Дмитрий НЕМЕЛЬШТЕЙН

Член Союза писателей России (МГО) и международной гильдии писателей. Автор сборников: «Да не престанет русский род» (2008), «Нечаянные строчки» (сонеты, 2011), «Святитель Филипп Московский» (2012, драма и пять поэм), «Три имени — одна Россия» (пьесы), «Я знаю отчего…» (сонеты). Сообществом поэтов и писателей, членов СПР поименным голосованием признан одним из лучших поэтов России по итогам 2012 года. Лауреат (первое место) международного конкурса «По Чехову» в номинации «Драматургия», проводимого
Международной гильдией писателей в рамках фестиваля «Культурное лето в Хорватии»» в 2013 году.

 
Россия - страна поразительных социально-политических экспериментов. В 1917 году именно Россия, которая вскоре вновь объединит вокруг себя окраины бывшей царской империи и станет   сердцевиной СССР, предприняла невиданный до того эксперимент по переходу от капиталистических и рыночных отношений, пусть и незрелых и несовершенных, к социализму, вернее, к тому, что современникам представлялось  социализмом. Семьдесят с лишним лет спустя состоялся обратный эксперимент – по переходу от не оправдавшего  себя «социализма», от коммунистической утопии, к  первоначальному (дикому) капитализму и рынку. На сей раз целой группы стран,  в том числе и бывших советских  республик. Это было очень интересное, яркое, даже экзотическое время, «лихие девяностые». Закончилась ли эта эпоха, или проросла в наше противоречивое время? Не знаю. Но самое время оглянуться на «лихие девяностые», посмотреть и оценить, что объединяет с ними сегодняшний день. На мой взгляд отголоски (последствия) девяностых слышны и в наше время, когда возникла необходимость осмысления того, что и как происходило в нашей стране с ее особенной историей. -«Что это было? Революция, катастрофа, освобождение, неизбежность?.. Только годы спустя  Игорь Полтавский осознал, что – все сразу. Что революция – это и есть катастрофа и свобода одновременно».  С этих рассуждений главного героя начинается роман известного российского писателя Леонида Подольского «Финансист». Собственно, роман этот и есть одно большое рассуждение о России, о ее судьбе, как ее видит герой романа, сознательно ринувшийся в пучину многообещающих общественных преобразований с надеждой найти применение своей энергии и своим талантам. В романе много  голой правды, от этого он приобретет черты мощного публицистического произведения с массой элементов, свойственных приключенческому жанру. Жизненные перипетии, с которыми без конца сталкивается герой романа Игорь Полтавский – сплошное приключение. Причем  на фоне удивительных приключений самого российского   государства. Можно сказать, что судьба главного героя – это постоянные опасные блуждания в некоем лабиринте, выстроенном сорвавшейся  с рельсов и летящей в неизвестность жестокой российской историей.
Роман Подольского – это уникальный по точности срез всех  слоев российского общества конца 80-х – начала 90-х годов ХХ века. Иногда с отсылками в прошлое,  а иногда и в будущее, каким оно представляется главному герою, а следовательно и автору. Это совсем не тот «Финансист», что  у Теодора Драйзера. Это «Финансист» из совершенно другой эпохи. И речь не о художественных достоинствах или недостатках. Драйзер – великий романист.   Но переживания его героя   несопоставимы с ужасами, которые обрушиваются на голову Игоря Полтавского, образ которого создан Подольским. Правда, автору не надо было много придумывать. Почти все, что происходит в романе,  происходило с ним самим. Отсюда Подольскому, маститому и глубокому писателю, невозможно не верить. Ведь он один из  тех, кто был не понаслышке знаком с процессом обрушившихся на Россию капиталистических преобразований и кто  лично приложил к ним руку.
«Финансист» Подольского – это и роман-летопись. Летопись  эпохи, которая уместилась в несколько бешеных лет беспощадной ломки потерявших жизнеспособность социалистических устоев и их замещением буржуазными и при этом донельзя криминализованными отношениями.
Роман начинается достаточно сухо, с анализа внутриполитической обстановки в момент распада СССР. Автор погружает читателя в реальную атмосферу тех лет, показывает сумятицу, которая царила во всех  эшелонах государственной  власти, то есть условия, в которых пытается осуществить свои мечты Игорь Полтавский, кандидат медицинских наук и недавний кооператор. В дальнейшем автор не раз будет делать подобные отступления. Таково, например, описание его  школьных и студенческих лет, проведенных в Узбекистане. Это  позволяет лучше раскрыть характер  главного героя, но и, вместе с тем, мы видим нравы, царящие в республике и догадываемся, от- куда берут начало истоки так называемого узбекского хлопкового дела, начинаем понимать, насколько глубоко  в поры социалистического государства уже  тогда проникли  элементы разложения – тотальное лицемерие и неудержимое стремление советской номенклатуры к обогащению.
На примере судьбы начинающего финансиста и многих других автор знакомит нас с сумбурным процессом нарождения постсоветского российского капитализма. В данном случае с процессом нарождения и постепенного  вызревания капиталистической финансовой системы – процесс этот идет с огромными жертвами и издержками - разные банки, кредитные конторы и прочие финансовые организации, страховые компании, большие и малые, выскакивают неведомо откуда, как черти из табакерки. Но только  немногие из них просуществуют больше нескольких лет. И – огромное количество  пирамид: «МММ», «Властелина», «Хопер-инвест», «Олби-дипломат», банк  «Чара»… Одни из этих структур быстро отмирают, другие растут, между ними идет жестокая конкурентная борьба и при этом полное отсутствие в ходе этих ристалищ таких понятий, как совесть и честь.
Углубляясь в чтение, мы начинаем постепенно понимать, что автор (хотел он этого или не хотел) создал образ еще одного – неодушевленного, но всесильного  и всемогущего «героя» романа.  Деньги!  Вот кто обрел в эту пору кабальную власть над человеком, в каком бы статусе он ни пребывал. И рядом показана еще одна чрезвычайно уродливая «героиня» романа – неизменно шествующая за деньгами, коррупция.  Она живет почти на каждой странице этой очень серьезной и объемистой книги, никого не боится и ни от кого не таится. Судьи, нотариусы, журналисты, государственные чиновники всех мастей и рангов,  милиция – все открыто берут взятки и получают  откаты. И – повсюду криминал. И Игорь Полтавский все время обязан (!) кому-то давать, откатывать, заносить. А иначе не только его бизнес, но и его жизнь под угрозой. Взятка как естественная норма жизни – вот она, Россия 1993-1994 годов. И – дальше! Без взятки все процессы жизнедеятельности  и бизнеса начинают глохнуть. Меняются времена, отчасти меняются нравы, а коррупция только крепчает. Меняются только ее масштабы и формы.
По мере того, как рушились  идеалы и ценности социализма (если, конечно, они не умерли много раньше), а вместе с ними распадалась, делилась на части еще недавно могущественная страна, перед обществом открывались новые, для одних заманчивые, а для других тревожные и пугающие перспективы. Игорь Полтавский относился к числу первых. Он не без основания считал, что открывшиеся перед ним горизонты сулят ему, энергичному, деятельному человеку, отличные возможности разработать, занять видное положение в обществе. Он создал один из первых медицинских кооперативов в конце 80-х, затем, когда медицина перестала приносить прибыль, занялся финансами и в самом начале 90-х открыл одну из первых контор по кредитованию, так ее и назвав «Кредитная контора» Полтавский». Автор перечисляет большое количество сложностей и бюрократических препон, которые поначалу приходилось преодолевать «Кредитной конторе» и ее основателю. Но это были вполне ожидаемые заботы, связанные со становлением нового бизнеса. Приходилось работать «в поте лица», проявлять известную ловкость и изобретательность, чтобы контора успешно   работала и приносила немаленькую   прибыль. Казалось, дело продвигалось успешно: эта овчинка стоила выделки. Но Полтавский не учел, не сумел предусмотреть ни столкновение с бандитами, ни мошенничество страховщиков, ни бездеятельность правоохранителей, ни судебную волокиту. Езда в незнаемое обернулась  провалом. Мало того, подводя итоги,  Игорь Полтавский был вынужден признать: «ему повезло, что остался жив».
Эпоха   первоначального накопления капитала уложилась в очень короткий срок, ее искусственно ускорили реформаторы-приватизаторы, но это была очень бурная эпоха большого хапка.  Тысячи, миллионы людей стремились разбогатеть, и каждый по-своему. Но и нечто общее было. В самом начале романа писатель знакомит нас с прыткими жуликами Липским и Новаковским, и с жуликами и прохиндеями покрупней – с Владимиром Хвоинским и Павлом Марущаком. Оба – родом из комсомола, оба предельно  циничны. Первый – недавний философ, второй – успел поработать не только в комсомоле, но и в ЦК КПСС. Между тем, складывается представление, что ради денег они готовы продать  родную мать, а  не только партнеров по бизнесу. Но если Павел Марущак умеет быть обаятельным, то   Хвоинский – вот уж мерзейший тип, который ни перед чем не остановится. Автор описывает его с ощутимой брезгливостью, предлагая и читателю разделить его  чувства. Хвоинский еще не раз будет мелькать на страницах романа. В очередной раз Полтавский увидит его издали, случайно, в Израиле в обществе (вот так-так) олигарха и авантюриста Бориса Березовского. Впрочем, роман полон подобных фигур, во многих случаях это фигуры реальные, автор дает о них подробные биографические сноски.
Писатель показывает и фигуры масштабом покрупнее,  тех, кто, благодаря связям и  близости к власти стали обладателями внушительных состояний, урвав для себя куски некогда социалистической собственности. Эти люди уже окончательно почувствовали себя хозяевами новой жизни. Таков, например, Владимир Сергеевич Бридло, владелец и король московских общественных туалетов, протянувший руки к московской недвижимости. «Гол как сокол недавно еще был Бридло. Закончил режиссерский факультет и поначалу пристроился к комсомолу. К самому Чичкову – тот как раз местный комсомол курировал, правая рука и чуть ли не двойник нового мэра… Такой же хитрован и харизматик из простых». Но не только Бридло, некоторыми чертами своей биографии сильно похожий на Гусинского, но и Спивак, и «страшный человек» Подколзин и иже с ними, целая галерея будущих олигархов: «Вот они, новые хозяева русской земли, - подумал Игорь. – Вчерашние плебеи. Вместо прежних, заслуженных, кого уничтожили в семнадцатом году… Среди них много было умных и вертких, но совсем не было честных…»
Но и государственные чиновники. Чичков Юрий Михайлович,  - тоже лицо нового времени – человек, как будто  специально рожденный для эпохи бурь и потрясений. Это чиновник (государственный деятель?) чрезвычайно высокого ранга. В его руках сосредоточена огромная власть. Он основателен, уверен в себе, не терпит возражений. Его суждения почти всегда отличаются от тех, которые исходят из президентского окружения. Будучи сугубо практичным человеком, он, в  пику молодым ельцинским реформаторам приватизацию Москвы собирается производить по-своему, по-московски. При этом он харизматичен и не слишком чист на руку. Уж не многолетний ли мэр Москвы Юрий Михайлович Лужков выведен в романе под именем Чичкова. Об этом можно только догадываться. Автор дал этому персонажу  фамилию, созвучную с фамилией известного гоголевского героя. Но Чичков Подольского, хоть и вырос от того же корня, что и Чичиков Н.В.Гоголя, получил возможность развернуть свою кипучую деятельность в условиях идеально подходящей для его натуры эпохи. Человек дела, он, надо думать, приносит немалую пользу обществу, но   при этом не чужд привычке (по обыкновению своего смутного времени), ничуть не смущаясь, принимать из рук просителей «весомые аргументы», или обделывать свои тайные гешефты.  Сцена деловой встречи Чичкова с Игорем Полтавским и Хвоинским выписана мастерски, с  легкой иронией и с разоблачительным пафосом. Она, эта встреча, происходит на пасеке (одно из страстных увлечений выходца из низов харизматика Чичкова). Один вернул с немалыми, надо думать, процентами, отданные в рост казенные деньги, другой принял, как должное и – не снизошел, не захотел помочь, хотя одного его слова, одного звонка было бы достаточно. 
А вот другой, и тоже немаленький чиновник, Иван Иванович Потресов. В противоположность деятельному Чичкову это  полный бездельник, ничтожество и пьяница. Однако полковник КГБ в отставке. И тоже любит взять. Впрочем, в романе Подольского целая галерея судей, милицейских чинов, государственных нотариусов, депутатов и  даже легендарный «генерал Дима». Эта  галерея почти бесконечна и – насколько же яркие, «гоголевские» образы выходят из-под пера Подольского. 
Мы не будем следовать за   автором и подвергать анализу все большие и малые события, связанные с судьбой  Игоря Полтавского, рассматривать всех второстепенных и третьестепенных   персонажей, выведенных в романе. В этом нет необходимости. Но на одну, очень серьезную коллизию в судьбе главного героя (и автора!), не можем не обратить внимание, поскольку эта проблема касается всего российского бизнеса той поры. Организованная преступность! Это пропитанная кровью проблема, с которой автор и, следовательно, его герой столкнулись воочию. Эпоха второго издания капитализма в России с самого начала стала выбрасывать за борт массу молодых и не очень  людей работоспособного  возраста, часто бывших «афганцев»,  не находящих в новых условиях себе применения. Не понимая, каким образом можно честно заработать «на пропитание», во многих случаях не имея иной профессии, эти люди из подворотен, из общаков, из пекла Афганской войны, пошли по пути отъема средств к существованию у тех, кто умел или пытался такие средства зарабатывать. Они быстро сбивались в стаи, подминали под себя ленивую и криминализованную власть, нередко сами становились властью в городах и на предприятиях. Они быстро усваивали не только правила бандитской жизни, но и законы жизни экономической. В их среде обретались  и люди вполне образованные, нередко талантливые, понимающие, что не следует резать курицу, несущую  золотые яйца. Но таких было немного. Основная масса бандитов умела только грабить и разорять бизнесменов средней руки, на кого  они положили свой глаз. Впрочем, покушались они и на крупный бизнес. Да ведь и многие известные сегодня бизнесмены начинали как бандиты, или в тесной связке с бандитами. Между тем, милиция не просто бездействовала. Во многих случаях она очень даже активно  действовала, становилась подчас главным рэкетиром, нередко срастались   милицейская и бандитская преступность. В романе Подольского  все это описано весьма подробно, и его главный герой не избежал участи быть ограбленным и потерпеть поражение в этой страшной гонке на выбывание. До того он смотрел   на бизнес (на людей, на Россию!) через розовые очки, ему пришлось  сменить их на черные. Так идеалист превратился в пессимиста. Или в реалиста?!
Очень важная сторона романа: автор постоянно возвращается к анализу социально-экономической ситуации в обновляющейся (в новой-старой) России, к ее непростой истории. Это, помимо размышлений Игоря Полтавского, как бы разговаривающего с  самим собой, его диалоги с интересными, глубоко мыслящими людьми,  с которыми сводит его судьба. Этому  в основном посвящена вторая часть романа, где действие происходит в Израиле, куда он уезжает на месяц, скрываясь от рэкетиров. Это диалоги с Александром Гуревичем, в прошлом работавшим советником в Верховном Совете, с профессором Клейном, известным историком и недавним членом «Московской трибуны», который провидел многое, что случилось и должно было случиться в России, с профессором Бриком, некогда вынужденно эмигрировавшим из СССР, с прекрасной девушкой Лолой, аспиранткой в израильском университете, работающей над диссертацией о событиях в постсоветской России. Диалоги эти пространны, очень глубоки и по-настоящему познавательны. 
А что же с лирической стороной весьма и весьма интересного и многогранного романа Леонида Подольского?  Как и в других своих произведениях, автор не много места отводит отношениям Игоря Полтавского со своими женщинами. Его женщины появляются в романе как бы вынужденно, в силу определенных сложных обстоятельств в судьбе самого героя. И тем не менее он бережно, с нежностью к ним относится, изо всех сил защищая от настигающих его самого бед. Вообще-то в романе есть  несколько ярких женских образов, одни из них выписаны нежными, пастельными мазками, другие – резко и зримо.
Приступить к чтению   такого капитального труда, как роман   «Финансист»  Леонида Подольского – надо решиться, все-таки 1153страницы текста. Но если вы настроитесь на серьезную встречу с проанонсированной выше эпохой, смело приступайте к чтению – не пожалеете. Еще раз повторюсь: роману добавляет изрядную долю притягательности то, что в своем общении с читателями автор и его герой предельно честны (во всяком случае, настолько, насколько это возможно).
В заключение необходимо сказать: автор устами своего героя (и не один раз) подчеркивает, что в значительной мере неуспех задуманного им предприятия был предопределен не только   бандитами и бездеятельной, безразличной государственной властью, но и его собственной порядочностью, его доверием к людям. Он оказался слишком наивен и интеллигентен, он еще недостаточно знал людей. Он  пробовал «выть по-волчьи», но у него это плохо получалось. Он  не умел идти по  телам, но, возможно, это и спасло ему жизнь. Вероятно, он был создан  для какой-то другой цели… Наверно.