Бойцы вспоминают минувшие дни…

Он родился под Новый год, и по примете это – к счастливой судьбе. Она, действительно, щедра к подполковнику в отставке Виктору Савенко, подарив полноценную воинскую службу, оценив его заслуги орденами и медалями, и, самое главное, сохранив жизнь и здоровье там, где потерять их было проще простого, причём, каждое мгновение в течение тех двух лет, когда он был комбатом на афганской войне.

Часы от Щербицкого и медаль от Устинова

Мать, прошедшая с отцом всю Отечественную, хотела, чтоб сын был инженером. Он и подал после десятого класса документы в автодорожный институт в родном Каменец-Подольском. Но в тот год в городе открылось новое высшее военное инженерно-сапёрное училище, и он, ничего не говоря родителям, переложил документы туда. Отец одобрил выбор. А мать – смирилась. Потом, когда настанет час отъезда в Афганистан, отец скажет: «Никогда не думал, что сыну придётся тоже воевать. Да ещё и в мирное время…» Но всё это было впереди, а после успешного окончания училища молодой офицер получил назначение в Германию, в понтонно-переправочный полк, расположенный в районе Магдебурга. Уже через три года он возглавил роту, ставшую вместе с ним лучшей на учениях. Приходил опыт, который понадобился затем в Украине, в Киевском округе, где он стал заместителем командира понтонного батальона. На учениях «Десна» после отличного наведения моста и обеспечения переправы он получил именные часы от руководителя страны Владимира Щербицкого, а командование наградило приёмником.

Карьера развивалась, и через два года Савенко стал командиром инженерно-сапёрной части в Чугуеве, которой было поручено проведение работ по окончательной очистке Харьковской области от взрывоопасных предметов (мин и снарядов), оставшихся ещё после войны. Это было серьёзное задание, с которым он справился блестяще. Свыше 10 тысяч не разорвавшихся мин и снарядов было обезврежено под его руководством. Тогда он получил свой первый орден «Красной звезды» и медаль «За разминирование» из рук Министра обороны СССР Дмитрия Устинова.

«И выковыривал штыком из-под ногтей я кровь чужую…»

Подпись Устинова стояла и под приказом, отправлявшим майора Савенко в Афганистан. В сентябре 1985 года он был назначен командиром отдельного батальона спецминирования, и война стала его буднями. На принятие должности дали сутки, а уже на следующий день он принимал участие в очередной военной операции. Тогда был уничтожен крупный караван с оружием. Виктор Николаевич быстро освоил особенности спецминирования, специфику охоты на караваны – пригодились уже богатый армейский опыт, знания и умения.

Прямая речь:

Вспоминать о тех событиях могу бесконечно долго – в два года моего пребывания там вместились и бои, и засады, и дружба, и смерть, которая грозила каждый день то с горных перевалов, то с зелёных массивов, то с небес. В тот день, когда мы шли на разминирование, поступило сообщение, что в одном из кишлаков, неподалёку, находятся наши пленные. Разворачиваемся, марш-бросок на 20 км, ворвались в кишлак. Наших нет, но есть пленные афганцы, среди которых близкий друг Бабрака Кармаля, секретарь партийной организации уезда. За ними прилетел вертолёт. Всех, кто участвовал в освобождении, дружественные нам афганцы наградили орденами. Меня – орденом Славы.

В другой раз я возглавлял отряд обеспечения движения войск. Нужно было, прежде всего, разминировать дорогу для прохода наших частей. В ущелье попали в жестокую засаду. Вели неравный бой, много раненых. Убитых, правда, было только двое солдат. После небольшой передышки душманы бросились в рукопашную. Страшные воспоминания. У Юлии Друниной есть такие строчки: « Один лишь раз была я в рукопашной: раз наяву и сотню раз во сне. Кто говорит, что на войне не страшно, тот ничего не знает о войне». Это точно. Действия в штыковом бою – на уровне инстинктов. Или он - тебя, или ты – его. Отбили мы атаку. После боя сел возле камня, всё кружится – контузию даже не заметил. Помню, дали стакан спирта, выпил и даже не почувствовал – как воду. Солдаты даже нюхали кружку – может, действительно, вода.

Зато, когда чуть позже подошёл генерал, встать для доклада я не смог. А он – «Лежи, молодец, хорошо воевали». За этот бой получил второй орден «Красной звезды». Я не специалист в поэзии, но в стихах удаётся передать ощущения наиболее точно. И я часто вспоминаю строки Семёна Гудзенко: «Бой был короткий. А потом глушили водку ледяную, и выковыривал ножом из-под ногтей я кровь чужую». Так может написать только тот, кто испытал весь ужас рукопашного боя.

Восточная хитрость

Были для советских солдат в Афганистане и небольшие периоды мирных забот, когда они помогали местному населению строить школы и мосты, жилые дома. Принимал в этом участие и отдельный инженерно-сапёрный батальон Виктора Савенко, который был дислоцирован в районе Баграма.

Прямая речь:

Я решил пригласить старейшин окружающих нас кишлаков в гости. Подобрали из личного состава музыкантов, накрыли «достархан», заказали кинопередвижку и индийскими фильмами, устроили соревнования по волейболу. И ещё – медосмотр для всех (там – проблемы с медициной были серьёзные, и визит к доктору – это важный момент). В общем, старейшинам всё это понравилось, - и угощение, и фильмы, и доктор. А, главное, - уважение. Вышел к ним я, командир батальона, попил с ними чай, а потом говорю: «Мы приехали к Вам помогать, строить, ремонтировать мосты, дороги… И когда по ночам нас бомбят, это делу не помогает, а мешает. Вот Вам подарки – четыре БТРа с мукой, крупой, сахаром. Вы их разгрузите и верните нам». Действительно, БТРы вернули, отношения, хоть временно, но наладились, стал я у них уважаемым человеком, каждое утро привозили фрукты. И ночные бомбёжки прекратились. Можно сказать, что это была восточная хитрость. А можно – и восточная мудрость.

И здесь было много военных операций. Помню, захватили мы большой караван с оружием, ведём к себе. И такое ощущение, что слишком уж всё хорошо и гладко… Точно – засада. Бой с душманами. Всё же, пробились мы тогда, и караван бандитам не вернули. Представили меня к «Боевому Красному знамени», а вручили «За службу» третьей степени.

Прошли два года службы в Афгане. Было всякое – и ранения (слава богу, не тяжёлые), и контузии. Один раз вывозили с поля боя в сетке вертолётом. И вот – всё позади. В 1987 году вернулся в Союз. И, чтоб служба мёдом не казалась, с юга – в самый холод, в Уральский военный округ, в Алапаевск. Попал туда поздней осенью, когда в Средней Азии ещё жара, а там – минус 25 градусов. Зам по тылу говорит: «Снимайте, Виктор Николаевич, ваши сапожки и шинель, я вам выдам зимние сапоги и тулуп.

От Урала через ГКЧП в Луганск

Впрочем, Родина встретила холодно и в прямом, и в переносном смысле. Всё разваливалось, в том числе, и страна. Хотя, карьера подполковника Савенко продолжала развиваться. Он стал заместителем командира бригады по ликвидации последствий аварий и стихийных бедствий. В 1991 году, в трагические дни ГКЧП, генерал Макашов, командовавший округом, потребовал активной поддержки Путча. Савенко, бывший уже и.о. комбрига, выводить личный состав на городские улицы отказался. После этого наступило время выбора. Был вариант продолжения службы в России с гарантированным карьерным ростом. Но Виктор Николаевич выбрал возвращение на Родину, в Украину, которая в контексте событий приняла воина-ветерана без распростёртых объятий. Были попытки трудоустроиться в Киеве, Одессе, Каменец-Подольском… В конце концов, он продолжил службу заместителем командира инженерно-сапёрного полка в Луганске. А в 45 лет вышел в отставку. Но пенсионером был меньше месяца. Пригласили на тепловозостроительный завод в службу экономической безопасности, которую он впоследствии и возглавил. 

Прямая речь:

 Хочется рассказать, как это было на самом деле, не приукрашивая, чтобы эта трагическая страница истории не забывалась, чтобы не черствели сердца у молодых. Хорошо, что спустя уже многие годы после вывода войск из Афганистана не забыты солдаты, начинавшие трудовой путь на «Лугансктепловозе»: Ярослав Беляев, Виктор Гришеня, Анатолий Зозуля, Владимир Кошеленко и Игорь Ковалев, Евгений Петиков, Юрий Селещев, Виктор Герасимов… Памятные доски погибшим героям были установлены в цехах и отделах. Стремимся мы всячески поддерживать тех, кто вернулся с войны. Как говорится, «хлеба горбушку – и ту пополам». Помогаем найти жилье, устроиться на работу, стараемся поддержать морально, поговорить по душам. В общем, делаем все, чтобы человек почувствовал, что он не одинок в этой жизни. У каждого «афганца» была своя война. Для тех, кто ушел из жизни, она закончилась в один день. А остальные, волею судьбы выжившие в том пекле, больны этой войной и сегодня. Говорят, время притупляет душевную боль, но у многих она не проходит, а память остается с нами навсегда.

Батяня-комбат

«Комбат-батяня, батяня-комбат, ты сердце не прятал за спины ребят». Кажется, эти строки – о Викторе Савенко, комбате, который за два года службы в Афганистане не наказал ни одного подчинённого. Не потому, что такой добрый, просто рядом с ним все старались быть лучше. В его батальоне всегда были самые маленькие потери, потому что он берёг солдат, не посылал бездумно под вражеский огонь. Он и сегодня получает много писем от бывших сослуживцев. Такие командиры не забываются. Хорошо, что и Родина отметила воина по достоинству. К своему юбилею Виктор Николаевич был награждён орденом Богдана Хмельницкого. И Российские вооружённые силы отметили его службу в Афганистане орденом «За заслуги». А в энциклопедическом справочнике об Афганской войне нашёл он упоминание и о своём боевом пути, и свои фотографии. 

Он не сентиментальный человек, да и к современной эстраде относится без почтения. Но одну песню Савенко любит и напевать, и слушать. И не только в годовщину вывода войск из Афганистана. Просто, - говорит, - хорошая песня. Строками из неё и завершим рассказ о Комбате, который вполне мог стать прототипом героя этой песни.

«Мы наступаем по всем направлениям, танки, пехота, огонь артиллерии. Нас убивают, но мы выживаем... И снова в атаку себя мы бросаем. Давай за жизнь, давай, брат, до конца, давай за тех, кто с нами был тогда. Давай за жизнь, будь проклята война, помянем тех, кто с нами был тогда. Давай за вас, давай за нас, и за десант и за спецназ. За боевые ордена, давай поднимем, старина».

Владимир Спектор