Юрий Кукурекин


О той страшной войне, унесшей миллионы жизней, сказано много. Но память еще и еще раз обращается к прошлому, к тем, кто не «засветился» как выдающийся герой, а был скромен и вроде бы незаметен. Но он был, жил, воевал, вносил свою лепту в разгром врага и приближал Великую Победу. А еще — он любил. Родину свою и тех, кого оставил в тылу, взяв на себя священный долг защищать Отечество и их, близких, любимых и родных. Суровые будни войны были всецело подчинены этой цели. Но в череде тяжких сражений иногда выкраивалась минута, и тогда он брал карандаш и рождались удивительные волнующие строки, посвященные им — таким далеким и таким близким. Матерям, женам, детишкам…

Воспоминаний много…
«Письма с фронта» — так назвала семейный архив материалов (фотографий, красноармейских газет, писем с фронта) Лариса Петровна Качура-Захарченко, собранных в книге памяти, посвященной ее отцу — Петру Ефимовичу Шепунову – летчику-орденоносцу, гвардии старшему лейтенанту, командиру 1-й авиаэскадрильи 22-го Гвардейского ночных бомбардировщиков авиационного полка.
Петр Ефимович был младшим из четырех детей крестьянской семьи, обитавшей в Славяносербске Луганской области. Он появился на свет в ноябре 1917 года. В это трудное для страны Советов время его отец, Ефим Емельянович ушел на гражданскую войну защищать завоевания Октября. Мать умерла, когда маленькому Петру было девять лет. Несмотря на трудное детство, он с отличием закончил 7-летнюю школу в Славяносербске и Успенский зоотехникум. Однако работать по специальности Петру не пришлось: назревала Вторая мировая война, и он поступил в Ворошиловграде в военную школу пилотов, на базе которой впоследствии организовали Высшее военное авиационное училище штурманов (ВВАУШ).
В ноябре 1938 года молодого летчика направили служить в Красноярск — в 1-й бомбардировочный скоростной авиаполк Сибирского военного округа. Охранял воздушные рубежи страны сначала в Красноярском крае, потом в Туркмении на иранской границе. Когда началась Великая Отечественная война, семья Петра Шепунова жила в Ашхабаде…

Письма с фронта
Его письма и открытки с фронта, адресованные домой, были наполнены заботой и любовью к жене и дочери, которую он видел только один раз — в ноябре 1942 года, во время краткосрочного отпуска в Ашхабад. Лариса родилась в сентябре 1941-го, когда Петр Ефимович уже был на фронте. Однако он постоянно помнил о крохотной наследнице и даже иногда подписывал в ее адрес открытки.
Вот, например, что писал он семье в Ашхабад в феврале 1942 года: «16 ч. 35 м. 9 февраля 1942 года, Москва. Здравствуй, дорогая Леночка! Привет, моя милейшая дочурка Лорочка! Только сегодня после долгих дней переживаний получил ваши фото и письмо, привезенное Виноградовым. Как я с жадностью читал каждое слово и фразу. Леночка! Я жив и здоров. До сих пор нахожусь здесь в Москве с того дня, как поехал к вам Виноградов. Вместе со мной Зубов, Овчаренко и др. Дорогуши! Летал я уже давненько, так что отдохнул и, надо сказать, даже поправился на 4,5 кг …На днях вылетаем на фронт, где будем бить «непобедимых» фрицев. О своей личной судьбе я никогда не беспокоюсь. Жаль, конечно, оставлять тебя с дочуркой одних. Но, думаю, мы встретимся после разгрома гитлеровцев…».5-м марта 1942 года датирована его короткая открытка из Москвы: «Здравствуйте, мои дорогие! Сообщаю, что мои дела по-старому. Рентгенснимок показывает удовлетворительный результат срастания кости, а это основное. Со снятием гипса все откладывают, но я особенно и не настаиваю, так что пусть будет больше гарантии. Дорогая дочурка! Пиши вместе с мамочкой о своей жизни и своих успехах. Очень соскучился я по вам…» А 2 апреля 1942 года он написал замечательные слова, адресованные и дочери, и всем детям страны Советов: «Дорогая дочурка Лорочка! Ты еще маленькая и прочесть это не сможешь. Пусть прочтет тебе мама… Ваше счастливое детство мы обеспечим!».Вот так переплетались в солдатских душах необычайно нежные чувства к близким, патриотизм и ненависть к врагу, который нагло топтал родную землю.

«Громите, товарищи, подлых врагов…»
21 мая 1942 года красноармейская газета «Звезда» публикует его открытое письмо: «Ненавидеть немецко-фашистских захватчиков — значит уничтожать их без числа и без пощады, не ждать появления врага, а искать его, быть всегда охваченным боевой активностью, постоянно стремиться к победе. Ненавидеть — значит победить!»В этом же номере газета печатает заметку «Ночные бомбардировщики» за подписью батальонного комиссара Д.Волкова, подтверждающего вклад летного подразделения, в котором воевал П.Шепунов, в достижение общей цели — победу над фашизмом. «Авиачасть, где командиром майор Донченко, последнее время боевой работы действовала ночью по стационарным аэродромам противника, с которых враг пытался производить налеты на Москву.
…Действиями части за короткий промежуток времени уничтожено на аэродромах противника до 40 самолетов. И в результате противник был вынужден сидеть на аэродромах под ударами нашей авиации. Успешные ночные вылеты на аэродромы врага сковывали его действия, а инициатива была в наших руках. Добиться этого можно только умением, искусством бить и побеждать врага».В том же выпуске «Звезды» в заметке «Гордость эскадрильи» политрук Н.Селиванов рассказывает о тех, кто совершал все эти небольшие, но подвиги во имя защиты Родины, своих родных и близких, во имя справедливости и Победы: «Меткие, сокрушительные удары наносят врагу замечательные мастера летного дела дважды орденоносцы Ляшенко Г.В., Зубов П.Я., Щеглов Д.А., орденоносцы Черновский, Молодцов, Пестунов, Шепунов, Петренко».За боевые подвиги П.Е. Шепунов был награжден медалями, имел благодарность от Командующего Армии, а приказом командующего Западным фронтом в апреле 1942 г. был представлен к ордену Красного Знамени, о чем он тут же сообщил семье.
А 7 ноября 1942 года в газете «Звезда» под заголовком «Год на фронте» появляются его размышления из боевого опыта: «В тяжелые осенние дни 1941 года наша часть прибыла на фронт. Не считаясь ни с какими потерями, остервенелый враг рвался к Москве, чтобы до наступления холодов захватить нашу прекрасную столицу и расквартировать в ней свое вшивое воинство.
…В жаркие дни боев за Москву мы совершали в сутки по 5-6 боевых вылетов. Порыв людей был исключительно велик. Каждый патриот стремился как можно больше бомб сбросить на врага. Вспоминаются морозные дни зимы. В это время мы летали ночью, бомбили аэродромы противника, били врага расчетливо, методически. Через каждые 5-10 минут появлялся наш самолет и сбрасывал смертоносный груз.
…За год боевой работы на фронте мой экипаж сделал 118 боевых вылетов, из них 4 днем, остальные ночью.
…На крыльях своих краснозвездных самолетов сталинские соколы принесут смерть фашизму, победу своей Отчизне».
И подпись — «летчик-орденоносец, старший лейтенант П.Е.Шепунов».Спустя месяц, в декабре 1942-го в той же «Звезде» появляется новая публикация Петра Шепунова — «Опыт гвардейцев — всем летчикам. Маскировка аэродрома»: «Наш полк накопил богатый опыт по маскировке аэродрома. За все время один раз врагу удалось обнаружить нас, он ищет нас и не находит, хотя его самолеты неоднократно пролетали через наш действующий аэродром.
Секрет состоит в том, что наш летный состав овладел таким стартом, при котором довольно трудно обнаружить аэродром. При посадке используем только самолетную фару, включая ее с высоты 50 м, и выключаем сразу после приземления.
…Перед приходом на свой аэродром практикуем заход на ложный аэродром, где имитируем посадку, после чего выключаем «АМО» и следуем домой. Техсостав и оружейники работают с карманными фонарями со светофильтрами. После окончания работы самолеты закатываются в специальные ниши, предохраняющие их от поражения осколками авиабомб, обставляются деревьями под общий фон леса и так стоят до следующей ночной работы.
…Маскировка – большое искусство. Здесь сочетается все: умение работать в условиях ночи, соблюдение дисциплины каждым человеком, четкие действия БАО…»А вот взгляд со стороны — заметка «Экипаж смелых» за подписью политрука Н.Селиванова в том же декабрьском выпуске «Звезды»: «Их трое. Все они — украинцы. Летчик — старший лейтенант Петр Шепунов, штурман Д.Ф.Попков и стрелок-радист Иван Калиниченко. Они спаяны горячей боевой дружбой.
120 боевых вылетов совершил экипаж. В трудные переплеты попадал орденоносный экипаж и каждый раз выходил победителем. Люди экипажа неоднократно были под лучами прожекторов, под обстрелом вражеских зениток. Их преследовали ночные истребители. Выдержка, умение, хладнокровность спасли их.
Верные патриоты Родины пользуются любовью и уважением среди личного состава полка. Сейчас экипаж коммуниста Шепунова выполняет самые ответственные задания командования…»
Ранение
В 1943 году, в одном из воздушных боев самолет Шепунова П.Е. был подбит, а он сам получил ранение. Превозмогая боль, истекая кровью, Петр Ефимович сумел собрать все силы и дотянул до своего аэродрома самолет, сохранив, таким образом, жизнь экипажа и боевую машину.
Во время длительного лечения в госпитале весточки домой летят чаще прежнего: «Здравствуйте, дорогие Леночка и Лорочка! Итак, я вернулся из дома отдыха 28.6.43 г. Будут снимать гипс. Отдохнул неплохо. Наконец-то получил от Николая письмо и телеграмму. Пишет, что отец в Ворошиловграде и очень болен. Катя работает в Меловском районе, в колхозе. Степан ее ранен, был в партизанах. Нюся с дочерью не успели эвакуироваться и остались у немцев. Что с ними — трудно представить…»
А вот письмо от 20 июля 1943 г.: «Рад сообщить вам, что дела мои улучшаются с каждым днем. Как я уже писал, гипс сняли. Хожу сейчас или с костылем, или с палочкой. К вечеру, правда, нога отекает, но ничего, это теперь мелочь. Я сейчас заметно поправился и посвежел. Осталось теперь мне быть в госпитале максимум месяц. Из госпиталя поеду прямо в часть, а там видно будет…»
С любовью и нежностью
Несмотря на оставшуюся боль в ноге и хромоту, Петр вернулся в часть, где, как он сообщает своей семье в Ашхабад 9 ноября 1943 года, «условия складываются так, что вырваться отсюда не могу, работая командиром эскадрильи. Получили молодых летчиков и штурманов, которых надо обучать… Леночка! Праздник проводим не особенно шикарно, так как тыловые условия нам не по нутру. Живем в землянках, холодища жуткая, нет ни клуба, ни времени. В частности, для меня свободного почти нет. Нахожусь по вечерам со своими подчиненными. Леночка! Трудно описать тебе все условия нашей жизни. Кроме всего настроение мое очень ухудшается тем, что Митя, мой любимый боевой товарищ, сейчас переведен совсем в другую часть, а нового я терпеть не могу. Здоровье мое в основном нормальное, но стоит мне изрядно походить или много полетать, как нога дает о себе знать. При самом нормальном состоянии я хожу прихрамывая…»Было еще много писем и открыток, в которых Петр рассказывает жене и дочери о своей фронтовой жизни. И обращает внимание то, что все они написаны с любовью и трогательной нежностью: «Леночка! Чем больше нас разлучает время, тем больше я скучаю по вам с дочуркой, и нет никакой силы, чтобы изменила мою и преданность по отношению к вам…», «…Время разлуки заставляет учащенно биться сердце солдата за свой семейный очаг. Верь мне, дорогая, что наше семейное счастье неделимо и что я являюсь примерным мужем твоим и достойным отцом…». «5.1.44 г. 23 ч. 57 мин. Сегодня 5 января 1944 года. В наступившем Новом году желаю вам счастья и здоровья…»Последнее послание с фронта — открытка в «Ашхабад, Свобода-200 кв. 22 Шепуновой Лорочке» было адресовано дочери. Отправляя 23 марта 1944-го напутствие дочурке жить и расти счастливой, Петр Шепунов по сути прощался с ней сам того еще не ведая…

Погиб в бою
Летчик-орденоносец, гвардии старший лейтенант П.Е. Шепунов погиб в бою 18 апреля 1944 года, под Житомиром. Ему было только 26 лет. Его похоронили вместе с экипажем в братской могиле г. Скоморохи Житомирской области, за которой сегодня ухаживают местные школьники. Его имя высечено на мраморной плите братской могилы. «Петр Ефимович Шепунов» значится и на мемориальной плите памятника односельчанам, погибшим в годы Великой Отечественной войны, в поселке Славяносербск Луганской области. О нем рассказывают стенды — в Славяносербском районном краеведческом музее и в музее боевой славы одной из житомирских школ. Его имя увековечено в «Книге Памяти Украины». А для семьи самая бесценная память о нем — его наполненные нежностью письма с войны…

Юрий Кукурекин.