Константин
ВАСИЛЬЧЕНКО
 

* * *

«Неси!», сказали. Я несу.
«Не урони!» Я не роняю.
Давно в пути. Стихи слагаю,
Раскапывая смысл и суть.

Я знаю, мрак и чернота
Сквозят в моих стихотвореньях.
Но мир рисован светотенью
На ткани старого холста.

Мне говорят: «Держи!». Держу.
«Не отпусти!». Не отпускаю.
Так тяжело идти по краю –
Я это по себе сужу.

На тихий шёпот: «Не буди»
Я нецензурно отвечаю
Тем, кто живёт, не замечая
Дефектов торного пути.

Советуют: «Остынь. Оставь.
Пускай гниют в зловонной куче».
Не соглашаюсь. Не обучен
Терпеть поруганную явь.

И если скажет «Ты не прав!»
Мне тот, кто правого правее,
Ему отвечу: «Сожалею»,
Привычно раны зализав.



ТЕРЕМОК
 (сказочка)

Кто-кто в теремочке живёт?
Таксонометрический сброд.

Вот добрая серая мышка
Читает Макаренко книжку.
С охотою пуще неволи
Работает завучем в школе.
Бывает – без тени сомнений
Готовит на вброс бюллетени.

Вот старый седой червячок
Пыхтит. Его кредо – молчок.
Своей потакая природе,
Мечтает окуклиться, вроде,
И над занесённым сачком
Глумясь, воспарить мотыльком.

Вот увалень – жук-скарабей,
Довольный планидой своей,
В общенье приятный весьма,
Катает шары из дерьма –
В восторге жука естество,
Что рядом в достатке его.

Лягушка живёт. Квак да квак –
Журфак за спиной, как-никак.
Прискачет с утра на работу
И хвалит родное болото.
За это ей слава и честь,
И есть завсегда, что поесть.

Под крышей – изгой-воробей,
Безбожник, развратник и гей.
По мнению клуши-соседки –
Агент иноземной разведки.
На ветку спешит на рассвете
Сидеть в одиночном пикете.

Плетёт паутину интриг
Дородный паук-крестовик,
Ловец зазевавшихся мух,
К жужжанию пойманных глух.
В стремленье достичь потолка
Рачительно служит в СК.

Живут здесь гадюки и мартовский кот,
И кем-то по случаю засланный крот.
Гиены, шакалы и конь без пальто…
Скажите, понравилась сказка?
– А то!



ОЖИДАНИЕ
 (диптих)

1.
 
Вкушаем бытности контрасты –
То горе от ума, то счастье
От тупости пустых голов.
В раздумье щёку подпираем,
О смысле жизни размышляем,
Клеймим на кухнях дураков.

А оные мелькают всюду,
Не укрощённые покуда
И не внесённые в реестр.
Не зная нот, не слыша фальши,
Бравурные сыгравши марши,
Туш репетирует оркестр.

2.
 
Оркестр рьяно режет туш,
И, предвкушая жирный куш,
Цветёт улыбка дирижёра.
В партере – Воланд, Азазелло,
Кот Бегемот, Коровьев, Гелла,
В амфитеатре – свора вора

Холодный пот стирает с тела
И симулирует умело
Подобострастие. А тот,
Чьё на миру с небес явленье
В оргазмах корчит населенье,
Вот-вот появится. Вот-вот…



* * *

Земная ось скрипит, скрежещет ржаво,
Истории наматывая нить,
Покуда воспалённая держава
Имеет место среди прочих быть.

В канве её досель зияют дыры,
И не по Сеньке головной убор
Манкурту, что стране могилу вырыл
И бросил в инквизиции костёр

Любовь, надежду, веру. Им Фемида
Истрахана, лежащая в гробу.
И понял мир, что пострашней COVIDа
Шестёрок тройка на плешивца лбу.



SOS
 
Три точки. Три тире. Три точки.
Не по сезону отцвели цветочки,
Созрели ягодки – отнюдь не виноград,
Из них змеиный истекает яд.
Поблескивает остриё заточки…
Три точки. Три тире. Три точки.

Три точки. Три тире. Три точки.
Старушка мирно штопает носочки.
Уж сколько лет, как не было войны,
Семнадцати мгновений той весны.
Покуда живы внуки да сыночки.
Три точки – три тире – три точки.

Три точки. Три тире. Три точки.
Бойцы готовы, взведены курочки.
Кислотный дождь выстукивает SOS.
Пока не склеит ласты кровосос,
Никак не разорвётся круг порочный.
Три точки, три тире, три точки…



ТАНЦЕВАЛЬНОЕ
 
Пружиня до скрипа, танцует любовь
Ламбаду опять на двуспальном танцполе,
Где каждый, согласно сюжету и роли,
Готов многократно выделывать па
(Без пачек, пуантов и без Петипа),
В известную лунку пристроив морковь:

В отеле шикарном, в сторожке лесной,
За пенистым пивом в натопленной бане,
На старом, продавленном жизнью, диване,
На хвойной постели под старой сосной.
Под шёпот прибоя на влажном песке,
На заднем сидении кабриолета,
На скользком столе своего кабинета,
На горной тропе с альпенштоком в руке…

Пусть кто-то кого-то изволит спросить:
«Могу ли на танец я вас пригласить?»
Так пестик и ступка до самых седин
Пребудут в готовности номер один!



* * *

Стрелять по воробьям, не шибко целясь,
Оправдываясь сотнею причин,
Когда не волосы, но мысли поседели –
Известная забава для мужчин.

Немало мельниц ветряных для дон кихотов
Ещё осталось. Вертят жернова.
Емеля мелет. Грязная работа –
Молоть, не отвечая за слова.

Не отличая правду от навета,
В угоду лжи не тех колоть копьём,
С бессонницей бороться до рассвета
И грезить о величии былом.

Труба зовёт кормежки плошки ради
Пройти с успехом на лояльность тест,
На совести поставив жирный крест,
И для потомка записать в тетради –
Кто глубже гнётся, тот сытнее ест.



ЧЕРТА
 
Межа, граница, линия, черта
Согласно замыслу начертана. За нею,
Быть может, то, о чём мы знать не смеем,
А может статься – нету ни черта.

Пункт назначения. От долгого пути
Душа устала и устало тело,
И думать о черте осточертело,
Как ношу неподъёмную нести.

А за стремленье выбраться на свет
Сплошь синяки да шишки получаешь.
И, если сам его не источаешь,
Зажги свечу – альтернативы нет.

Альтернативы нет, ведь наползает тьма.
Черным-черно в душе, в глазах и в сердце.
Подобран ключ от потаённой дверцы,
А что за ней – свобода ли? Тюрьма?

Когда-то путеводная звезда
Погаснет, и засыплет снег дорогу.
Кому молиться – дьяволу ли, Богу,
Когда укроет пеплом города?

Качнётся мир и рухнет в пустоту.
Последний луч заката канет в море,
Оставив на больничном мониторе
Мерцающую линию. Черту.



ЧИТАТЕЛЮ
 
Благодарю тебя, мой друг,
За похвалу без лицемерья –
Я в ипостаси подмастерья
Свои оттачиваю перья.
Стихосложение – недуг.
От этой хвори нет леченья –
Сплошной сеанс слововерченья
Под учащённый сердца стук.

По небу бледный лунный лик
Скользит серебряной монетой.
И не уснёт поэт. Поэту
Пришла пора писать сонеты,
Переводя на свой язык
Монады смыслов нисходящих
Из Абсолюта в наши чащи,
В сей на обочине пикник.

Сомнений липких череду
Ты разогнал, мой стих откушав.
Твои слова – да Богу б в уши,
Читатель верный мой… Послушай!
Ты позовёшь, и я приду,
Мы встретимся с тобою снова,
Там, где ращу живое слово –
В моём заснеженном саду.



* * *

Не всё в этой жизни я делал, возможно, как надо –
На длинном пути без привалов ошибок не счесть.
Не мнимой известности ради, не ради награды
Пишу, чтоб когда-то смогли мои мысли прочесть.
Я честно пытаюсь о жизни писать позитивно,
Да только стезя оптимиста, увы, не моя.
И столько всего накопилось, что сердцу противно,
Что кажется, будто смотритель забыл про маяк.
Измотан заботами, мается в звёздной купели.
И надо бы света — да где ж его столько возьмёшь!
Что пули, года просвистели, да всё – мимо цели,
Намётки, наброски, эскизы отправив под нож.

Пока мы подняться не смели и сиднем сидели,
Вокруг, матерясь, матерела правдивая ложь…

________________________
© Константин Васильченко

___________________________________________________
© Международная поэтическая группа «Новый КОВЧЕГ»
https://www.facebook.com/groups/230612820680485/