22 апреля исполняется 153 года со дня рождения Владимира Ильича Ленина. Прошло тридцать лет с тех пор, как перестало существовать созданное им советское государство. А споры о Ленине не утихают на страницах газет и журналов, на радио и на экранах телевизоров, в социальных сетях. Он до сих пор не стал предметом изучения только историков. Как писал в 1923 году поэт Николай Полетаев: «Века уж дорисуют, видно, недорисованный портрет».

                    НЕ ПРЕДМЕТ ДИСКУССИЙ.

   Оставим дискуссии о Ленине.  В них присутствует преимущественно его идеологический образ, а не исторически реальный Ленин. А требовать от идеологии отражать историческую реальность неуместно. Она служит, прежде всего, как крепящий каркас общества,  выражающий его потребности, надежды, идеалы, помогающий  выстоять, выдержать удары различных социальных стихий. Образ Ленина в советские времена был центральным в идеологии. Он воплощал представления об идеальном, справедливом правителе, каким он виделся тому обществу, о том, что он должен делать, а чего не должен, о том, в чем состоит социальная справедливость. Ленин представал в советской идеологии как демиург, который, создав первое в мире социалистическое государство, открыл эру коммунизма, при котором покончено со всяким социальным злом. Его труды рассматривались как источник абсолютной истины, а его идеи были источником легитимности советских правителей.

  Хотя в течение всего советского периода идеологический образ Ленина претерпевал определенные изменения. В преддверии Дня Победы, не лишне будет напомнить, каким воспринимался образ Ленина в дни войны. Великая Отечественная война внесла свои коррективы. Очень скоро стало ясно, что германская империя, напавшая на СССР, ведет не обычную войну, которая в случае поражения кончается аннексиями и контрибуциями, а войну на уничтожение целых народов, и прежде всего ядра советской державы – русского народа.Ни о какой даже бутафорской независимости под протекторатом Германии, о чем мечтали бандеровцы или русские коллаборационисты вроде Власова, даже речи не шло. Осознание того, что на кону стоит само существование народа, пробудило национальное самосознание. Война, которая ранее мыслилась в классовых категориях, начинает осознаваться как война Отечественная, война за Родину. В идеологический пантеон СССР, совсем недавно состоявший исключительно из бунтовщиков и революционеров, входят образы русских князей, полководцев: Александра Невского, Александра Суворова, Михаила Кутузова, – которые еще несколько лет назад клеймились как реакционеры и прислужники царизма. Восстанавливается в правах православная церковь как церковь русского народа (это была уступка не религии, а именно русской культуре, для которой православные ценности – своеобразное ядро). Изменяется и образ Ленина. Из деятеля международного марксистского движения, твердо стоящего на страже чистоты марксистской идеи, эмигранта, знавшего множество языков и привычно чувствовавшего себя в европейских столицах, Ленин превращается в национального вождя, противостоящего нашествию иностранных интервентов, патриота социалистического Отечества, русского гения, понятного и близкого простым крестьянам и рабочим. И тому были основания. Этот образ был востребован миллионами и миллионами советских граждан, которые, как метко заметил Сталин в беседе с Черчиллем, воевали не за Интернационал, а за свою матушку-Русь. 

                            В ГОРНИЛЕ РЕВОЛЮЦИЙ

   Свергшие царя в феврале 1917 г. тогдашние «демократы» за 8 месяцев правления смогли развалить вся и все. В стране воцарился хаос. Взяв власть в Октябре, большевики, и прежде всего Ленин, взяли на себя и огромный груз ответственности по возрождению страны и общества. На новых началах, в атмосфере жесточайшей гражданской войны. И они смогли это сделать!

   Что можно сказать о прежней России и царе? В 2008 г. Николай II был канонизирован. Решение, конечно, политизированное. Однако, Церковь не стала идти против основ Православия. Царь был канонизирован как страстотерпец (вроде Бориса и Глеба), а не мученик. Во-первых, он погиб не за веру. Во-вторых, имелось его несоответствие понятию «катехона» («удерживающего»), а это один из основополагающих принципов русского самодержавия. В его основе лежат слова апостола Павла в послании к Фессалоникийцам. Утвержден этот принцип равноапостольным  византийским императором Константином. Есть и другие неувязки.

  Не сложилось у меня и определенного мнения о смерти царя в Екатеринбурге (в чем Ленин не принимал участия). Хотя на эту тему существует множество литературы. Еще в 1925 г. в Берлине вышла книга расследовавшего это дело от правительства Колчака Н.А. Соколова «Убийство царской семьи».  Рассказывал о том историку Покровскому и руководитель расстрела Я.М. Юровский. Как происходил расстрел? В полуподвальную комнату дома Ипатьева (Соколов в книге обозначает ее «комната II») была собрана царская семья – 7 человек и 4 человека обслуги.  Вошла расстрельная команда – 12 человек (при этом, по словам Юровского , 2 латыша стрелять отказались). Было зачитано постановление уралисполкома, после чего открыт огонь. Прикинул я размеры этой «комнаты II». Переводя из аршинов, в которых ее дает Соколов, в метрическую систему – это примерно 4,5 на 5,5 м. Вроде комнаты в малогабаритной квартире. Как там могли уместиться 23 человека? На манер селедок в бочке?  В общем, не складывается картина. Знаете ли, читатель, даже обидно – там, где профессиональный историк пройдет легко и без запинки, профессия сыщика, коей посвятил немало лет, нет-нет, да и подставит подножку!

    Оставляя тему монархии, стоит заметить, что ни один из белых лидеров не поднял лозунг самодержавия. Как и не дал внятной идеологии. Что смогли сделать большевики. Гражданская война, говоря образно, идеологически представляла собой битву между Октябрем и Февралем. И еще одна черта. Ни один из белых генералов, не говоря о прочих петлюрах, не утвердился в сознании народа как легитимный правитель, воспринимали их, в противовес большевикам, больше как мятежников. И дело здесь не только в идеологии большевизма, которая смогла разбудить глубинные представления народа о социальной справедливости. Хотя вряд ли основная масса России, на 80% крестьянской страны, была захвачена идеями пролетариата. Как и Генштаб царской армии, почти полностью оказавшийся в РККА. Что же их вело?

  Оставим белую романтику «поручиков Голицыных» ее любителям. Как и фильмы о «белых рыцарях» вроде «Адмирала» о Колчаке. Нас интересует главный нерв тех событий. Каков был конец того же «Верховного правителя России» Колчака, которого смело народное восстание?

   В Сучанской долине на Дальнем Востоке лежало богатое торговое село Казанка. Богатая и культурная Казанка была предметом зависти всей округи. Зажиточные крестьяне успешно торговали хлебом, а урожаи были в два раза выше, чем в черноземных областях России. Часть земель сдавали новопоселенцам в аренду, промышляли пушного зверя. Казалось бы, все путем, правительство Колчака не мешало «свободе торговли» и частной инициативе. Осенью 1918г. крестьяне успешно продали урожай заготовителям, а также беличьи и собольи шкурки во Владивостоке офицерам в красивых иностранных мундирах. Но довольства не было. Все чаще казалось мужичкам, что пересчитывают они не рубли, не доллары и иены, а иудины серебряники. Да тут еще новые, унизительные порядки, устанавливаемые в городе интервентами, радиостанция на Русском острове, переданная американцам, террор против недовольных и пр.

    15 декабря казанковцы по приглашению учителя Н.К.Ильюхова (большевика) собрались на сход в школе. Все знали, о чем будет речь. Многое было продумано и обсуждено заранее. На призыв подниматься на борьбу против интервентов и белогвардейцев, вспоминает Ильюхов: «дед Казимиров встал, выпрямился и с видом, полным достоинства, без разрешения председателя обратился к собранию:

   - Товарищи общество! Я своего Мишку отдам на войну. – Разыскав стариковскими глазами сына, продолжал: - Мишка! Записываю тебя в дружину. Слышишь ты меня? Бери с собой рыжего коня, он помоложе, побойчее и легче на рысь! – Потом, подумав, обратился к председателю: Тима! Пиши от меня еще одного коня для войны!»

   Плотина прорвалась! Казанка выставила для восстания полуроту молодых, здоровых, обученных еще в царской армии вооруженных бойцов. Сразу же после схода по всем дорогам, ведущим из села, помчались нарочные с вестью: «Сучан в огне восстания. Помогите нам! Восставайте!» Уговаривать не пришлось. Поднимались быстро и бодро. А за верховьем Сучана поднялись деревни низовья, а за Сучанской долиной другие долины Приморья, а за Приморьем Приамурье, Прибайкалье, Забайкалье, Сибирь Восточная и Западная. Эти партизаны разорвали в клочья армию Колчака, образовали регулярную армию Дальневосточной республики, вынудили американцев и японцев к эвакуации и взяли приступом последние оплоты белых в Приамурье и Приморье. При этом те же американцы ни разу не пришли в столкновение с регулярной Красной армией, а имели схватки лишь с партизанами. Известны слова генерала Гревса, командующего американскими вооруженными силами на Дальнем Востоке. Он сказал следующее, что можно победить миллионную Красную армию, можно победить трехмиллионную Красную армию, с трудом, но можно победить и пятимиллионную, но когда 150 миллионов русских хотят красных, то пора валить.

   Характерно, что уже через неделю после схода в Казанке, в соседней Фроловке собирается съезд представителей боевых дружин из деревень всего верхнего Сучана. Он постановляет образовать сводный Сучанский партизанский отряд, рассылает гонцов в города и деревни. При этом ставится вопрос не о самообороне сел, а о поддержке Москвы.  Декларация съезда, направленная в консульский корпус Владивостока, формально объявляет войну всем иностранным державам, повинным в вооруженной интервенции. «Верховного правителя России» Колчака декларация именует самозванцем и мятежником  против законного Советского правительства в Москве. Дерзость казанковцев питалась уверенностью того, что хотя их село и далеко от Москвы, но составляет часть той же великой державы, что сами они плоть от плоти великого народа. При этом казанковцы решают, что если уж подниматься в борьбе за Советскую власть, то следует и признавать все ее постановления. Они сами (!) проводят изъятие земельных излишков и передачу в безвозмездное пользование бывшим арендаторам.

    Пример Казанки потому и ценен, что позволяет выделить фактор патриотизма, обеспечивший победу красным, в чистом виде. Интервенция изменила все. Она вывела русское крестьянство из состояния нейтралитета, не редко и вражды к Советской власти, к союзу с ней. Они увидели в ней единственную возможность сохранить русскую государственность. Узкоклассовый интерес крестьянства пришел в столкновение с общенациональным. Победил последний. То же вершилось и в городах. Когда интервенты во Владивостоке под надзором корабельных пушек провели выборы в городскую думу, результаты их пришлось аннулировать. Абсолютное большинство (62%) голосов было подано за коммунистов, поддержка которых ранее была минимальной. За тех самых, что дожидались смерти за колючей проволокой. Даже профсоюз приказчиков(!) призвал своих членов голосовать за большевиков. Учтите, это происходило в отрыве от Москвы, на самой дальней окраине России.

   Не зря Ленин констатировал: «…история сделала так, что патриотизм теперь поворачивает в нашу сторону». И в другой работе: «…Война с Польшей пробудила патриотические чувства даже среди мелкобуржуазных элементов, вовсе не пролетарских, вовсе не сочувствующих коммунизму…».

                                         ЛЕНИН И УКРАИНА

   Украина сегодня погрузилась в вакханалию нетерпимости ко всему советскому и коммунистическому. Варварски валятся памятники прежних времен, особенно Ленина. Последнее с точки зрения логики необъяснимо. Это все равно как в Италии демонтировать памятники Гарибальди, в США – Вашингтона и т.п. Ведь Украина как отдельная республика в существовавших границах была создана по настоянию вождя. 

   А все же, что двигало Лениным при ликвидации традиционного, проверенного временем (и неплохого!) губернского управления прежней России и создания СССР? Именно это решение сегодня вызывает споры и отозвалось геополитическими бедами. Не зная всех настроений тогдашнего времени, о том можно лишь предполагать. Но в любом случае выбить идейное оружие из рук врага всегда полезно. И у украинских (как и других) националистов – отдельная, отчасти «самостийная» республика УССР создана. Также и у белых – «единая неделимая» в виде СССР тоже существует. Немаловажным для большевиков было и «увеличение пролетарской прослойки» на Украине за счет присоединения Донбасса и промышленного Юга. Присутствовали геостратегические и экономические соображения.
       К чести тогдашнего правительства, надо сказать, что границы они рассматривали как чисто административные, а меры как временные, стабилизационные перед новым броском «мировой революции», где УССР отводилась роль одного из плацдармов. С того дня прошло немногим меньше столетия. Украина, бывший «плацдарм мировой революции» стала высокоразвитой республикой, а затем, обретя «незалежнисть», быстро скатилась на уровень третьеразрядной страны. Сегодня она бодро шествует в направлении откровенного фашизма.     

  Конечно, общее невежество свидомых известно. Видимо, они считают, что Украина появилась как бы сама собой. Древние укры  «здобулы», а не Ленин и Сталин нарисовали ее границы. Известно и то, что атакуя Ленина, они полагают, что совершают антироссийское ритуальное действо. И тем даже многих прежних его противников вынуждают встать на защиту Ильича. 

 ШАГИ КОМАНДОРА.   

 Шаги судьбоносных знамений 
 Уже превратились в поток. 
 Паденье, паденье, паденье… 
 Страны это символ и рок! 

 Напор озверевшей оравы: 
 Под выкрики новых «бандер» 
 Упал основатель державы 
 С названием УССР. 

 Орали: «Уйди с пьедестала! 
 Мы больше тебя не хотим!» 
 Ну что, интереснее стало 
 С восставшим Донбассом? А Крым? 

 Ведь край был лишь волею слеплен 
 Того, что валили юнцы. 
 А люди как будто ослепли, 
 Где памяти вашей концы?.. 

...Но новый свергается Ленин – 
 Безумцам давай лишь одно! 
 Шагов судьбоносных знамений 
 Осмыслить толпе не дано. 

 Они осознаются скоро. 
 Жаль, поздно – увы, мир таков! 
 Ты слышишь приход Командора, 
 Тяжелую поступь шагов? 

 Газета "XXI век"