Исторические романы нынче не в чести. И не потому что издатели не хотят издавать, а читателям скучно читать занимательные истории из прошлого. Как ни прискорбно, но почти повывелись писатели-историки на Земле Русской. То ли дело – клепать современные постмодернистские тексты, в которых автор «жуёт жвачку» из своих мелкотравчатых страданий о несложившейся судьбе «офисного планктона»! А впрочем, даже лучшие образцы современной прозы обращены, как правило, к тематике нынешней неустроенной жизни, благо, проблем хватает: и умирающая деревня, и бушующая в обществе война «все – против всех», и бандитствующие олигархи, и беспредельщики-правоохранители. Сюжеты здесь всегда под рукой – телевидение и Интернет только об этом и рапортуют. И в героях для романов нет недостатка, точнее – в антигироях, ибо с настоящими героями нашего времени – проблема-то есть. И о языке персонажей не нужно особо задумываться – «русско-английский суржик», сдобренный «йазыком падонкафф» – молодёжным интернет-сленгом, агрессивно разъедает рассудок писателей, уничтожая остатки русского самосознания и культурного кода.

Иная ипостась – настоящий исторический роман! Попробуй-ка отыщи неведомого широкой публике героя, да расскажи о нём захватывающую историю! Сколько времени нужно провести в архивах да музеях, сколько перелопатить писцовых книг да летописей! При том, что фантазия художника в описании событий минувших дней строго ограничена исторической схемой событий, и приходится мастеру писать не столько о фактах (что их повторять – они есть в учебниках истории!), а «между фактами», - встраивая сюжет в историческую канву событий, в которых участвуют как реальные исторические фигуры, так и вымышленные герои, создающие контекст повествования. А ведь, как говаривал известный прозаик, литературовед и критик Владимир Иванович Гусев «контекст важней, чем текст». Малейшая фальшь в описании бытовых деталей, в описаниях места действия или, не дай-то Бог, - в речи персонажей, - мгновенно обращает повествование в развесистую историческую клюкву, а автор на глазах у почтенной читающей публики становится окололитературным клоуном. Именно потому-то лишь немногие мастера прошлого брались за исторические романы. Но зато уж если удавалось воплотить задуманное, то их произведения, наряду с историческими первоисточниками, становились полноценными историко-художественными текстами. Как тут не вспомнить романы "Русь изначальная", "Повести древних лет" и "Русь Великая" Валентина Иванова, «Суворов» и «Кутузов» Олега Михайлова, «Святослав» и «Владимир» Семёна Скляренко, «Батый» и «Чингиз-хан» Василия Яна, «Разин Степан» Алексея Чапыгина, «Емельян Пугачёв» Вячеслав Шишкова, «Фёдор Ушаков» Валерия Ганичева и др.

В один ряд с этими историческими произведениями можно поставить и роман нижегородского писателя Виктора Карпенко «Атаманша»
Писатель, историк и краевед Виктор Фёдорович Карпенко известен взыскательному читателю. Он – автор более 40 книг по истории нашего государства: от древних времён, начиная с XIII века, до современности, в том числе романов «Узники крепости Бадабера» (остросюжетная повесть о восстании в апреле 1985 года пленных советских солдат и офицеров во времена «необъявленной войны» в Афганистане), «Братья» – об основателе Н.Новгорода великом князе Юрии Всеволодовиче – сыне князя Всеволода Большое Гнездо (за роман «Братья» В.Карпенко был удостоен литературной премии Нижнего Новгорода), «Александр Македонский», серий книг «Святые земли Нижегородской» и «История Нижегородского края в биографиях», в которые вошли книги: «Преподобные Дионисий, Архиепископ Суздальский и Нижегородский», «Святая великая княгиня Евдокия», «Преподобный Серафим Саровский», «Великий князь Георгий Всеволодович», «Протопоп Аввакум», «Кузьма Минин и князь Дмитрий Пожарский», «Нижегородцы-декабристы», «Пётр Нестеров», «Милий Балакирев», «Валерий Чкалов», «Максим Горький», «Николай Кочин», «Маршал Казаков», «Конструктор Алексеев», «Механик Кулибин» и др.
Родился Виктор Карпенко 8 сентября 1951 года в городе Чулым Новосибирской области в семье железнодорожника. 30 лет прослужил в Вооружённых Силах. Завершил службу в звании подполковника. Писать книги начал в 30 лет. Одно из первых его произведений – историко-краеведческая повесть «Алёна Арзамасская» о русской Жанне д’Арк времён крестьянской войны второй половины семнадцатого века. А в 2010 году, это сказание, дополненное новыми историческими фактами и воплощённое в целостную художественную форму, превратилась в полноценный остросюжетный исторический роман «Атаманша».

Действие романа происходит во времена царствования второго русского царя из династии Романовых – Тишайшего Алексея Михайловича. Правда, будучи увлечённым иноземными реформами и постоянно испытывая дефицит денег в казне, Алексей Михайлович переусердствовал и в налоговых инициативах, что вызвало Соляной бунт, и в денежных реформах, следствием чего стал Медный бунт. Зато бояре и воеводы (предшественники нынешних «олигархов» и «силовиков») в рамках тогдашней «вертикали власти» творили неслыханные ранее измывательства над простыми людьми. А народ русский, хоть и долготерпелив, однако рано или поздно вскипит и рассвирепеет, а тогда уж берегитесь, боярские головушки!

В 1670-1671 годах герой русских походов против Крымского ханства и Османской империи, донской атаман Степан Разин, стремясь распространить казацкий военно-демократический строй на всё Российское государство и желая отомстить царским властям за смерть своего старшего брата Ивана, поднял крестьянское восстание, превратившееся в настоящую народную войну. Известия о победах над угнетателями разлетались по Руси мгновенно (и заметим, совсем без Интернета, фэйсбука и твиттера, на что так любят пенять нынешние диктаторы, на собственной шкуре ощутившие силу народного гнева).

Молодая странствующая монахиня Никольского монастыря города Арзамаса старица Алёна по воле случая попадает в один из спонтанно возникших отрядов «гулящих людей» - так тогда на Руси называли вольных людей, казаков и крестьян, сбежавших от своих хозяев и объединившихся в разбойные братства. Мстили они за поругание и несправедливость, а жили за счёт банальных грабежей бояр, воевод и купцов. И очень быстро Алёна, занимавшаяся вначале стряпнёй и лекарским делом, благодаря своей смелости, уму и лидерским качествам, становится во главе повстанческого отряда в семь тысяч человек. Отряд под её предводительством действовал на территории Арзамасского уезда, на юге Нижегородской губернии и в Мордовии.

От спонтанных, плохо подготовленных нападений на небольшие деревни Алёна приходит к чёткому армейскому планированию, перенимая боевой опыт управления войсками у прошедших войны старых казаков и пленённых стрельцов. На освобождённых от царской власти территориях она вызволяет закрепощённых крестьян, раздаёт землю, выпускает на волю тюремных сидельцев, создаёт всенародно избранные органы местного самоуправления.

Конечно же, роман насыщен батальными сценами, но не менее драматично показана история любви Алёны. Веря в доброго царя-батюшку и зловредных бояр да воевод, отсылает атаманша своего возлюбленного с челобитным письмом к Алексею Михайловичу в Москву (а там, кстати, его уже ждут и ищут, – предатели донесли).

«Поляк (такое прозвище имел её возлюбленный – участник русско-польской войны, - прим. автора рецензии) стоял близко от смотровой площадки, до предела напрягая слух и зрение, ловил каждое слово, сказанное царём, каждый его жест и движение. Лицо Алексея Михайловича, оплывшее от чрезмерной еды и питья, покрытое редкой волосяной порослью, с белыми бровями и такими же бесцветными, ничего не выражающими глазами, ему не понравилось.
«Вот он - государь Всея Руси, пресытившийся жизнью, кровью народной упившийся, ведя многолетнюю войну с ляхами, нехотя взирает с высоты своего трона на это пёстрое людское море, стоящее перед ним на коленях, склонивши головы чуть ли не до земли, покорное воле его. Разве может он защитить голодных, обездоленных и обиженных мужиков и баб от князей и бояр, воевод и монастырей, от всех тех, кто сам обогащается и полнит казну царскую? Да прочтёт ли он письмо, миром писанное? Не напрасно ли я на рожон пойду?» - пронеслось в голове у Поляка, когда он исподволь разглядывал царя...»

Напрасно, как оказалось, ездил гонец к царю. И сам чуть не погиб в кремлёвской пыточной от «милостей» царских палачей, и невольно подвиг царя к отправке в Арзамасский уезд регулярных войск для подавления мятежа. А во главе царских войск – легендарный князь Юрий Алексеевич Долгорукий, снискавший ратную славу в русско-польской войне 1654-1667 годов. Тот самый, кто казнил старшего брата Стеньки Разина. А под водительством князя Долгорукова – закалённые в боях стрельцы и полки «Иноземного строя» («нового строя») – прообраз русской регулярной армии, – воинские части, сформированные из вольных людей, казаков и иностранцев, экипированные и обученные по образцу самых современных западноевропейских армий.

И что могут противопоставить крестьянские отряды рейтарским полкам, на вооружении которых была артиллерия, а каждый рейтар имел аркебузу (гладкоствольное ружьё) и несколько пистолетов, да к тому же был на коне и облачён в защитные доспехи?

А тут ещё проявляется и своеобразная местечковость русского мужика: ну, никак не хочет он уходить из своего освобождённого села (города): мол, дальше пусть повоюют другие. Вот и приходилось мятежным отрядам становиться на постой, переходя к оборонительной тактике.
И начинает Алёна понимать всю безвыходность положения: «… Нам не осилить царских воевод. Я не отрекаюсь, нет, - заторопилась Алёна. - Мужиков я не оставлю и общую чашу изопью до дна. Не раз видела я, как бьются мужики: им много недостает. Они могут побить стрельцов и раз, и два, но победить их не смогут. Вот если бы Русь поднять, всех мужиков под одну руку поставить...»

Но не скоро вся Русь, в едином порыве встанет и сметёт зажравшуюся власть. Две с половиной сотни лет ещё ждать. И вот тогда уж русский мужик поквитается со своими обидчиками да так, что до сего времени смуты не перевелись.

А старица Алёна была верна избранному пути до конца. Пленённая войсками (кстати, опять же из-за предательства одного из атаманов своего ближнего круга), она подверглась жестоким пыткам в присутствии лично князя Долгорукого и была заживо сожжена. Но не принесли счастья Юрию Алексеевичу Долгорукому его подвиги в истреблении русского народа, – спустя одиннадцать лет и его сын, и он сам сгинули от рук вскормленных ими же стрельцов во время Стрелецкого бунта.

Не прощает Земля Русская своих душегубов, какие бы старые заслуги перед Родиной они не имели! И помнить об этом надобно каждому властителю, поднимающему руку на свой народ.

Роман Виктора Карпенко читаётся на одном дыхании – в нём динамичный сюжет, яркие характеры героев, точные детали мирного и военного быта. И, конечно же, - чистый русский язык, что уже стало редкостью в современной литературе. При этом автору удаётся не переступить черту, за которой язык повествования, стилизованный под соответствующую эпоху и привязанный к конкретной местности, вдруг превращается в дремучий провинциальный диалект (этим нередко страдают писатели-деревенщики с Севера), понять который могут лишь профессиональные языковеды-диалектологи да сотня-другая жителей данной местности.

Роман «Атаманша» - несомненная творческая удача Виктора Карпенко. Не удивительно, что в нижегородской области он рекомендован к прочтению ученикам на уроках истории родного края и литературы. Но и взрослому читателю он необходим: и не только в качестве занимательного чтива, но и как энциклопедия русского бунта, как предостережение властям предержащим: русский народ хоть благодушен и многотерпелив, но гнев его страшен, а месть беспощадна.

Игорь Витюк,

секретарь правления Московской областной организации Союза писателей России