Такой разный… бумажный лист


Белый лист

 

Держу в руках бумажный лист.
Он бел и совершенно чист,
но странно – эта белизна
заставит ночь прожить без сна.

Что здесь такого – белый лист?
Но белизной он так речист,
что тут же в серые глаза
вползает грустная слеза.

А как хотелось бы прочесть
на том листе благую весть,
что в прошлой памятной весне
осталась в нашем общем сне,
застряв среди обрывков фраз 
и лишних слов лишь напоказ.

Как сердцу раненому мил
намёк любви из-под  чернил
и в окончаньях нежных рифм
 все чувства благородных нимф.

***

 

Бумажный лист

 

Исчёркан лист. Таков его удел - 
спасать бездельника от вечной скуки,
а он мечтал, что «золотые» руки
его распишут между прочих дел.

Желал однажды встретиться в ночи
с пером искусным мудрого поэта
и вместе с ним до самого рассвета
писать стихи под пламенем свечи.

Лелеял мысль, что сможет на века
под акварелью спрятать ожиданье
с зарею долгожданного свиданья
наивного подростка-ветерка.

Испорчен лист? Подумаешь, другой
готов сменить за полминуты брата...
Все это так, но глупость виновата,
что первый лист не встретился с мечтой.

***

 

Несчастный лист

(почти басня)

 

Бездарный автор был речист –
грозу метал в начале мая.
Стонал при этом белый лист,
его огрехи исправляя.
О чём написана строка,
понять не сразу удаётся.
Возможно, позже, а пока
несчастный лист не видит солнца.
Послушно терпит полный бред
из глупых слов и многоточий.
Вздыхая: - Тютчев или Фет
сумели б так вот наворочать?
Но что поделать – автор жжёт,
стремясь идти с теченьем в ногу.
Карман позволит - в переплёт
тебя намедни, так что строго
судить писаку не берись -
таланты нынче судят баксы,
не суй свой нос куда-то ввысь,
 а подтирай за ручкой кляксу…

***

 

Страница перечёркнутых стихов

 

Зачитана читателем, затёрта

страница перечёркнутых стихов

рукою то ли бога, то ли чёрта,

бегущего от пагубных грехов.

 

Зачёркнуты, и всё-таки читают

написанное этой же рукой

в ползущем по безмолвию трамвае,

заполненном безликою тоской.

 

Когда-то осуждённые сомненья

романтики серебряных эпох,

остались на скучающем сиденье

трамвая, уходящего в депо.

 

А утром разошлись по белу свету

сомнения под рифмой и мечта

остаться для возлюбленной поэтом,

достойным уваженья навсегда.

 

Кривые, неотёсанные строки

наивной обездоленной души…

Но, видно, этим крохотным пороком

и оказались строчки хороши.

***

 

Информация
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.