Геродот. История (часть 11)

by Ирина Анастасиади

Клод Виньон. Крез получает дань от лидийских крестьян

перевод: Ирина Анастасиади

После тридцати пяти лет царствования Астиаг лишился власти. Из‑за его жестокости мидянам пришлось подчиниться персам. Владычество мидян над Азией по ту сторону Галиса продолжалось 128 лет, исключая время господства скифов. Впоследствии мидяне разгневавшись за то, что покорились персам, подняли восстание против Дария. Однако они потерпели поражение в битве и вновь подчинились власти персов, которые в свою очередь, когда-то при Астиаге отделились от мидян, а теперь владычествовали над Азией под предводительством Кира. Меж тем Кир не причинил Астиагу зла, но держал при себе в плену до самой кончины последнего. Такова история рождения, детства и восшествия Кира на престол. Позже Кир победил Креза, который, как я уже говорил, первым напал на него. Так после победы над Крезом Кир стал владыкой Азии.
Всё, что касается обычаев персов, то я могу сообщить о них вот что. У них не принято воздвигать богам храмы, статуи и алтари. Те же народы, делающие подобное, персы считают глупцами, потому, думается мне, что не считают богов человекоподобными существами, как это делают эллины. Персы приносят жертвы Зевсу на вершинах гор и весь небесный свод называют Зевсом. Они совершают жертвоприношения солнцу, луне, огню, воде и ветрам. Причём, первоначально приносили жертвы только этим божествам. А потом научились почитать Уранию у ассирийцев и у арабов (ассирийцы называют Афродиту Милиттой, арабы – Алилат, а персы – Митра).
Этим богам персы совершают жертвоприношения. Они не воздвигают алтарей и не возжигают огня. Не сотворяют они возлияний, не играют на флейте, не возлагают венков, и жертвенный ячмень. Если кто‑нибудь пожелает принести жертву указанным богам, то приводит жертвенное животное в неоскверненное место и призывает бога. Причём чаще всего украшает свою тиару миртовыми ветвями. Приносящему жертву не дозволяется просить о даровании благ только себе одному: он молится за всех персов и за их царя, так как он сам является персом. Затем он разрезает жертву на части и варит мясо, а потом стелит свежую траву (чаще всего – трилистник) и кладет на неё мясо. Тогда подходит маг, зачитывающий теогонию (то есть историю происхождения Богов), так они называют эту молитву. Ведь без мага совершать жертвоприношение у них не положено. После церемонии приносящий жертву уносит мясо домой и поступает с ним, как ему вздумается.
Самым большим праздником у персов признается день рождения каждого человека. В этот день они считают нужным устраивать более обильное угощение, чем это делают каждодневно. Люди богатые подают на стол целиком зажаренного в печи быка, коня, верблюда или даже осла, а бедные выставляют лишь голову мелкого рогатого скота. Обеденных яств у них не много, зато в изобилии подаются десертные блюда одно за другим. Поэтому персы утверждают, что эллины встают из‑за стола голодными, так как после обеда не подают ни одного стоящего блюда. Если бы у эллинов подавался десерт, то они ели бы не переставая. Персы – большие любители вина. В присутствии других людей у них не принято извергать пищу и мочиться. Свои обычаи персы соблюдают строго. За вином они обычно обсуждают самые важные дела. Решение, принятое на таком совещании, на следующий день хозяин дома напоминает гостям уже в трезвом виде. Если они и трезвыми одобряют это решение, то его выполняют. И наоборот: решение, принятое трезвыми, они ещё раз обсуждают в хмельном состоянии.
При встрече двух персов на улице по их приветствию легко можно распознать, одинакового ли они общественного положения: ведь в таком случае вместо приветствия они целуют друг друга в уста. Если один немного ниже по общественному положению, то они целуют друг друга в щеки. Если же один гораздо ниже другого по положению, то низший падает перед высшим ниц. Наибольшим почётом у персов пользуются ближайшие народы, затем – более отдалённые, а потом уважением пользуются в зависимости от отдалённости. Менее же всего в почёте у персов народы, наиболее от них отдалённые. Сами они, по их собственному мнению, во всех отношениях далеко превосходят всех людей на свете, остальные же люди, как они считают, обладают доблестью в зависимости от отдалённости: людей, живущих далее всего от них, они считают самыми негодными. Во время владычества мидян один народ также господствовал над другим, а мидяне – над всеми, а также и над своими ближайшими соседями; эти же последние – опять над своими соседями и т. д. Теперь и персы точно так оценивают народы. Ведь они постепенно распространяли своё влияние сначала собственными усилиями, а затем с помощью других народов.
Персы больше всех склонны к заимствованию чужеземных обычаев. Они носят мидийскую одежду, считая её красивее своей, а на войну надевают египетские доспехи. Персы предаются всяческим новым наслаждениям и удовольствиям. Так, они заимствовали у эллинов любовное общение с мальчиками. Хотя у каждого перса много законных жен, а, кроме того, ещё больше наложниц.
Главная доблесть персов – мужество. После военной доблести большой заслугой считается иметь как можно больше сыновей. Тем, у кого больше всех сыновей, царь каждый год посылает подарки. Ведь главное значение они придают численности. Детей с пяти до двадцатилетнего возраста они обучают только трём вещам: верховой езде, стрельбе из лука и правдивости. До 5‑летнего возраста ребенка не показывают отцу: он живёт среди женщин. Это делается для того, чтобы в случае смерти ребенка в младенческом возрасте, не доставлять отцу огорчения.
Я одобряю этот обычай. Хвалю также и вот этот: даже сам персидский царь не имеет права казнить подданного за один определённый проступок, и ни один перс так же не может казнить своих слуг за единичное преступление. Только если по зрелому размышлению он придёт к выводу, что слуга совершил больше важных преступлений, чем оказал услуг, тогда господин вполне может излить на него свой гнев. По утверждению персов, у них не было случаев убийства родного отца или матери. В подобном случае, по их словам, при ближайшем рассмотрении оказывается, что подобное действие бывает делом рук либо незаконнорожденных детей, либо подкидышей. Ведь для них совершенно противоестественно, чтобы сын убил бы своего настоящего отца.
О том, что им запрещено делать, персы даже не говорят. Нет для них ничего более позорного, как лгать и брать в долг. Последнее – по многим другим причинам, но особенно потому, что должник, по их мнению, неизбежно вынужден лгать. Кто из горожан страдает проказой или белыми лишаями, тот не входит в город и не вступает в сношения с другими персами. Эти недуги персы приписывают некому греху человека по отношению к Солнцу. Всякого чужеземца, страдающего этими недугами, они изгоняют из своей страны. По этой же причине многие убивают белых голубей. В реку персы не мочатся и не плюют; рук они и сами не моют в реке и никому другому не позволяют этого делать. К рекам относятся с глубоким благоговением.
Вот ещё какая своеобразная особенность встречается у персов, сами они её не замечают, а для нас она, разумеется, ясна. Собственные имена их, по значению соответствующие их телесной силе и величию, все оканчиваются на одну и ту же букву, которую дорийцы называют сан, а ионяне – сигма. На эту букву оканчиваются не только их имена, а решительно всё, как это можно обнаружить при ближайшем рассмотрении.
Эти известия о персах я могу сообщить как безусловно достоверные. Зато сведения о своих погребальных обрядах и обычаях персы держат в тайне. Есть слухи, что труп перса предают погребению только после того, как его растерзают хищные птицы или собаки. Впрочем, я достоверно знаю, что маги соблюдают этот обычай. Они ведь делают это совершенно открыто. Персы предают земле тело покойника, покрытое воском. Маги их в значительной степени отличаются и от остальных людей, и от египетских жрецов. Последние видят свою обрядовую чистоту в том, что никогда не убивают ни одного живого существа, кроме жертвенных животных. Маги же собственноручно убивают всех животных, кроме собаки, не убивают они и человека. Они считают своей великой заслугой то, что уничтожают муравьев, ядовитых змей, пресмыкающихся и птиц. Впрочем, пусть этот обычай существует, каким он и был испокон веков, я же возвращусь к своему прежнему рассказу.
Тотчас после завоевания Мидии персами, ионяне и эолийцы отправили вестников в Сарды к Киру. Они велели объявить ему, что желают подчиниться персам на тех же условиях, как ранее Крезу. Выслушав их, Кир рассказал такую басню: «Один флейтист увидел в море рыбу и принялся играть на флейте, надеясь, что рыба выскочит на сушу. Обманувшись в своих ожиданиях, он закинул невод, поймал много рыбы и вытащил её на берег. И вот, увидев бьющуюся в неводе рыбу, он сказал: «Ну а теперь прекращайте свою пляску! Вы ведь не захотели выйти и поплясать под мою флейту!». Эту басню Кир рассказал ионянам и эолийцам потому, конечно, что те прежде отклонили предложение Кира отойти от союза с Крезом, а теперь, когда всё было уже кончено, изъявили готовность подчиниться Киру. Таков был ответ разгневанного Кира. Когда весть об этом пришла в ионийские города, то ионяне обнесли каждый город стеной и все, кроме милетян, собрались в Паниониос, (Всеиония) ведь Кир заключил союз на тех же условиях, что и мидийский царь только с милетянами. Остальные ионяне единодушно решили послать вестников в Спарту с просьбой о помощи.
Эти ионяне, которые входили в Паниониос, основали когда-то свои города, насколько я знаю, в стране под чудесным небом и с самым благодатным климатом на свете. Ни области внутри материка, ни на побережье (на востоке или на западе) не могут сравниться с Ионией. Первые страдают от холода и влажности, а вторые – от жары и засухи. Ионяне говорят не на одном языке, а на четырех различных наречиях. Дальше всего к югу лежит Милет, затем расположены Миунт и Приена. Эти города находятся в Карии, и жители их говорят на одном наречии. Следующие города расположены в Лидии: Эфес, Колофон, Лебед, Теос, Клазомены, Фокея, где так же говорят на общем наречии, отличном впрочем от наречия вышеназванных городов. Кроме того, есть ещё три ионийских города: два из них – на островах Самос и Хиос, а на материке один – Эрифры. Хиосцы и эрифрейцы говорят на одинаковом наречии, самосцы же – на своём особом. Это и есть четыре ионийских наречия.
Итак, милетянам нечего было страшиться ионян, так как они заключили союз с Киром. Впрочем, и островитянам не грозила непосредственная опасность: ведь персы ещё не покорили финикиян. От остальных ионян эти (азиатские) ионяне отделились потому, что ионийское племя было самым слабым и незначительным среди вообще слабого ещё тогда эллинского народа. И вообще не существовало ни одного значительного ионийского города, кроме Афин. Поэтому как остальные ионяне, так и афиняне избегали называться ионянами. И поныне даже, как я думаю, многие из них стыдятся этого имени. А те двенадцать (азиатских) городов, напротив, гордились своим именем. Они даже воздвигли общее святилище, назвав его Панионий, и постановили не допускать туда других ионян (о чём, впрочем, кроме смирнейцев, никто и не просил).
Точно так же и дорийцы из нынешней области пятиградья (которая прежде называлась шестиградьем) не только запретили соседним дорийцам доступ в Триопийское святилище, но не допускали даже своих сограждан участвовать (в религиозных обрядах) за непочтительность к храму. На состязаниях в честь Аполлона Триопийского они, как то делали издревле, давали победителям в награду медные треножники. Победители, однако, не должны были забирать из святилища эти треножники, но обязаны посвящать их Богу. Как‑то раз победу одержал один галикарнассец по имени Агасикл, который пренебрег этим обычаем, унёс треножник домой и повесил на гвозде на стену. В наказание за это пять городов – Линд, Иалис, Камир, Кос и Книд отстранили шестой город - Галикарнасс от участия в религиозных обрядах. Так был наказан этот город.
Так вот, и ионяне основали двенадцать городов и не пожелали никого более не допускать в свой союз вот, по моему, по какой причине. Когда они жили ещё на полуострове Пелопоннес, у них, как и у ахейцев, которые их изгнали, было двенадцать городов. Ахейцы ещё и ныне занимают двенадцать областей на Пелопоннесе. Это, во‑первых, Пеллена, лежащая близ Сикиона, затем Эгира и Эги (где течет неиссякающая река Крафис, по имени которой названа и река в Италии); потом Бура и Гелика (куда бежали ионяне после неудачной битвы с ахейцами), далее Эгий, Рипы, Патры, Фары и Олен (где течет крупная река Пир); наконец, Дима и Тритеи – единственные из этих городов, расположенные внутри страны. Эти двенадцать областей теперь принадлежат ахейцам, а прежде были ионийскими.
По этой причине ионяне вновь основали двенадцать городов. И глупо утверждать, что азиатские ионяне чистокровнее и благороднее остальных ионян. Добрую часть их составляют абанты с Евбеи, которые ничего общего не имеют даже в имени с ионянами. Кроме того, ионяне смешались с орхоменскими минийцами , с кадмейцами, дриопами, фокейцами, отделившимися от своего народа, молоссами, пеласгическими аркадцами, дорийцами из Эпидавра и многими другими племенами. Те же ионяне, которые за важныеуслугигосударству заслужили стол В Афинском пританее и считали себя благородными, не привели с собой на новую родину женщин, а женились на кариянках, родителей которых они умертвили. Из‑за этого, карийские женщины под клятву ввели обычай, передав по наследству своим дочерям: никогда не вкушать пищи вместе со своими мужьями и не называть мужей по имени за то, что те умертвили их отцов, мужей и детей, а затем взяли их в жены. Всё это произошло в Милете.
Царями одни из этих ионийских городов выбрали себе ликийцев, отпрысков Главка, сына Гипполоха, иные – кавконов из Пилоса, потомков Кодра, сына Меланфа; третьи же - потомков и того и другого. Конечно, они несколько более других держались за своё имя, чем остальные ионяне, и их, пожалуй, всё же можно назвать чистокровными ионянами. Впрочем, все они ионяне, поскольку происходят из Афин и справляют праздник Апатурий. Это празднество устраивают все ионяне, кроме эфесцев и колофонян. Это – единственные ионийские города, где не празднуют Апатурий, из‑за некого убийства.
Паниониос – это священное место на Микале, посвящённое ионийским союзом Посейдону Геликонию (расположено оно на северной стороне горной цепи). Само Микале является мысом на западе (малоазийского) материка, напротив Самоса. Туда собирались ионийские города на праздник, под названием Паниониос. Taк обстоит дело с ионийскими празднествам. Все названия эллинских праздников, так же как и имена персов, оканчиваются на эту букву (то есть «с»).