Нина Симс

 Если вы живете то в городе, то в деревне, да еще и в разных странах, вы поневоле ведете двойную жизнь, и как же меняют вас такие разные условия жизни! Если, к примеру, к деревенскому дому прилагается сад и огород, то к своему собственному удивлению вы постепенно становитесь садоводом и огородником: ведь растения – живые существа, требующие внимания, а огород – это еще и вкусно.

Время в деревне течет по-особому, оно отсчитывается взмахами крыльев бабочек, падающими яблоками, уханьем совы, бесконечностью ожидания плодов своего труда и внезапностью вида скошенных полей и поворота к осени, ошеломляющими ливнями, разрывающими горизонт грозами, и конечно, падающими звездами (может, они – как песчинки в огромных звездных часах?). В деревне природа включает вас в свой хоровод, и кажется, нет в нем места никакой другой жизни. 

Но в самый разгар лета в соседней деревне происходят и другие чудеса: приезжают музыканты на фестиваль «Музыка на небе». Да-да, на небе, ведь деревня называется Cordes-sur-Ciel, и происходит название, как говорят, от «высоких скал» на небе, но ведь в современном языке cordes еще имеет значение струнных инструментов – какое предвидение в 1222 году! А если смотреть на эту высокую крепость снизу, то фоном ей всегда будет небо. И надо сказать, что эти небесные концерты отличаются высочайшим уровнем исполнителей. 

Будучи не самым большим знатоком музыки, я делаю столько прекрасных открытий! В этом году одно из самых ярких – конечно же ансамбль «Контраст», трио виртуозов, которые помимо классической музыки, играют и свои собственные композиции, соединяя классику с популярной музыкой. В программе – лучшая французская музыка: Сен-Санс, Гуно, Форе, Массне. Необыкновенно звучит «Лебедь» в руках тонкого и вдохновенного виолончелиста Антуана Пьерло! И невозможно отделить эту музыку от дорогого моему сердцу русского балета. Солисткой тем вечером была Карин Дезэ, с прекрасным меццо-сопрано. В ярко-красном платье со шлейфом, милая, улыбчивая, даже задорно и с удовольствием подмигивающая музыкантам, т. к. все звучало особенно хорошо. А сверх программы мы получили щедрый подарок – Lascia ch’io pianga – эта мелодия осталась навсегда со мной. Но и это еще не все! Специально для устроителей фестиваля Карин спела нежную и трогательную «Somewhere over the rainbow”. Открытия продолжились , когда стало ясно (из интернета, конечно), что перед нами выступала настоящая оперная дива, одна из самых известных во Франции, которая также поет в опере Сан-Франциско, а еще - что год назад она пела в Москве, в Большом зале Консерватории. Таков уровень нашего деревенского фестиваля!

Старинная, 13-го века церковь Святого Михаила* на неделю становится концертным залом, и древние крутые улицы поднимают нас прямо к высокому искусству. Правда, у высоких каблуков здесь нет никаких шансов: древние булыжники так разошлись и перекосились, что кажется, если что-то уронишь – уже не найдешь: исчезнет между камнями! Неужели скалы растут? Вот где проводить раскопки! Но – некогда, пора на концерт. На лицах вокруг – улыбки заговорщиков: наконец-то мы снова здесь. И никаких вздохов недовольства по поводу неудобной дороги, ведь

 *Читаю в церкви: Святой Михаил – покровитель Франции, кондитеров и солдат. Заметьте, что сначала идут кондитеры, солдаты потом. Потому что – Франция.

главное – куда она ведет. Праздничная одежда, которую француженки любого возраста умеют носить с особой смелостью и элегантностью, лучшие сумочки, извлеченные из шкафов и капелька духов (совсем чуть-чуть) добавляют настроения. Перед самым входом в собор поток зрителей заметно сужается. Дамы в особенности предпочитают подниматься по ступенькам справа от входа: ведь мостовая продолжает круто идти вверх, и ступить на первую ступень слева – все равно, что взобраться на стул. Запах церкви и легкие ароматы витают в воздухе. Праздник! Все желают друг другу хорошего концерта. Подкупает их традиция приветствовать также и незнакомых людей. Да, кстати, во Франции, если места на ваших билетах следуют друг за другом, то и не мечтайте сидеть рядом. Четные – направо по нарастающей от прохода, нечетные – налево, и никак иначе. В любом случае, как только контролер проверит ваш билет, вы оказываетесь в руках заботливых волонтеров. Это немолодые, но очень активные дамы, которые снабдят вас программкой и ни за что не позволят вам самостоятельно найти свое место.

 Устроители фестиваля позаботились также и о наших визуальных впечатлениях. Естественно, в действующей церкви возможности сценографии очень ограничены и сводятся к свету и цвету. Совершенно не замечаемый зрителями сценограф во время концерта «расписывает» алтарную часть храма узорами, подсвечивает рельефные украшения разными цветами. Однако, я постоянно ловлю себя на мысли, что не замечаю моментов этих изменений: только что скульптура архангела Михаила была окутана голубой дымкой, и вот уже его копье светится ярко-красным светом... Возможно, таким и должен быть эффект, или музыка поглощает все мое внимание?

В этой чисто французской атмосфере вдруг замечаю родные русские иконы. В католическом храме... откуда? почему? Никто не может мне объяснить. Ну что ж, я не против: нас, русских православных, здесь уже трое. Нет, я не пытаюсь причислиться к ликам святых и иконам, я скорее антенна: все сигналы ловлю отовсюду и думаю: где это я, где? 

Стоит праздничный гул, улыбки и поцелуи порхают в воздухе. Жаль, что я никого здесь не знаю, и на минуту жаль, что я не одна из них. Так завидуешь заразительному смеху испанцев поздним вечером в кафе. Но – никогда мне так не смеяться. Чужую жизнь, как одежду не по размеру, на себя не натянешь. А попытаешься – будешь выглядеть смешно. 

Если вас после сотни дорог

Вдруг судьба далеко занесет,

Вам останется только одно:

Представлять свой, российский народ. 

Шел четвертый день фестиваля. Музыканты на сцене, и музыка поднимается к сводам церкви. В тот вечер играли трио Бетховена, написанное более двухсот лет назад, а звучащее, на мой непрофессиональный взгляд, вполне современно. Следом шла экзотично звучащая Увертюра на еврейские темы Сергея Прокофьева, а завершался концерт квинтетом для кларнета и струнных инструментов Брамса. Слушаем последнюю часть, con moto, т. е. «подвижно», как вдруг – что такое? Моя соседка спрашивает меня, что случилось. Музыка больше не звучит, опущены инструменты, замерли музыканты, и стало ясно, что на одной из скрипок повисли безжизненно струны, вместо силы и готовности петь, расслабились и превратились в завитки, как будто смущенные своей беспомощностью. Мы увидели что-то невероятное: скрипка сломалась, потому что не выдержал струнодержатель, который в столь же беспомощном молчании нам показала скрипачка. Вздохи, возгласы недоумения и сожаления прокатились по залу, а виолончелист от безысходности попытался пошутить, спросив, не захватил ли кто с собой запасную скрипку... И тут раздался детский голос из глубины зала: «J’arrive!” – "Я сейчас!» В ожидании и надежде, к радости публики, музыканты заполняли паузу музыкой не по программе, когда наконец вбежала запыхавшаяся девочка лет двенадцати со своей скрипкой, на ходу объясняя, что домой-то она бежала очень быстро, а обратно не могла бежать по камням, чтобы не упасть и не повредить скрипку. Ура! Концерт спасен! Последняя часть квинтета звучит снова, по-особому жизнеутверждающе. И аплодисменты – особенно жаркие. Три девушки-скрипачки с радостью принимают заслуженные букеты, а остряк-виолончелист тихо замечает, что не отказался бы и от бутылочки местного вина... В тот вечер все его пожелания исполнялись чудесным образом: тут же материализовалась бутылка вина, которую и подарили находчивому музыканту. 

Можно не сомневаться, что юная хозяйка скрипки еще усерднее будет учиться музыке, и кто знает, возможно когда-то взойдет на сцену. Есть будущее у европейской культуры! Так хотелось бы надеяться, хотя – иногда приходят и другие, менее оптимистичные мысли... Европейская культура живет в веках, но кто ее сохранит через 25-50 лет? Ведь милая европейская публика состоит по большей части из пожилых и очень пожилых людей. И приходит ощущение «Титаника»: да, мы все еще здесь, плывем на корабле-крепости, наслаждаясь музыкой, а вокруг все стремительно меняется, и вот уже на горизонте, прямо по курсу, маячит нечто призрачно-тревожное... (призрак мультикультурализма бродит по Европе?) 

Последней умрет надежда, а пока – одни звезды падают, другие – звезды-таланты – восходят на вершину крепости (или просто на сцену). И не натянуть ли мне еще одну струну в помощь своим огурцам в огороде, и не отгадать ли, какая музыка таится в нотках маленьких помидорчиков? Пусть будет гармония в мире: взмахи рук дирижера– как крылья бабочки, и пусть замирает сердце от красоты – музыки и природы.