С КЕМ ВЫ, МАСТЕРА КУЛЬТУРЫ?

Мотивом для написания настоящей статьи явились не списки деятелей культуры, поддержавших или не поддержавших аннексию Крыма Россией, а мои собственные приключения при попытке разместить поэтические произведения на интернет-сайте Союза писателей Украины и мысли, появившиеся у меня ещё за два года до аннексии Крыма в ходе знакомства с общественно-политической и культурной жизнью Севастополя.

После событий, которые произошли в центре Донецка вечером 13-го марта, я написал стихотворение «Обращение к народу Украины». Стихотворение начиналось со слов «Великий народ Украины, тебя расколоть хотят…» и было опубликовано в газете «UАргумент» 18-го марта. Но ещё раньше – 17-го

марта – я отправил это стихотворение в Киев, в Союз писателей, и позвонил одному из членов редколлегии jинтернет-сайта СП Сергею Пантюку. Вначале

мой телефонный собеседник был не согласен с названием стихотворения, хотя, в общем, был не против его обнародования, но потом сказал, что «редколлегия выставляет на сайте не одно, а несколько произведений, поэтому нужно прислать ещё, хотя бы 3 – 4 стихотворения».

Через два дня я отправил пять стихотворений, среди которых было и стихотворение, посвящённое поэтессе Анастасии Дмитрук. И тут Сергей Пантюк

заявил, что он не знает мнения других членов редколлегии, но категорически против появления на интернет-сайте СП моих произведений.

Я попытался связаться по телефону с другими членами редколлегии, но они как в воду канули. Перестал отвечать и телефон руководителя СП Украины

Виктора Баранова. Окольными путями мне удалось узнать, что Сергей Пантюк является секретарем СП по работе с молодыми литераторами. И тут мне

всё стало понятно. Моё посвящение – это как красная тряпка для быка только

не на корриде, а на подворье какой-нибудь животноводческой фермы. Ведь

Сергей Пантюк, что называется «в поте лица» растит молодую писательскую

поросль, а в это время интернет, да и не только интернет, знакомит многомиллионную аудиторию с патриотическими произведениями Анастасии Дмитрук.

Непримиримая борьба между приверженцами искусства для искусства и литераторами, занимающими гражданскую позицию, была во все времена, но в периоды, когда судьба народа решалась не во властных кабинетах, а на площадях, эта борьба достигала своего апогея. Я не смог остаться в стороне и постарался выразить свое отношение к этой борьбе в поэтических строках:

Ваш удел – вдохновенье от Бога, поэты,

от Пегаса коня,

и сопутствуют вам не страданья – расцветы

распрекрасного дня.

 

Если б вам, хоть чуть-чуть довелось прикоснуться

к тем, кто страха не знал,

к тем, кто мёрз, голодал, но раскат революций

как любовь приближал,

 

то душа б ваша пела не песни рассветов

и не трель соловья,

но – стремленье к свободе тысячелетий.

О, свобода – песня моя!

 

Теперь коснёмся доаннексионной жизни города русской и не только славы – Севастополя. Весной 2012 года на въездах в Севастополь появились бигборды с портретами царя Николая II и слоганом: «Прости нас великодушно…». Журналисты

узнали, что бигборды были заказаны одним из частных предприятий Севастополя,

но, кто стоит за этим предприятием, выяснить не удалось.

В это же время на прилавках книжных магазинов Крыма и Москвы появилась книга севастопольского писателя Валерия Воронина «Тень орла», в которой он романтизировал и время царствования последнего самодержца российского, и его самого.

Во время моего посещения Севастополя, той же весной 2012 года мне приходилось на литературных вечерах в гуманитарном университете, и даже в филиале МГУ рассказывать о фактах, о которых я узнал из одного из писем Горького, датированного 1912 годом. Адресатом письма был Василий Бреев, яростный сторонник самодержавия, одно время даже председатель организации «Союз русского народа» в Нижнем Новгороде.

В письме Горький рекомендовал Брееву заняться русской историей и – особенно – историей внешней политики. Далее приведу часть письма, как говорится, без

комментариев.

Подумайте, – зачем в 48 году русские солдаты били венгров, в угоду австрийцам?

По чьему наущению Россия объявила войну в 78 году Турции, тотчас после того, как турки получили конституцию, которая могла бы сделать их сильной и куль-

турной страною. Почему, – чуть только где-нибудь проснется народ и начинается борьба за новые формы жизни, – русское правительство посылает своих солдат

душить и избивать народы, стремящиеся к свободе и культуре, – как вот теперь в Персию?

Николая ІІ вы назвали «добродетелем». Это ошибка вашего невежества, а вернее – это лицемерие и цинизм. Этот человек в глазах всех честных людей мира стоит,

как самое мрачное, лживое и кровавое явление конца ХІХ – начала ХХ века. Это фабрикант трупов, истребитель жизни, нечто более ужасное, чем чума; он играет

судьбами русских людей, как слепой в шахматы.

Он начал царствование Ходынкой, где к подножию его трона легло свыше четырёх тысяч трупов, задавленных и утонувших в ватерклозетах людей.

Когда уфимский губернатор в докладе своём написал, что в Златоусте, при усмирении рабочих, убито 47 человек, – этот человек заметил на полях доклада: «Жаль,

что мало!».

Я не анекдоты рассказываю Вам, – эти слова и много ещё более жестоких и холодных советов царя своим слугам – написаны им собственноручно и напечатаны в

секретной книге, которая называется: «Свод высочайших отметок, полагаемых Его

Величеством на докладах губернаторов». Она издаётся ежегодно и рассылается

губернаторам «к руководству». Найдите эти книги, прочитайте их и Вы увидите,

каков Ваш «добродетель».

Генерал Казбек, комендант Владикавказа, в личном докладе говорит ему, что он усмирил народное волнение без выстрела, и добрый царь, любящий русский народ,

поучительно посоветовал: «Всегда надо стрелять, всегда стреляйте, генерал!».

Мои слушатели и собеседники на литературных вечерах в Севастополе реагировали на вышеприведенные факты по-разному. Некоторые от неожиданности теряли

дар речи, другие сулили и Горькому и мне все муки ада, но были и сомневающиеся

в подлинности фактов. Развеять сомнения последних оказалось нелёгким делом.

Во-первых, не во всех собраниях сочинений Горького имеется его письмо к Брееву,

а, во-вторых, книга, в которой я прочёл это письмо, была издана в 1934 году, и разыскать её можно, скорее всего в библиотеках, которые можно пересчитать по пальцам.

Название этой книги – М.Горький. Материалы и исследования. Издательство Академии Наук СССР, г.Ленинград.

В примечаниях к письму говорится и о реакции Бреева, которая последовала уже после февраля 1917 года. В личной беседе Бреев говорил Горькому, что «смелостью

письма вашего я был даже восхищён: вот как нижегородцы пишут! Но согласиться с

мыслями вашими не мог, не могу и теперь, когда царь в плену своих подданных…»

Игорь КАРАМНОВ