ЕЛЕНА МАТВЕЕВА

ВСТРЕЧА НА ГРАНИЦЕ МИРОВ
(продолжение)
V

Нолла безмятежно лила свой свет из безоблачной беспредельности неба. Венгл, прищурившись, посмотрел на сияющий диск, затем поднялся и, отойдя на несколько шагов, выбрал ровное место. Отбросив камни, встал посередине.
– Предлагаю понаблюдать! – сказал, хитро прищурившись.
Постояв немного и сосредоточившись, он начал медленно вращаться на месте.
«Что ему надо?» – подумала Керри, опыт дня подсказывал, что от предложения не стоит отказываться. Звездана присмотрелась. Венгл продолжал вращение. Широкие штанины развевались, словно колокол, расслабленные руки чуть поднялись. На миг девушка отвлеклась, переведя взгляд на белоснежную вершину, и в тот же момент заметила словно дрожащий зноем воздух вокруг фигуры. Керри уже намеренно посмотрела на Венгла «невидящим» взглядом. Впрочем, это так говорилось, на самом деле она видела гораздо больше. Вокруг вращающегося тела, свиваясь, змеились два потока. Звездана вспомнила, что Тонин называла их дыханием Триллиты и Духа Вселенной. Слияние дыханий рождает Вихрь творения, а он - всё живое.
– О, Лаворхяал! Позволь наблюдать движение потоков в дыхании Вихря-творения, – беззвучно прошептала звездана.
Она прикрыла глаза. На черном фоне возникла фигура человека, постепенно теряющая чёткие очертания, а ореол, окружающий её, наполнялся красками, рос, расширялся, принимая форму шара. Внутри него нечто струилось. Это походило на рваные прозрачные полотнища, вьющиеся и закручивающиеся вокруг тела. Керри едва приоткрыла глаза. Венгл продолжал вращаться, подняв руки к небу. Неожиданно девушку осенило понимание: он делал то же, что и звезданы во время танца, соединяя дыхания земли и неба. Тут Керри уже с живым интересом посмотрела на танцора.
Он вращался с нарастающей скоростью, натянутый, как тетива, широко раскинув руки; умиротворение и безмерное спокойствие отражались на его лице.
Венгл ощущал едва уловимые, лёгкие струйки, пронизывающие всё тело, бьющиеся и щекочущие внутри него. И чем явственнее становилось их движение, тем больше он чувствовал прилив сил. Постепенно замедляя вращение, он остановился и с горделивым торжеством посмотрел на звездану.
– Я ощущаю себя великим воином! – смеясь, сказал он.
«Что ж тебя так растрепало, великий воин?» – подумала девушка, подходя ближе.
– Я наполнен такой мощью, что, кажется, мог бы перевернуть мир!
– Не знаю как мир, но ещё немножко – и ты лопнешь от хаоса внутри себя. Советую прийти в равновесие.
– Внутри меня всё дрожит, наполняясь дыханием двух ветров.
– Верю. Ощущения впечатляют, но этот ветер, превратившись в ураган, пронесётся внутри тебя, и хорошо, если не прихватит твои мозги.
– Похвастался, называется! Результат стоит риска. А что ты можешь посоветовать?
– Могу сделать. Тебе не претит помощь от Богини звездан?
– Нисколько. Главное – знания. Остальное – условность.
– Что ж, мне нравится твой подход к делу, – Керри приблизилась. – Будешь повторять за мной: когда кивну, коснись кончиком языка нёба.
Встав прямо, она сделала несколько поворотов, руки, плавно поднявшись через стороны и описав круг, сомкнулись ладонями перед грудью.
– Ла – во – р – хя – ал… – напевно протяжно произнесла она. – Ла – во – р – хя – аллл… – она кивнула.
Её руки пошли вверх, пронизывая нечто в пространстве, и, раскрывшись над головой, снова опустились через стороны вниз.
Венгл, повторяющий за звезданой все действия, чувствовал, как его руки, описывая круг, формируют невидимый шар. Ладони, идущие вверх, пронизывали пространство и, раскрываясь, как бутон цветка, наполняли шар чем-то невесомо лёгким, едва ощутимым. Повторяя за звезданой, он вращался, совершая руками плавные движения, и вторил более низким голосом, не то напевая имя богини, не то взывая к ней:
– Ла – во – р – хя – алл..! – протяжно неслись в небо два сливающихся в один голоса.
На последнем слоге, коснувшись языком нёба и затягивая звучание, Венгл отметил изменения в своём состоянии. Внутри него нечто вибрировало. Прикрыв глаза и сосредоточившись, он видел, как волны, утихомириваясь, укладываются, подобно кольцам тела огромной змеи, и, пульсируя мощными толчками, замирают. Нет, то, что набрал он во время вращения, не исчезло, оно приобрело новое качество – затаённую силу спокойных волн безбрежного моря.
– Ла – во – р – хя – аллл!.. – имя Богини, соединяя верхнюю и нижнюю волну, разбивало закручивающийся и грозящий всё разнести ураган на мелкие вихри, которые распределялись по телу, наполняя его спокойной, умиротворенной мощью. Самым потрясающим было понимание, что он может управлять этим потоком.
Увлечённый новыми ощущениями, Венгл не заметил, когда Керри замолчала. Наконец он открыл глаза. Звездана стояла, молча наблюдая за ним.
– Что скажешь? – спросила.
– Ощущения настолько новы, что я затрудняюсь говорить.
– Но они тебе нравятся? – улыбнулась Керри.
– Без сомнения! – уверенно ответил нолеан.
– Что ж, тогда я довольна – не зря старалась.
Они вернулись под прикрытие камней, расположившись у прогоревшего костра. Венгл молча смотрел на неё, ожидая объяснений.
– Мы называем это танцем дыхания Праматери Вселенной. Она даёт нам тело, заключая свой Дух в форму. Как сосуд наполняется водой, так и тело пропитывают животворные волны единых Матери и Духа. Ты берёшь малую частицу из бесконечного моря могущества, но, и она, не измеримо огромна для человека. Эта сила бестолково мечется в тебе, давая мощь и грозя вырваться наружу. Ты быстро теряешь всё, что собрал, – звездана замолчала, подбирая сравнение, Венгл не мешал, а она продолжала: - Знаешь, я бы сравнила это с кувшином, который наполнили водой, заткнули пробкой, взболтали и стукнули в донышко.
Венгл засмеялся, представив фонтан из кувшина.
– Согласись: пробку искать будут долго. Лавор показала, как сохранить силу дыхания Вселенной. Мы смешиваем две волны, они гасят разрушительную мощь друг друга, рождая озеро силы, пропитывающей человека и дающей новые возможности. Там, у себя дома, мы танцуем под музыку барабанов, пробуждающих мощь Богини-Матери, под пронзительно высокий звук свирелей, притягивающий безмерную силу Духа Вселенной. Смешивая их внутри себя, мы наполняемся силой и приобретаем новые возможности.
– Мне это знакомо. То, что ты называешь волнами, мы называем потоком. Как реки они текут, образуя озёра силы.
– Поток? – переспросила Керри. – Мне нравится сравнение. Оно достаточно точно передаёт ощущения.
– Дарю! – воскликнул Венгл, воздевая руки к небу.
– В почтении твой дар приму! – в тон ему ответила звездана, сложив ладони чашей перед грудью. – И в тайне свято сохраню!
– О, нет! Открой её всему народу,
Что бредёт сквозь мглу
И освещает путь тому, кто к свету
Рвётся, через тьму!
– Открою... – звездана на миг запнулась.
– Если не помру! – закончил Венгл, и они оба расхохотались.
– Хорошо, если гюфии искусств не слышали нас иначе, с ними случится истерика! А с тобой от скуки не умрёшь!
– Стараюсь! Как же себя уважать, если такая девчонка от скуки погибнет? А Лавор точно меня на меч, как на вертел, нанижет и зверушкам своим скормит, если красавицу скукой уморю.
В его чуть прищуренных глазах мелькнули задорные искорки. В то же время он с любопытством наблюдал, как меняется лицо звезданы. Огромные чёрные глаза метнулись в сторону, прикрывшись крыльями пушистых ресниц полохливой птицы. Щеки порозовели лёгким румянцем, проступившим на смуглой коже. Венглу стало любопытно: смущается, как обычная девчонка!
– Неужели звездану можно чем-то смутить?
– Вот ещё! – хмыкнула девушка, но кончики ушей предательски покраснели.
Нолеан игриво поднял бровь и почти сразу пожалел о затеянной игре. Он почувствовал, как нечто, лёгкой волной пройдясь по нему, окутало невесомым покрывалом от макушки до пяток. Затем плотная струя, словно невидимая рука, прошлась волной по животу и мягко пропитала его тело. Венгл заметил, как замедлилось дыхание и лёгкий, но явный вихрь, захватывая его, постепенно распространяется вверх и вниз по всему телу. Наблюдая за ощущениями, нолеан глянул на девушку. Она сидела, опустив глаза, с невинным видом, в расслабленной позе, прислонившись к скале. Волна начала слабеть, и тут нолеан, прикрыв глаза, представил, как между ними возникает огромный щит. Оббитая металлом выпуклая поверхность блестит, как зеркало, отражая лучи, тянущиеся от звезданы. Ощущения исчезли. Венгл поднял веки. Звездана в упор смотрела на него. Некоторое время они, словно в раздумье, всматривались друг в друга.
– И почему ты сразу не сделал это? – не опуская глаз, тихо спросила она. Нолеан тоже не отвёл взгляд.
– Дал возможность тебе убедиться в безопасности, – он улыбнулся, – а то знаю я ваше племя: убьёте не моргнув!
– Так уж и знаешь?
– Ну, предполагаю. Легче убить, чем бороться. Скажешь, не прав?
Керри немного сдержанно усмехнулась:
– Не делай так больше. Я не хочу с тобой воевать.
– Ну, вот! А сама спрашиваешь: почему не сразу закрылся. Непоследовательная ты, впрочем, как и все женщины.
Керри метнула в него быстрый колючий взгляд чёрных глаз, а Венгл залился хохотом, повалившись на землю.
– Не сожги меня, красавица, а то пепел глазки запорошит!
Керри притворно равнодушно отвернулась, но уши снова порозовели.
– Не злись, – миролюбиво предложил нолеан, – оценить красоту женщины можно не только как мужчине, но и отцу, и брату, другу, наконец.
– Что же так веселит друга? – уже мягче спросила девушка.
– А ты не важничай, как жёлудь серьёзный, стань невесомой и скользи, как пушинка в потоке ветра.
– Скользить невесомой пушинкой, – задумчиво повторила Керри. – Что ж, спасибо за науку.
– Значит, мир? Ты больше не злишься?
– А когда я злилась? Впрочем, проверь. Как ты это называешь: «посмотри»!
Она встала и пошла к озеру. Лёгкий ветерок перебирал пряди её густой гривы волос. Одежда плотно облегала красивую, стройную фигуру. Венгл никак не мог сосредоточиться.
«Нарочно движется», – подумал он.
– Ты защищаешься как мужчина, но на любой щит, рано или поздно,
найдётся крепкая дубинка! – говорила она, полуобернувшись на ходу.
– И что ты предлагаешь?
– Позволь просочиться через себя, как песок пропускает воду, отразиться лучом в капле росы, стать невидимым, как воздух. Ни мысли, ни желания не должны выдавать тебя, иначе влага, висящая в воздухе, сгустится, превращаясь в туман.
Керри остановилась на берегу. Венгл зажмурился. Удивительно, но можно поклясться: вокруг ни души! Он снова открыл глаза, девушка стояла у озера.
– Иди сюда! – позвала она и начала раздеваться.
Венг медленно приближался, постоянно проверяя ощущения. Звезданы не было! Наконец, сняв одежду, она повернулась.
– Пойдёшь со мной? – кивнула на озеро. Она смотрела насмешливо и задорно.
– Пойду! – неожиданно сам для себя согласился нолеан.
– Тогда – догоняй!
Девушка с разбегу, подняв веер брызг, нырнула в воду, на мгновение с криком «ах!» вынырнула и снова ушла в глубину. Венгл в восхищении наблюдал, как в прозрачной воде скользит красивое тело.
Стащив с себя одежду, он, разбежавшись, отважно бросился в воду. Дыхание зашлось от холода, охватившего всё тело. Мгновенно вынырнув и от души завопив нечто нечленораздельное, рванулся обратно к берегу. Вылетев, он скорее набросил на плечи свои широкие штаны и только тогда повернулся к озеру. Керри, смеясь, выходила за ним. Высокая, смуглая и сияющая в лучах Ноллы, словно богиня.
– Куда же ты так спешил?
– Тебе это правда нравится?
– Что ты имеешь в виду? Купание или вид твоих сверкающих пяток?
– Ехидная девчонка! – проворчал Венгл.
– Какая есть!
Керри не спеша отжимала волосы.
– Тебе правда доставляет это удовольствие?
Венгл, согревшись, начал одеваться.
– При чём тут удовольствие? Мы почитаем Бат – богиню воды. Человек должен несколько раз совершать ритуал единения с водой. Тогда богиня даёт силу воды, смывая грязь с души и тела. Когда знаешь, что и для чего делаешь, отступает и холод, и страх.
Подобрав одежду, Керри пошла к месту их стоянки среди скал. На загорелой коже блестели капельки воды, с мокрых волос стекали струйки, сбегая по груди, спине и ногам, оставляющим мокрые следы на земле. Венгл шёл за ней. Покопавшись в своём дорожном мешке, звездана извлекла кусок ткани молочного цвета, обернулась им и забравшись на плоский камень, начала расчёсывать волосы.
Венгл, усевшись на соседний валун, откровенно рассматривал девушку.
– Что? Нравлюсь? – не глядя спросила она, ощущая его взгляд.
– Красива. Определенно можно позавидовать, кому ты … – он осёкся, звездана засмеялась, угадав его мысль.
– А может, тому, кто мне достанется?
– Можно и так сказать, – промямлил Венгл.
– Не завидуй – некому! И не думаю, что это скоро случится.
– Неужели гюфии любви не ловили тебя в свои сети?
– Ловили, но мне удалось ускользнуть.
– Почему?
– Я решила идти по тропе Лавор, а она узка для двоих. Я не хочу лишать человека права на любовь и счастье в семье, это не честно.
– Ты заранее отказываешь себе в любви и материнстве?
– На последнее я, вероятно, решусь, в конце концов это мой долг, но когда – не знаю.
– Не обижайся, но ты говоришь как маленькая девчонка. Когда приходит любовь, она не спрашивает согласия, не признаёт условий и ограничений, забывает о долге, а просто сносит все преграды.
– Красиво сказано, но в жизни каждый шаг имеет последствия. Хочешь или нет, но приходится выбирать: за что отвечать. Знать бы, за что именно...
– Тебе говорили, что ты очень красива?
– Говорили, – пожала плечами звездана. – Не скрою – приятно слышать, но не более того.
– Мне как мужчине жаль, что такая красота никого не осчастливит, подозреваю, ваши парни будут солидарны со мной.
– Оставь, – смущённо рассмеялась девушка. – Ты сам-то осчастливил кого-нибудь? Ты тоже соблазнителен как мужчина. Признайся: есть кому назвать тебя отцом?
– Увы! – развёл руками нолеан. – Ни одна женщина не завладела моим сердцем настолько, чтобы я связал наши судьбы навсегда, а на время – не хочу ни обманывать, ни обманываться.
– В твоём мире мужчины расп... – она осеклась и совсем смутилась под выжидающе-насмешливым взглядом. – Я хотела сказать: ваши мужчины растут хозяевами жизни.
– Ага! – насмешливо, наигранно-понимающе закивал нолеан. – Расп..., растут они! – Он расхохотался. – Да не смущайся так, я ещё поквитаюсь с тобой, хитрая девчонка! Кстати, что значит для тебя «распущенность»?
– Трудно сказать. Наверно, это безответственность за свои поступки. Не хотела обидеть любопытством, но ты не юноша, неужели ни одна женщина не пленилась тобой и не осчастливила отцовством?
– Ишь как слова заплела! – восхитился Венгл и с лёгким ехидством продолжил: – Нет, девочка, сие счастье мне не ведомо. К тому же, наши женщины скромны, не в пример звезданам, и позволить себе осчастливить кого-то, кроме мужа, не могут, не покрыв себя и свою семью позором навеки.
– Надо понимать, это ты поквитался? – вставила девушка.
Венгл, отвечая ей улыбкой, продолжал:
– Иногда приходит мысль: наверно, здорово иметь семью, постоянный очаг под крышей и слышать щебет малышни, называющей тебя отцом, знать, что твоя кровь жива и есть за кого радоваться в жизни. Но потом всё проходит.
Он задумчиво посмотрел на Керри долгим взглядом.
– Кстати, тебя не обижает, когда называю девчонкой?
– С чего бы? – озадаченно подняла брови девушка. – Не мальчишка же я? А почему спросил?
– Да так, – задумчиво вздохнул Венгл, – к нашему разговору, история вспомнилась. Когда-то я очень обижался за «мальчишку».
– Расскажи, – девушка, подобрав ноги под себя, уютно устроилась, всем видом выражая готовность слушать.

VI

Костёр освещал небольшой уголок пещеры, и мрак плотной пеленой подступал со всех сторон. Он чудился чем-то живым, вроде таящегося и подползающего зверя. Сознание медленно возвращалось, и с ним подкатывали волны нарастающей головной боли. Венгл пошевелился. Руки и ноги были связаны. Юноша замер: раз он пленник – главное, не спешить действовать.
«Что же случилось?» – усилием воли пытался припомнить он.
Первое, что отчётливо всплыло в памяти, – оскаленная волчья морда. Венгл осторожно открыл глаза. Жуть мгновенно пронзила всё тело – от макушки до самых пяток, остановилась тошнотворным твёрдым комком где-то в желудке.
На другой стороне костра сидел волк!!!
Вместе с ужасом всплыло отчаянное желание жить, и, вероятно, именно оно стало спасительным плотом для сознания, захлёбывающегося в безотчетном страхе смерти. Перед глазами всё плыло.
Волк сидел, странно сложив передние лапы на коленях.
Лапы? Венгл усилием воли заставил себя присмотреться. Это были руки человека, расслабленно лежащие на коленях. Юноша поднял взгляд - под волчьей мордой виднелось человеческое лицо. Кровь отхлынула от головы, в глазах потемнело; костёр, неподвижная фигура, словно уменьшившись, отодвинулись, в ушах шумело.
На другой стороне костра сидел человек!..
Сидел неподвижно, на пятках, подобрав ноги и сложив руки чашей. Глаза закрыты, по расслабленному лицу можно было подумать, что она спит. Она? Венгл сам не знал, почему так решил, но ни мгновения не сомневался, что перед ним женщина. Из-под волчьей головы, надетой как шлем, выбивались длинные русые волосы, ложась на грудь и прикрывая голые руки. На плечи, как плащ, накинута волчья шкура. Из одежды – короткая кожаная безрукавка на шнуровке. Доспехов не было, но рядом лежали короткий меч и гладкая палка-посох. О, этот посох говорил о многом, в умелых руках порой он был страшнее меча. Волна отчаяния на миг захлестнула пленника: избавившись от одной опасности, он оказался в другой – судя по всему, перед ним была звездана. Правду говорят: «Мышь от кошки убежала – лисе на обед попала».
Чувствуя приближающуюся панику, Венгл остановил себя: «Стоп! Это самое глупое, что можно себе позволить».
Осторожно, чтобы не привлекать внимания, он попытался освободить руки. Безуспешно. К головной боли добавилась боль в суставах. Оставалось смириться. Пока, конечно.
Звездана сидела неподвижно, и можно было подумать, что она спит, хотя трудно представить, как можно спать в такой позе. Мерцающие блики костра неровно освещали её лицо, и понять возраст было трудно.
Венгл старался припомнить историю своего пленения.

Начиналось время дождей. Венгл был молод и уверен в себе, насколько может быть уверен юноша, готовый переступить порог взрослости. Стоя на краю крутого обрывистого берега реки, он всматривался вдаль. Ветер трепал его длинные, до плеч, зачесанные назад прямые чёрные волосы, пузырём вздувал заправленную в кожаные штаны и стянутую широким поясом полотняную рубаху, рвал меховую безрукавку. Венгл не ощущал холода. Картина лежащей внизу долины завораживала и наполняла восторгом от осознания своей силы, молодости, ожидания впереди обязательно чего-то прекрасного. Чего? Кто знает? Возможно, это было ощущение всемогущества юности, возможно, томление души рождающегося мужчины. Это была его первая самостоятельная, дальняя охота. От неё зависело, сможет ли он по праву считаться охотником и мужчиной – добытчиком для семьи, защитником племени, продолжателем рода. Конечно, хотелось принести особенную добычу. Из долины, где он жил, виднелись Громовые Горы. Они вздымались своими заснеженными пиками в синеву небес, громоздились серо-сизой пеленой, пугая и привлекая одновременно. Иногда их грозный гул пугал детей, настораживал взрослых. Иногда с их склонов приходила живительная влага дождя, спасающая иссыхающую под жаркими лучами Ноллы землю.
На тех склонах жил народ пастухов, с которыми жители долины вели торг. За перевалом обитали чужие, с ними никто не общался. Это было дикое племя, зовущееся звезданами. Никто не знал, почему они так себя назвали. Говорили, что их женщины ведут свой род от волчицы. Принимая образ зверей, они стаями выходят на разбой, разоряют мирные селения. Молодых пленников уводят в неволю. Никто не возвращался назад. Одних съедают, других приносят в жертву, третьи обречены на унизительное рабство, становящееся уделом всех мужей и сыновей, рождённых ими. Венгл не то чтобы до конца верил этим рассказам, но и основания отвергать их полностью не было. Интересно, конечно, откуда всё это известно, если никто не возвращался из плена?
Венгл ещё раньше решил добыть что-то особенное. Его товарищи, прошедшие испытание, хвастались шкурами крупных хищников, искусными выстрелами, не портящими шкуры, или большим количеством трофеев. Он же давно задумал добыть горного барана. Эти осторожные, сильные животные жили в скалистых горах. Трудно было незаметно подойти к стаду, трудно достать стрелой. Выстрел должен был быть один – меткий и смертельный, иначе всё стадо уйдёт – и вряд ли представится второй случай приблизиться. Шкура такого барана красовалась на стене в доме вождя, славный охотник когда-то сам добыл его. На пирах он пил хмель из бараньего рога, вызывая неизменное уважение окружающих.
Венгл не завидовал – это удел слабых, но ещё в детстве решил добыть такой же. Замирая, мальчишка представлял, как на площади посреди посёлка вручит добычу отцу, как все будут восхищаться, а отец гордиться. Один рог он отдаст ему, другой оставит себе, и, сделав кубки, оба будут пить хмель на пирах. Шкуру барана он повесит в своём жилище – несомненно, что оно у него скоро будет: после такой добычи можно выбирать любую невесту - каждый рад отдать дочь удачливому охотнику.
До гор было несколько дней неизвестного пути, но гонимый мечтой юноша не страшился ничего. И вот – горы! Они были прекрасны возвышенным величием снежных вершин, стремнинами рек, причудливым нагромождением скал и манящих зелёным раздольем межгорных котловин. Трудно пришлось жителю долины: взбираться на уступы, брести вверх по склону так, что дыхание перехватывало и останавливалось в глотке солоноватым комком, раздирая грудь болью, но он был молод и уверен в себе.
Юному охотнику повезло. Проведя пять дней в поисках стада, Венгл очутился на берегу горной реки, несущей свои воды в узкой стремнине; здесь у водопоя он встретил небольшое стадо. Произошло это неожиданно, и, оказавшись с наветренной стороны, юноша не рискнул приблизиться, чтобы напрасно не спугнуть осторожных животных. Охотник, он знал: места водопоев чаще всего постоянны, и лучше подождать несколько дней, выбрав ближайшее удобное для стрельбы место, чем, спугнув стадо надолго, – а в его случае навсегда, – проститься с мечтой. Сегодняшний день выдался неудачным. Горы нахмурились, нахлобучив шапки тёмных туч. Нолла светила в голубизне неба, но ветер гнал сгущающиеся облака, грозя скорым ливнем. Нужно было срочно укрыться от непогоды. Венгл уже давно приметил на высоком берегу сравнительно большую расщелину, спрятавшуюся под козырьком нависающего скалистого выступа. Даже если она и не вела в пещеру, её вполне бы хватило спрятаться от дождя. Подобные места таили опасности: не только люди находили здесь укрытие, – но, проведя несколько дней на берегу, охотник никого не заметил. Выбора не было, и раздумывать некогда – Нолла ещё светила, но горы глухо гремели грозовыми раскатами, тучи вспыхивали отсветами молний. Венгл, прижимаясь к скале, находя понадёжнее выступы и цепляясь за плети дикого винограда, вскарабкался на небольшую площадку перед расщелиной. Задержавшись у входа, осмотрелся: он оказался значительно больше, чем виделся снизу, признаков зверей не было. Юноша осторожно вошёл, лучи Ноллы засвечивали внутрь, и он понял, что стоит в небольшой пещере. Здесь было сухо, пахло землёй и ещё чем-то, что настораживало. Выяснять причину не хотелось; доверяя своим ощущениям охотника, Венгл повернулся, к выходу. Проход загородила мохнатая масса, на мгновение из темноты возникла волчья морда, и свет померк.
Звездана так же неподвижно сидела. Отдохнув, Венгл снова пытался освободиться. Если бы удалось незаметно это сделать и тихо подойти ближе – ничто не спасло бы её. Венгл не льстил себе, просто знал: по быстроте движений ему не было равных. Острая боль снова пронзила тело – так, что в глазах потемнело, напомнив о его положении. Расслабившись, он на миг забылся то ли во сне, то ли в беспамятстве.
Придя в себя в очередной раз, юноша ощутил какие-то изменения, он не мог сказать – какие, да и не задавался этим вопросом, просто возобновил попытку освобождения. Конечно, он понимал, что связан умело и крепко, но надежда на чудо заставляла его действовать, вопреки разуму. Превозмогая боль, он пытался ослабить путы, напрягая все мышцы, но верёвки, врезаясь в тело, казалось, затягиваются ещё крепче. В голове, где-то за ушами, словно стучал кузнечный молот, боль начала пульсировать. Венгл потерял счёт времени от безуспешных потуг; каждый раз, приоткрывая глаза, он видел одну и ту же картину, дрожащую в призрачном мареве света. И вот, напрягшись в очередной раз, он отметил, что боль сконцентрировалась в районе груди, а звук наковальни невероятно убыстрился и… О, чудо! Он понял, что путы не держат его! Боль удалилась. Юноша понял, что стоит, верёвки куда-то сползли, но сейчас – не до них. У костра спиной к нему сидела звездана. Раздумывать было некогда, юноша начал бесшумно красться к врагу, ноги не слушались.
«Вероятно, затекли от верёвок, – пришла догадка, а за ней страшная мысль: – Не успею…»
Наверное, от страха ноги сами понесли, и он не успел опомниться, как очутился за спиной у звезданы. Не размышляя, он занёс руку для смертельного удара, и тут звездана повернулась. Он не понял как, но через мгновение она уже стояла лицом к нему. Бледная, блестящие, в отсветах костра, глаза отливали золотисто-оранжевым цветом. Он не успел заметить, когда она подняла руку, но получил удар такой силы, что задохнулся, отлетев к стене и ударившись, очнулся.
Венгл лежал связанный, тело оцепенело, воздуха не хватало. Из горла помимо его воли вылетел сдавленный всхлип, всё тело, содрогавшееся в конвульсиях, свело болью. Звездана по-прежнему сидела у костра.
«Надо же было такому присниться», – мелькнула мысль.
И тут звездана открыла глаза; встретившись взглядом, они уставились друг на друга. Затем девушка встала и с мягко-неуловимой быстротой кошки бесшумно приблизилась, заглянув в лицо. У неё были серые глаза, которые казались чёрными от расширенных в полутьме зрачков. Безобразная волчья морда сползла, и стали видны чуть волнистые тёмно-русые волосы. Красивые, чётко очерченные губы, словно в удивлении, чуть приоткрылись. Она была совсем молодая, хоть и старше Венгла лет на пять.
– Кто ты? – спросила она, напряжённо всматриваясь ему в глаза.
– Твоя смерть! – с отчаянной храбростью выпалил юноша.
Приблизившись к нему вплотную, звездана глубоко вздохнула.
«О, боги! Она принюхивается, как хищник, собирающийся съесть жертву», – пленник похолодел, вспомнив рассказы о диких племенах звездан.
Тем временем холодные колючие глаза ощупывали его. Венгл, чувствовал на своём лице её лёгкое дыхание, и в какой-то миг ему показалось, что он, слившись с ним, ощущает тело звезданы. Странная слабость охватила его, и только одна мысль стояла на страже, сопротивляясь накатывающемуся безразличию: «Людоед!..»
Юноша невольно отстранился, а звездана, словно прочитав его мысли, сказала:
– Не бойся, я не убиваю маленьких мальчиков.
– Я не мальчик! – вызывающе бросил Венгл, сам не понимая, почему именно это слово задело его.
Брови звезданы взлетели в изумлении, глаза округлились.
– Неужели девочка? Что ж, тогда не бойся, малышка, я не обижу тебя!
От возмущения и сознания собственной глупости, Венгл не нашёлся, что сказать.
Она была рядом, пленник избегал смотреть ей в глаза, чуть отворачивался, но чувствовал тепло её тела, дыхание и, неосознанно улавливая его ритм, дышал вместе с ней. Через какое-то время он, кажется, ощущал не только её тело, но и мысли. Нет, не мысли, настроение – настороженное любопытство.
– Я не желаю тебе зла, – заговорил пленник. – Я не сделал ничего плохого.
Он сам не знал, откуда у него взялся этот мягкий вкрадчивый тон, но, не глядя, всем телом ощущал её взгляд.
– Я не враг тебе.
– Может, ты мне друг? – голос был в тон ему.
– Всё может быть, – Венгл словно пытался умиротворить сильного хищного зверя. – Мы – не друзья, но и не враги, – продолжал увещевать он.
На какой-то миг повисло молчание, Венгл слышал биение своего сердца, звук которого, казалось, слышался по всей пещере, отражался от её стен и, охватывая звездану, сливался с ритмом её сердца. На миг юноше показалось, что он видит себя со стороны – связанного, беспомощного – и звездану, сидящую рядом.
– Тебе не нужно опасаться меня, я – не враг, – словно в полусне лепетал он.
– Твои усилия напрасны, юный нолеан, – голос звезданы вернул его в реальность. – Ты неправильно говоришь. Знаешь, что я услышала? – не дожидаясь ответа, она продолжала: «Тебе нужно опасаться меня, я – враг».
– Я этого не говорил… – растерялся юноша.
– Говорить и слышать – не одно и то-же. Подумай: иногда мы слышим не то, что говорят, а что думают. Сейчас ты подтвердил: « Я это говорил». Пойми : своим «неканьем» ты роняешь в меня зерно сомнения, это во-первых.
«Кажется, она ещё и сумасшедшая…» – подумал юноша.
– Во-вторых, – продолжила девушка, – ты отводишь взгляд, как маленький трусишка-врунишка. У меня не вызывает доверия тот, кто боится.
– Я не боюсь! – отчаянно возразил юноша, поднимая глаза на свою пленительницу, и встретился с насмешливым взглядом сидящей рядом звезданы.
Протянув руку, она провела по его волосам.
– Какой ты ещё маленький…
Венгл тряхнул головой, уклоняясь от её прикосновений, это всё, что он мог, потому что руки были не только связаны, но и притянуты к путам на ногах. В таком положении он был полностью в её власти, и от осознания беспомощности стало обидно:
– Не трогай меня, чудовище! – выкрикнул он в бессильном гневе отчаяния. – Ты можешь сожрать меня, но не смеешь унижать!
Звездана расхохоталась:
– Малыш испугался, что его съедят? Не бойся! Я не ем маленьких мальчиков!
Венгл в бешенстве рванулся, но она, взяв железной хваткой за волосы, удержала его, приблизилась вплотную и, хищно ухмыльнувшись, шепнула в самое ухо:
– Я подожду, пока ты подрастёшь!
Венгл что силы рванулся, но она успела отпустить его, и он повалился на землю.
Похоже, она ещё что-то хотела сказать, но неожиданный раскат грома отвлек её. Звездана встала и, оставив красного, сопящего от обиды и злости пленника, выглянула из пещеры. Гром продолжал греметь – гроза приближалась, и это, явно, обеспокоило девушку. Поспешно вернувшись к костру, она собрала волосы и одела обруч, который, расширяясь на затылке, скрывал закрученные в пучок пряди, сбросила волчью шкуру и начала раздеваться. Венгл с подозрением, украдкой наблюдал за ней, отводя глаза, как только она бросала взгляд в его сторону. Она сняла кожаную безрукавку, под которой, оказывается, ничего не было, а то, что было, - повергло юного нолеана в смятение и панику.
«Она, точно, ненормальная!»
Он не хотел смотреть, но не мог оторвать от неё глаз. Девушка, стаскивая шаровары, бросила на него быстрый взгляд, и он едва успел отвести глаза. Звездана усмехнулась, но он не видел этого.
«Интересно, – подумал юноша, – если они потомки волков, у них осталась шерсть? И есть ли у неё хвост?»
Трудно было не посмотреть, тем более что боковым зрением он всё равно видел её светлую фигуру. Венгл осторожно скосил глаза и встретился с прямым взглядом звезданы. Он замер, как попавший в ловушку зверёк, растерянный, как схваченный за руку воришка, красный и потный от смущения и вида ослепительного девичьего тела. Девушка, едва сдерживая смех, сказала:
– Можешь смотреть! – она выразительно повернулась спиной. – У меня нет хвоста!
Он не ответил – не мог, ошарашенный столь откровенно-бесстыдным поведением. Тем временем звездана извлекла из тёмных недр пещеры верёвки и, намотав их на руку, вышла. Венгл остался один. Постепенно мысли успокоились, а гнев улёгся давно. Нолла, ранее заглядывающая в пещеру, скрылась за сгущающимися тучами, становилось темнее. Глаза привыкли к полутьме, и Венгл осмотрелся. Пещера была небольшой, сполохи костра на мгновение освещали стены, и из мрака проступали чередующиеся полосы белесого мела, песчаника и какого-то серого камня. Дым костра устремлялся вверх, позволяя предположить, что где-то там было отверстие или трещина. У входа лежала небольшая вязанка дров, рядом с костром на плоских камнях стоял закопчённый котелок. Чуть поодаль виднелся дорожный мешок.
«Получается, – подумал юноша, – она была здесь и наблюдала за мной? И, если я не заметил её, какой я после этого охотник?»
Самолюбие было больно задето, вместе с тем другая мысль окатила отчаянной надеждой:
«Если она столько времени наблюдала и не напала, пока я сам не ввалился к ней в логово, возможно, моя жизнь ей не нужна?..»
Сознание с радостью ухватилось за призрак надежды, заставив посмотреть на свою пленительницу несколько иначе. Мрачная картина чуть посветлела, помогая воспрянуть совсем было упавшему духу. И, однозначно, не маловажную роль в этой оптимистической картине играл хвост, вернее, его отсутствие. Чудовище-пленительница оказалось пленительной молодой девушкой. Венгла снова бросило в жар охватывающем его от кончиков ушей до самых пяток.
Между тем, судя по шуму деревьев, непогода набирала силу. Стало темнее, и лучи Ноллы уже не заглядывали в пещеру, и только костёр давал тусклый свет. Перед входом в пещеру что-то упало, затем послышался шорох, и на фоне светлого проёма появилась фигура звезданы. Венгл сначала не понял, почему она двигается как-то странно и, только когда она вошла, понял : девушка тащила вязанку дров, связанных верёвкой. Это их она сбросила, а потом спустилась по крутому склону. Оставив вязанку, звездана прошла к костру. Юноша заметил на теле блестящие капельки – снаружи шёл дождь. Обтерев тело, она сняла обруч, чуть влажные волосы рассыпались по плечам, и, к облегчению нолеана, девушка наконец-то оделась.
«Хитрая, – подумал Венгл, – одежду сухой сохранила. Интересно, куда она ходила?»
В следующее мгновение девушка, напряжённо прислушиваясь, повернулась ко входу. Венглу невольно передалась её тревога, и он тоже прислушался. Снаружи слышался осторожный шорох.
«Неужели зверь?», – подумал юноша, и от этой мысли его сердце тревожно забилось.
Звездана, быстро разворошив уголья костра, подбросила хворост, пламя треща, взвилось пожирая пещерный мрак. Девушка, посмотрела на пленника и, присев рядом, шепнула в самое ухо:
– Молись Лавор – покровительнице всего живого – или своим богам, но главное – молись!
На мгновение задержав на нём задумчивый взгляд, достала нож и одним движением резанула по верёвкам на ногах.
– Молись!
Движения звезданы были неуловимо быстры. Венгл не успел опомниться и что-то понять. В проёме входа в пещеру появилась огромная дымчатая кошка. Впрочем, это он назвал пришельца кошкой. Огромный зверь, размером с барана, чисто по-кошачьи брезгливо потряс по очереди всеми лапами, и комья мокрой грязи полетели во все стороны. Мягкий прыжок – и он полностью перегородил вход в пещеру. Венгл не знал, что за зверь, такие не водились в его лесах, да он и не думал об этом. Внутри всё сжалось. Первым порывом возникло безотчётное желание схватить оружие, но, связанный, пленник только беспомощно дёрнулся. Зверь тут же взглянул на него. Глаза отсвечивали холодным зеленоватым блеском. Опустив голову и подобравшись, он глухо зарычал. Трудно сказать, что задержало его прыжок: огонь костра или чудо?
– Полено из костра возьми! – сдавленно выдавил юноша, снова пытаясь встать. Сильная рука, надавив на плечо, осадила его.
– Замолчи! Тебе было сказано: молись! – услышал он тихий грозный голос, напоминающий рычание.
Не упуская из внимания зверя, он в панике бросил быстрый взгляд на звездану. С ума можно сойти, она приближалась к хищнику! Её движения были мягкими, крадущимися – и на какой-то миг юноше показалось, что перед ним уже две дикие кошки. Впрочем, разница ощущалась. Зверь был напряжён, а человек расслаблен. Холодея, он снова посмотрел на зверя. Огромная кошка угрожающе опустила голову, так что её лопатки вздыбились горбом. Поблёскивающие холодным блеском глаза неподвижно уставились на него. Хвост хлестал по бокам. Зверь не шевелился, но Венгл необъяснимым образом ощущал, что сейчас последует прыжок. Послышалось глухое утробное урчание. Наблюдая за скалящейся пастью, охотник ощущал свою беспомощность: ни убежать, ни защититься, и, если не произойдёт чудо, ему из пещеры не выйти. Он прикрыл глаза.
«Молись», – не то вспомнил, не то услышал юноша.
Лавор была богиней звездан. Покровительствуя всему живому, она одновременно ведала колдовством и всеми тёмными силами. Ей не приносили кровавых жертв, но все помнили, как однажды богиня потребовала большую жертву. Сто лучших юношей были отвезены в ущелье и, связанные, оставлены там. Говорят, она решила поспорить с самой Праматерью и создать людей. Использовав тела зверей и растений, колдовством она создала человеческие подобия и, напоив их кровью жертв, оживила. Так родилось племя звездан. С виду – люди, по сути – звери. Лавор почитали из-за страха, памятуя о непредсказуемости её желаний. Венгл не знал почему, но в этот момент, забыв о своём светлом, могучем боге охоты Ахатпи, он обратился именно к этой жуткой богине звездан:
– Лавор! Я – ничто пред тобой! Свою жизнь отдаю в твою волю! Прошу об одном: защити мою душу и тело и от смерти спаси!
Венгл отчаянно повторял слова, и странное успокоение мягкой накидкой, окутывало его. Он осторожно приоткрыл глаза, умудрившись одновременно наблюдать за зверем и за звезданой. Собственно, наблюдение – всё, что оставалось ему, связанному и безоружному.
Первая паника улеглась, до сознания медленно доходило, что хищник остался на пороге пещеры. Он уже не смотрел на юношу, но не спускал взгляда со звезданы. Дымчатая шерсть в тени пещеры совсем почернела, и зверь в темноте сам казался ожившим мраком. Впрочем, острый взгляд охотника различал угрожающе скалящуюся пасть и хвост, который уже не хлестал по бокам, но нервно шевелился.
Звездана стояла шагах в десяти от зверя, совершенно безоружная. На поясе, правда, висел короткий меч, но было бы глупо надеяться на грозное оружие, даже в умелых руках, перед грозной опасностью оно выглядело игрушкой. Надумай зверь прыгнуть, не было надежды на спасение. Губы звезданы шевелились.
«Что она делает?» – мелькнула мысль. Он попытался сосредоточиться. Словно в бредовом, кошмарном сне он вдруг услышал голос звезданы. Это было на грани сумасшествия, но она разговаривала со зверем!
– Зверь, подобный серой туче!
Зверь, прекрасный и могучий!
Ты – хозяин безраздельный
Здешних гор, долин и рек!
Голос звучал как шум водопада, захватывал в плен, обволакивал разум.
– Твои когти, как кинжалы,
Разрывают сердце камня!
И никто не смеет спорить
С тем, что ты – отважней всех!
Поразительно, но дымчатая кошка, словно в сомнении, застыла, нервно дёргая кончиком длинного хвоста. Её ноздри втягивали воздух, а щёки подёргивались, топорща усы, над пастью, поблёскивающей белыми клыками.
– Рык твой – небо сотрясает!
От него дрожат вершины,
И, обрушившись, лавины
Смерть несут в долины с гор!
Странные чувства владели охотником. Он, вполне осознавая смертельную опасность, ощущал смиренное успокоение. Звездана стояла чуть правее, между ним и зверем, но юноша необъяснимым образом ощущал себя рядом с ней.
– Мы пришли к тебе гостями.
Дай же путникам укрыться.
Просим мы приют в пещере
И защиты у тебя!
Венгл ощутил, как нечто упругое волной сжалось в районе пупка и остановилось плотным комом в животе. Тело пульсировало, и вместе с этим отступал страх. Осталось чёткое осознание опасности, но не более.
– Ты могуч! Как эти тучи,
Ты сползаешь с горной кручи,
И под рык, подобный грому,
Мечут молнии глаза.
Венгл чувствовал, как нечто, дотягиваясь до страшной кошки, касается её дымчатой шкуры. Он мог поклясться, что ощущает плотный мех под руками, близость массы напряжённого тела, даже горячее дыхание было реальным.
– Зверь, хозяин гор! Мы просим:
Уходи! И будешь славен
Ты в своём великодушье!
Уходи! И должниками
Будем мы перед тобой!

Зверь могучий! Цвета тучи!
Уходи! Позволь остаться!
Уходи! В твои владенья
Мы пришли, полны смиренья!
Уходи! Клянёмся: с миром
Мы стоим перед тобой!
Венгл чувствовал, как что-то, стоящее между ним и хищником, мягкой пружинящей волной накатывается на зверя. Охотник снова слышал звездану, которая, словно заклинание, повторяла свои слова.
Время, кажется, остановилось, юноша смутно понимал, что находится в колдовской власти звезданы, и догадывался, что и зверь чувствует это. В какой-то миг хищник вдруг нервно хлестнул себя хвостом, оскалил страшную пасть и, издав звук, похожий на нечто среднее между скрипучим мяуканьем и утробным урчанием, развернулся – и огромном, бесшумном прыжке исчез из пещеры.
Какое-то время звездана продолжала неподвижно стоять. Венгл не мог понять: радоваться ему или нет? Ушёл хищник совсем или вернётся? Наконец, девушка, медленно опустившись, села на землю.
– Он ушёл, – её голос прозвучал устало и глухо.
– Откуда ты знаешь? – прохрипел Венгл.
– Я проводила его. Посмотри сам.
Венгл не знал, что она имеет в виду, но неожиданно ясно ощутил, что опасности нет. И тут ком в животе растворился. Звездана легла на спину, прямо на голую землю. Венгла накрыла волна переживаний, на грани истерики он выплеснул бурю возмущения:
– Ты сумасшедшая ведьма! – простонал он. – Как ты могла рассчитывать, что он уйдёт? Почему ты не развязала меня? Вдвоём мы могли бы справиться!
– Именно поэтому и не развязала, – тихо ответила девушка.
– Но мы смогли бы убить его!
– Я не хотела убивать.
– А что ты хотела? Скормить меня зверю?
– Не скормила же, – вяло усмехнулась звездана.
– Ты же сначала хотела развязать меня, не отпирайся!
– Хотела. Но, если бы ты получил свободу, в тебе заговорил бы охотник – и тогда нам точно пришёл бы конец. Или ты воображаешь, что столь силён и умел?
– Да! Я – охотник! – Венгл был на грани бешенства от бессилия.
Звездана, неожиданно быстро вскочив, приблизилась к нему.
– Ты – глупый, самонадеянный, безрассудный мальчишка, вообразивший себя великим охотником!
– А ты – ведьма! – в бессильной ярости заорал Венгл. – Ты – убийца, коварная и безжалостная! Тебе нравится беспомощность жертвы? Что ж, наслаждайся победой, но не жди, что я буду молить тебя о пощаде. Я сумею уйти достойно, не опозорив свой род и предков трусостью! Можешь убить и сожрать моё сердце, всё равно ты – всего лишь убийца!
Звездана, вскочив, ухватила Венгла за шиворот и рывком подняла. Он не успел опомниться, как уже бежал, спотыкаясь, едва успевая переставлять ноги, толкаемый своей пленительницей. Осознав унизительность своего положения, он рванулся, но тут же получил тычок в бок и сильную встряску за шиворот так, что челюсти щёлкнули. Звездана подтащила его к самому выходу, ветер, рванув одежду, ударил в лицо плотной волной, дыхание на миг перехватило. Потоки косого ледяного дождя окатили юношу. Шум, который слышался из пещеры, приблизился.
-- Смотри! – звездана толкнула его вперёд.
Венгл невольно отшатнулся: внизу, в трёх шагах, едва не достигая площадки, где они стояли, нёсся мутный, пенящийся поток реки. Её воды вздулись, бешено устремляясь в долину, закручиваясь водоворотами и выплёскивая пену брызг. Вывернутые с корнями кусты и ветки деревьев неслись в мутном потоке. Прогремел гром, вспышка молнии осветила горы, которые смутно вырисовывались в сплошной пелене дождя. Там, наверху, бушевала гроза, а здесь, внизу, было слабое эхо буйства стихии. Наполнившаяся дождевыми водами река, заточила людей на островке крутого берега. Выхода не было.
– Всё понял? Пока ты поджидал своего козла, всё было неплохо. Видно, он тебе очень нужен, если ты не ушёл, несмотря на надвигающуюся непогоду. Интересно, ввалившись ко мне в пещеру, как быстро охотник превратился бы в воина? Почему бы к охотничьей добыче не добавить воинский трофей – звездану? Вероятно, это восхитило бы твоих соплеменников и добавило тебе чести. Как ты думаешь: мне хотелось остаться живой? Согласись, у меня было два выбора: сразу убить тебя или пленить. Прости, не знала, что тебя устроил бы первый. Не угадала! Бывает!
Её тон был оскорбительным, насмешливым, но на этот раз не вызвал возмущения. Звездана потащила пленника обратно, усадила на прежнее место у костра, села напротив.
– Я охотник, а не воин, – осознание опасности, безвыходности положения, холодный ветер с дождём охладили пыл и успокоили юношу. Оказывается, всё выглядело не так мрачно. – Совсем не обязательно я бы напал на тебя.
– Конечно, нет! – насмешливо воскликнула девушка. – Ты даже котёнка заколоть хотел.
– Ничего себе, нашла котёночка! Сравнила!
От воспоминания Венгл передёрнул плечами. Звездана засмеялась.
– Конечно, нам повезло. Это был молодой зверь, неопытный… – она, на миг замолчав, выразительно окинула юношу взглядом, – охотник.
Венгл, нахмурясь, опустил голову, ему стало обидно. Девушка пересела к нему, заглянула в глаза, он отвернулся. Она провела рукой по его волосам, взъерошив их. Юноша порывисто дёрнул головой.
– Не тронь!
– Не злись. Знаешь, ты в общем-то молодец. Не всякий, оказавшись на твоём месте, сохранил бы штаны сухими.
Венглу стало смешно, и обида улеглась.
– Всё равно, ты могла бы развязать меня, – не сдавался юноша, – ты же хотела.
– Хотела, но передумала. Признайся честно: стоило бы тебе оказаться свободным, и в тебе заговорил бы охотник. Терять нечего – и ты бы попытался напасть. Зверь, чувствуя угрозу, прихлопнул бы тебя одной лапой, как лягушку в прыжке, полного отваги. Оказавшись беспомощным, ты вынужден был смириться, отдавшись на волю богов, кому бы ты ни молился. Ты был безопасен для зверя, и он это чувствовал.
– А ты? Или думаешь, он понимал всё, что ты несла?
– Понимал. Не слова, конечно. Они для меня и тебя предназначались: почувствовать уважение к этому существу, смирить свою гордость.
– Если бы сам не видел, подумал бы, что ты сошла с ума. Я бы не смог.
– Перестань, – улыбнулась девушка, – говорю, ты хорошо держался и помог мне.
– Я?! – искренно изумился Венгл.
– Конечно. Мы с тобой вместе вытолкали несчастную кошку под дождь.
– Кстати, а куда девалась эта… – он запнулся, – как её называют?
– Не знаю, – пожала плечами девушка.
Она встала и присела к костру, разворошив его так, что во все стороны полетели искры. Затем, найдя небольшие ветки, подбросила в огонь. Костёр, словно обрадовавшись вниманию, ожил, взвившись весёлыми языками пламени.
– Такую зверюгу первый раз вижу, – снова заговорила девушка. – Я не из этих краёв. Местные, из посёлка, считают его хозяином гор, не смея произносить имя, называют Рождённый тучей.
Звездана укрепила над огнём котелок. Венгл, словно из засады, наблюдал за ней. Надо признать, она была довольно привлекательной. Русые волосы, зачёсанные назад, открывали высокий лоб, пушистые прямые брови сейчас хмурились, а нос морщился от жара и дыма костра. Словом, голова принадлежала вполне обычной и привлекательной девушке, если бы не крепкое, мускулистое тело. Как ни странно, Венглу вспомнилась его старшая сестра, так же хлопочущая у очага, чтобы накормить младших, пока родители заняты более трудной работой. Вспомнилась сестра, вспомнились и её слова: «Этот несносный мальчишка кого угодно уговорит. Сама не знаю почему, но соглашаюсь…»
Венгл ничего особенного никогда не делал, не приставал и не клянчил, как остальные, но к нему всегда прислушивались и шли на уступки. Не то чтобы он это делал намеренно, но успех был неизменен. Сейчас у него мелькнула мысль намеренно повлиять на девушку. Терять – нечего, даже если не получится, хуже не будет.
– Ловко это у тебя получается, – сказал он, наблюдая за звезданой. – Мы в детстве собирались вокруг костра и, всматриваясь в пламя, пытались разглядеть танцующих гюфий огня.
Он мысленно присел рядом с девушкой, касаясь её плеча своим.
– Обычно старший брат колол поленья, мне нравилось наблюдать за ним.
От звезданы исходила мягкая сила. Венгл, улавливая дыхание девушки, старался дышать в такт с ней.
– Просто удивительно, как всё похоже.
Девушка, разлив в две чаши напиток, одну подала ему. Венгл медленно и осторожно, чтобы не потерять связь, маленькими глотками пил содержимое. Пахло травами.
– Ты напоминаешь мне мою сестру. Я всегда помогал ей.
Он всем телом ощущал её близость, как будто она касалась его щеки. Ощущение было знакомо.
«Пора», – подумал юноша.
– Можно, я помогу тебе? – он мысленно положил ей на плечо руку. – Развяжи меня.
Осторожно провёл по голой руке. Кожа была тёплая, шелковистая.
Звездана молча пила.
– Развяжи.
Девушка пересела к нему и тихо спросила:
– Зачем ты это делаешь?
– Что? – так же тихо ответил юноша, сохраняя ощущение прикосновения.
– Ты действительно не понимаешь?
– О чём ты? – пленник поднял на неё глаза.
Мягкая волна, накатив на него, отхлынула, смывая ощущения, наваждение пропало.
– Я просто прошу снять верёвки.
– Просто? – усмехнулась девушка.
– Ты же сама знаешь, я… – он на миг запнулся, – я желаю тебе добра. Мы – друзья.
– Друзья? – подняла бровь звездана. – С каких пор?
– Ты сама знаешь: мы оба хотим жить – и просто делим укрытие.
Какое-то время девушка, в молчаливой задумчивости, всматривалась в него.
– Ты на удивление быстро учишься. Неужели ты сам не знаешь, что делаешь?
Венгл растерялся, она сбивала его с толку и путала все планы.
– Что ж, – звездана взяла меч и вонзила в землю напротив пленника. Клинок угрожающе поблёскивал в свете костра. Девушка сняла с шеи кожаный шнурок, на котором висел шарик из прозрачного камня, положила его на плоский конец рукояти.
– Смотри.
Шарик заиграл в отблесках костра, сам как маленький язычок пламени, искрясь в сгустившейся темноте пещеры.
– Если ты не заснёшь, на рассвете я развяжу тебя. Сможешь?
«Почему бы и нет? – подумал пленник. – Кажется, после всего, что случилось, и так не сомкну глаз».
– Согласен. А если засну?
– Убью, – коротко и жёстко сказала звездана.
На пленника пахнуло неумолимой, холодной силой, не оставляющей сомнений: она не шутит! Это не вязалось с предыдущим разговором, рушило всякие надежды на вроде бы возникшее взаимопонимание.
– Но… – попытался сказать он.
– Не надейся на «но»! Я и так уже даю тебе возможность спастись, – она быстрым движением спутала ему ноги. – Это на тот случай если вообразишь будто сможешь со связанными руками преодолеть реку или вскарабкаться по крутому скользкому склону. Я не хочу, чтобы ты, сорвавшись, разбился или утонул раньше утра.
– Какая тебе разница?
– Большая, – прищурилась звездана. Потрясенный охотник молчал. – Замечательно. Не возражаешь – значит, согласен. Мой камешек поможет тебе скоротать ночь. Всматривайся в него, когда спать захочешь, — поможет не заснуть.
Она положила в костёр пару поленьев потолще, набросила волчью шкуру и села, прислонившись к стене, лицом ко входу.
– Заодно и покараулишь, – она закрыла глаза.
«Гадина! – обида захлёстывала пленника, душной волной сдавливала горло, мысли отчаянно метались. – Не надейся – не получишь удовольствия. Теперь-то я точно не засну!»
Сидеть было неудобно. Венгл, посматривая на пленительницу, кое-как перекатываясь, подполз и прислонился к стене. Камень был прохладный и впивался в тело острыми выступами.
«Ничего, – зло подумал юноша, – так даже лучше: меньше шансов заснуть». Ночь была тихой. Не слышался ни один вскрик птицы. Шум дождя постепенно стих. Только всплеск вздувшихся вод реки да потрескивание костра нарушали покой.
На душе было тяжело, он сам не знал почему. Чего он ждал от звезданы? Сочувствия? Доброжелательности? На какой-то миг он действительно поверил и успокоился. Наверное, именно это удручало: обидно так обмануться. Он вспоминал весь день, все события одно за другим вставали перед ним. Раскаты грома затихали вдали. Ночь заполнила пещеру мраком, и костёр казался островком в море сгущающейся темноты. Явственно всплывали лица родных, посёлок, затерявшийся под пологом леса предгорной долины. Неожиданно прямо перед ним возникла оскаленная морда горной кошки. Она была столь реальна, что Венгл от неожиданности вздрогнул и очнулся. Голова его низко склонилась на грудь. Осознание, что он задремал, противным страхом зашевелилось под рёбрами. Он мог бы поклясться, что не спал, но… Угроза звезданы зловещей реальностью нависла над ним. От этой дикарки можно что угодно ждать.
Пленник, насколько позволяли путы, устроился поудобнее. Не имея особой надежды, он всё же проверил их крепость. Увы, освободиться не получилось. Он покосился на звездану, девушка, всё так же неподвижно, сидела у стены. Отгоняя сон, пленник осматривался – вокруг непроглядная тьма.
«Что там она говорила? – припоминал он, – …камешек поможет не заснуть?...»
Он не очень-то верил в это, с какой стати она будет заботиться о его жизни? Но, кроме костра и шарика, остановить взгляд было не на чем, а закрыть глаза – значит заснуть. Волей - неволей юноша стал рассматривать лежащий на рукояти меча шарик. Он искрился в отсветах огня, как маленький язычок пламени, тёплый и успокаивающий. Спать не хотелось. От нечего делать юноша вспоминал дом: он был деревянный, тёплый и уютный. В середине комнаты горел очаг, вокруг собиралась большая семья, скрываясь от ночной прохлады и коротая дождливое время. В остальное время жизнь протекала на улице, и каждый был на виду у всего посёлка. Все обо всех знали, скрывать было нечего, да и трудновато. Мужчины уходили на охоту, и большую часть времени в посёлке царили женщины и дети. Земля не интересовала никого, охота давала всё: мясо, кость, жир, шкуры. Зерно, ткани и многое другое выменивали на те же выделанные шкуры, солонину или свежее мясо. Охота была трудным и опасным, но почётным занятием. Иногда иной охотник мог лишиться жизни или быть покалеченным, но такова жизнь. Труд землепашца казался Венглу скучным. Охота – куда интересней.
…То ли тело привыкло к верёвкам, то ли они ослабли, но пленник перестал ощущать неудобства. Лица соплеменников, родных всплывали в памяти. Очень явственно вспомнилась его первая встреча с лесом. Это было давно, возможно, в его вторую или третью весну. Лес встретил мальчишку птичьим щебетом, стрекотанием кузнечиков, оглушив и восхитив одновременно. Попав в заросли выше его роста, малыш, уцепившись за жилистую, огрубевшую руку отца, щурился и неловко отмахивался от комаров, прячущихся в траве от дневного зноя. Теперь, потревоженные, они вились писклявым роем.
Как бы хотелось вернуться туда – в доброе, беззаботное детство. Венгл непроизвольно напряг тело, словно желая преодолеть время, и неожиданно ощутил, как путы сползают с него. Не веря в чудо, он поднялся.
«Не такая уж ты и умелая,» – подумал про звездану.
Не смея оглянуться назад, он устремился к выходу. Ноги плохо двигались, их приходилось тащить, тело тоже было как наполненный водой пузырь.
«Затекло от верёвок», – подумал юноша, протискиваясь из последних сил через узкий проход, цепляясь за шероховатые стены. Снаружи оказалось серо. По ощущениям, до рассвета было далеко, но вся округа, залитая ниоткуда идущим светом, была словно накрыта туманным колпаком. Неведомые светильники окрашивали всё в желтовато-оранжевые тона. В стремлении к свободе пленнику было не до этих странностей и размышлений, а уже через мгновение он застыл в испуге: у входа на камне сидела звездана. Первым желанием было броситься назад. Перед глазами, качнувшись, всё поплыло. Звездана, повернувшись, пригвоздила его взглядом, и он, словно раскачиваясь в огромной лодке на волнах, застыл, не в силах двинуться.
– Ну, наконец-то! – сказала девушка. – Я уж думала – ошиблась и не дождусь тебя.
Перед глазами всё расплывалось, юноша не мог унять непонятную дрожь.
– Это никуда не годится, – нахмурилась девушка, – так у нас ничего не получится, – она взяла его за руку. – Успокойся!
От прикосновения и спокойного властного тона юноша пришёл в себя. Округа, утихомирившись, прекратила пляску.
– Иди сюда.
Не отпуская его руки, звездана потянула юношу. Как ни странно, но идти оказалось легче. Через мгновение они стояли на краю уступа. Мутные воды вздувшейся реки, бурля, отступали, обнажая берег. На месте, где Венгл устроил себе засаду, громоздился огромный полосатый валун. Что-то было не так во всей картине.
– Как всё это может быть? – не то спросил, не то подумал юноша.
– Сама удивляюсь, – спокойно ответила девушка, не спуская с него глубокого взгляда медовых глаз.
«Как я не заметил, какие у неё глаза…» – подумал юноша, завороженно вглядываясь в них.
– Пойдём туда? – кивнула звездана на другой берег.
– Зачем? – юноша не знал, что и думать.
– Ты же сам хотел уйти.
– Так, – смутился Венгл, – но не сломать шею.
– Зачем ломать, попробуем вместе.
– Не выйдет.
– Со мной выйдет. Главное – не отпускай меня.
Они стояли на самом краю обрывистого берега, внизу нёсся поток.
– Видишь выступ? Мы соскользнём на него по склону, затем на камень посреди реки, а там и до берега недалеко.
– Нам не устоят обоим.
– Именно обоим – в этом залог успеха. Мы будем держать друг друга. Или, может, ты боишься? – хитро прищурилась звездана.
Расчёт был безошибочен: мог ли юный охотник сознаться в трусости?! И они прыгнули… Венгл ощущал, как, непостижимым образом, на миг касается едва приметных выступов и летит вниз. Задержавшись на козырьке, не разрывая рук и балансируя на одной ноге, они снова понеслись в немыслимом прыжке навстречу бурлящему потоку.
У Венгла захватило дух от восторга при осознании, что он стоит посреди стремительно несущейся реки. Волны с плеском и брызгами разбивались о камень, закручиваясь водоворотами, огибали его и неслись дальше.
– Хочешь на тот берег? – крикнула звездана, перекрывая шум воды. Её голос звучал отдалённо, заглушаемый постоянным гулом, наверное, это камни в реке бились друг о друга.
– Хочу! – необъяснимый восторг захлестнул юношу, и они скользнули над мутными водами навстречу берегу.
Камни были мокрые и скользкие, покрытые грязью отхлынувшей воды, но идти было на удивление легко. Венгл оглянулся – едва заметная пещера темнела на высоком берегу.
«Не верится, что я это сделал...»
Звездана потянула его за руку.
– Не смотри долго, иначе тебя выбросит. Переводи взгляд.
Полосатый камень оказался растрескавшимся обломком агата. Он был шершавый, и юноша скорее угадывал, чем видел изгибы чередующихся белых, серых и чёрных полос.
«Какая силища должна быть, – подумал охотник, – чтобы принести и расколоть его!»
Венгл потянулся к лежащему рядом небольшому обломку. Руки не слушались, странно промахиваясь мимо.
– Не старайся. Всё равно не выйдет. Нужно быть очень сильным.
«Я не слабый», – хотел ответить Венгл, но тут со стороны реки послышался непонятный шелестящий звук. Тихий, но явственный, он закладывал уши, пробирался под кожу и противным холодком полз по позвоночнику, рождая тревогу.
– Что это? – насторожился Венгл.
– Не знаю. Вероятно, здешние жители проверяют гостей на смелость.
Тревога переходила в страх. Нечто незримо присутствовало совсем рядом, касалось волос, проникало плотным жгутом в живот, выворачивая желудок безотчётным страхом. Перед глазами снова всё задрожало, Венгл озирался в поисках опасности.
– Хочешь вернуться в пещеру?
– Да! – выдохнул юноша. В этот момент пещера казалась единственным надёжным убежищем.
– Бежим! – оглушительно крикнула звездана, и юноша сорвался с места. Плотный поток, ударив в грудь, словно подхватил невесомыми волнами, и, падая в безотчётном страхе, он забарахтался, как в воде. Очнулся он стоя перед входом в пещеру. Звук стих. Оглянувшись, он не понимал и не помнил, как в один миг оказался наверху.
– Ты молодец! – звездана улыбалась, блестя своими медово-золотистыми глазами.
– Как это получилось? – в замешательстве думал вслух юноша.
– Во сне и не такое бывает, – засмеялась девушка, – главное, вовремя вспомнить себя.
– Хочешь сказать, что это сон?
– И да, и нет.
– Я уже понял, что тебе нравится насмехаться, но на этот раз не проведёшь! Всё слишком реально: мои руки, ноги…
– И одним прыжком с одного берега на другой? – перебила его девушка. – Идём!
Она повлекла его в пещеру. Внутри горел костер, освещая две фигуры, сидящие у стены. Одна в наброшенной на голову волчьей шкуре, вторая… вторая… У Венгла перехватило дыхание: у стены сидел худенький юноша, скрюченный и связанный верёвками. Тёмные волосы, длинные и спутанные, голова низко склонилась на руки.
«Это я, – мелькнула мысль, – это – я?!»
Юноша в изумлении всматривался в узнаваемую и в то же время такую незнакомую фигуру.
– Не смотри так долго, – предупредила звездана, – тебя выбросит в сон.
Но было поздно, голос девушки отдалился, перед глазами всё поплыло, затем понеслось с немыслимой скоростью по кругу, и Венгл погрузился в темноту.
(продолжение следует)