РЕПИТИТОР
– Вот уж не думал, что ты так быстро превзойдешь меня в магии, – произнес Виктариус Обрис. – То, что другие проходили за несколько лет, ты освоил за полгода. Остался последний экзамен. Сегодня ты исполнишь своё самое заветное желание.
Его ученик – Генералиус Младший – мальчик-индиго взмахнул волшебной палочкой и начал колдовать.
– Скажи, хотя бы мне, что ты задумал, малыш.
– Отстань, мне некогда.
С небесами творилось что-то непонятное. Одни звезды гасли, другие загорались. Планеты разлетались в разные стороны.
– Скажи, мне, что ты задумал! – прокричал учитель.
– Ничего особенного, просто захотел достать вот ту синею звездочку.
Синяя звездочка стремительно приближалась, увеличиваясь в размерах, при этом она постоянно меняла цвет.
– Эффект Доплера, – пробормотал маг.
– А Доплер круче чем Вельзевул? – спросил мальчик.
– Ты, слышал что-нибудь про физику и астрономию, малыш?
– А, это такие лженауки. Не-а. Папа сказал, что ты мне расскажешь всё, что мне нужно знать, чтобы я смог занять его место.
«Не знает, совсем ничего не знает! Нужно спасать эту солнечную систему», – подумал Учитель. Он вырвал из рук ученика палочку и начал ею лихорадочно размахивать.
Палочка вспыхнула и сгорела, словно бенгальский огонь. Ух! Пронесло. Далеко-далеко, если быть точным, то не так уж и далеко, вспыхнула Сверхновая.
«Пронесло, – подумал маг. – Больше я никогда не буду подрабатывать репетиторством».
– Ставлю тебе пять. С магией у тебя всё прекрасно, но советую тебе, для начала, заняться математикой.
Мальчик прислушался к совету Учителя и стал трижды лауреатом Нубелианской премии в области математики. Но, ведь Нубелианскую премию не присуждают за математические открытия? Как вы отстали от жизни. После того, как папа малыша занялся его будущим, в мире науки очень многое изменилось.
«Подумаешь, ничего страшного не произошло», – убеждал себя Обрис. «Конечно, на Голубой планете вымерли эти гигантские существа. А на Красной планете погибла «цивилизация пирамид». Но, пусть они попробуют доказать, что это всё произошло по моей вине. Не докажете!»
Но, спал он плохо. Ему постоянно снились «маги в черном».
СУПЕРДВИГАТЕЛЬ
«С проектом Супергипердвигателя для новой королевской повозки как-то не сложилось», – огорченно думал Виктариус Обрис. Двигатель получился и Супер и Гипер. Не зря же он получил на него патент. Он был и Супердорогой и Гипергромоздкий. Шестерка волов с трудом могли сдвинуть его с места. Был у него еще один существенный недостаток – он не работал.
«Жаль, что я не послушался тогда совета бродячей провидицы, – подумал маг, – как же она себя называла? Вспомнил – цуганка! Говорила же она мне, чтобы я не брался за это гиблое дело: «Ждут тебя разочарования и казенный дом». Но, я, идиот, тогда решил, что казенный дом это здание «Академии Магии». Даже не поинтересовался у нее, кто такие цугане».
Потом-то он выяснил, что это название бродячего племени. Виктариус невольно вспомнил свое тяжелое детство. Родным домом ему служила скрипучая кибитка. Его отец – бродячий маг, обременений многочисленным семейством, постоянно кочевал по стране от одной деревушки к другой. Крестьянам он предлагал продукты своего магического искусства. В основном он превращал кизяк в антрацит и заставлял кур нести в три раза больше яиц. Правда, его антрацит давал тепла не больше чем кизяк, а куры несли скорлупки-пустышки.
Поэтому самым главным талантом отца являлось умение вовремя скрыться. Впрочем, у отца были и другие таланты. Иначе бы он не смог более десяти лет проработать Главным Алхимиком при дворе одного из влиятельных воевод королевства. Ему так и не удалось получить золото из глины. Постоянно получался какой-то белый очень легкий, никому не нужный металл, который он назвал люмидинием. Помимо прочих бесполезных вещей отец изобрел и «негасимый огонь», на котором его же и спалили. А негасимый огонь до сих пор горит на Рыночной площади замка. Похоже, что его отец наложил страшное заклятье на это пламя. Возможно, поэтому в этом городе постоянно рождаются двухголовые и трехногие люди-уродцы.
Как бы то ни было, но папин доход придворного алхимика позволил Обрису получить прекрасное образование. Образование образованием, но нужна еще и удача. Предложенная Виктариусом идея самодвижущейся повозки очень заинтересовала короля. Увы, не менее гениальная идея вечного двигателя, который должен был приводить её в движение, дала сбой. Вечный двигатель останавливался через пять минут. Виктариус немного поколдовал с пространственно-временным континуумом. Пять минут растянулись в двадцать. Эта маленькая хитрость позволила ему пробить приличный грант на дальнейшие исследования.
Он настолько погрузился в размышления о своей дальнейшей судьбе, что не услышал, как на плите пронзительно засвистел чайник. «Соловьиный чайник» – еще одно, из многочисленных бесполезных изобретений его отца. Чайник раскалился добела, его трель уже давно не напоминала соловьиное пение. Раздался хлопок. Вылетевший из носика чайника свисток пересек комнату и ударил мага в висок. Виктариус свалился со стула.
Сознание возвращалось медленно… Вначале он увидел тусклый свет в конце длинного тоннеля. А потом… Он не очень помнил, что же было потом. Но что-то, конечно, было. Маг внезапно осознал невероятную силу пара. Вот он момент истины! Перед его глазами возникли самодвижущие повозки, орудия швыряющие камни во вражеские замки, самоходные крепости, и даже, летающие паровые драконы. Пар – страшная сила! Тот, кто сможет её покорить – тот станет повелителем мира.
Первая самодвижущая паровая повозка взорвалась при первом же испытании. Но, когда Виктариус предложил при помощи таких повозок пробивать стены замков, король пришел в неописуемый восторг. Не зря, совсем не зря он слыл реформатором. Монарх приказал немедленно изготовить десяток таких «адских машин» и набрать взвод героев-смертников. Безусловно, пар – страшная сила. Однако талант придворного мага сумел ее обуздать.
Через пару месяцев король отправился объезжать свои владения в гигантской самоходной паровой крепости. Большинство мятежных вассалов сразу же вынесли ему ключи. Остальных убедили паровые катапульты.
А Виктариус снова вернулся к проекту вечного двигателя. Ведь настоящий ученый должен заниматься фундаментальными проблемами. Негоже настоящему ученому размениваться на всевозможные, пусть даже и очень эффектные «безделушки».
МУХА В ЯНТАРЕ
Ни для кого не секрет, что Пендариус никудышный игрок. Ну, казалось бы – не умеешь играть – не играй. Нет же, он никак не может угомониться. Постоянно пристает ко всем, кому не лень: «Давай, сыграем». Понятное дело, что он обычно продувает. А проигрывать, естественно, никому не нравится. Поэтому он и пытается в таких случаях «мухлевать», в результате чего регулярно нарывается на неприятности. Вы заметили, что он часто ходит в темных очках, даже осенью. Теперь вы знаете почему. А если не поняли почему, то спросите его об этом сами. Вероятнее всего и вы будете ходить какое-то время в темных очках.
Как-то заявился он ко мне, на ночь глядя, и начал приставать: «Давай сыграем». Я, поначалу, отнекивался. Но, он же типичный зануда. Как говорит моя знакомая – зануда это такой тип, которому проще отдаться, чем объяснить, что знать его не желаешь. Играли мы по малому, ставки были детские, но засиделись мы до утра. Он мне продул очень даже приличную сумму. Я готов был уже списать его долг, друг же он мне, все-таки. Но, тут у него из рукава выпала карта. Он растерялся и вскочил из-за стола. Из другого рукава выпали еще две.
Такое свинство нельзя прощать даже друзьям. Я не выдержал и потребовал, чтобы он немедленно оплатил должок. Тот начал говорить, что у него сейчас временные проблемы с наличностью, мол, подожди с полгодика.
– А у кого этих проблем нет, Пендрик, – сказал я ему ласково. У тебя и с совестью большие проблемы. Если ты мне завтра не отдашь должок, то я всем расскажу про твои «штучки». И тогда никто с тобой уже никогда за один стол не сядет.
– Ах, Виктариус, а я-то тебя всегда считал своим лучшим другом. Он начал рыться в карманах.
– Вот, – говорит – на, забирай. И протягивает мне янтарные сережки в золотой оправе.
– Они – говорит, мне от моей любимой бабушки достались. Это наша фамильная драгоценность, передается из поколения в поколение. Я по началу, естественно, растерялся, даже не удивился, что он таскает бабушкино наследство в кармане.
– Видишь, – он мне показывает – смотри, какие они уникальные и очень дорогие. В каждой из них внутри насекомое заключено, когда смола капала, они в ней увязли. Янтарь, чтобы ты знал это древнейшая смола.
Я слегка удивился, подумав: «Как, извините, какая-то муха может добавить ценность украшениям?». Но спорить не стал. Кинул их тогда себе в стол. Помнится, еще решил – подержу их немного у себя, чтобы Пендрику впредь неповадно было выпендриваться, и верну ему их, чуть позже.
Пендариус, естественно, ко мне несколько недель после этого не заглядывал. Я же тогда над проектом вечного двигателя трудился, всё бился вечерами над этой проблемой. Сижу я за столом, размышляю, и вдруг, слышу какой-то тихий противный звук, словно рядом комар гудит. Прислушался. Нет, звук не похожий на комариный, более пронзительный, виски так и буравит. И вроде слышу – он из стола моего, вроде как, доносится. Проверил. Так и есть. Оказалось, что его одна из сережек издаёт. Присмотрелся я тогда к ним внимательней. Вижу – в одной из сережек мошка сидит, а, во второй – что-то совсем непонятное, вроде как серебристая божья коровка. Она и гудит.
Достал я тогда с полки отцовский прибор – мелкогляд и начал через него эту сережку изучать. Смотрю. Божья коровка оказалась абсолютно правильной круглой формы, приплюснутая сверху, вроде как две сложенные вместе тарелочки. Пятнышки расположенные строго по кругу слегка светятся. Мне стало интересно. Решил я эту сережку распилить. Прощай бабушкино наследство. Аккуратненько так пилил, чтобы божью коровку не повредить. Распилил, букашка из нее и выпала. Да нет, вру. В том-то и дело, что не выпала, а над столом поднялась и зависла. Гул прекратился, и вскоре в воздухе светящаяся надпись возникла.
«Уважаемый наш благодетель, тебе выписывают благодарность многострадальные представители планеты Микрис, за вызволение из полона».
Я слегка опешил и ляпнул: «Из какого еще полона?» Слышу – раздался тихий щелчок и из тарелочки тонюсенький луч света ударил меня прямо в переносицу.
И новая надпись загорелась.
– Мы убедились, что вы относительно разумное существо, владеющее зачатками астрономических знаний. Напросился вывод – контакт возможен. Наша планета находится в иной солнечной системе. На вашей системе мы совершили вынужденную посадку.
– Понятно, – произнес я. Хотя не очень и понял тогда. – И каким же образом вы увязли в янтаре. Как давно это случилось?
– По вашему исчислению этот инцидент имел случай месяц назад, даже поменьше будет.
– Как? – Удивился я. – Ведь для того, чтобы смола в янтарь превратилась несколько миллионов лет нужно.
Ответ последовал не сразу, видимо они рылись в моей памяти.
– Логичное высказывание, но можно воспользоваться катализатором.
– Като… Чем?
– Ускорителем химической реакции. Вы же знаете возможности химии?
Разумеется, на что способна алхимия, или, по выражению, этих варваров, химия я знал неплохо. Химию я знал лучше, чем характер Пендариуса. Это же надо, подсунул мне смолу под видом янтаря!
– Вы позволите обременить вас легким беспокойством? – снова засветилась надпись.
– Ну, если не слишком большим.
– Не подскажите где нам можно добыть капельку, точнее капеленочку или капелюшку этого вещества, которое вы именуете смолой? Это работает топливом в двигателе нашего корабля. Из-за него мы, говоря, по-вашему, и влипли в неприятности.
– Минутку, это раз плюнуть.
– Ради нашей и вашей Вселенной, не плювайте на нас!
Я выглянул в окно, срезал веточку вишни с капельками смолы и положил на стол.
Микрисята пришли в неописуемый восторг.
– О таком щедром дарении мы не могли и мечтать! Отныне Вы будете именоваться «Благодетелем Микроса». Если будете в наших краях, то… Только не подлетайте очень близко, чтобы наша планета не сошла с орбиты.
– Да, ладно, «крошки», не заморачивайте свои головы, летите спокойно к себе домой.
– В данном случае, на заморачивании настаивает наше чувство долга. Увы и увы. Нам нечем отдарить вас, кроме наших знаний. Будете принимать?
– Не откажусь, давайте.
Тоненький луч света снова ударил меня в переносицу.
Через минуту я пришел в себя и оглянулся. Тарелочка исчезла. Мой взгляд упал на мою рукопись с расчетами вечного двигателя.
– Боже, какой позор! – подумал я. И швырнул рукопись в горящий камин.
Всю эту ночь мне снился Пендариус барахтающийся в смоле.
А золото на его сережках уже через неделю позеленело.
ИНТЕРВЬЮ
Виктариусу сразу не понравился этот тип. Острая мордочка, торчащие во все стороны редкие усы и запах мускательного ореха. Его подозрения еще более усилились, когда он заметил, что из штанины посетителя выглядывает нечто очень напоминающее крысиный хвост. Одним словом – типичный представитель «вольной прессы». Как называлась его газетенка? «Болотная правда», кажется. Первым желанием мага было послать этого представителя в болото, но потом он передумал. Эта «крыса» всё равно что-то напишет. Уж лучше дать ей интервью.
– Я, уверен, начал свой рассказ маг, да простит меня мой друг, но в появлении Василиска виноват, именно, он – Пендариус Скромниус. На поля нашего королевства напали щекотальщики. Как всем известно (про этот факт Обрис прочитал в одном древнем, очень редком манускрипте), щекотальщики не причиняют растениям ни малейшего вреда. Но, нечаянно наступивший на жука крестьянин, хохочет «до упада», катается по земле и давит побеги. Поэтому, следуя моему совету, всем работникам полей выдали для работы «сандалии на платформе». Естественно, Пендариус был в ярости от этой идеи, потому что предложение исходило не от него. Он всегда был сторонником крайне радикальных решений. В пику мне он вскоре запустил в небо несколько крылопланов, так называемых «Парящих Бабочек». С их помощью он распылил над полем какую-то гадость. Я даже догадываюсь, какую именно.
– Вы, считаете, что он поступил неправильно.
– Не совсем так. Щекотальщиков он изничтожил начисто. Но, между нами говоря, по магической экологии у Пендариуса была бы двойка, если бы я ему тогда в Академии… Впрочем, это никому не интересно. Вернемся к нашей теме.
– Вы, утверждаете, что Василиск появился по его вине?
– Никого я ни, в чем, не обвиняю. Но, поля превратились в пустыню. А пустыня – это идеальная среда обитания Василиска.
– Я вижу, что Вы что-то не договариваете.
– Накройте на минутку колпаком вашего запоминающего попугая.
Запоминальщик – это особый вид попугаев. Он способен запомнить целую речь оратора, а потом ее постоянно будут повторять, пока не услышит новую. Незаменимый помощник журналиста.
– Спрятали? Вы знаете, почему только у Пендариуса, в Академии, никогда не было никого прозвища? Потому, что Пендариус – он и есть Пендариус. Впрочем, очень редко, учитывая его скверный характер, мы называли его ласково Пендриком. Можете уже снять колпак с попугая.
– Как вы догадались, что на поле поселился Василиск?
– Чисто эмпирически. Суеверные крестьяне закапывают каменных баб – артефакты домагической цивилизации по периметру поля, чтобы отгонять злых духов. Когда каменные бабы стали появляться вдруг и среди поля, я сразу же заподозрил неладное. Особенно поражал «гипернатурализм» новоявленных баб.
– Скромниус заявляет, что это он первый заявил о появлении Василиска.
– Не буду с ним спорить, могу лишь перефразировать высказывание его любимого философа: «Пендрик, ты мне друг, но не пошел бы ты в свою истину!»
– Давайте, все же, вернемся к Василиску. Уточните, пожалуйста, каким образом вам удалось рассмотреть Василиска, если он своим взглядом превращает человека в камень? Кто из вас был первым?
– Я считаю, что совсем неважно кто был первым, а кто – вторым. Но, если быть точным, то это был он – Пендариус. Он его сумел рассмотреть с помощью свого кривоскопа. Что такое кривоскоп? Да, ерунда полнейшая! Ей была грош цена, пока я не догадался использовать эту штуку для своего кривострела. Да, это самострел позволяющий стрелять из-за угла. Ага, слышали, значит, про моё гениальное изобретение!
– Когда вы с другом, поняли, что имеете дело с Василиском, то что вы предприняли?
– Он распорядился расставить по полю зеркала. После этого сам обвесился ими и начал бегать вокруг поля и кукарекать. А я начал читать научные труды на эту злободневную тему.
– Ну, и помогло?
– Ему, или мне?
– Перефразирую свой вопрос, чтобы вам стало понятней. Как реагировал на эти действия Василиск?
– Он не сильно огорчился.
– А точнее.
Он осушил болотные земли и направился к королевскому замку. Весь его путь был усеян каменными изваяниями.
– И что предприняли, Вы?
– А, причем тут я? Я за Пендариуса не в ответе, хоть он и мой друг. Когда Василиск поджёг ворота замка….
– А вот этого момента, пожалуйста, поподробней, – попросил журналист.
– Зачем? Вы же всё равно всё переиначите, – произнес Виктариус.
– Ну, не без этого – признался собеседник – работа у нас такая.
– В замке началась паника. Лишь я один сумел сохранить самообладание. И тут меня осенило. У меня сохранилось несколько магических трубок моего отца. Чтобы вы знали, он был величайшим магом. И, естественно, как все великие, намного опередил своё время.
Магическая трубка представлял собой отрезок ствола бамбука. С одной стороны в него было встроено зеркальце и насыпаны осколки цветного стекла, с другой – встроен «глазок». При каждом повороте трубы картинка мгновенно меняется. Этими картинками можно любоваться бесконечно. Когда, в детстве, они с отцом, бродячим магом, кочевали по стране эти трубки шли нарасхват. Но рассказывать, про свое тяжелое детство Виктариус не собирался.
– Я подбросил весь запас магических трубок Василиску.
– Должен сказать, что вы проявили незаурядное мужество.
– Ну, не без этого, – согласился Обрис.
– Вернемся к Василиску.
– Когда Василиск поднял одну из магических трубок и заглянул в «глазок», то он сразу же попал под действие её магии. Это позволило нам огородить его зеркалами, и со временем соорудить для него зеркальную клетку. Хотите на него взглянуть? Я могу приоткрыть дверцу.
– Нет. Может быть в другой раз. Еще один вопрос: «Чем вы кормите Василиска?»
– В основном заезжими журналистами. Шучу-шучу, конечно.
Шутка вольному журналисту явно не понравилась. Он накрыл колпаком попугая и, поблагодарив за интервью, раскланялся.
Когда Виктариус раскрыл, присланный ему, номер «Болотной правды» он очень пожалел, что не запихнул, тогда, этого жуналюгу в клетку с Василиском. Из статьи следовало, что Обрис это классический пример шарлатана и неудачника, страдающего неизлечимым комплексом неполноценности. Он сгорает от ненависти к своему более успешному сопернику Пендариусу. Далее следовал, так называемый анализ, его ущербной личности по методике «Фрейдиха Юнгуса». Никакого Василиска нет, и никогда не было. Вся эта история наглая мистификация. Доверчивым посетителям предлагают заглянуть в так называемый «зеркальный ящик». Суеверные простолюдины, естественно, отказываются.
Затем следовала совершенно бредовая история создания «кривострела». Оказывается, что маг создал его по заказу Гильдии Убийц. Финансировал же это изобретение некий «всем известный» графоман. В виду его очень высокого положения, имя заказчика не называлось. Зато приводился внушительный список жертв кривострела. В списке, почему-то, значились лишь литературные критики и журналисты.
«Как бы мне хотелось пополнить этот список еще одной персоной», – подумал Виктариус.
СМЕРТЬ САЛАМАНДРЫ
Откуда явилась саламандра, и почему она так облюбовала камин Виктариуса Обриса, навсегда останется «тайной за семью печатями». Нужно сказать, что сам маг не сразу заметил неладное, и поначалу не сильно расстроился. Ну, подумаешь – кто-то ночью съел кусочек торта и опустошил банку с сахаром. Его больше огорчила обгоревшая рукопись, которую он забыл убрать на ночь в магический сейф. Рукопись не сгорела, так слегка обуглилась по краям. Может это он сам обронил на нее пепел из трубки?
Через неделю пропала банка с любимым тетушкиным джемом, а рукопись, оставленная на столе, сгорела дотла. Кто это сказал, что рукописи не горят? Последний факт был крайне досадным. Можно будет попросить тетушку, и она пришлет новую банку джема. А вот рукопись не восстановить. Он точно помнил, что, осенившая его идея была замечательной. Если бы её удалось воплотить в жизнь, то она бы изменила мир. Возможно, что идея была даже гениальной, но в чем же она заключалась? Он вспомнить не мог. Нужно немедленно разобраться – кто же является виновником его неприятностей.
Подозрение сразу пало на домового. Необходимо с ним пообщаться. Оставленное под столом послание домовому результата не дало. Трудно было, даже точно сказать, прочитал он его или нет. Утром Виктариус обнаружил на месте рукописи кучку пепла. Эти субъекты крайне неохотно идут на контакт, ссылаясь на какой-то только им ведомый запрет. При попытке выяснить, что же это за запрет, они немедленно впадают в ступор. Налицо очень серьёзная системная ошибка.
Но разобраться с домовым было необходимо. Запасы сахара и меда практически иссякли. А ночью уже загорались «вечные» гусиные перья и даже стулья. После тщательного изучения литературы по поимке домовых, он сконструировал хитроумную «домовушку». Когда маг извлек из ловушки крохотное жутко волосатое существо, от него вначале было мало толку. Предусмотрительный Виктариус заранее приготовил «эликсир правды». Эликсир помог развязать язык домовому.
– Да, хранит тебя Перпетум Мобилис, великий маг! Неужто я бы посмел побеспокоить тебя, даже если бы и мог? Сколько лет я по ночам навожу порядок в твоей скромной обители, хотя это и не входит в мои функциональные обязанности. И вот, дождался благодарности! Никогда я не прикасался ни к одному кусочку сахара. Для нас, домовых, сахар – это «белая смерть». Кстати, тебе он тоже не идет на пользу, взгляни на свой живот. У Виктариуса не было ни малейшего желания обсуждать недостатки своей фигуры, тем более с нелепым волосатым уродцем.
– Ты, хочешь сказать, что никогда ничего у меня не воровал?
Домовой смутился.
– Да какое это воровство! Ну, заглядываю я изредка в твой погребок и прикладываюсь к твоим кувшинам. Но, сам посуди – сколько мне надо, при моем-то весе? Конечно, с тех пор как я увидел эту тварь, то стал заглядывать, туда почаще.
– Какую еще такую тварь?
– Саламандру! Эта тварь растет прямо на глазах!
Больше от домового он не смог ничего добиться. Дополнительная доза эликсира его бы убила. Маг отпустил малыша. И углубился в изучение научной литературы.
Материалов по саламандроведению было более чем достаточно. Большинство исследователей сходились в главном. Вероятность существования огненной саламандры составляет 60-70 процентов. А дальше начинался настоящий научный спор. Кого напоминает саламандра? Ящерицу или тритона? Вот в чем вопрос. Остальное саламандроведов не сильно интересовало.
«Для начала не мешало бы узреть это животное», – подумал Обрис. Поэтому, последнее время, он проводил ночи в кресле возле камина. Чтобы не уснуть, он листал томик стихов Макруса Наивного. Если не читали, то советую почитать. Мало кто догадывался, что Макрус Наивный это литературный псевдоним Виктариуса. Стихи действительно замечательные, но засыпаешь от них почти мгновенно.
Однажды он проснулся среди ночи от очень яркого света и увидел танцующую в камине саламандру. Разглядеть толком он её не успел. Саламандра вскоре исчезла. Вот где пригодилось одно из «бесполезных» изобретений его отца – светограф. Он успел им воспользоваться. На светоуловительной пластинке можно было разглядеть все детали саламандры. Вероятность существования саламандры, теперь, составляла 100 процентов. Кроме того, сразу разрешился многовековой научный спор. Существо напоминало тритона. Но, со статьей в «Магик Фактум» можно и повременить. Нужно придумать, как избавиться от саламандры. Вычитанный в одном из манускриптов совет, спалить дом и переехать в другой город, ему показался слишком радикальным.
Идея забить на ночь камин кусками льда оказалась также не удачной. Все утро пришлось собирать тряпками воду с пола. Тем временем его знания о природе саламандры росли. Когда он не оставил на ночь ни капельки сладкого саламандра пришла в ярость и чуть не спалила обитель мага. Сахар ей был необходим для поддержания процесса горения. «Неплохая тема для научной работы», – подумал Обрис, но пока отложим.
Капкан не дал желаемого результата. Он превратился в груду погнутого оплавленного металла. Идея опрокидывающейся бадьи с ледяной водой, дала какой-никакой результат. Видимо саламандра схватила легкую простуду. Отлежавшись несколько дней, она снова взялась за свое и уничтожила в один заход целый мешок сахара. А самые страшные заклинания вызывали у нее лишь истерический смех. Несколько раз маг просыпался от наглого хохота.
Убитый горем, потерявший всякую надежду избавиться от саламандры, он отправился в таверну. Кода он заказал себе третий кувшин, зал был практически пуст. К нему подсел владелец заведения. Хозяин таверны был его верным поклонником и другом. Виктариус когда-то подсказал ему, как сделать так чтобы, умерший от недоедания цыпленок, выглядел на блюде довольным прожитой жизнью каплуном.
– Я вижу, что тебя что-то беспокоит.
– Не то, чтобы сильно беспокоило, но жить не хочется.
– Рассказывай.
Суть проблемы собеседник ухватил сразу.
– Что эта тварь обожает и что она не переносит?
– Ну, это же очевидно, Ватсон! Стоп, причем тут какой-то Ватсон? Хватит пить.
– Ты рассказывай, все по порядку. Что саламандра любит и что ненавидит? Давай прикинем вместе, как с ней разделаться.
– Она обожает сладости и ненавидит снег и лёд.
– Давай напичкаем эту тварюку льдом и она сдохнет.
– Ну, даешь, как ты это представляешь сделать?
– Что-то придумаем. Я же своих посетителей постоянно пичкаю малосъедобными блюдами. Они всё проглатывают и, даже, говорят мне спасибо. Давай в кадку со льдом насыплем сахара, и все перемешаем.
– Но, он же хитрющая тварюка! Сразу почует подвох.
– Я всё понял. Добавим взбитых сливок, шоколада и клубничного варенья.
– А я добавлю свое самое страшное заклятие.
– Можешь засунуть его себе в… Извини, друг, погорячился. Я хотел сказать попробуем обойтись без магии.
– А ты сможешь это сейчас схимичить? В науке так просто ничего не делается.
– Конечно, могу! Впрочем, нет. Где взять лёд?
– Лёд? Сейчас у нас будет столько льда! Одевайся потеплее.
Блюдо, получившие название «Смерть саламандры», обладала божественным вкусом. Виктариус не ушел из таверны пока не отведал несколько порций.
Ну, а дальше и рассказывать особенно-то не о чем. Саламандра сдохла, обожравшись ледяной сладостной смесью. Её чучело Обрис постоянно показывает своим гостям. Те вежливо кивают и удивляются наглости хозяина. Тоже мне диво – труп тритона.
У хозяина же таверны дела идут великолепно. «Смерть саламандры» произвела настоящий фурор. От посетителей отбоя нет. Никто не уходит, не отведав знаменитый десерт. Виктариус сам нередко заглядывает в таверну. Пропускает парочку «дармовых» коктейлей под названием «Муки еретика», которыми его угощает хозяин, в знак благодарности. После этого он, заказывает, уже за свой счет «Смерть саламандры». Мне самому довелось как-то отведать это потрясающее блюдо. Непередаваемая гамма ощущений!
ЭЛИКСИР МОЛОДОСТИ
Всё утро Виктариус Обрис пребывал в приподнятом настроении. Честно говоря, он сам не ожидал такого поразительного результата. Предыдущие испытания эликсира молодости были не слишком обнадеживающими. Взять, например, рецепт №38. Он сулил явный успех. Маг был так уверен в себе, что влил целый флакон в глотку своего любимого пса, почти щенка. К вечеру пес сдох от старости. Не просто сдох, а превратился в мумию.
За мумии на ранке давали очень хорошую цену. Колдуны-ремесленники изготавливали из них снадобье от импотенции. Он уже начал подумывать, уж не наладить ли ему промышленное производство мумий, но отказался от этой затеи. Для начала следовало бы провести массу клинических испытаний. Нужно выяснить: чем отличается искусственная мумия от натуральной, выявить всевозможные побочные эффекты. Вдруг она вызывает сильную аллергическую реакцию? Рисковать своей репутацией ученого и придворного мага высшей категории он не хотел. Да и разработка эликсира молодости, в перспективе, сулила более солидные дивиденды.
И вот, вчера он вылил в аквариум свою последнюю разработку – рецепт № 77. Толстенная и жутко ленивая жаба лежала кверху брюхом на крохотном плавучем островке. Часы её жизни были сочтены. Замечательный объект для испытания эликсира молодости. Мгновенных перемен ожидать не приходилось. Зайдя сегодня утром в лабораторию, Обрис не сильно надеялся на положительный результат. Каково же было его изумление, когда, вместо мерзкой жабы он обнаружил, в аквариуме проворного головастика. Эликсир действует! Потрясающе! Но, такого побочного эффекта он не ожидал. Нужно будет как-то замедлить процесс омоложения. Если король превратиться в грудного младенца Обрис не получит… Безусловно он получит своё. Правда, совсем не то, чего он так жаждал. А королевский палач человек не пьющий. Он не употребляет ничего кроме ключевой воды. Попробуй подмешать ему снадобье! Этот садист не принимает ни капли, из принципа, чтобы руки не тряслись. Эстет, сволочь, читает по ночам философские труды.
– М-да. Пока еще рано заявлять о гениальном открытии. Может крохотная доза мышьяка или цианистого кальция сможет решить мою проблему, совсем малюсенькая капелька? – подумал он.
Маг углубился в работу. Вскоре у него в руках был флакон с новой микстурой. Рецепт № 78 содержал необходимую дозу антиомолодителя. В голове Виктариуса промелькнула мысль – а, не испытать ли препарат на себе? История Магии знает немало таких смельчаков. Большинство из них носят звание Героя или Мученика. Не плохо бы получить такое звание. Обриса смущало лишь одно – все они получили эти звания посмертно.
От мучительных размышления мага отвлек ползущий по столу таракан, соблазнившийся остатками его утренней трапезы. Виктариус пролил пару капель эликсира на обнаглевшее насекомое. Таракан подпрыгнул, исполнил несколько сальто-мортале и из коричневого сделался ярко-синим. После выполнения парочки еще более головокружительных трюков он упал на пол.
Маг наклонился в надежде отыскать таракана. Вместо таракана он увидел жабу. Да, то самое мерзкое творение. Но жаба была, уже, совсем не пузатой. Как она умудрилась выбраться из аквариума, не прибегая к помощи магии, это предмет отдельного научного исследования. Жаба что-то жевала. Что именно жевала жаба, он понял, когда жаба сделалась ярко-синей. Вирталиус схватил мерзкое создание и снова бросил в аквариум.
Ну, что же, – подумал он, – отрицательный результат – тоже результат.
Обрис был настоящим ученым. А еще он подумал – интересно, по какой цене пойдут цветные жабы на рынке? Для чего они могут понадобиться, он уже прекрасно представлял. Для омоложения и поднятия жизненного тонуса организма, разумеется. Повторюсь – он был настоящим ученым.
ФИЛОСОФСКИЙ КАМЕНЬ
– Ради всего святого, – Воскликнул Виктариус Обрис, – забудь всё, что ты слышал или читал про «философский» булыжник!
Собеседник, его друг и соперник, маг Пендариус Скромниус поперхнулся угощением, услышав такое святотатство:
– Как ты можешь заявлять такое? Философский камень – это краеугольный камень алхимии, извиняюсь за тавтологию. Алхимики и маги никогда не откажутся от поиска «философского камня». Я опасаюсь лишь одного – когда найдут «философский камень» – все мы останемся без работы.
– Как ты наивен. Я тоже был таким, до поры до времени.
– Ты, хочешь сказать, что ты ни в грош не ставишь труды величайший магов Умниха Патриуса и Ваглиса Непостижимого? Уж они-то, точно, овладели секретом «философского камня». Почитай их замечательные труды.
– Хочу напомнить тебе, что Патриус скончался, засунув себе в глотку гальку, а Непостижимый доживал свои дни в приюте для престарелых магов, расписывая стены кельи непристойными картинками, которые так охотно публиковал «Плеймагик».
– Ты, хотя бы разок, заглядывал в их гениальные труды? Не путай грешное с праведным. То, что мы, не в состоянии постигнуть глубину их мысли, свидетельствует лишь о том, что они действительно овладели секретом «философского камня».
– Ладно, достал ты меня. Признаюсь тебе – есть у меня философский камень, причем уже давно. Я его получил в наследство от своего отца и запрятал вот в этот сундучок. Пендариус расхохотался, окинув взглядом скромную обстановку дома Виктариуса.
– Что-то не похоже чтобы ты купался в серебре и золоте. Да и выглядишь ты не моложе меня.
– А, ты, не задумывался – почему камень называется философским? Он не делает золото, сам по себе. Он просто дарует знания. Огромные знания. Возможно, что он может даже подсказать и рецепт получения драгоценных металлов. Не знаю. Я отколол от этого камня крохотный кусочек и вставил в перстень. Вот – гляди. Но, запомни – философия это страшная сила. Той мудрости, которой одарил меня этот перстень, вполне достаточно, чтобы понять, что ты полнейший профан в философии. Если хочешь – забирай сундучок и вали к себе домой.
Скромный Пендариус жутко обиделся на друга. Но сундучок забрал. По дороге домой он, на чем свет стоит, ругал друга-соперника. Завтра Виктариус будет всем рассказывать, как он подсунул ему, под видом «философского камня», обыкновенный булыжник. Но, он еще не раз пожалеет о содеянном. Я выведу мошенника на чистую воду.
Придя домой, Пендариус подкрепился великолепным жарким из тритона под соусом из устриц. Ужин поднял настроение мага и настроил его на философский лад.
Усевшись за свой рабочий стол, он открыл сундучок. Его опасения полностью подтвердились. Самый, что ни на есть, обыкновенный булыжник! Пендариус взял камень в руки и подумал: «Ха! Ну держись, Виктариус…».
И вдруг, его начали одолевать сомнения. Вскоре он погрузился в глубочайшие философские раздумья.
…А камень ли это? С чего я решил, что это камень? Данная субстанция, на первый взгляд, зрительно и на ощупь, очень напоминает камень. Но, могу ли я доверять своим ощущениям? Не уверен, совсем не уверен… Да и Кто я такой, или Что я такое? Вот с чего нужно начинать. Попробуем это выяснить. К проблеме определения существа разумного, по мнению Пендариуса, ближе всех подошел знаменитый философ Декартий Паскалиус по прозвищу «Говорящий Бамбук». Это ему принадлежит фраза – «Я мыслю, значит, я не пустое место». Гениальное, глубочайшее высказывание, в котором сконцентрирована вся суть философии. Значит, будем отталкиваться от этого божественного откровения...
Виктариус всё ждал, когда же заявится его друг и начнет, как всегда, орать, что ему опять подложили «свинью». Разумеется, Обрис подсунул ему обыкновенный булыжник. Но, тот сам в этом виноват – доконал его вечными разговорами про философский камень. Потом, конечно, друг упокоится и оценит розыгрыш. «Один-ноль, в твою пользу» – скажет он.
Прошло три дня. Обрис начал беспокоиться. Решил, что пора бы и проведать друга.
В доме Пендариуса было непривычно тихо.
– Как поживает хозяин? – спросил он слугу.
– Совсем плох. Третий день не выходит из комнаты. Ничего не ест, я не могу его заставить. Сидит и всё рассматривает какой-то камень. И что-то бормочет, бормочет. Иногда он откладывает камень и что-то пишет. Пишет и пишет. Я уже три раза бегал в лавку за бумагой.
– Ладно, посмотрю, что с ним случилось, а ты тем временем, свари ему куриный бульон и пару яиц.
– Дело не хитрое. Это мы мигом, вот только разберусь, что было раньше: яйцо или курица? Вы, случайно не знаете?
– Знаю, конечно. Вначале были динозавры.
Его всегда тошнило от доморощенных философов.
– А кто такие динозавры?
– На, второй сложный вопрос я не отвечаю. Откуда мне знать – подумал Обрис. Просто ляпнул первое, что пришло в голову.
– Спросишь об этом своего хозяина, когда ему полегчает.
Пендариус никак не отреагировал на появление друга. Бледный, исхудавший, он сжимал в ладонях «философский камень» и что-то невнятно бормотал. Отнять у него камень оказалось делом непростым. Выручила смекалка Виктариуса. Он зажал пальцами Пендариусу нос и рот. Задыхаясь тот ослабил железную хватку. Обрис вынул камень и положил его себе в карман. Окинув взглядом полку с эликсирами своего друга, он выбрал флакончик с наклейкой «Амброзия» и подсунул под нос своему другу. Пендариус начал чихать и вскоре зашевелился. Запах у напитка богов был совсем не божественный. Маг спрятал флакон и, зажав нос, выбежал из комнаты.
– Твой хозяин пришел в себя. Неси ему скорее бульон.
Не дожидаясь окончания событий, и не желая выслушивать брань товарища, он спешно покинул дом. Пройдя пару шагов, он вспомнил про «философский камень» и швырнул его на мостовую. Пройдя еще десяток шагов, он вдруг задумался. «А если раскрошить этот камень, смешать его с красной ртутью и добавить порошок из зуба дракона, настоянный на слезах василиска?»
Разносчик лапши невольно остановился, увидев ползающего на коленях мага. Не каждый день увидишь такое.
– Господин, вы что-то потеряли? Могу я Вам чем-то помочь?
– Отстань, я ищу философский камень, – буркнул Виктариус. Как меня достали эти простолюдины, интересующиеся вопросами философии, – подумал он. А еще он подумал: – какая же, всё-таки коварная наука, эта философия.
СУММА УГЛОВ
На курс Виктариуса Обриса «Фундаментальные основы нелинейной магии» записалось девять человек. Втрое меньше чем на лекции других преподавателей. Исходя из этого факта, ему удалось установить зависимость между количеством студентов и величиной интеллекта преподавателя. Зависимость оказалась обратно пропорциональной. Его слегка смутил философ Гегилиус Деревянтий. У того было три ученика, при этом на лекцию ходил только один – немой и слепой от рождения. Но, после глубоких философских раздумий, Виктариус пришел к логическому заключению, что философия это, по большому счету, вовсе не наука. Известно, что исключения лишь подтверждают правила. Согласно разработанной им методики, коэффициент интеллекта Обриса оказался на порядок выше, чем у его коллег.
Своими расчетами он поспешил поделиться с Пендариусом Скромниусом. К его огорчению, тот не сумел оценить открытие по достоинству, хотя коэффициент последнего составил 0,85. За единицу, естественно, был принят интеллект Виктариуса. Подвергнув, придирчивой проверке его расчеты, он сразу вычеркнул поправки на нераскрытый потенциал и глубину мышления. Пересчитав свой коэффициент, без этих поправок, Скромниус получил результат, который привёл его в ярость. Он обозвал коллегу абсолютным идиотом, чем подтвердил точность выводов Виктариуса. При работе с реальными объектами понятие абсолюта не приемлемо.
Не удивительно, что Обрис прибывал в скверном настроении. Чтобы немного отвлечься он решил проверить домашнюю работу его ученика Генералиуса-Младшего, которого он «натаскивал» сначала по магии… Нет, об этом лучше не вспоминать! В последнее время он занимался с мальчиком только точными науками. Тот пришел в восторг от математики. Особенно его заинтересовала геометрия.
«Похоже, что собирается дождь, – заметил Обрис, – опять «крутит» суставы. Что поделаешь, годы берут своё!»
Пендариус недавно подсунул ему свою «замечательную» мазь. «Забудешь сразу про все свои болячки», – заявил он. Действительно, сразу забыл про всё на свете. Потом, правда, полдня мучился, вспоминая, как его зовут. Виктариус придвинул кресло поближе к камину и погрузился в чтение.
Последняя работа ученика поражала своей безграмотностью. Ее было просто невозможно читать. Виктариус и сам не был силен в грамматике, поэтому воспользовался орфографическим заклинанием. Вся рукопись покрылась зелеными пятнами исправлений, словно лицо младенца, которого лечат от краснянки. Читать стало легче.
«Так, очень интересно. Наивно, но очень смело. Конечно это всего лишь игра ума и не более, но весьма забавно…»
Аудитория замерла, в тревожном ожидании. Маг явно был не в духе.
– Ну-с, кто мне ответит на вопрос – чему равна сумма углов треугольника? – произнёс Обрис. Вопрос был настолько элементарным, что явно таил подвох.
– Сто восемьдесят два градуса и шесть в периоде – ответил юноша, выбранный магом в качестве очередной жертвы.
– А почему не ровно сто восемьдесят?
– Потому что такова геометрия нашего мира.
– Садитесь – два. Советую вам подумать о профессии землемера. В своей работе «Мембранная модель пространственно-временного континуума» я объяснил суть проблемы настолько доходчиво, что её в состоянии уловить даже деревенский юродивый. Для того, чтобы математическая модель максимально отражала упомянутый мной континуум, я ввел понятие невидимого или точнее сказать мнимого угла. Именно наличие в треугольнике четвертого мнимого угла, сразу всё объясняет. А теперь мы зададим значение мнимого угла равное нулю. Что за этим последует?
– Наверное, в мире что-то изменится.
– Уважаемый господин Землемер, я так понимаю, что под словом «что-то» вы подразумеваете основные законы нашего мира? Ладно, садитесь. А теперь подумаем – как нам задать требуемое значение мнимого угла. Для этого нужно просто приложить некое магическое усилие, чтобы увеличить кривизну мембраны. Магу с таким опытом и магической силой как у меня изменить кривизну мембраны проще, чем на два пальца плюнуть. Но вам я это делать не советую. Как мы узнаем, удался наш эксперимент или нет? Расчеты показывают, что при этом возрастет сила притяжения земного диска, и мы уже не сможем левитировать. Эксперимент очень опасный. Поэтому моя демонстрация будет длиться несколько секунд.
Он взмахнул «волшебной» палочкой и произнес заклинание. Внешне ничего не изменилось. Тогда Виктариус попытался подняться в воздух, не получилось. Неуклюже подпрыгнув, он грохнулся на пол.
– Ну, что я вам говорил!
Увы, столь убедительная демонстрация не произвела должного эффекта. В аудитории ехидно захихикали, решив что «старый маразматик» перепутал заклинания. Маг поднялся и, глядя на ухмыляющуюся рожу одного из студентов, ткнул в него палочкой и выкрикнул: «Дрябень. Крябень. Жлобень-Жабень!»
Наглец и не подумал превращаться в жабу. Виктариус произнес другое заклинание. И, о чудо! Ослиные уши у наглеца тоже не выросли. Он перебрал еще несколько заклинаний. Никакого результата. В новом континууме магия не действовала.
– Ага, вот видите, как изменился наш мир! Была магия – и не стало магии.
– Извините, магиструм, а как мы вернем мембрану в прежнее положение? – спросил Землемер.
– Что за дурацкий вопрос. Естественно с помощью… С помощью?
Обрис поднялся с пола и потер рукой ушибленный копчик. «Похоже, что я левитировал во сне как подросток», – подумал он, – «давненько со мной не случалось подобное». Он заметил на полу рукопись, испещренную зелеными пометками, и поднял её, решив закончить проверку задания. Дочитав его до конца, он пришел в ужас. Если этот мальчишка попытается проверить свои выкладки на практике, то наступит конец нашего мира. Законы магии действуют только в одном из возможных миров – в том, где сумма углов равна… Короче, страшно даже подумать, что может случиться.
Он спрятал рукопись в магический сейф и принялся строчить докладную «магам в черном», в которой он настойчиво рекомендовал срочно засекретить работу своего подопечного.
Черные маги не заставили себя долго ждать. Они сразу уловили суть проблемы. В «Орден черных магов» дураков не берут. Посланцы вложили рукопись в очень черный конверт и запечатали пятью магическими печатями – присвоили высший уровень секретности. После чего один из магов, не проронивший за все это время ни слово попытался поставить ментальный блок в мозгу Виктариуса. Маг рухнул на пол.
«Как хорошо, что я был наслышан об этих «штучках» черных магов», – подумал он, придя в себя. В последний момент ему удалось отразить удар и перенаправить его на своего слугу. Бедный простолюдин, отличавшийся до этого, невероятной болтливостью сделался молчаливым и замкнутым, что, впрочем, не сильно огорчило Виктариуса. Свои навыки и умения слуга не утратил.
– Учитель, вы прочитали мою работу по альтернативной геометрии? – спросил Генералиус-Младший.
Ага, значит, ему блок ставить не стали. Интересно почему? Конечно, его папаша Генералиссимус в шестом поколении, но думаю, что дело не только в этом.
– Читал, очень забавно, я бы даже сказал, что смешно. Завязывай ты, дружок с геометрией, это забава для простолюдинов. Есть куда более интересные науки.
Мальчик послушался учителя.
Прошло много лет и однажды он, случайно, натолкнулся на эту свою работу. И… Впрочем, это совсем другая история.
СОВСЕМ ДРУГАЯ ИСТОРИЯ
Потолок протекал. От крыши осталась одна иллюзия. Крыша уже давно держалась лишь на магии. В Хранилище завелась плесень. Вдобавок ко всем бедам поедатели плесени, видимо под действием излучения магических печатей превратились в совершенно новый вид и принялись прогрызать каменные стены архива. Для плесени наступили «золотые» времена. Жуть, да и только! Магические заклятия позволяли подлатать крышу – произвести косметический ремонт, но для капитального ремонта они, явно, не годились. Положение было катастрофическим. Замки заржавели от сырости. В последний раз чтобы попасть в Хранилище Генералиусу Старшему (Старшим он, естественно, стал после смерти своего отца), чтобы попасть в «святую святых» пришлось воспользоваться заклятием Гильдии Взломщиком. Замок, естественно, пришлось поменять. Лучше бы поменяли казначея Ордена Черных Магов. В Хранилище сберегались самые опасные открытия магов, до которых человечество еще не доросло и, лучше бы никогда не дорастало.
– Денег на ремонт нет и не будет – твердил казначей, постоянно подбегая к окну, проверяя, на месте ли его карета. Продажа этой кареты сразу бы решила все финансовые затруднения Ордена. Но об этом было страшно даже подумать. На последнем совещании один из магов предложил воспользоваться, для пополнения казны, одним из запретных открытий, упрятанных в Хранилище – Дубликатором материи мага Пендариуса. Предложение было страшной крамолой. Реакция Совета была незамедлительной. Как же звали того мага? Нет, его имя уже никто никогда не вспомнит.
После долгих размышлений Генералиус, недавно назначенный на должность Главного Хранителя, пришел к решению переместить документацию в соседнее помещение, которое находилось в относительно приличном состоянии. Но материалов было слишком много, а комната была слишком маленькой. Применение магического архиватора не решало проблему, лишь создавала дополнительные трудности. Конверты, засекреченные пятью магическими печатями, после применения архиватора, становились в два раза меньше, но весили столько, что стеллажи прогибались под их весом, а разархивирование конверта занимало несколько суток. За всё приходится расплачиваться.
Поэтому оставалось лишь одно решение – аннигилировать документы, срок секретности которых давно истёк, те которые были засекречены одной или двумя печатями. Таких документов оказалось больше половины.
Генералиус начал вскрывать конверты, Пробегал их содержание и со спокойной душой кидал их в портативный аннигилятор. Давно он уже так не смеялся. И вот эту магический бред мы так старательно охраняем? Среди конвертов, подлежащих аннигиляции он обнаружил и работу своего учителя – Виктариуса Обриса.– патент на изобретение вечного двигателя. Он бросил патент в аннигилятор, даже не вскрывая, подумав при этом, что Учитель ему бы сказал за это спасибо.
В Хранилище стало легко дышать. Замечательно. Но, что же срывается за пятью печатями? У него не было права их аннигилировать и даже читать. Но магическая-то печать у него была, точнее есть. Как говорил его учитель? Если тебе не нравятся законы – меняй их. Потом он, правда, утверждал, что никогда не говорил ничего подобного, но слово не колибри.
На стеллажах с пятью печатями он неожиданно обнаружил секрет «Вечного Огня», открытого отцом его учителя. Маг прочитал и ужаснулся. Будь его воля, он бы засекретил вечный огонь семью печатями. На следующей полке он обнаружил своё имя – Генералиус Младший. Вскрыв конверт, он увидел рукопись, испещренную исправлениями. Рукопись была зеленой, зеленее не бывает. Он даже не стал вникать в содержание. Стыд, да и только. У него уже есть дети, со временем появятся и внуки. Вдруг это кто-то из них увидит. «Дедушка», – спросят они, – «а, правда, что ты был круглым отличником?» «Конечно, правда», – ответит он. «А это – что, дедуля?»
Решено – компромат нужно уничтожить. Рукопись отправилась в аннигилятор. Конечно же, он превысил свои полномочия. Но, для того чтобы исправить запись в реестре даже не нужно быть магом. Виктариус учил его не только магии. Всё, дело сделано.
– Какой же замечательный был у меня Учитель, – подумал Генералиус, хранитель архива Черных Магов
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.