Вадим Нестеренко

                              Дедушка Мороз!

Это было в конце семидесятых  годов.  В  сентябре,   с началом школьных  занятий, ресторан « Украина» проводил, так называемые,   « Дни сладкоежки». Красиво убранный зал украшали отлично  сервированные столы из блюд, напоминающих по форме сказочных героев: зверушек, колдунов, избушек и прочих кулинарных выдумок поваров.

  Все это было приготовлено из  пудингов,   кремов,   зефира. Школьники приходили с учителями, дошкольники - с родителями. Веселая    и    шумная    детвора   с   восхищением  смотрела  на  столы и не решалась тревожить эти чудесные творения.

      Наконец,    наступил    момент,    когда    аппетит  победил  эмоции,  и  началась «великая дегустация».  День  сладкоежки  обслуживал  ресторанный  ансамбль  и  юные  артисты городского ТЮЗа , театр Дяди Левы.

      После «первого стола», посмотрев небольшое представление, дети приглашались в хороводы и танцы под аккомпанемент ансамбля. Праздник проходил  весело, одним словом, – по программе. Не хватало какой-то  «изюминки». И она нашлась…

     В один из небольших перерывов ансамбля, когда дети читали стихи, один из музыкантов, поющий гитарист, усатый и бородатый, по прозвищу «Мансы»  решил   «промочить»  горло. Его заначка была на первом этаже лестничной клетки запасного выхода, где была сложена всякая ненужная рухлядь: плакаты, транспаранты, разбитые двери  и другой хлам.

     Просунув руку в щель,  где хранилась бутылка вина, он случайно толкнул ее, она подвинулась чуть дальше, откуда ее достать было трудно. Времени было 

в обрез, надо было спешить. Сверху от ансамбля шли парольные  позывные: до-ре-ми-до-ре-до. Вытянув три-четыре заставки хлама, Мансы  нагнулся к бутылке, но не удержал вытянутую массу, и она рухнула на кучу порожних мешков из под муки, лежавших рядом,  ( накануне из них через запасную дверь реализовали муку ).

     Произошло что-то похожее на взрыв. Клубы поднявшейся пыли, обдав Мансы сверху и снизу, осели на голову, бороду и усы, превратили его, смуглого молдаванина, в «белого человека». Забыв о бутылке, он пулей выскочил на второй этаж. Чтоб струсить муку и умыться, ему нужно было пройти в туалет, но через зал. 

     В это время Дядя Лева  на танцплощадке зала собрал в круг детей для хоровода. Детвора, увидев пробирающегося «белого человека», и, указывая на него пальцами, неожиданно закричала громкими голосами : «Дедушка Мороз! Дедушка Мороз!»  Оглянувшись, дядя Лева быстро среагировал и  сказал в микрофон:

                            Здравствуй Дедушка Мороз!

                            Ты зачем пришел так рано?

                             Если это все всерьез,

                             Где  Зима-охрана?

                                      Тесны валенки ногам?

                                      Стерлись на тусовках?

                               Ты пришел на праздник к нам

                               В джинсах  и кроссовках…

     Родители, стоящие у стен зала «грохнули» от смеха, а дети  зааплодировали. Белое Чудо-Юдо под наигрыш «В лесу родилась елочка»   проскочило в ….туалет. Праздник оказался двойным

                                            Валенки

    В одном из заводских клубов проводились Новогодние бал-маскарады. На временно установленный подиум приглашались маски   бала   для   конкурсного   исполнения   песен    под  аккомпанемент клубного баяниста.

    Полутемный зал, мигающие огоньки елки, серпантин, россыпи конфетти, фонарь - пушка  из  дальнего  угла,  создавали  эффект падающего   на  артистов снега.     Все   это   создавало красоту,   уют   и праздничное новогоднее настроение.

    Казалось было все, но чего-то все- таки не хватало. И оно нашлось…

    Вышедшая на край подиума довольно  крупная женщина с детскими валеночками в руках попросила баяниста  сыграть песню Руслановой «Валенки».

    Надев на свои руки валеночки, вертя ими и пританцовывая, она изобразила танец хмельных ножек. Слишком близкое соседство исполнительницы мешало баянисту, и он отступил влево. Увлекшаяся своей выдумкой певица при повороте еще раз толкнула баяниста. Тот сделал еще   шаг влево, почувствовал, что превратился в  снежинку и осел вниз…

    Певица,  завершила свой разворот в отсутствии музыки, увидев удаляющийся баян, не  поняла « что к чему » и спросила: « Ты куда?» 

А поднимающийся с пола баянист, сжал меха инструмента,  издавшие   жалобное: « Пи-Пи».