Анатолий Александрович Мозжухин, 5-й Председатель Земного Шара. Биография, профессиональный и творческий путь. Книга «Власть».

Это удивительный человек. Когда всматриваешься в его биографию, кажется, что она вмещает в себя несколько жизней — столь многообразны и разносторонни его интересы. Остаётся только сожалеть, что по-настоящему мы с ним познакомились только в прошлом, 2016-м году, на очередном съезде Конгресса литераторов Украины. И что живём в разных городах: он — в Киеве, я, автор этих строк, в скромном Кропивницком, — поддерживая лапидарное общение лишь по телефону и через Интернет. Званий и титулов, которыми он обладает, тоже с лихвой хватило бы на несколько человек: инженер-конструктор, изобретатель, академик, Почётный машиностроитель Украины, а ещё перворазрядник и инструктор по подводному спорту и литератор, то есть «инженер человеческих душ», плюс к тому философ, мыслитель, литературный и общественный деятель и, наконец, Председатель земного шара. И всё это в одном лице — Анатолий Александрович Мозжухин. Автор книги «Столетие легенды», он уже и сам стал частью этой легенды, начало которой положили поэты Велимир Хлебников, первый Председатель земного шара, Сергей Есенин, Григорий Петников, преемник Хлебникова, и другие именитые литераторы. Но, на мой взгляд, при всём том, суть А. Мозжухина, жизнь и судьбу определила его первая профессия — инженер. Он воплотил в себе лучшие качества двух поколений советских инженеров, поднявших из руин в 1945-м разрушенное войной народное хозяйство и создавших великолепную технику — как космическую, так и наземную. Этой же профессии он обязан разносторонностью интересов и неиссякаемой любознательностью. И пройти мимо знакомства с таким человеком было бы для журналиста вещью непростительной.

Мальчишка с Подола

Кирпичики будущей личности формируются в детстве.
«Я считаю, что у меня было счастливое детство, — написал Анатолий Александрович Мозжухина в книге «Власть». — Да, полуголодное, „в драных штанах средь босой детворы”, с частыми слезами от обид, страха и нереализованных желаний. Но… осталось в памяти светлое, радостное».
Однако ещё больше осталось в подтексте. И не только потому, что четыре года его детства пришлись на войну.
Он родился в Киеве 8 мая 1938 года. На самом же деле даже в этой дате полной уверенности нет. До четырнадцати лет он прожил без свидетельства о рождении, и только потом его возраст был определён по медицинским показателям: рост, вес, физическое развитие.
«Отца увидеть уже не пришлось», — написал он в другом тексте.
То есть отец погиб на фронтах Великой Отечественной?..
Сам Мозжухин об этом нигде не пишет, да и рассказывает довольно неохотно, поясняя, что «не хочет кого бы то ни было в чём-то винить» или «сводить счёты». А самое главное — не имеет документальных свидетельств. К тому же он и сам долгое время был уверен, что отец не вернулся с фронта, так ему и мама говорила. Однако сохранила его детская память ещё один «кирпичик»: «В 1948 году был свидетелем уничтожения фотографий „врагов народа”, хранившихся в семейных альбомах, в том числе и отца».
Только после настойчивых расспросов выстраивается примерно такая версия, похожая на правду (и пусть простят меня Анатолий Александрович и читатели, что документальных подтверждений у неё нет).
1937-й в истории СССР считается пиком сталинских репрессий, и вполне возможно, что их жертвой стал и отец Анатолия Мозжухина. Его беременная жена, будущая мама Анатолия Александровича, выпускница московского инженерного вуза, чтобы не последовать за мужем, поменяла место жительства и фамилию. («Ну… подправила, — уточняет Мозжухин, — восстановила правильное написание нашей древней фамилии, когда-то искажённое войсковым писарем».) В 1948-м (тоже, как и 1937-й, отмеченном репрессиями) в Киев приехал в командировку бывший однокурсник матери, зашёл в гости. За чаем начались воспоминания об однокашниках, был раскрыт семейный альбом… И вдруг прозвучала фраза: «Что же ты фотографии врагов народа хранишь?» Десятилетний Толя навострил уши и тут же услышал от матери: «Марш на улицу». А вернувшись, увидел, что фотографии, которые он и сам охотно рассматривал, разорваны в клочья и выброшены в мусор…
Может быть, и это воспоминание, до поры до времени спрятанное в глубинах памяти, дало знать о себе, когда он работал над книгой «Власть».
Вообще говоря, память у него поразительная. Он помнит себя с двух с половиной лет. В три года был свидетелем фашистских бомбежек Киева, Днепрогэса и затопления — чтобы не достался оккупантам — Днепровского речного флота (в чём мать принимала участие от управления пароходства). На танке, с отступающими советскими войсками, под фейерверком трассирующих пуль, эвакуировался с матерью на Волгу, в Саратов. Вернулись в Киев в день его освобождения, 7 ноября 1943 года, — опять-таки, вместе с войсками. Жили на Бессарабке в уцелевшем среди дымящихся руин доме. Светомаскировка, керосин, примус, хлебные карточки, коммуналки… Видел мёрзнущих в лёгких шинельках немецких военнопленных, расчищающих Крещатик, прощался в апреле 1944 г. в киевской филармонии с погибшим генералом Ватутиным, встретил победный салют мая 1945 года. Потом на майдане видел своими глазами исполнение приговора Военного трибунала в отношении немецких военных преступников — «через повешение» (тоже то ещё зрелище для семилетнего мальчишки).
Затем они с мамой вернулись на Подол. Учёба в школе. Клички «пушок», «жёлтый», «кризис». Они были связаны с худобой, малярией и газетными карикатурами, где «скелет-кризис» бродил по Европе. Отрочество провёл на Днепре. Тонул, дважды проваливался под лёд, но чудом выбирался сам. И… не потерял любви к воде. Когда его в числе других десяти-двенадцатилетних полубеспризорных пацанов с их большого двора пригласили в детскую спортивную школу заниматься плаванием, сам сшил на маминой швейной машине ребятам плавки и шапочки. Из пионерских галстуков и украденных флагов, которые вывешивали на праздники. С 12 лет имел свою лодку, рыбачил. Учителя в школе отмечали способности и… сожалели об отсутствии прилежания. Любимыми предметами были физика, химия и геометрия. Дом был нередко на грани взрыва в результате химических опытов и экспериментов с самодвижущимися электрическими моделями… Естественно, всё это и определило дальнейшую учебу в Горьковском институте инженеров водного транспорта и в Киевском политехническом институте.
Осталось назвать ещё один «кирпичик» — умение работать. Это качество у Мозжухина наследственное. Он сам пишет в книге «Столетие легенды»:
«Мне повезло: я получил бесценное наследство. После смерти матери я нашёл в одном из её писем 1946 года, где она рассказывала о трудностях послевоенной жизни, фразу: „Я умею и люблю работать”. Это было НЕОБЫЧНО для меня и осталось в моей памяти как завещание матери. Я поразился тогда высотой этих слов и решил сделать всё, чтобы иметь право сказать: „Я умею и люблю работать!”»

Инженер-конструктор

Чего никогда не было в букете титулов и званий Анатолия Мозжухина — это степеней кандидата и доктора наук. Киевский институт электросварки имени Е.О. Патона, в котором он трудился инженером-конструктором, затем начальником отдела и главным конструктором инженерного центра, не гнался за «остепенением» сотрудников. Да и сам Анатолий Мозжухин, подумывая о диссертации, вдруг ловил себя на мысли, что за то время, которое займёт работа над ней, лучше создать четыре-пять новых машин и комплексов. Но, как положено, писал научные отчёты и статьи для специализированных журналов. Однако его научно-практический вклад в отечественное (да и зарубежное тоже) машиностроение трудно переоценить: ему часто удавалось даже то, что до него считалось совершенно невозможным.
Им создан широкий спектр сварочного и смежного оборудования. Оригинальные манипуляторы и камерные установки для сварки в вакууме и в защитной среде. Механизмы для производства сварочных материалов. Установки для упрочняющих и защитных покрытий. Комплексы для сварки и обработки металлов взрывом. Автоматические комплексы неразрушающего контроля в металлургии, атомной энергетике и других отраслях промышленности. Впервые в мире разработана серия станков-автоматов и автоматических линий, полностью исключающих ручной труд, которые отмечались золотыми медалями международных промышленных выставок, входили в объёмы лицензий, проданных институтом и использованных в проектах фирм «Фиат» и «Рено». Его разработки были успешно внедрены на атомных электростанциях Украины и на таких заводах, как Днепровский «Южмаш» (гордость отечественного ракетостроения), Луганский завод автоклапанов, польский «Фиат-FSM», КамАЗ, АвтоВАЗ, барнаульский «Трансмаш», и на десятках других предприятий — в том числе в странах Европы, Америки, Азии и Африки.
Изобретения А. А. Мозжухина представлены более чем в 200 научно-технических публикациях, в том числе трех книгах, в 110 патентах на изобретения, среди которых 38 патентов Англии, Италии, США, Франции, ФРГ, Швеции и Японии.
Весом и его вклад в теорию решения изобретательских задач — в том числе известный специалистам «метод выворота», позволяющий получать не просто новое качество, но и значительно расширять полезные функциональные свойства проектируемых изделий.
А рядом — множество увлечений и хобби. С 1955 года — один из первых спортсменов-подводников Украины: начав с погружений в Чёрном море, принимал участие в становлении и развитии этого вида спорта. Создал в институте самую большую в Украине (150 человек) секцию плавания и подводного спорта. А одновременно она готовила и кадры для подводной сварки. Содействовал созданию клубов спортсменов-подводников и Украинского общества «Океания». Спускался под воду в Беринговом, Средиземном, Красном, Японском морях и в Тихом океане. Участвовал и руководил экспедициями спортсменов-подводников, включая три экспедиции 1968 — 1970 гг. на Тихий океан с целью переселения каланов на Командорских островах и поиска пушек Беринга.
Сам снимал и становился лауреатом украинских и всесоюзных конкурсов любительских фильмов. В 1961-м организовал первую в Академии наук Украины любительскую киностудию, а в 1963-м стал единственным кинолюбителем на 1-м учредительном съезде кинематографистов Украины. И, разумеется, избирался в руководящие органы спортивных, профсоюзных и других общественных организаций.
Признание его заслуг перед наукой и практикой — звание академика Академии инженерных наук Украины. Медали Национальной Академии наук Украины «За профессиональные достижения» и «За научные достижения», почётное звание «Заслуженный машиностроитель Украины» (присвоенное Президентом в 2009 году).
Но, кроме того, и признание его общественной деятельности — медаль Президиума Европейского форума мира «Миротворец славянского мира» (2015 год).

«Власть»

Но писал он не только научные статьи.
Не сочтите за преувеличение, но ничего равного его книге «Власть», написанной в конце 1990-х и опубликованной под весьма прозрачным псевдонимом Аналдр, давно не попадало мне в руки.

В первый раз, осенью прошлого года, я читал её, как читают детектив, не в силах оторваться от захватывающих дух авторских умозаключений. А может быть… как, не знаю, не примите за ёрничество, Откровение Иоанна Богослова?.. Во второй раз — уже более размеренно, более критическим взглядом, поверяя тем, что читал у других авторов. И всё равно чувство восхищения не проходило. В книге «Власть» Анатолий Мозжухин предстал неординарным мыслителем и философом. Но, возможно, главный её секрет заключается в том, что к поднятым в книге проблемам он тоже подошёл с позиций инженера — используя системный анализ и логику инженерно-конструкторской работы. В результате всем известные факты, лежащие вроде бы на поверхности, предстают в совершенно новом свете. На конкретных примерах раскрываются тайные цели власти — «от Ромула до наших дней» — и методы их достижения.В пору своей конструкторской юности я для себя сформулировал принцип: «Железо не врёт». Конструктор сколько угодно может надувать щёки и доказывать, что созданная им конструкция (или электрическая схема) гениальна, но если она не заработала после воплощения в железо, то грош ей цена.
Что-то похожее я увидел и в том, что сказал Анатолий Мозжухин о сущности власти (вообще) и внутренних и внешних процессах, которые привели к распаду СССР в 1991 году (в частности). И не только об этом! Власть может сколько угодно надувать щёки, доказывать, что она «лучшая в мире», сколько угодно обещать народу своей страны «светлое будущее», но… Но, но и но!
Подробный пересказ книги «Власть» невозможен. Но позволю себе отметить два-три штриха.
Вовсе не США и не СССР были главными державами мира. И первая, и вторая мировые войны (как и все предыдущие) вели к единственной цели: сокрушению самых сильных монархий мира, кроме… английской. И даже если во второй половине ХХ века английский престол потерял все свои колонии, то… на самом деле он ничего не потерял: бывшие колонии и доминионы стали членами Британского Содружества, признают (и чтят) английскую королеву и сохраняют английский язык в качестве государственного.
Но даже если Мозжухин ошибается и главенствующую роль в мире играет некое тайное «мировое правительство» (о котором тоже говорят, хотя и негромко), то что это меняет в сути власти и процессов, происходящих на земном шаре?
И, наконец, пять законов власти от Аналдра: «Интересы власти превыше всего»; «Власть всегда преступна»; «Власть стремится расширить пределы власти (и потому она глобальна)»; «Суть власти — владеть» и «Смена власти не меняет её сути».
Не согласны? Найдите «Власть» Мозжухина-Аналдра» в Интернете. Она заслуживает и прочтения, и обсуждения, и изучения на вузовских факультативах.

Поэт, Знаменосец и Председатель

И ещё он писал стихи. Но не только поэтому мне кажется, что между Мозжухиным и первым ПредЗемШара Хлебниковым, хотя это очень разные поэты, есть что-то общее.
Поэт Хлебников был ещё и студентом физмата, но на физике и математике базируются и инженерные дисциплины, которые изучал Мозжухин. Хлебников пытался математически обосновать некие «законы времени», т.е. общественного бытия (а толчком к тому стали два кризиса Российской империи — сначала русско-японская, а затем Первая мировая война), и верил, что создание Общества Председателей земного шара позволит построить мир без войн и насилия. Но и инженера Мозжухина к его размышлениям о природе власти подтолкнул кризис конца 1980-х, завершившийся не только распадом СССР, но и развалом народного хозяйства. И т.д.
Анатолий Мозжухин дружил с замечательными киевскими поэтами. В том числе с Леонидом Вышеславским (его имя, кстати сказать, присвоено одной из малых планет, открытых крымскими астрономами), который в 1963-м получил титул ПредЗемШара из рук Петникова, и Юрием Капланом, преемником Вышеславского.
В 2001 году Леонид Вышеславский в предисловии к книге стихов Мозжухина «Тая в улыбке грусть» написал:
«Творчество Мозжухина мне близко, я вижу в нём подтверждение давно сказанного мною, что никогда ещё поэзия не была так нужна обществу, как в наш век космонавтики, ядерной физики, электронных коммуникаций. Мы вправе многого ожидать от союза поэзии и науки, чувственного и логического осмысления мира. Это основа созидания человека общества будущего и цель института Председателей Земного Шара, которому я имею честь принадлежать. Анатолий Мозжухин проникся высотой этой идеи, рождённой Есениным и Хлебниковым, и добровольно взял на себя обязанности знаменосца Председателей, популяризируя рождённую великими поэтами традицию как моральный исток нового образа жизни без войн и насилия в красивом мире Счастья, Правды, Наук и Искусств. Пусть же не устанут его руки нести это знамя! А я, Волею ниспосланной мне свыше, по праву Председателя Земного Шара, подобно тому, как я нарёк поэта Юрия Каплана Вице-председателем ЗемШара, нарекаю Анатолия Мозжухина Первым Знаменосцем ПредЗемШара, с надеждой, что таких знаменосцев будет много и они помогут Председателям выполнить их историческую миссию».
Так началась новая страница. Звание — обязывало.
В 2002 году Первый Знаменосец ПредЗемШара А. Мозжухин собственными руками (с помощью жены Татьяны Анатольевны) изготовил и вручил Вышеславскому «перерезанное красной молнией голубое знамя», описанное Хлебниковым в «Воззвании Председателей земного шара». «Знамя ветреных зорь, утренних солнц» впервые материализовалось через 80 лет после смерти Хлебникова. После трагической гибели Л. Вышеславского (в декабре 2002 г.) под этим склонённым знаменем поэта проводили в последний путь от Дома писателей на Байково кладбище. Преемник Вышеславского Юрий Каплан под этим знаменем проводил творческие мероприятия созданного им «Конгресса литераторов Украины».
Другим клейнодом ПредЗемШара, по мысли А. Мозжухина, должен был стать нагрудный знак: восьмиконечная звезда, четыре луча которой символизирует основы мироздания — Пространство, Время, Космос и Природу, а другие четыре — основы человеческого творчества: Счастье, Правду, Науку и Искусство.
Знак был изготовлен из титана в институте Патона (скульптором-сварщиком Дмитрием Владимировичем Кушнируком, заслуживающим, по мнению Мозжухина, отдельной статьи) и от имени института вручён Вышеславскому в день его 88-летия.
В 2009-м в собственной квартире был убит грабителями Юрий Каплан. И земной шар остался без Председателя: Юрий Григорьевич, ещё полный сил и энергии в свои 72 года, думал не о преемнике, а об издании новых книг, о международном признании Конгресса литераторов…
Но 14 января года 2017 года, через семь с половиной лет после гибели Ю. Каплана и 100 лет после рождения идеи В. Хлебникова, на фестивале 5-го Международного литературно-музыкального конкурса «Звезда Рождества» в Запорожье ПредЗемШара был избран Анатолий Александрович Мозжухин...

***

Можно по-разному относиться к идее Хлебникова. Для кого-то это просто литературная игра. Для других — прекрасный идеал, мечта о будущем прекрасном мире без насилия и войн. И о новом, счастливом человеке в этом мире.
На протяжении столетия мечта Хлебникова (а до него о том же мечтали и Томас Мор, и Томмазо Кампанелла, и множество других гуманистов, учёных, философов и писателей) не раз «забывалась» на годы и десятилетия. Мог, скажем, Григорий Петников осмелиться назвать себя Председателем земного шара при жизни «отца народов»? Когда и за меньшие «преступления» ссылали в лагеря и ставили к стенке… Как трезвомыслящий человек нашего времени, Мозжухин прекрасно понимает, что воплощение идей Хлебникова — задача непростая. Как инженер, он, как мне кажется, и эту задачу рассматривает с инженерных позиций. Он, образно говоря, вновь встал за кульман, чтобы идеи Хлебникова опять не ушли небытие...