Еще во время «революции гидности» Польша была самым активным  покровителем Украины, устремившейся к «европейским ценностям». Ее заступником и радетелем перед Европарламентом и европейскими банками. Но время течет, а то и несется вскачь, словно майданный скакун. Всего три года прошло, а напряжение между Киевом и Варшавой нарастает все больше. 

  В прошлом году поляки на  самом высоком уровне вспомнили о «волынской резне» и прокатали фильм «Волынь». В этом же году наоборот  не вспомнили о 70-летии операции «Висла», благодаря которой были ликвидированы последние базы бандеровского подполья в Польше.  Хотя проведение этого «мероприятия» было осуждено польским парламентом еще в 1990 году. А в 2003 и 2007г. к 60-летнему юбилею тех событий, власти  обеих стран взаимно  осудили и «Волынскую резню», и операцию «Висла». Так сказать, обвинив «тоталитарный коммунистический режим» и руководствуясь «формулой исторического примирения», как заявил о последнем событии тогдашний президент Украины В.Ющенко. 

  Меж тем свидомая украинская общественность Польши в этом году очень обижена. Она по этому поводу так ждала официального сочувствия и материального вспомоществования от польских властей, регулярно происходившего  не один год!   Вместо этого - неожиданная взаимная война с памятниками. В Польше сносят монументы «воякам УПА», а на Украине -неугодным полякам. Счет  пока 15:4 в пользу польских вандалов. Вдобавок поляки стали отрываться на украинских заробитчанах, которых на сегодня в Польше свыше миллиона. 

  В общем, официальные лица постарались разрядить обстановку. Обвинив во всем третью сторону. И кого  вы думаете, читатель? Конечно, Россию!  Власти которой, по словам посла Польши в Украине Яна Пекло,  «хотят организовать «гибридный фронт» между украинским и польским народом, чтобы их поссорить». Ну, вы поняли. Это именно русские поставили и прокатали фильм «Волынь», а кремлевские агенты в сейме проголосовали за «День памяти». Именно русские сначала понаставили в Польше памятники оуновцам и проводили марши УПА, а теперь всё сносят к чёртовой матери и пишут «Бандеровцам вход воспрещён!». Именно русские бьют украинских заробитчан, пытаются отрезать им уши и т.д.

   Но вглядимся в ту самую операцию «Висла», на которую «украинские патриоты» вешают всех собак и называют этнической чисткой. Хотя заключалась она в переселении украинского населения из восточной Польши в её западные регионы.  «Висла» была полноценной военно-полицейской операцией и обошлась практически бескровно. И прежде чем оценивать её последствия, необходимо вернуться на 70 лет назад и посмотреть, что же творилось в восточной Польше в конце 1940-х.

                             ОУН-УПА В ПОЛЬШЕ.

  После разгрома Третьего рейха украинские националисты, союзники фюрера, остались у разбитого корыта. Главари националистических шаек не могли рассчитывать на амнистию из-за кровавых злодеяний, которые они совершали под предводительством гитлеровцев. Оказавшись на грани выживания, боевики ОУН-УПА понимали: время работает не в их пользу. Грабежи магазинов и сберкасс, нападения на польские деревни, убийства военнослужащих и милиционеров – так остатки бандеровцев пытались выжить, отгородившись от внешнего мира труднодоступными карпатскими лесами и горами.

  Когда в 1940-х между СССР и ПНР начался обмен населением, банды ОУН-УПА устроили террор тем польским украинцам, кто соглашался выехать в СССР. Семьи потенциальных переселенцев подвергались нападениям, членов переселенческих комиссий убивали. Операция «Висла» должна была лишить ОУН-УПА тыловой поддержки населения, ее материально-экономической и мобилизационной базы. И устранить разгул украинского национализма в ПНР.  

  Дополнением к операции «Висла» была «Акция Б» - операция чехословацких спецслужб по перехвату банд ОУН-УПА, пытавшихся с оружием в руках через Чехословакию прорваться в американскую зону оккупации в Австрии, что являлось нарушением границ суверенного государства. 

                            ИСТОКИ «ВИСЛЫ».

  Операцию «Висла» можно рассматривать и как заключительный аккорд в эпопее «обмена народами». У Польши всегда была цель создать мононациональное государство, как бы всех «ополячить».  Сначала прошла депортация немецкого населения из германских земель, переданных Польше по условиям Ялтинской и Потсдамской международных конференций. Численность немцев, проживавших на этих территориях, по состоянию на 1946 год оценивалась в 2.3 млн. 

 Потом наступил черед СССР. Начало было положено подписанием межгосударственных документов между Польским Комитетом Национального освобождения (предшественником польского правительства) и советскими республиками: Украиной, Литвой и Белоруссией, в Люблине 9 сентября 1944 года. Крестьяне переселялись со скотом и инвентарём. Еще шла война, еще не были установлены границы, а Польша уже избавлялась от неудобных украинцев. Эшелоны с поляками из СССР в Польшу и встречные эшелоны с «западенцами» из Польши в СССР двинулись поздней осенью 1944 года, после завершения уборочного сезона. Переселение шло вяло, сроки продлевались. По состоянию на 31 октября 1946 года из СССР в Польшу было переселено около миллиона человек, в том числе 143 тысячи евреев, которые тут же переправлялись в Британскую Палестину. Из Польши в Советский Союз прибыло около 518 тыс. людей, в том числе 483 тысячи – на Украину. На этом «обмен народами»  фактически завершился.

   Правда, правительство Польши было не прочь переправить в Советский Союз ещё 15-20 тысяч непольского населения. Однако руководство Советской Украины оценивало их как «зараженных бандитизмом» и связанных с УПА. К тому времени на территории УССР с бандитами практически было покончено. УПА перешла от «широкой повстанческой борьбы» к «подпольно-конспиративной деятельности». Переселение 15-20 тысяч человек, симпатизирующих УПА, придало бы новые силы бандеровскому подполью. Пусть уж поляки сами ими займутся! И советское руководство отказалось от предложения Варшавы.

  Однако, недобитки из УПА представляли угрозу для всех приграничных государств – СССР, ПНР и ЧССР.  И Польше пришлось самой взяться за дело, согласовав операцию с Москвой и с Чехословакией, на территории которой тоже были анклавы украинцев. В стремлении положить конец преступлениям ОУН-УПА, спецслужбы трёх стран взаимодействовали между собой. Идея о депортации витала в воздухе. Ликвидация баз и опор среди местного населения - самый действенный метод антипартизанской борьбы. Никакие банды не могут выжить в горах в течение 3 лет без снабжения едой населением, добровольно или под принуждением. В феврале 1947 года генерал Стефан Моссор, заместитель начальника генштаба Войска Польского, который и стал руководителем операции «Висла», высказался за то, чтобы весной «провести энергичную акцию переселения этих людей одиночными семьями». Конечной точкой перемещения должны были стать северные территории Польши, отошедшие от Германии. Там, по мнению Моссора, украинцы могли быстро ассимилироваться.

                    КАК ПОЛЬША РАСПРАВИЛАСЬ С БАНДЕРОВЦАМИ.   

  Последней каплей, послужившей началу операции, стало убийство польского генерала Кароля Сверчевского. А он был легендарной фигурой. В Испании 1930-х его звали «генерал Вальтер». Сверчевский был генералом трёх армий – советской, испанской и польской. Сталин на банкете в Кремле в честь Парада Победы поднял знаменательный тост за Сверчевского: «За лучшего русского генерала в польской армии!»  С января 1947 года Сверчевский руководил операцией по ликвидации УПА. Попав 28 марта в засаду, он погиб. Бандеровцы ликовали: «Вся коммунистическая Польша заревела от потери этого коммунистического бандита, который даже в Испании проливал кровь, отстаивая большевистские интересы».    

  Антифашистская Польша особо реветь не стала. Буквально на следующий день, 29 марта 1947 года, политбюро ЦК Польской рабочей партии (ПРП) приняло решение, в котором указывалось: «В быстром темпе переселить украинцев и смешанные семьи на возвращённые земли (в основном в северную Пруссию). Без создания компактных групп и не ближе чем 100 км от границы».

   Операция началась через месяц после убийства Сверчевского – в 4 часа утра 28 апреля 1947 года. Оперативная группа «Висла» состояла из пяти армейских пехотных дивизий Войска Польского, дивизии Корпуса внутренней безопасности и двух отдельных полков (саперного и автомобильного), были задействованы сотрудники милиции, службы безопасности и добровольного резерва милиции. Всего до 20 тысяч человек.

По соглашению, помогли войсками Чехословакия и СССР, предварительно заблокировав советско-польскую границу.

   Операция проходила по одной схеме: войска ночью окружали украинское село, на рассвете собирали его жителей и оповещали о депортации. На подготовку давали  от 2-х до -5 часов - собрать необходимые вещи и выйти за границу села. Дальше под конвоем переселенцев отправляли на сборные пункты, где их пересчитывали и переписывали имущество. А далее основная масса грузилась в товарные вагоны и следовала к месту назначения.    Подозреваемые же в причастности к УПА  направлялись в фильтрационный лагерь. Через него прошли 3870 человек, в числе последних задержанных в нём содержалось 112 членов УПА, захваченных в Чехословакии.

  Параллельно   проводились операции по ликвидации бандгрупп националистов. Из рассекреченных архивов спецслужб Польши и Украины стало известно, что в ходе операции «Висла» было уничтожено 1837 членов УПА, а 2444 — арестовано. Она привела к разгрому последних сил УПА либо к их изгнанию из Польши.

 Сработали эффективно и чехословацкие спецслужбы, переловив и перебив почти всех бандитов. Виновные в преступлениях на территории Чехословакии предстали перед чехословацким судом. Остальные были переданы польским властям, и лишь немногим удалось прорваться к американцам. Между прочим, убийца генерала Сверчевского Степан Стебельский был убит чехословацкими военнослужащими.

  Всего было перевезено около 150 тыс. переселенцев из 22 уездов и воеводств. Их расселили на территории 71 уезда девяти северо-западных воеводств.  Депортированных селили разрозненно небольшими группами (чтобы быстрее ассимилировались). По действовавшей тогда инструкции, в населенном пункте доля пришлых не должна была превышать 10%.  Депортированные находились под постоянным надзором, они не могли менять место жительства. На новых землях запретили деятельность Украинской Греко-католической церкви, к которой принадлежали 70% отселенцев. Впрочем, многие получили и дома, и земли лучше, чем у них были. Из них лишь 1,7% позже вернулись на прежнее место жительства.

  Украинская сторона сегодня любит расписывать жестокость, с которой проходила депортация («а нас за що?»). Согласен, но был ли в условиях послевоенной разрухи и разгула бандитизма у Варшавы другой выход? Вряд ли. Только на Украине не любят вспоминать о том, что жестокости «Вислы» – это во многом мстительный ответ поляков на Волынскую резню, устроенную УПА на Волыни и в Галиции в 1943 году, где погибло около 100 тыс. поляков.  Операция «Висла», возможно, была не лучшим методом решения проблемы, но на то время - одним из наиболее эффективных, позволившим спасти жизни многих поляков, чехов, словаков и рядовых украинцев, которые иначе неизбежно попали бы под каток бандеровского террора. 

                                                  В ЧЕМ-ТО УРОК.

  Переселенцы, хорошо это или плохо, но действительно постепенно ассимилировались. О бандеровщине в Польше было забыто на долгие годы

А вот на Украине, где проходят марши «ветеранов УПА», о ней, оказывается, не забывали никогда. Как и о нацистской идеологии, массово развернувшейся с приходом «незалежности».

  Как же это получилось? Михаил Булгаков некогда спрашивал: откуда вылезли эти 400 тыс. петлюровцев, устраивавших  грабежи и еврейские погромы? Как потом - куда они делись? Ушли, растворились в «сельских туманах» - отвечает писатель. Чтобы снова появиться в подходящий момент.

  Так и здесь. В 1953 г. к моменту смерти Сталина «за политику» в Гулаге сидело 220 тыс. человек. Из них около 100 тыс. бывших бандеровцев. Вот они-то и были реабилитированы по приказу Хрущёва в числе самых первых. Реабилитация в 1955 году лиц, сотрудничавших с фашистскими оккупантами в годы войны, по мнению многих экспертов, открыла клапаны для политической натурализации возвратившихся на Украину бывших оуновцев, впоследствии в значительном количестве перекрасившихся в комсомольцев и коммунистов. Что ж, закордонные центры националистов приняли в 1955-1956 гг. решения и дали команду: прорываться во власть! И прорывались достаточно успешно. По оценкам ряда североамериканских и западногерманских источников (в том числе, существовавшего в 1950 – начале 1970 гг. Мюнхенского института по изучению СССР и Восточной Европы) не меньше трети украинских националистов и членов их семей, реабилитированных в середине 1950 гг., стали к середине 1970-х руководителями райкомов, обкомов, обл- и/или райисполкомов в Западной, Центральной и Юго-Западной Украине. А также руководителями разного ранга во многих украинских министерствах, ведомствах, предприятиях, комсомольских и общественных организациях, в том числе областного уровня. Как и на чем они воспитывали своих потомков, на вид ничем не отличавшихся от прочих советских детей? Был посул от сов. власти, что дети за отцов не отвечают. Но лишь только Россия дала им «самостийность», те сделали то, о чем мечтали их свидомые предки.  Выходит, должны были отвечать. Или нет? К сожалению, теперь «маемо,що маемо»...  Впрочем, это отдельная тема, требующая глубокого анализа.

                                          * * *

    И несколько слов относительно ассимиляции, проводившейся поляками после операции «Висла».  Она,  конечно, осуждается свидомыми. Только  как-то не вяжется это сегодня  с очередями, выстраивающимися у польских консульств в ожидании «карты поляка». Времена такие. Каждый спасается, как может. В индивидуальном порядке. Поэтому жизнь очень многих «украинцев» – превратилась в непрерывную череду предательств во имя личной выгоды. В условиях стремительно идущей ко дну «нэньки», все средства хороши. Понятное дело, что для Польши новоиспечённые «поляки» – приобретение не самое лучшее, но ведь кому-то же надо в польских краях драить унитазы и выгребать навоз из свинарников. Вот поэтому и позволяют поляки «малэнькым хитрованам» из Украины безнаказанно хитрить, отбрасывая свою национальную идентичность. А те и рады. Надо ассимилироваться? Как пан прикажет.

  Учтите эту мимикрию. И следует помнить, что немало из тех, кто скакал на майдане и кричал: «Москаляку на гилляку!», стоит измениться ситуации, тут же заговорят о дружбе и братстве с русским народом. Это мы уже проходили.

      Александр Акентьев.