Личность

Когда песня признаётся народной, её автор становится знаменитым. Конечно, правота этого утверждения более всего относится к композиторам, ибо поэты в своём большинстве во все времена редко бывают не то что знаменитыми, но даже известными. Наверное, так можно сказать и о замечательном киевском поэте и издателе Олеге Фёдорове, одно из стихотворений которого, опубликованное множеством интернет-сайтов, обрело статус «народного», получив десятки тысяч «лайков» и одобрительных комментариев. Вот отрывок из этого стихотворения:

«Ты помнишь, дружище, вьетнамские кеды? Коленную выпуклость детских колгот? Настольный хоккей у блатного соседа?.. А ну-ка, напомни, какой это год? А помнишь те, вязаные рукавицы, да-да, на резинке из старых штанов? Сестёр разлучённых серьёзные лица в наивном, как сказка, индийском кино? Как строили мы во дворах "халабуды", и не были метры хрущёвок тесны? Ты помнишь, как пахли пожухлые груды листвы подожжённой? А запах весны?..»

Видимо, искренние и трогательные строки сумели «чувства добрые пробудить» не только в душах ровесников автора, помнящих времена дефицита «вьетнамских кед» и многого другого, но и у более молодых завсегдатаев интернет-пространства, которых трудно заподозрить в сентиментальности и поэтической меланхолии. Как ему это удалось, кто он и чем занят сегодня, о чём думает, что читает и пишет, - об этом мы говорим с автором нескольких поэтических книг, директором издательства «Друкарский двор Олега Фёдорова», руководителем объединения «Киев ПОЭТажный», организатором международного литературно-музыкального фестиваля «Интереальность» Олегом Фёдоровым, который свои стихи публикует под псевдонимом Олег Никоф.

«Счастье - заниматься любимым делом, которое приносит духовное и материальное удовлетворение»...

В.С.: Вот об этом – и первый вопрос. Откуда такой псевдоним, что он обозначает? И как уживаются друг с другом поэт Олег Никоф с редактором, издателем, директором Олегом Фёдоровым?

О.Н.: Случайно возникший псевдоним Олег Никоф – это не что иное, как простое сокращение моего реального имени: Олег НИКО-лаевич Ф-ёдоров. Мне не стыдно ни за отчество, ни за фамилию, поэтому я их в псевдониме не менял, а просто «аббревировал». В этом смысле, Федоров и Никоф – одно и тоже лицо. Но псевдоним помогает мне избегать совпадений с другими Федоровыми, коих на Руси (в том числе, и Киевской) чуть ли не каждый десятый. Никоф, как человек пишущий, практически уникален, а Федоров - его бытийная, или даже юридическая ипостась. Я ведь в налоговой не могу отчитаться как Никоф. Да и в Книжной палате тоже.

 В.С.: Геннадий Шпаликов очень точно написал об истоках творчества: «Бывают крылья у художников, портных и железнодорожников, но лишь художники открыли, как прорастают эти крылья. А прорастают они так – из ничего, из ниоткуда. Нет объяснения у чуда, И я на это – не мастак!» И, всё же, как прорастают ваши стихи? Каким было начало литературной и издательской деятельности?

 О.Н.: Знаете, я не называю это «деятельностью», это просто образ жизни, наверное. Хотя, конечно, - есть некие деяния, стало быть, на обыденном уровне, это деятельность… Литературная началась давным-давно, в старших классах средней школы. Покажется, конечно, нескромным – называть юношеские стихи «стартом» творческой жизни, но это именно так.

 Потому что много позже, лет через двадцать с той поры, когда они были написаны, я открыл свои школьные и студенческие доармейские записи, слегка отредактировал некоторые тексты, и… никто не заподозрил, что написаны они мальчишкой… Хотя, если говорить о первой официальной публикации, то она случилась, когда мне было пятнадцать лет, в районной газете «Ленинский шлях». Тогда платили неплохие гонорары, и я помню, как однажды нам в дверь позвонили, и почтальон спросил: «Федоров Олег здесь проживает? Распишитесь!» Гордости моей не было предела! В талоне к оплате значилась космическая для 1982 года сумма в 9 с копейками рублей! Такое вот начало…. А издательские проекты случились в относительно недавнем прошлом. Хотя я с 1998-го года, собственно, занимался изданием разного рода развлекательных журналов, но книгоиздание было вне моих интересов. И к нему я пришел, как говорится, «по принуждению». На одном из сайтов, где творческие люди размещают свои стихи, меня попросили издать коллективный сборник тамошних поэтов, мол, издатель же! Я взялся. Получил все необходимые разрешительные документы для этого, и выпустил альманах. Было это в 2010-м году. Сегодня наше издательство занимается подготовкой книги уже из третьей сотни…

 В.С.: Вот ещё строки о творчестве: «Едем, едем… Этот кружит, тот петляет по спирали. И следит – не сесть бы в лужу, чтобы вдруг не обогнали. А дорога-то – щербата. Проезжаем чьи-то даты, чьи-то хаты, казематы… В небе скачет конь крылатый...» Как удаётся держаться в седле крылатого коня, пустив его по рытвинам и ухабам отечественного книгоиздательского бизнеса? Какие приоритеты для себя считаете наиболее важными?

 О.Н.: Многогранность жизненных устремлений на самом деле относительна, ведь всё, чем приходится заниматься, так или иначе, находится в одной парадигме. Заседания литературной студии, фестиваль, работа в жюри разных литературных конкурсов, издательская работа взаимосвязаны и дополняют друг друга. И в этом смысле я счастливый человек, у меня есть любимое дело, которое приносит и духовное и материальное удовлетворение, а главное – общение с хорошими, умными, творческими людьми. Думаю, не каждый может похвастаться этим. А приоритеты… Их сама жизнь подсказывает. Еще десяток лет назад хотелось писать. Точнее «не моглось не писать», и это было самым важным. Сегодня пишется редко, зато есть сильное желание сделать хорошие книги хорошим авторам. Завтра, предполагаю, может возникнуть идефикс издать свою, давно задуманную, книгу, наконец.

«Люблю читать и издавать хорошие книги»

В.С.: Не удержусь от ещё одной цитаты из Вашего стихотворения: «Признаюсь, я не видел слез у бати, хотя не обошла его беда... Прости, отец, что плачу так некстати. Я счастлив был, поверь мне, в те года...» Что из написанного считаете для себя программным, наиболее важным? Какими изданными книгами гордитесь?

 О.Н.: Мне трудно судить о написанном мною с точки зрения «программности». Просто никаких задач перед собой не ставил никогда в этом смысле. Есть стихи популярные, это легко понять, проверив частоту их цитирования в интернете. А есть те, которые дороги лично мне. Либо в связи с поводом для их написания, либо по иной причине. Знаете, вот о популярности стихотворения «Ты помнишь, дружище…» я узнал именно из интернета, причем случайно. Хотел его кому-то прочесть, и чтоб текст был под рукой, «спросил о нём у гугля». И изумился, увидев, что оно цитируется в Сети какие-то безумные десятки тысяч раз… Но лично для меня сегодня самым «моим» является иное стихотворение, точнее, несколько стихов. И они, конечно, о любви. Книги, за издание которых мне не стыдно, которые вызывают гордость, конечно есть.

 Например, книга «На перекрёстке судеб» - это собранные под одной обложкой интервью, взятые моим другом Тарасом Кудрицким, ныне, увы, покойным, у знаменитых соотечественников. Многие из них уже тоже ушли, кто-то еще жив… Евгений Леонов, Михаил Шемякин, Александр Демьяненко, Эдуард Асадов, Лев Дуров, Ирина Роднина, Ирина Скобцева. Беседы с ними - своеобразный срез эпохи, 90-х годов прошлого столетия. Это было противоречивое время потерь, надежд, веры в перемены… Уникальный документ. Горжусь книжной серией «TEXTUM @RANEUM», которую мы вместе с Виктором Шендриком хотим видеть престижной и по-настоящему интересной. В ней – книги Алексея Курилко, Евгении Бильченко, Бориса Верховцева, самого Шендрика, Василия Чернявского – все достойны прочтения, все предмет гордости.

 В.С.: Продолжу ещё одной цитатой из Вашего поэтического сборника: «Ты говоришь, - все хорошо… А мне б отвлечься… Как будто день один прошел – минула вечность… Я думал, мне достанет сил – на дни ли, годы ль… Казалось, я не уходил, - гостил поодаль…» Какие из прошедших дней и лет чаще других вспоминаются встречи и события?

 О.Н.: Ну, событий интересных, как у всех нас, было немало. Можно было бы вспомнить и службу в армии, и учебу в университете, и многочисленные литературные фестивали, (конечно, в первую очередь, придуманный вместе с поэтом Еленой Дараган-Сущовой киевский фестиваль «Интереальность»)... Но сейчас хочу вспомнить подаренное мне судьбой общение с великолепным Львом Болдовым. Это не была дружба в полном смыле этого слова, это было именно общение, уважительное и тёплое. Оно было потрясающе важным и полезным, настраивало на творчество и добрые дела. И это не пафосное утверждение. Это правда. Жаль, что жизнь Лёвы трагично оборвалась так рано. Дорожу дружбой с замечательным писателем, бардом Виктором Шендриком, ценю отношения с редактором журнала «Радуга» Юрием Ковальским, дающим повод думать, что всё у нас будет хорошо. Радует созвучие душ с Евгенией Бильченко – «братом Женей» – то, что в последнее, такое непростое время, вдруг проявилось, и я это ценю особо. Мудрые советы Владимира Гутковского – ну как без них? Пусть простят меня те, кого сейчас не назову. Людей, встреча с которыми на самом деле важна, много. Каждая встреча – подарок судьбы, прошу прощения за избитость сравнения, но это именно так.

 В.С.: «Прочитано так мало. Читается так трудно. Дорога от вокзала уходит прямо в будни...» Что читается в будни и праздники, не по работе, а для души? Какие книги, журналы привлекли в последнее время внимание?

 О.Н.: Для души – это исторические, в том числе и на тему альтернативной истории, книги. Их нынче много, и много же всякой чепухи, но порой попадаются настоящие, интересные попытки осмыслить прошлое иначе, чем мы привыкли по официальной версии. Действительность сегодня такова, что душа ищет альтернативы, даже в прошлом! С интересом прочитал книги Дмитрия Быкова «13 Апостол» о Владимире Маяковском, Натальи Громовой «Узел. Поэты. Дружбы. Разрывы. Из литературного быта конца 20-х–30-х годов» (название говорит само за себя). Еще на столе – романы Юрия Буйды и Алексея Слаповского, книги Москвиной и Шлинка, Данилкина и Шаргунова, Фаликова и Вирабова, Гончаровой и Карпинос, Гордина, Нилина, Юзефовича, Варламова, Франзена, Уэльбека... А из журналов любимым и самым читаемым остается, конечно, Радуга». Он же родной! Интересны издательские проекты Евгения Степанова, среди которых «Поэтоград», «Дети Ра», «Литературные Известия», «Зинзивер», толстые российские журналы, «Слово-Word», «Этажи», «Чайка», «День Литературы», «Зарубежные задворки», «Сетевая словесность», «Подлинник... В Калининграде вот в последнее время появился, на мой взгляд, очень хороший журнал «Берега». Там отличная команда работает.

Всенародно известными стать не дано современным поэтам...

В.С.: «Всенародно известными стать не дано современным поэтам. Их слова вылетают, как птицы в окно, и – без ответа. Маломощны их книги, как Даймлер и Бенц в самом начале, и, к тому же, утерян терновый венец. Вы не встречали?» Что происходит с литературой, поэзией сегодня? Востребована ли вообще серьёзная книга?

 О.Н.: А что происходит с литературой? Она есть, и соответствует веяниям времени. Как сказал классик: «Но чтобы вывод под стих подвесть, в нём были такие слова: «Жизнь такова, какова она есть, и больше - никакова!» Какова жизнь, такова и литература. Наша жизнь полна конъюнктуры, она «монетизирована», вокруг полно маргиналов разного рода… Вот и в литературном процессе всё это отражается, как в зеркале. К сожалению, хороший автор сегодня очень рискует так никогда и не быть изданным, не явить себя миру и граду, что удручает. Потому что всё вокруг коммерциолизировалось. Да и идеологизация заметна невооруженным глазом. А их симбиоз – вообще, как сон разума, чудовищ порождает. Вот и появляются заказушные тексты, к литературе имеющие отношение опосредованное, которые кто-то «раскручивает», выполняя либо политические, либо коммерческие заказы. Были бы деньги. И они как раз на это находятся. А «нетленные» тексты, как и в иные времена, лежат в столах. Есть, правда, интернет, который по меткому выражению, «всё стерпит» - даже настоящую литературу! Вот поэтому мы и задумали книжную серию, в которой издаем книги авторов, найденных в Сети. Считаю большой удачей издание книги «Фигура речи» Виталия Заиченко из Израиля. Настоящий поэт, без оговорок.

Особая тема - взаимоотношения с государством. Для меня, как издателя, она лежит в плоскости налогообложения и цензуры, не более. В остальном государство никак не участвует в том, что делаю я. Скажу точнее: лишь бы не мешало. А о помощи от государства я уже даже не мечтаю. Мне кажется, что чем меньше государство (а это ведь всегда бюрократическая машина) вмешивается в литературный процесс – тем лучше.

Серьёзная книга, тем не менее, востребована. Но – «узок круг этих людей», которым она интересна. Это результат чудовищной дебилизации общества, особенно молодежи, в последнюю четверть века. Посмотрите – балом правит «сериальность», «брендирование», «рыночные технологии» - усилия вкладываются только в проекты, которые принесут прибыль. Серьёзная книга неприбыльна, так как тираж её по востребованности невелик. А, значит, не интересна коммерческим издательствам. Или издается, как жест доброй воли издателя, удовлетворение его моральных амбиций, что тиражу читателей, конечно, не прибавляет. То же самое, но ещё в большей степени относится к поэтическим книгам. Их тираж обычно не превышает количество друзей и родственников автора. И, всё же, умная, интеллигентная книга жива, и тому свидетельство полки книжных супермаркетов. Есть надежда, что всё переменится. Думаю, это произойдет, когда в обществе будут превалировать иные ценности. По крайней мере, в Европе книжные магазины – одни из наиболее посещаемых, читающих молодых людей там сегодня гораздо больше, чем у нас. Увы...

 В.С.: «ИНТЕРЕАЛЬНОСТЬ» - это реально круто!» Это утверждение я прочитал в интернете, и к Вам оно имеет непосредственное отношение...

 О.Н.: Киевский международный фестиваль «ИНТЕРЕАЛЬНОСТЬ» существует пятый год, и его уже не зря литераторы называют «крутым». Маленький юбилей – 5 лет мы отметили в августе 2017-го. С каждым годом в конкурсном отборе, который проходят в Интернете, все больше участников, и это отрадно. Первый фестиваль привлек около сотни конкурсантов, а в 2017-м году их уже более трёхсот! Да и в «реальной», несетевой части фестиваля участников всё больше. Мы активно сотрудничаем с коллегами из Беларуси и России. Главная цель фестиваля – единение «ИНТЕРнета и РЕАЛьности» для творческих людей, увлеченных литературой.

 В рамках четвертого фестиваля, например, среди участников из России, Украины, Беларуси, США, Германии, Израиля, Канады, Дании, Швейцарии, Венгрии, Словакии, Финляндии был проведен поэтический конкурс «Есть у каждого из нас тайна…», посвященный 75-летию со дня рождения Сергея Довлатова. В пяти номинациях авторитетное жюри определило победителей. Тексты лауреатов и всех, вошедших в шорт-листы, мы опубликовали в книге, которую с удовольствием всем участникам подарили. Издание итоговой фестивальной книги – это уже традиция. Сейчас идет работа по подготовке очередного фестиваля.

Таинственные страсти. В кино почти, как в жизни, но не так...

В.С.: Об искусстве кино, которое в меру таланта создателей отражает окружающую реальность, у Вас есть такие строки: «Диалоги в немом кино, – только взгляды да жесты рук... С ним не дружит она давно, Он давно ей уже не друг....» К сожалению, не дружат не только герои стихотворения, но и кино (телевидение) с литературой. Как Вы думаете, почему? Или я ошибаюсь... На мой взгляд, телевидение очень мало говорит о книжных новинках, не пропагандирует чтение. Нравы общества это явно не улучшает...

 О.Н.: Даже не знаю, что сказать по этому поводу. Я, практически, не смотрю телевизор уже несколько лет. Телевидение ведь один из основных инструментов воздействия «на мозги», а мне не очень нравится, когда мне что-то навязывают. В этом смысле интернет, как источник информации, более корректен – в нём можно выбрать себе интересный контент и блокировать неактуальный. С телевизором так не получается. Обратите внимание: сегодня некогда единый «советский народ», ну, например, украинцы и россияне – смотрят разное телевидение. Не буду продолжать, думаю, мысль понятна. А то, что у телебизнесменов не в почёте книжные новинки и чтение, это несомненно. Начитанный, образованный человек быстро отличит «незабудку от дерьма» и потреблять «мыльное неподобство» откажется, станет менее манипулируемым, внушаемым. А это противоречит задачам современных медиамагнатов, стремящихся стать властителями дум, вернее, их отсутствия. И, всё-таки, иногда телевидение вспоминает и литературу, и литераторов...

 В.С.: Вы имеете в виду сериал «Таинственная страсть», героями которого стали не бизнесмены и «менты», а знаменитые поэты, кумиры поколения «шестидесятников»? «Ну, вот и всё, да не разбудит власть Вас, беззащитных, среди мрачной ночи; К предательству таинственная страсть, друзья мои, туманит ваши очи...» Эта формула Ахмадулиной актуальна и сегодня, как во времена её написания. Догадываюсь, что в порядке исключения Вы этот сериал посмотрели. И как он Вам?

 О.Н.: Честно говоря, две трети сериала показались нудноватыми, и лишь финальные серии увлекли. Понятно, что сериал, как экранизация романа Василия Аксёнова, и как телевизионный продукт, получился резонансным. Его ждали, о нем говорят, его смотрят. Кстати, фильм сильно отличается от романа, что естественно. На экране я почти не ощущаю примет времени. В чём они? В пьянстве? В изменах всех и всем? В нелюбви к стране? (Она, конечно, давала повод. Но...)

Роман Кармен был по всем отзывам человеком порядочным. Вся эта любовная история (очень некрасивая) проникнута, похоже, мотивом мести. Да, и с Нагибиным эпизод тоже с подлинкой. Всё-таки, это не абстрактные фигуры, а живые (пусть в прошлом) люди, известные, многими любимые, как авторы. Зачем так? По отношению к Евтушенко - просто непростительно.

Вот отрывки из его стихотворного отзыва о фильме: «Я боялся этого фильма. Наша молодость не была ни двуличной, ни простофильной.… Но всего изменить не могла... Сценарист, где же ваша совесть, даже Белу, и ту очерня? Ну зачем после смерти ссорить вы хотите с любимой меня?...

Мы в цензуре - в жестокой люльке вырастали, ее разломав. Ну а в фильме сплошные танцульки. Где же весь наш рисковый размах? Где гражданская наша отвага? В фильме все мы из мелких бузил...»

Не хочу обсуждать стихи, но это – мнение не просто очевидца, а героя, участника событий. Временами фильм - действительно групповой портрет в интерьере. А чаще - интимная история любви и измен, и рядом - как антураж, былые кумиры. Очень хорошо играют Морозов, Хаматова, Янковский... Все хорошо играют. Но время «оттепели» (а речь ведь о нём) было, что ни говори, добрей. При всех недостатках и уродствах. Добрее - в отношениях большинства людей. Хотя, боялись лишнее слово сказать, и небезосновательно.

Сегодня снова много говорят об интеллигенции и её роли в судьбах Родины. Опять навешиваются ярлыки «пятой колонны», появились даже разговоры о т.н. «шестой колонне». На фоне происходящих в обществе процессов идет дискуссия – а кто виноват в развале СССР… Уж не эти ли (тут можно вставлять разные слова) – например, шестидесятники? Сравнивают их с сегодняшними «инакомыслящими»… Думаю, появление сериала «Таинственная страсть» как раз в таком виде, с такими акцентами неслучайно. Фильм, на мой взгляд, сознательно и весьма тонко развенчивает обаяние того времени и героев.

 В.С.: И снова Ваши строчки: «Ты играешь, и, кажется, вроде я замер в мире неправильном «некоем»... Для тебя – это только мелодия... Для меня эта музыка – реквием...» Что-то слишком часто стал звучать реквием в душах. Почему человечество не прислушивается к добрым советам, не вчитывается в мудрые книги, не следует христианской морали, в конце концов. Ведь Слово, которое было в начале, учило добру и милосердию. Где оно?

 О.Н.: А человечество разве хоть когда-то прислушивалось к этому самому Слову? История человечества – история «неслышания» Слова. Разве не вкусили запретный плод, невзирая на запрет, библейские первочеловеки? Разве не распят был Христос, взывающий к любви? Не призывами ли к морали веками прикрывались всегда самые бесчеловечные деяния великих и малых мира сего? Где оно – Слово? Оно есть. Но слышат его немногие. Помните Экзюпери – «глаза слепы, искать надо сердцем». Иначе любая мораль превращается в морализаторство. Когда-то я писал верлибры, позволю себе вспомнить один в тему:

Если когда-нибудь

Люди разучатся слышать звуки

Им будет легче

Понять друг друга

Из-за того, что Слово –

Источник непонимания –

Было вначале

А завершением будет

Безмолвие

Единенья.

Но пока мы слышим и стараемся понять, не всё потеряно. «Понять друг друга и простить – вот в чем надежда. Поскольку «быть или не быть» страшит, как прежде». Надежда жива, пока пишутся стихи, печатаются книги, проводятся фестивали. Так считает поэт и издатель Олег Фёдоров-Никоф. И с ним трудно не согласиться.

Беседовал Владимир Спектор