Борис Фроенченко

(08.05.1941 – 01.01.2016)

Фроенченко Борис Львович. Уроженец Харькова. Окончил истфак ХГУ. По профессии –  историк-археолог. Участвовал в археологических раскопках на Украине и в Средней Азии, организатор Харьковского клуба туристов.

Член Харьковской областной организации ВТС КЛУ и МСП, Международной ассоциации писателей и Союза писателей России, автор трёх сборников стихов: «Капли сердца», «Караван», «Вехи».

          * * *

Спускаю на воду корабль –

Шпангоуты – из мысли дуба,

А на обшивке прочно-грубой,

Мечты шершавая кора.

Не налетит моя ладья

На фраз коралловые рифы,

Мои несовершенны рифмы? –

А кто, простите, мне судья?

Я не хочу, чтоб стих звучал

Обкатанным трезвоном гальки

Иль шёпотом пичуги жалкой –

Ведь тут – Поэзии причал!

Претит приглаженность строки,

Что лакированные чувства –

Искусство ради лишь искусства?

Мне это вовсе не с руки…

Не графоманией грешу…

Как говорил Булат великий:

На свете скучно жить безлико…

Я как живу, так и пишу!

* * *

Бей, шаман, в гудящий бубен

Ты не уставай кружиться,

Из болотной тины буден,

Пусть мечта взлетает птицей!

Потрясай священной костью,

Вызывай небесных духов…

Пусть короста ржавой злости

Отлетит весенним пухом…

Снова ветер, снова солнце

Будят радость и тревогу,

Жизнь не выпита до донца –

Нагадай, шаман, дорогу… 

* * *

Не расставляй над і все точки,

Не жди зимы в начале лета…

Не написав единой строчки,

В душе старайся быть поэтом

Ищи красу в листве опавшей,

В старушке, жизнью утомлённой,

В предветренном закате алом

И в тихих голосах влюблённых…

В раскатах грозового неба,

В колючей прелести акаций…

Сплетая вместе быль и небыль,

Красы старайся доискаться…

В ветвях, корнях могучих дуба,

В безмерной грации оленя

И даже в носороге грубом

Ищи мотив для вдохновенья.

Пусть кто-то шепчет: «Песнь не спета,

И Музы кончилась опека»…

Раз не судилось стать Поэтом,

Быть постарайся человеком!

* * *

Года обесцветили вешнюю просинь –

Последние крохи на донышке ранца…

Мне только остались лишь песни про осень,

Которая красила листья багрянцем…

Ступеньки истёртые каменных лестниц,

Дуб старых перил древоточцем источен…

Мне только остались о женщинах песни,

Которым когда-то я нравился очень…

Застывшая тень у крутого порога,

В тумане событий – размытые даты…

Лишь песни остались о дальних дорогах,

Которые были моими когда-то…

Забытые тропы, забытые лица,

Под лямками – плеч позабылась усталость…

Сорвалась с ветвей ошалелая птица,

Осталась лишь песня… Но песня осталась!

* * *

Вереница веков – бесконечность…

Мир был молод – я был уже старым.

Мне богами дарована вечность –

Не награда, а страшная кара…

Мимолётность – ах, как это странно –

Люди – что мотыльки в лунном свете…

Уходили народы и страны,

Даже боги истаяли в Лете…

Протекали века, как минуты,

В пестроте карнавальных обличий…

Осознал я, пока ещё смутно,

Что бессмертье ведёт к безразличью…

Как в прокуренной комнате, душно –

Не фигура я – вечная пешка!

Подарили бессмертье, а душу,

Как ненужность, изъяли в насмешку…

Время отняло тягу к познанью,

Каждый день – бесконечная мука…

И пришёл светлый час осознанья,

Что страшнее чем смерть – это скука!

Грудь впервые волнением дышит

И не надо заламывать руки…

На надгробье моем пусть напишут:

«Был бессмертным, но умер от скуки!»