светло и немного страшно от материализовавшейся в пространстве и казавшейся доступной Мудрости. В дверь постучали.
– Вам кого, Мариванна? – спросила Любимая Учительница застывшую на пороге вахтершу.
– Наталью и Люду... К телефону... Прага... – произнесла она механическим голосом.
Снова звонил Рустам, и снова, пытаясь перекричать помехи, сообщил, что Вацлав пришел в сознание, и первое, что он сказал, было: «В Луганске, на Острой Могиле, инопланетными астронавтами оставлена плиорана – маленькая янтарная пирамидка. Ее нужно немедленно найти и сжечь». Действуйте, девчонки! – и в трубке раздались короткие гудки – в ответ на все не заданные нами вопросы.
И началось! Мы прочесывали лесочки и балки Острой Могилы – до, после и вместо уроков. Мы перестали спать и забывали принимать пищу. Все наши мысли сконцентрировались в одной: Земля в опасности! Самое отвратительное – неизвестность: ведь мы так до сих пор не узнали, что такое гуола и почему это страшно. Но плиораны – маленькой янтарной пирамидки – нигде не было...
И не могло быть. Все кончилось неожиданно, вместе с сентябрем. Листая журнал «Пионер», забытый кем-то в школьной столовой, мы нашли в нем много нового, интересного. Например, фантастическую повесть с продолжением – «Янтарная пирамида». Ее последняя глава называлась «Дневник Вацлава Испры», и в ней рассказывалось, как герои повести – с какими-то другими, не нашими с Наташкой именами – нашли янтарную плиорану, и, вспыхнув от пламени спиртовки, она развернулась миражеобразной стереокартинкой. «Гуола, – говорила фантомная красавица в серебристом костюме, – это живущая в людях потребность войны. И пока неистребима эта потребность, войны на Земле неизбежны. Вот что страшно». А дальше шел рассказ о разумном и счастливом устройстве жизни на планете под звездой Орион, обитатели которой изжили в себе желание убивать друг друга. На планете, где даже дети не умеют играть в войну.
...Какие чувства испытывали мы, дочитав повесть до конца? Гнев на шутников, устроивших такой изощренный розыгрыш? Опустошенность после пережитых треволнений? Разочарование от того, что всего этого не было – ни серебряного шара, ни катастрофы, ни Вацлава с его плиораной? «Было, – это сказала Любимая Учительница. – Для вас все это было на самом деле. Вас провели, как пятиклашек, но разве то, что вы переделали, передумали и пережили за этот месяц, – это не реальность?» «Реальность», – соглашались мы, и почему-то уже не было стыдно за наш конфуз, чем, собственно, и является вся эта история с житейской точки зрения.

Людмила ГРЕЧАНИК, г. Луганск