Василий Нарыжный  (Луганск)

 
Всё дальше на Запад откатывался фронт военных действий, но на Северном флоте было ещё очень тревожно. Именно сюда, после курса молодого бойца, попал на службу юный Сашко. Случилось так, что перед самым призывом в их дом пришло печальное известие о том, что его отец – Василий Трофимович Махуков погиб смертью храбрый в Прибалтике, освобождая Литву…

И вот Махуков-младший попадает служить именно в Прибалтику, потом – Архангельск и далее – Северный флот. Сжалось сердце от боли, когда он проезжал те места, где совсем недавно гремели кровопролитные бои и где погиб его отец, ушедший на фронт ещё в 1941-м… Но собрал свою волю в кулак молодой моряк и каждый раз, когда заступал на боевую вахту понимал, что он выполняет свой воинский долг – священный долг перед Родиной как и его отец, недоживший до светлого Дня Победы.

Александр в совершенстве овладел корабельным орудием, выполнял учебные стрельбы только на «отлично». Всегда был готов отразить врага, ведь совсем недалеко ещё гремели бои. И не случайно, много лет спустя у него родился такой сюжет будущей картины (рисовать он начал ещё в школьные годы):
...На переднем плане - небольшая пирамидка из камней, увенчанная бескозыркой. Рядом стоят боевые товарищи погибшего матроса с оружием в руках. Кроме моряков, в скорбном молчании застыли артиллеристы и пехотинцы, один из которых в бинтах - все, кто только что возвратились из боевого задания. И кажется, сейчас эти мужественные бойцы, похоронив своего товарища, ринутся снова в смертельную схватку с ненавистным врагом. Ведь за их спинами, невдалеке, продолжается жестокий бой, море охвачено огнем, клубы черного дыма заволокли полнеба…

Это живописное полотно я совсем недавно увидел на персональной выставке луганского художника Александра Васильевича Махукова в Галерее искусств Луганского областного художественного музея. А рядом с этим эпизодом, времён Великой Отечественной войны, были расположены его эпохальное полотно «Победа» и серия картин, посвященная немеркнущей памяти той войны, а также пейзажи, натюрморты.

Почему я так подробно решил написать об этом? Да потому, что Александр Васильевич создавал свои сюжеты не по кинофильмами и не по книгам. Он - участник Великой Отечественной и своими глазами видел и горечь утрат, и ликующих людей в победном 45-м. Цепкая память юноши все это впоследствии воплощала в эски¬зах и этюдах, а потом – и в больших живописных работах. Некоторые из них и демонстрируются на этой выставке. Она как бы объединяет многогранный потенциал мастера в разнообразных направлениях жанрового поиска.

Но все-таки, на мой взгляд, наиглавнейшее место в его творчестве занимает пейзаж – пейзаж широ¬кий, красочный, откровенный и добрый, как и душа самого художника. И это понятно, ведь он родился на реке Деркул и с дет¬ства влюбился в его живописные берега, в его чистую прохладную воду. И впервые начал рисовать именно здесь. А в дальнейшем, будучи уже оформителем, научился грамотности рисунка и точности композиции.

И на флоте, где кроме непростой службы, в любую минуту не переставал рисовать друзей-моряков, придумывал собственные сюжеты и выполнял по заказу командования необходимые копии. Так, умелые руки Александра создали стенд живописных портретов «Слава русским флотоводцам», фотокопии которого впоследствии были разосланы в близрасположенные боевые части для поднятия патриотического духа защитников нашего Отечества.

Вот так и свою небольшую лепту вносил художник в приближение Великой Победы. Все эти навыки ему здорово пригодились, когда после службы он стал работать в Луганском товариществе художников. Об этом Александр Васильевич вспоминает так:

- Это были интереснейшие годы моего, так сказать, художественного становления. И с особой благодарностью вспоминаю своих учителей, уже известных тогда луганских художников Моисея Львовича Вольштейна, Тамару Никитичну Капканец, Александра Александровича Фильберта. А разве можно забыть чудесные лекции очень известного в то время не только у нас в Луганске, но и в Киеве, и в Москве художника-живописца и теоретика искусства Федора Власовича Ковалева (1919-1988 гг.). Он жил и работал в Луганске, окончил наше художественное училище, потом – Ле¬нинградский институт им. И.Е. Ре¬пина Академии художеств СССР в 1955 году. И как апофеоз его творческой деятельности, он издал свой замечательный труд "Золо¬тое сечение в живописи". Над этой книгой Федор Власович работал на протяжении всей творческой жизни. И как жаль, что всего год он не дожил до выхода в свет этой книги в1989 году. И теперь она у меня является настольной книгой.

Что касается службы А.В. Махукова, то она очень затянулась – призван был в грозном 44-м и только в 1951 году возвратился в родной, покалеченный войной, Луганск. Такие задержки были из «политических» соображений оборонного значения. Как известно, и после войны ещё было очень тревожное время в мире…

– Да, когда я «пришвартовался» в Луганске, – продолжил старый моряк, – было много развалин, но буквально на глазах город быстро преображался, работа кипела вовсю – днём и ночью. Хватало работы и нам. Наше товарищество художников располагалось в здании, чудом сохранившейся, синагоги на улице Т.Г. Шевченка. Не было ни света, ни отопления, но ни на один день не прекращали выполнять заказы. А их было множество: писали плакаты, надписи для административных и торговых зданий, копии картин известных художников, портреты героев войны. Так что художники были очень востребованы. Они в шутку говорили, что это была «эра копий и стекла»…

Потом мы переехали на улицу Котельникова. О, здесь уже были и свет, и тепло! Так что работали и по ночам. Этот заряд бодрости и вдохновения сохранился у меня и по сей день. Творческая работа не прекращается – перерабатываю старые этюды, пишу новые картины и натюрморты.

Александр Васильевич улыбнулся, я бы сказал, по-молодому, с каким-то задором и блеском в глазах. Густые седые волосы рассыпались и заискрились серебром в лучах апрельского солнца, что проникали через окно в его мастерской. А вокруг – картины, картины тесными рядами заполнили всё небольшое пространство его малюсенькой мастерской в луганском Доме художника. Но он не обижается на тесноту, говорит – главное надо работать. И как работает! А ведь ему за 80!..

– Вы знаете, – говорит он всё с той же приятной улыбкой, – если бы не хлопцы-художники, которые начали звонить и поздравлять с днём рождения, я бы, наверное, и забыл, что надо серьёзно об этом подумать… Ведь всё некогда и некогда – сколько ещё надо дописать начатых картин, а сколько этюдов ожидает воплощения в жизнь!

Да, это уж точно, сам видел сколько их – новых и старых. Все творческие годы А.В. Махуков где бы он ни был, не расставался с этюдником. Его коллеги даже шутят по этому поводу, мол, Александр Васильевич, наверное, и в магазин ходит с этюдником… Шутки шутками, а творческий потенциал художника в таком возрасте приятно не иссякает. Тем более, что он ещё и общественную работу проводит с энтузиазмом – он большой друг Областного художественного музея, где возглавляет клуб художников-ветеранов войны и труда.

– Вижу, что у вас, непременно, есть задумки, планы, поездки на природу?..

– Естественно – целая куча!

– И всегда с этюдником, конечно?

– А как же иначе? Вот, бывало, приедем с единомышленниками на рыбалку, забросим удочки-донки и сразу устанавливаем этюдники. И пока звоночки не сообщат о клёве, успеваем сделать несколько набросков. Ведь красота-то какая вокруг!.. Вот некоторые говорят, что мол, какая там красота в Донбассе?.. Эге-ге, это говорят те люди, которые, наверное, кроме своих кошельков да машин ничего не видят. А ведь у нас сколько живописных уголков – не перечесть! Вот и хочется побольше успеть запечатлеть эту красоту на полотне, чтобы люди воочию убедились и не говорили, что Донбасс плох в этом отношении…

Александр Васильевич на ми¬нутку задумался, посмотрел на свои неоконченные работы, потро¬гал зачем-то два новых подрам¬ника, а потом сказал:

– Дело в том, что большинство молодых художников нечасто вы¬езжают на природу, а большинство творят в мастерских. И побыстрее – чтобы продать. А как же искусст¬во? Вот вам и плохой Донбасс... И на выставке его работ убеж¬даешься – А.В.Махуков всей ду¬шой предан родной природе на¬шего края. Его пейзажи завораживают. Смотришь, и кажется, ощущаешь, как гуляет ветер в гривас¬той зелени ветвей, или ощущаешь запах наших степных трав. Доб¬росовестно, добротно и мастерски сработаны, пускай незатейливые сюжеты, но теплоту сердца худож¬ника ощущаешь наяву. Это можно сказать и о его портретной живо¬писи, о жанровых сценках и, есте¬ственно, о натюрмортах – этого маленького букета от огромного букета нашей матери-Природы. И
верный сын ее, один из старей¬ших художников Луганщины – Александр Васильевич Махуков.

– Прошу прощения, может быть, за не очень корректный вопрос – как с могилой отца, удалось разыскать?

– Почему не корректный, очень даже корректный вопрос… Дело в том, что я писал запросы во все военные инстанции, но всегда получал ответ, что похоронен он где-то в братской могиле, а где именно – неизвестно, ведь Прибалтика – большая территория. Даже собирался как-то поехать туда, но видите, что там творится…

Он замолчал, посмотрел задумчиво в окно и тихо продолжил:

– Для меня День Победы всегда – святой день. И вспоминаю не только отца, но и своих одноклассников, погибших на фронтах Великой Отечественной… И так трогательно, ёмко и точно об этом написала поэтесса-фронтовичка Юлия Друнина:

Вновь прошлого кинолента
Раскручена предо мной –
Всего только три процента
Мальчишек пришли домой…

– Вы знаете, эти строчки давно врезались мне в память. И чтобы я ни делал, а эти мальчишки у меня как перед глазами…Всё время думаю написать об этом сюжет, не для себя – для всех, в ком память жива о тех страшных боях, о тех, кто не вернулся. Обязательно написать, если, конечно, успею.

И мне верится, глядя на художника-энтузиаста, что непременно он успеет, успеет создать живописное полотно как символ несгибаемого мужества нашего народа – народа победителя.

 

 А.В. Махуков. У черты бессмертия (1941-1945).Автопортрет