Я же не о себе, понятно, хотел сказать. О себе говорить тяжело и
невыгодно — а ну как тебе туда плюнут? Я собирался говорить
«вообще», «о России».

То, что люди ушли из церкви, давно не новость. Теперь происходит
другое — люди уходят от общественной жизни. И не по
цивилизованным либеральным маршрутам (гибкие горизонтальные
технологические связи вместо жёсткой государственной «вертикали»), а
как троглодиты — в
быт, в пещеры, в себя. Общественного и политического
чураются. Власти больше не боятся, её больше не ненавидят — к ней
безразличны, она сама по себе. Выбирает сама себя, борется
сама с собой, варится в реторте собственного прагматизма,
говорит сама с собой на собственном воробьином языке
прагматизма и «технологий». Президент щебечет про какое-то «вэвэвпэ» и
даже не знает, как нас зовут. Ну и пошёл он на хрен.

А нас зовут «братья и сёстры».

Знаете почему? Не потому, что Сталин хороший. А потому, что дело
швах — как и тогда. Люди, как минимум, устали. А может,
отчаялись. С ними нужно просто поговорить, а им
вместо этого какую-то ублюдочную «монетизацию льгот»
впаривают.

Я вот тоже, может, хочу, чтобы со мной поговорил кто-нибудь. А
приходится самому с собой... Почему живу так бессмысленно? Отчего
так невыносимо, так ощутимо тяжело жить?
Слово «стресс» похоже на «пресс», хотя на самом деле это
паровой молот. С утра встал — всё нормально. Но любой реплики,
любого телефонного звонка хватает, чтобы впасть в
многочасовое оцепенение. А с утра нормально... Но хватает часа на три.
И так уже несколько месяцев. Мысли плавают в голове, как
варёные рыбы. Абортированные ошмётки статей догнивают в
компьютере. Не могу отвечать на звонки, не могу встречаться с
друзьями. Оцепенение. Я не хочу, чтобы меня призывали к порядку и
напоминали, что я мужчина. Я не хочу на кушетку
психоаналитика. Я просто хочу, чтобы меня утешили, извините.

В отсутствие национально ориентированной политики (то есть в
отсутствие власти, обращенной лицом к народу) мы, конечно, кое-как
и сами справляемся. Появляются русские
протестанты-прагматики (Константин Крылов, Павел Святенков, Егор Холмогоров),
призывающие вести войну за национальное возрождение всеми
доступными средствами, включая предательские и подлые. Они хотят
видеть русский народ этаким дебёлым швейцарцем —
рациональным, расчетливым, блюдущим свою выгоду, эмоционально
благополучным, «позитивным», зажиточным... Фигли держаться за
православные пережитки, раз Ковчег Спасения уже затонул?.. Если
Третьего Рима уже нет? Кротость, терпение и спокойное осознание
своей обречённости — то, на чем пять веков держался
православный миф, они склонны считать гнилостными пятнами
русофобии, вирусом бледной немочи, который привили русскому человеку
враги.

Про Крылова рассказывают: сидел однажды с приятелем в узбекском
кафе. Зашёл грязный вонючий бомж, стал клянчить мелочь. Официант
погнал его. Приятель говорит: «Смотри, Костя, узбеки
русских людей обижают...». Крылов пожевал губами:
«В данном случае я их понимаю».

А вот что пишет ещё один идеолог русского национального возрождения
Александр Ципко: «Когда-то, лет пять назад, один из
реальных лидеров нашего патриотического движения на мои
жалобы о вымирании русской нации жёстко сказал: “Чем раньше
бомжи и пьяницы уйдут на тот свет, тем будет лучше. Надо брать
не количеством, а здоровьем”. Мне тогда показалось, что это
жестоко, по-сталински. Но теперь выяснилось, для меня
выяснилось, что в этом жестоком отношении к приговорённым есть
народная правда...»

А может так случиться (это я уже под нос себе бормочу), что именно
бомжи и пьяницы и есть последние русские? Мы ведь не случайно
такие — нас ведь умирать
тут оставили. Православие — не форпост истинной веры и не
оплот даже, а скорее отряд прикрытия. Остальные (кто
остальные? ну пускай предки) уплыли за океан, а нам тут умереть
суждено, чтобы эти не догнали, не потопили
тех. Мы смертники. Но вот появляются «идеологи
возрождения». Говорят: а что это мы тут только водку и
мухоморы жрём и тело у нас бычей кровью намазано? Давайте-ка
посеем ленок, редиску, зарядим квас... В общем, давайте
спасаться. То есть — тьфу!..

Давайте реализовывать программу национального возрождения.