Заранее извиняюсь перед уважаемым товарищем автором, ибо на подробный разбор, как всегда, не хватает времени для погружения в водоворот текста. К тому же, плавать я не умею. Так, немного – летать. Невысоко – в пределах фантазии. Давайте полетаем хоть по верхам.
Вот ссылочка: https://www.proza.ru/2019/11/14/768

Итак, впечатления - положительные.
Всё познаётся в сравнении? Ну да, это не я сказал. Но работает же. Один из основных принципов литературного разбора.
Как только начал читать «рас-сказку» «Жил-был Дом», так сразу всплыл в памяти старый хороший, добрый фильм 1957 года «Дом, в котором я живу». Видите, какой я старый, и что ещё помню. И не только с помощью всесильного интернета.
Настроился на некую семейную реалистичную сагу. Хотя, какая тут эпика, если написано как бы в стиле пушкинского сказа «Жил был поп – толоконный лоб». Стилизация под раёшный стих? Хотя, и белый проскакивает, безрифмен-ный, но интонационный. Нужно настроиться – и пошло-поехало, плавно разворачиваются события.
Обобщение – Донбасс – столица мира – ага, это гротеск. «Состояния мира – которое "не войны"?... Хм, задумался… «Но нету в том ничьей вины»?.. Ещё задумался. Как-то тут непонятно, потерял нить смысла, надо бы конкретнее. Ну, например: «Донбасс – столица мира, а не войны»,.. трам-пам-пам,.. «общей правдой объединены виноватые без вины»… Ну это в порядке чернового бреда.
Ещё одна ассоциация – со сказкой «Рукавичка». Дети-зверюшки из дома-рукавички растут, взрослеют. Дом, как строгий, но добрый Домовой их оберегает, следит за их шалостями, иногда поругает, иногда поддержит.
Но вот в реалистичную манеру повествования вторгается сильная фантастическая составляющая. Не знаю, делал ли кто до Станислава Кочеткова эксперимент слияния разных стилей и техник для подачи именно такой темы, но, если меня не подводит память, я с таким текстом-явлением столкнулся впервые. И ведь, сдаётся мне, – неожиданно сработало! Реализм и фантастика в одном флаконе.
Сложные взаимоотношения трёх семей описаны, будто шахматная лирическая многоходовка. Насколько важны они, насколько необходимы – судить сложно. Это сильно приземляет повествование, но на этом-то всё и держится. Переходы от быта к фантастике – резки, хлёстки, поначалу неожиданны. Как будто автор переключается от взрослого к подростковому взгляду – этакий выросший подросток, начитавшийся фантастических книг, насмотревшийся звёздных войн, заигравшийся в космические игры. Так и было задумано?.. Некий синтез сказки и космической оперы. А та самая «бытовуха» – фон. Простота жизни и смерти, сложность взаимоотношений людей и природы?.. Мы же понимаем, что Дом не может жить сам по себе, заходить в свои квартиры, в подвал – как в себя. И тем не менее, он – живой организм со своим пониманием бытия, со своими основными стремлениями – защитить, оберечь подопечных.
Вновь резкая смена событий, но теперь уже более масштабных, внешних. Пришла Война! Из космоса! Зачем, почему? Ответа нет, есть факт планетарной, всемировой величины. Плохие люди прилетели из космоса убить хороших людей. Зло против Добра. И все наши герои погибают, остаётся только Дом. Самый главный герой. Тут я совсем уж крепко задумался. Как-то нелинейно, не укладывается в ложе смысла. Почему погибли только описан-ные персонажи, а уже завоёвана вся планета? «…погиб и Максим. И почти что всё населенье Земли вместе с ним». Попробуем разобраться, для чего автор поступает так, а не иначе.
Вообще «дом» – настолько богатый архетипический об-раз, что невозможно, его изведав, «не кончить полной немотой». Прежде всего – это защита, убежище, и внут-ренний мир человека, вместе с тем – и домовина (гроб). Человек – сам себе дом, типа улитки. Одновременно и микро- и макрокосм. Единство противоречий: дом держит в себе, но и отталкивает от себя, отсылает в неизведанное, в поиск и исследование – а что там, за стенами? – во внешнее. Мир внутренний (покой и защита), оболочка (материнская утроба), и мир внешний, – сфера, за пределами которой – непознанность, непонятность, пугающая неизвестность. Дом укоренён, монолитен. Он – живой организм, оберегающий своих насельников в переделах своей сферы действия, власти, но не умеющий их удер-жать, т.к. они – самостоятельные единицы. Граница влияния Дома исчерпана. Он не всесилен. Но вдруг – благодаря катастрофе, сфера влияния (могущества) Дома разрастается до планетарных масштабов!..
Помните, вначале упоминался Донбасс, но значения этому я не придал? И тут «вдруг»:
«Дом – не погиб, хоть и спит, но всё ещё держит щит. А под ним – квартал, квартал Донецка. Квартал, в котором Наш Дом. Он до сих пор освежает воздух, перерабатывает пыль, греет воду, светит искусственным Солнцем, выра-щивает цветы. Он ждёт всех тех, кто уже давно не придёт. Они погибли, защищая его - а он всё так же их ждёт».
Персонализация дома достигла апогея. И кодовое слово «Донецк» – как обухом по сознанию шибануло, аж подпрыгнул, осенило, и вставился пазл в общую картинку! Волшебное слово-имя-маркер поставило на свои места и осветило смыслом фабулу. Так это Донецк! Дом в Донецке! Теперь ясно: эту вещь нужно воспринимать с позиции символизма. Будто в игре – перешёл на другой уровень понимания – и тогда снимаются вопросы стиля, некоторых натяжек повествования. По сути – это рассказ-идея, раскрученный вокруг образа-символа, из которого ветвится дерево аналогий: Дом – Город – Родина – Планета.
И вырастает в наших глазах этот Дом до планетарных масштабов: «наш общий дом – Земля». Это живое, утомлённое, разбитое существо с дырами от снарядов, с разбитыми окнами, внешне пустой, но внутренне – наполненный памятью о людях, в нём живших, об историях, свидетелем и участником которых он был. Дом – будто памятник вере в то, что люди вернутся, возродят, отстроят, залечат раны, оживят, восстановят нарушенный симбиоз, и всё будет, как встарь, по прежнему, по мирному.
Мой дом – моя крепость. Будто форпост на границе зеркальных слоев. Отражение в отражениях: Дом отражается во сне/ сон отражается в Доме – и так до бесконечности. «Мир, в котором жил-был Дом». Дом, в котором жил-был Мир…

31.01, 2,8.02.20