Людмила Деева (1947-2022)


Дай, Боже, силы наслаждаться жизнью:
Не проклинать, не злиться, — а любить!
И не рыдать, стеная, как на тризне,
А лучшие порывы сохранить!

Дай, Боже, горестям моим забвенье!
Не погаси в душе надежды свет!
А памяти моей не дай затменья,
Чтоб не теряла дней счастливых след!

Благослови моё ты восхожденье
К твоим канонам
через боль любви!
От ревности спаси, спаси от мщенья,
Для будущего счастья сохрани!

* * * *

О Боже, сколько одиночества
Вокруг меня... да и во мне самой!
Непонятых, непризнанных нас множество
И — разделённых чьей-то силой злой.

Как чуда ждём проникновения,
Слияния с душой чужой,
Но мы во власти вечного затменя,
Где чувств, желаний, мыслей — разнобой.

Мы не из тех ладоней чашу сладости
Берём — и пьём. Не в те глаза глядим.
И вновь кому-то не хватает малости
Для счастья... И он снова пилигрим.

И тянет холодом от неприкаянных,
Разочарованных, слепых людей,
Что не заметили любви отчаянной
Среди бессмысленных своих затей.

И снова — выбор. Может — по наитию,
А может, просто выстрел холостой...
Сезон гастролей близится к закрытию...
Да где же ты, Единственный Герой?!

22.10.97.

* * * *

Меня, представьте, не пугает старость,
Где жизнь последний сделает виток,
Где я познаю немощь и усталость,
И точкой станет траурный венок.

Хоть расставаний цепь начнётся скоро,
И одиночество меня подстережёт,
Но Творчество — великая опора,
Которая в отчаяньи спасёт.

И не на что мне сетовать, тем паче,
Что богатеть умею даже от потерь!
Я с каждым годом становлюсь богаче:
Терпимей, терпеливей и добрей.

И в той дали Я, женщина земная,
Не буду проклинать, обидою дыша,
О прожитом жалеть, рассудку не внимая,
Иль безучастно тлеть, чтоб выцвела душа.

А к Богу обращаться стану чаще:
За свой земной визит его благодарить,
И с каждым днём пронзительней и слаще
Мгновенья жизни ощущать, любить.

Я приговор Природы без терзаний
Приму, как лучшее решение её...
О, только б не искать мне оправданий,
Заглядывая в прошлое своё!

Меня, представьте, не пугает старость,
Хоть ветерку легко свечу задуть,
Но верю,
и она подарит радость,
Коль верно понимала жизни суть.

МОЛИТВА

Не погаси во мне огня,
Не утоли желанья,
Чтоб жить могла я, не кляня
Печали и страданья.

Моей надежды не смути,
Не обезкрыль мечтанья
И душу болью не скрути
Сомненьям в оправданье.

Меня терпенья не лиши,
Доверчивости — тоже.
И песнь мою продли, продли,
О, Всемогущий Боже!

* * * *

В 1993 г. основной темой выставки луганского художника Олега Щиголева было «Одиночество«: загубленные мечты, потерянный и разрушенный мир. Центральной фигурой большинства его полотен был Ангел с горящей свечой.

Куда, зачем идёт твой Ангел?
Кому несёт свой тихий свет?
Над Пустотой не вспыхнет факел,
А если вспыхнет — проку нет.

Кругом безлюдная пустыня,
И даже яркий день там — мрак!
Кто торжествует, чья гордыня
Повергла радость жизни в прах?

Людей твой Ангел не находит.
Он одинок и обречён.
Но сквозь безмолвие проходит
С горящей для чего свечой?

Кого он ищет дни и ночи
Среди снегов, цветов, берёз?
Кто виноват, кто напророчил
Ему скитальцем быть без слёз,

Без вдохновенья, без тровоги —
Всегда с безжизненным лицом?!
И на какой земной дороге
Он отдохнёт в конце концов?

И отрешённый, безучастный,
Во всём познавший катаклизм,
Пустынник без надежд — несчастный!
Он — предсказанье иль каприз?
Печалью страшной утомлённый,
Познав стихий характер злой,
И безысходностью клеймённый,
Похож на Демона порой.

— Здесь жизни нет! — кричат Полотна,
Лишь декораций разных строй,
Здесь Одиночеству угодно
Играть спектакль жестокий свой.

Твой Ангел, изнурённый роком,
Не верит ни судьбе, ни снам,
Но волей Высшей став Пророком,
Он свечи расставляет нам!

Чтоб мы их подняли, как знамя,
И верили: людей найдём!
И возгориться жизни пламя,
И мы для счастья расцветём!

1993 г.